Фашисты в космосе. Боги войны

— Что вы говорите? — отвлекся от своих мыслей Арнальдо.

— Die goldenen Apfel der Sonne, — повторила она.

— А, вы тоже знакомы с этой декадентской поэмой? — понимающе кивнул диктатор. — Но мы ведь пришли сюда не за этим, верно?

— Совершенно верно, герр канцлер.

— С другой стороны… — задумался Арнальдо. — Да, именно за этим мы сюда и пришли! Вулкан — это и есть наше золотое солнечное яблоко!

— Между прочим, вот он, mein herr, — фон Юденбург ткнула пальцем в тактический дисплей.

— И в самом деле — золотое яблоко, — прошептал потрясенный диктатор.

Крошечный золотой шарик висел у самого края солнечной короны. На самой границе. Между светом и тьмой. За Вулканом тянулся тончайший шлейф столь же золотого газа, как будто сдуваемого с его поверхности солнечным ветром.

— Походит на комету, — заметил Арнальдо.

— Можно сказать и так, — отвечала баронесса. — Но если хвосты привычных нам комет представляют, как правило, банальный водяной пар, здесь солнечные лучи испаряют атмосферу Вулкана. Впрочем, они же (лучи) ее и обновляют (атмосферу).

— Из каких элементов состоит атмосфера? — поинтересовался диктатор.

— Водород, инертные газы и какой-то изотоп корония, — доложила Бетлинда. — Более подробно вам объяснит губернатор.

— Короний? Это многое объясняет, — хмыкнул Арнальдо.

Граница между светом и тьмой. Корабль направлялся к темной стороне. Если ее вообще можно было назвать темной — в двух шагах от пылающей солнечной короны. Но на каком-то этапе челнок достаточно погрузился в тень, отбрасываемую планетой, и Вулкан предстал перед отважными австрийцами совсем в другом свете — и цвете.

— Черное на золотом…

Планета была достаточно велика — как минимум, размером с Каллисто. Поверхность ее ничего особенного из себя не представляла — кратеры, горы, вулканы, бороздолины, багреки. Ничего особенного, но только на первый взгляд. Нет, это не аккуратная Луна или бурный Ио, это — старший брат грубо обработанной Миранды, словно склеенный из нескольких кусков после невероятной космической катастрофы. Вот здесь планету разорвало пополам, при этом правая половина развалилась еще на три части, как минимум. Но «период полураспада» продолжался недолго, и приливные силы снова собрали Вулкан в единое целое — только очень поспешно и торопливо. О боги, здесь даже возвышается собственная Верона Рупес!..

— Видите эту скалу? — фрейлейн Бетлинда словно прочитала его мысли. — Двадцать пять километров над «уровнем моря». К ней мы и направляемся.

— Ей уже дали название? — полюбопытствовал Негронегро и тут же пожалел об этом.

— Фаллос Победы, — сообщила баронесса фон Юденбург. Арнальдо по-прежнему смотрел ей в затылок, но был абсолютно уверен — в ходе доклада фрейлейн Бетлинда ни разу не моргнула глазом.

«Шметтерлинг» приблизился к титанической скале на довольно опасное расстояние, прежде чем принялся кружить вокруг нее, постепенно снижаясь — будто спускался по спиральной лестнице и одновременно погружался в атмосферу Вулкана. Вблизи Фаллос Победы напоминал моркрую песочнуюд иглу, какие строят дети на берегах земных океанах, только не желтого цвета, а ржаво-железного. До поверхности оставалось около двенадцати километров, когда запульсировал — светом и звуком — тормозной двигатель. Челнок развернулся под невероятным углом и нырнул в пасть гигантской пещеры, внезапно выросшей перед глазами австронавтов. Толчок — рывок — толчок — двигатели сказали «уууууууу…», и корабль замер.

— Мы прибыли, — объявила Бетлинда, но ответил ей не высокопоставленный пассажир, а другой голос, без приглашения вторгшийся в наушники:

— «Монблан», «Монблан», семь-восемнадцать.

— «Бреннер», «Бреннер», сорок семь — тринадцать, — немедленно отозвалась пилотесса.

— «Бреннер», вас понял. Добро пожаловать!

Зашипел воздух, колпак кабины сдвинулся назад, и австронавты выбрались наружу. За их спинами уже опускалась массивная бронеплита, перекрывшая выход из пещеры. Где-то наверху вспыхнул свет. Канцлер осмотрелся. Челнок стоял посреди колоссальной пещеры, превращенной в ангар. Чуть поодаль от посадочной площадки возвышались еще два «Шметтерлинга» и одна «Брунгильда». Арнальдо бросил на них равнодушный взгляд, после чего осторожно подпрыгнул на месте.

— Сколько «же» генерирует эта планетка? — поинтересовался диктатор.

— Около 0,5, герр канцлер.

— Не многовато ли для такого карлика? — удивился вождь австрофашизма.

— Тяжелый металл, высокая плотность, — пояснила фон Юденбург.

— 50 процентов, значит. Да, я чувствую, — кивнул диктатор, осторожно прохаживаясь взад и вперед. — Хорошо. Что дальше?

— Нам сюда, — показала Бетлинда, и повела канцлера куда-то в недра колосскалы по винтовой лестнице.

— Мы все-таки спускаемся в ад? — усмехнулся Негронегро.

— Это всего лишь врата — но вы еще не видели, что на той стороне, — загадочно ответила спутница. Канцлер только пожал плечами.

Бронедверь — воздушный шлюз — «чистилище» — еще одно «чистилище» — еще один шлюз. Гости Вулкана сняли скафандры и перешли в следующее помещение, где их встретила добрая дюжина мужчин и женщин в австрийских мундирах.

— Добро пожаловать на Вулкан, герр канцлер! — заявил их предводитель, явно не стремившийся занять первые места на чемпионате мира по оригинальности. Диктатору он был определенно знаком. Вне всякого сомнения. Эти чистые глаза, этот уверенный взгляд он видел… где-то он их определенно видел. Вспомнил!

— Полковник Тильман Швайгер, если не ошибаюсь?

— У вас прекрасная память, mein Herr! — щелкнул каблуками командир вулканского гарнизона. — Мы рады вас видеть, это такая честь, такая честь…

— Добовольно пустой и грубой лести, оберст, — поспешил ответить диктатор. — Показывайте, что тут у вас.

— Строго говоря, ничего интересного, — пожал плечами Швайгер. — Самое интересное произойдет, когда Вулкан снова погрузится в Солнце. Примерно через восемнадцать часов.

— Погрузится в Солнце? — переспросил Негронегро. — Хм, значит вот каким способом вы решили со мной покончить? Оригинально. Должен признать — оригинально. Вам не дают покоя лавры Штауфенберга? Это заговор? Но меня-то за что?!

— О чем вы, мин херц?! — недоуменно захлопал глазами Швайгер, и фон Юденбург вместе с ним.

— Восемнадцать часов, — напомнил канцлер. — И что потом? Мы все умрем? Или только я, брошеный на произвол судьбы?

— Нет, все мы не умрем, — отвечал Швайгер. — Следуйте за мной, я покажу вам.

Узкий пуповинообразный туннель привел их в соседнюю пещеру, превращенную в командный бункер со всеми удобствами. Полковник усадил гостей в кресла, сам же встал у панорамного экрана, на котором красовалась карта Солнечной системы, и принялся водить по нему лазерной указкой.

— Вам известно, что такое «черная дыра», герр канцлер?

— Разумеется, — кивнул Арнальдо. — Это где-то в Эфиопии? Вы продолжайте, продолжайте.

— Я не стану углубляться в подробности, — послушно продолжал Швайгер, — остановлюсь только на одном важном аспекте. Рабочая теория гласит, что корабль, нырнувший в «черную дыру», может мгновенно переместиться в любую другую точку пространства, удаленную от стартовой позиции на тысячи и миллионы световых лет.

— Да, я что-то об этом слышал, — небрежно заметил диктатор. — И?..

— Наше Солнце — это «белая дыра». Или, если угодно — «желтая дыра». Этот гигантский реактор, который выделяет столько энергии, что искажает само пространство и время. И когда Вулкан приблизится к Солнцу, он не сгорит и не расплавится. Планета пройдет через корональную дыру и погрузится в солнечную хромосферу. При этом атмосфера Вулкана сработает как защитное поле. Надолго его не хватит, но переход произойдет почти мгновенно.

— Переход? — переспросил Арнальдо.

— Вулкан не сгорит и не расплавится, — повторил полковник Швайгер. — Он переместится в другое пространство.

— Звучит заманчиво, — пробормотал Негронегро. — А потом?

— Опишет полукруг, снова погрузится в Солнце и вернется обратно, в нашу Солнечную систему, — сообщил вулканский губернатор.

— А что на другой стороне? — осторожно уточнил канцлер.

— Когда это случилось в первый раз, мы даже не сразу почувствовали разницу. Но потом сравнили орбиты планет и астероидов… А чуть позже — перехватили несколько радио— и телесигналов…

На экране замелькали новые изображения. Пейзажи, строения, люди…

— Что все это значит? — осторожно спросил диктатор некоторое время спустя.

— Цивилизации, населяющие эту солнечную систему, — спокойно пояснил Швайгер.

— Инопланетяне?!

— Смотрите дальше, герр канцлер, — ответил полковник. — Вы скоро сами все поймете.

Еще пейзажи, еще люди, машины, космические корабли, тексты…

— Остановите здесь! — внезапно приказал диктатор. — А это что такое?!

— Одно из перехваченных радиоосообщений. Мы расшифровали его и…

— Расшифровали?! Инопланетный язык? Так просто?!

— Это было совсем нетрудно, — пожал плечами Швайгер. — Судите сами. Это не перевод. Это оригинальный текст.

— Но…

— Именно так, mein herr, — охотно согласился вулканский губернатор.

«Невероятно, — думал Арнальдо Негронегро, пытаясь понять и прочувствовать новое знание. — Это действительно судьба. Это ключ к безграничному могуществу! Это то, что нам нужно — и особенно сейчас! Bella gerant alii, tu felix Austria, nube! Именно так! Союз Австрии и Вулкана — никто во Вселенной не сможет устоять перед столь могучим альянсом! Никто!!!»

— Покажите мне этот мир, — потребовал диктатор. — Я должен его увидеть.

— Через семнадцать часов, герр канцлер, — ответил полковник. — Наберитесь терпения. А до тех пор… У нас еще много материалов.

— Покажите, — повторил диктатор.

* * *

Шестьдесят часов спустя канцлер Негронегро снова находился в пассажирском кресле специального челнока. Он покинул Вулкан и возвращался на свой флагман.

Его пилотесса о чем-то говорила, офицеры вулканского гарнизона перед отлетом что-то просили — кажется, дополнительное финансирование, людей и материалы… Он все пропускал мимо ушей и только кивал. Да, разумеется, они получат все. Он лично проследит за этим. Он лично переберется на Вулкан и будет охранять этот Грааль, эту золотую жилу…

— ГЕРР КАНЦЛЕР! Герр канцлер, это срочно!

— В чем дело? — Арнальдо с трудом оторвался от своих мыслей.

— С вами хочет говорить Герцогиня.

— Переключайте, — кивнул диктатор.

— Арнальдо, где ты сейчас находишься? — спросила Алессандра Муссолини.

«Что за дурацкие помехи? Как будто не тахионная волна, а полевой «Телефункен»!»

— Направляюсь на Меркурий, как мы и условились, — сообщил почти чистую правду австриец.

— Это хорошо. Торопись. У тебя будет шанс уцелеть, — абсолютно спокойным голосом добавила итальянская владычица.

— Уцелеть?! — удивился диктатор. — О чем ты?!

— Со мной все кончено, Арнальдо.

— Но почему?! — вскричал австриец.

— Потому что наступил великий день гнева Его — и кто сможет устоять?

Глава 12. Великий день гнева Его

Вальтер Сталлоне открыл глаза.

«Здесь что-то не так», — гласила первая из мыслей, посетивших его голову.

Голову? Разве его голова все еще на месте?!

Он попробовал пошевелить правой рукой — рука подчинилась — и ладонь коснулась головы. Глаза тем временем жадно изучали окружающую действительность.

«Этого не может быть!» — именно так, предсказуемо и ожидаемо, выглядела очередная мысль.

Он внимательно осмотрел и даже ощупал себя. Потом снова огляделся вокруг.

«Я все еще жив?! Но этого не может быть! Ведь меня расстреляли и выбросили в открытый космос!!!»

Вальтер снова ощупал себя.

Три пули в грудь, одна из них — прямо в сердце. Одна пуля в голову. И вот он висит в открытом космосе, в безвоздушном пространстве, где-то между Марсом и «Беллоной». Думает, двигается и даже размахивает руками. Без скафандра или любой другой защиты. Совершенно не чувствует боли или холода. И он все еще жив.

Жив ли?

«Я мыслю — следовательно, я существую!»

«СУЩЕСТВОВАНИЕ НЕ ЕСТЬ ЖИЗНЬ, — внезапно ответил ему чужой Голос, холодный и равнодушный. — ТЫ МЕРТВ И ПРИНАДЛЕЖИШЬ МНЕ. ДЕЙСТВУЙ. НЕМЕДЛЕННО».

Вальтер послушно развернулся вокруг своей оси, отыскал на фоне звездного неба окольцованный шарик «Беллоны» и полетел к нему. Просто взял и полетел, как маленький космический корабль, запустивший свои двигатели. Даже не задумываясь над тем, какая сила придала ему первоначальное ускорение.

Как видно, расстрел состоялся совсем недавно. Вальтер успел удалиться от «Беллоны» всего на несколько сотен метров. На возвращение было потрачено чуть больше минуты. Опальный генерал приблизился вплотную к внешнему кольцу и заглянул в ближайший иллюминатор. Каюта по ту сторону бронестекла была пуста. Прекрасно. Вальтер сжал пальцы, замахнулся и впечатал кулак точно в центр иллюминатора. Осколки бронестекла так и брызнули во все стороны. Сталлоне протиснулся внутрь, не обращая внимания на свистящий в лицо воздух, убегающий из разгерметизированной каюты за компанию со всяким мусором вроде авторучек, пластиковых стаканчиков и нижнего белья. Оказавшись на борту, Вальтер выждал, пока брызнувшая с потолка пенорезина не заделала пробоину и не восстановила герметичность. После этого он смог открыть дверь каюты и спокойно выйти в коридор.

Навстречу ему уже спешили «пожарные» — техники из ремонтной бригады. Разумеется, прообоина в корпусе не осталась без внимания дежурного офицера на Главном Пульте, и к месту аварии немедленно отправили поднятых по тревоге специалистов. Похоже, техники собирались обратиться к Вальтеру с каким-то вопросом, но он не стал их слушать. Первого он убил ударом в лицо, загнав осколки защитной маски глубоко в мозг. Второй получил удар аналогичной силы точно в сердце. Третьего пожарного Вальтер сбил с ног и наступил ему на горло. Насладился хрустом. Неторопливо обыскал убитых, собрал оружие и отправился дальше.