Она тоже храбрая,— смущенно пискнула Ила.
Все в нашем роду такие, особенно женщины. Капризные, бестолковые,— она притянула Лианель к себе, целуя ее,— но когда беда приходит, на них можно положиться. И воевать будут, и черной работой не погнушаются... А Кири где? У Лаоклана?
Ага, он сразу к дяде пошел.
Они разберутся. Муж у меня умница, придумает что-нибудь,— улыбнулась Рилиана.— Девочки, а хотите я вам платьев дам? А то вы, бедняжки совсем... Что женщинам-то для счастья надо?..
Точно. Шопинг настроение поднимает, особенно бесплатный. У Рилианы была целая комната под наряды отведена, и нас туда пустили. Ходить в таких красивых платьях аж боязно, они все в вышивке, кружевах, с подвесками, с россыпью жемчуга — заденешь угол, и испортится красота, и в бой не попрёшь, врага пугать... Разве что вот тут, во дворце покрасоваться, перед зеркалом покрутиться. Ну, мы и отвели душу, выбрали по платью, и всяких ленточек для волос цветных, и поясков, даже туфельки шелковые, у нас с Лелькой и Рилианой один размер ноги оказался, так что подобрали, какие хотели. А Ила мелкая, она свои кожаные башмачки оставила, а выбранное платье тут же принялась ушивать.
Нарядились мы, как принцессы, Лианель выбрала яблочно-зеленое, под цвет глаз, с вышивкой серебром, Ила малиновое со шнуровкой на груди и рукавах, а я оранжевое, как огонь. Настоящий шелк, ах, прохладный, нежный... Мода здесь, кстати, довольно скромная, никаких тебе дурацких боченковидных юбок со шлейфами, никаких декольте, не положено. Простой покрой, за счет ярких цветов и вышивки выигрывают. А еще тут часто двойные платья носят — основа прямая, плотная, а сверху туника широкая, с летящими рукавами.
Сидим, красавицы в новых платьях, сладости лопаем. Рилиана малышек своих от конфет отгоняет. Кондвирамурса разревелась, топнула ножкой, точь-в-точь, как Лианель.
Кто тут мою лапочку обижает?— воскликнул вошедший вместе с Киараном незнакомый мужчина, и малявка ринулась к нему с воплем:
Это мама! Она мне конфету не даёт!
Дядюшка Лаоклан!— точно так же понеслась к нему и Лианель, перепачканная кремом от пирожного, следом за ней и Анейринн. Облепили его все трое, как елку — гирлянды.
Блин, король. И чего ему говорить?
Здрассьте...— промычала я, вскакивая. Ила аж конфетой подавилась. Мало что король, так еще и красивый какой... Какая пара они с Рилианой, обзавидоваться можно. И ясно в кого принцесски такие блондинки, да и Лианель в их семью тоже пошла. Она же как-то говорила, что МакРуаны — тёмненькие, а Арвайды вот как раз такими золотыми волосами, как у нее, и славятся.
Лаоклан подхватил Кондвирамурсу на руки, закинул ее на плечо, и та радостно завизжала. А король свободной рукой обнял Лианель и расцеловал ее в обе щеки. Облепленный принцессами и Лианелью, он подковылял к подушкам, окружающим кресло Рилианы и забросил туда малышню.
Лианель, ты просто красавицей стала,— сказал он.
Мы тоже красавицы, — заявила Анейринн, копошась в подушках.
Конечно,— подтвердил Киаран, плюхаясь следом, ловя визжащую Кондвирамурсу и чмокая ее в щечки.— А вот если будете много конфет есть, зубы выпадут и прыщи полезут.
У меня выпал!— Анейринн повисла у него на плечах, показывая ему дырку впереди.
Король придвинул себе кресло и сел, ухмыляясь, поглядывая на нас с Илой, совсем растерявшихся.
Что вы так переполошились, дамы, не пугайтесь, я не кусаюсь.
Он помахал нам на кресла, мол, чего стоим, таращимся.
Смотрю, а Киаран пригоршню конфет утянул, по одной девчонкам сунул, и сам сидит, трескает, счастлииивый... Мордашка аж светится. Блин, шоколада у них тут нет. Он, наверное, за шоколадку душу бы продал, если б знал, что это такое. Конфеты тут — орешки разные с медом.
Так значит, это и есть твоя Аннис,— кинул на меня быстрый взгляд король Лаоклан. Зараза, у него в глазах ехидство так и светилось.
Чего это она моя?— насторожился Киаран, роняя конфету. Кондвирамурса не дремала, тут же ухватила ее и в рот засунула, попробуйте теперь отнимите добычу законную.
Рилиана посмотрела на Киарана и рассмеялась тихонько.
В смысле, подруга Лианели, отважная воительница,— хмыкнул Лаоклан.— И маленькая ичири... забавно, ичири еще ни разу у меня во дворце не были до сегодняшнего дня. Илланто, верно?
Да...— пролепетала Ила, краснея от смущения.
Хорошие девочки,— улыбнулся король,— толковых подруг Лианель нашла,— а сам Киарану подмигивает. Тот аж побагровел от возмущения, но вякнуть ничего не посмел, дядя, не дядя, а король всё-таки.
Рилле, тебе девочки всё уже рассказали? Да, по глазам вижу...— Лаоклан сразу как-то помрачнел.— Что ж... надо нам с тобой подумать, что делать...
Друидов надо спрашивать, что мы с тобой в магии понимаем?— вздохнула Рилиана.
Спросим. Пошлём гонцов к верховному друиду в Воэдбаан. Пусть своих собирает. Киаран, а что твоя команда будет делать?
Седьмого искать, на север нам надо, Ила сказала. Только куда именно, пока не ясно,— буркнул Киаран.
Мда... Войска собирать, жителей предупредить, беженцев прятать... Эрла Донала казнить, дел-то сколько... В общем, у всех свои дела. Киаран, найдёшь казначея, возьмёшь у него денег на дорогу,— король быстро написал пару фраз на листе бумаги, прямо на коленке, шлепнул там перстнем-печаткой.— Лошадей возьми в конюшне сколько надо. В общем, действуйте, ребята, раз уж вам положено мир спасать, поступайте как знаете.
Если б мы еще знали...— проворчал Киаран.
Думаю, сам понимаешь кто, подскажет. Уж Она-то не усидит на месте, когда тут такие дела творятся.
И так уже помогла...
Вот-вот, а на стремнине вёсла не бросают,— хохотнул король.— Ничего, ребята, прорвёмся. И не таких Арданнон размалывал.
Фоморов?— с сомнением шепнула Ила.
Дарканцы, южане, фоморы, какая разница. Если мечом достать можно, значит, есть шансы.
Распрощались мы с владыками Арданнона, и пошли по своим комнатам. Ну, ни в какую не ожидала, что вот так запросто повидаю короля и королеву. Понятно, что если бы не Лианель и Киаран, меня и Илу и близко бы ко дворцу не подпустили, а тут миленько пообщались, прямо по-семейному. И они мне оба очень понравились и совсем не задаваки. Красивые, видно, что добрые, детки у них хорошие... Старшего принца только не видела, наверняка, мальчик тоже обалденно красивый, с такими-то родителями.
Лелька, а принц Ридонн где? Чего не с мамой-то?— пихнула я Лианель в бок.
Да в Школе он, учится же тоже. Наверное, наказанный, вот и не показывается,— хихикнула та.— Тот еще шалопут, вечно мне гадости делал... Мы же вместе учились, только я на два года старше. Я с ним даже подралась один раз, он мне мышку в сумку подсунул, а та, бедная, задохнулась там...
Ты что, мышей не боишься?— спросила ее Ила.
Нет, чего их бояться, они милые...
Противные! С хвостами!
Ила — трусишка!
Я ничего не боюсь! Только мышей... немного...
Полночи мы с Илой и Лелькой дрались подушками. Разнесли всю комнату.
А утром отправились в путь.
Глава 9.
Начало пути
Это чего?— тупо спросила я, уставясь на симпатичную рыжую лошадку. Тааак... Еще и издевается, специально рыжую мне выбрал, намекает.
Лошадь,— удивленно ответил Киаран.
Я вижу, что лошадь, не верблюд же...
Тогда зачем спрашивать?
Я на нее не полезу!
Почему?
Я не умею!
О-о-о...
Так началось мое утро. Едва рассвело, доспать не дали, вытащили за ноги из кровати, на почти спящую натянули одежду и кольчугу, меч даже за пояс сунули и вывели во двор. Это всё Лелька с Илой.
А теперь дурацкий Киаран суёт мне это жуткое чудище. Ну, лошадь. Я и подойти к ней с какой стороны не знаю. То ли укусит, то ли лягнёт.
Аннис, ты что, пешком за нами побежишь?— ухмыльнулся Бренн.— Так не поспеешь...
Я смотрю, он уже освоился, ехидина, нормально воспринимает и королевский дворец, и всяких знатных-благородных. Даже приодели его ребята, приличненько так.
Остальные все уже сидели в седлах, только Киаран растерянно топтался рядом.
Ты не бойся, мы гнать не будем, не упадёшь...
Я не боюсь!
Раз не боишься, садись давай.
А как?...
О, добрый Дагда... Свалилась же на мою голову...
Киаран подхватил меня и забросил в седло, я еле успела за луку схватиться.
За хвост, за хвост держись!— захохотал Аодан
Лошадь переступила, и я тоненько и позорно запищала.
За гриву хватайся, она ближе,— подначил Бренн.
Идите вы все к черту!— взвизгнула я перепуганно.
Киаран мученически вздохнул, ухватил лошадь за уздечку и сунул ее мне в руки.
Это держи. И ноги в стремена засовывай.
Ы-ы...
Я кое-как распутала собственные ноги, где-то там внизу нашарила стремена... да что там, это Киаран мои ноги в стремена совал, позорище...
Держись, красавица Аннис!— сказал ободряюще Аодан.— Ничего сложного тут нет!
Угу, это им ничего сложного... А я лошадей до сих пор только по телику видела...
Поехали, чего тянуть,— Киаран взлетел в седло своего коня с такой грациозной лёгкостью, что я от зависти присвистнула.
Не свисти, денег не будет!— в один голос тут же рявкнули на меня Аодан и Бренн. Переглянулись.
Моряк моряка видит издалека,— засмеялся Аодан.
Ага, и пират пирата,— скривилась я.
Лошадь снова шагнула, и я, зажмурившись и потеряв уздечку, вцепилась в ее гриву. Ах, зараза, как же я ехать-то буду?
Ладно, я в поводу поведу, пока ты не привыкнешь. Гриву отпусти, лошадь пугаешь,— снова вздохнул Киаран.
Так и поехали. Все деловые, а я зажмурившись, вцепившись в седло и попискивая от страха. И главное, даже девчонки не посочувствуют, Лианель с детства умеет верхом ездить, а Ила вообще рядом с ними выросла, ичири же их разводят.
Где-то через полчаса я осмелела настолько, что приоткрыла один глаз. Не упала, надо же! Тогда я открыла и второй глаз и пристала к Киарану с вопросами.
А куда мы едем? А что это за домик? А что за башенка? А чем это тут так воняет? Ой, фуу... Это я-то дубильня, ты кого дубильней обозвал?.. Ой... я думала, ты обзываешься...
Оказывается, если с ним не ругаться, то очень даже можно и разговаривать нормально. Всё объясняет, терпеливо так. И лошадь мою заботливо держит, и за дорогой следит, чтоб не споткнулась, не испугалась.
Это чего такое творится? Подменили его что ли за ночь?
Тьфу ты, зараза, дошло до меня. Как только я проявила девчачью беспомощность, он тут же проявил джентльменство. А Лианель и Илланто вовсю хихикают сзади.
Сперва у меня заболели ноги. Потом плечи. К ним присоединились спина и поясница. А уж то, что ниже, я просто не чувствовала, но подозревала, что к вечеру вообще сидеть не смогу. Караул, мы же только полдня едем, а я уже помираю. А тут только верхом и путешествуют... Или, как крестьяне, на телеге... Почему мы телегу не взяли, подумаешь, несолидно...
Киаран обьявил привал, обедать, и я мешком свалилась на землю. Отползла на травку с дороги и растянулась там, постанывая.
Бедняжка Аннис,— наконец соизволила посочувствовать мне Лианель.
Ничего, первый раз самый тяжелый. Оклемается,— отмахнулась Ила, хозяйственно потроша седельные сумки и доставая провизию.
Ползи к нам, Аннис, а то мы всё съедим,— поманил меня пирогом Аодан.— Смотри, какая прелесть, я для тебя припрятал!
Отстаньте от меня!— простонала я. Честное слово, мне даже есть не хотелось, а для меня это нонсенс.
Заразы, еще и издеваются.
Это хорошо еще, что я девочкам самых смирных лошадок выбрал,— покачал головой Киаран, подходя.— Аннис, ты как? Дальше сможешь ехать?
Неее.... Не полезу я больше на эту скотину!
Скотина коварно подобралась и сунулась мордой мне в волосы.
Укусит, укусит!— резво отползая, взвизгнула я.
Ребята расхохотались.
Да никто тебя не укусит,— принялась успокаивать меня Лианель.— Ты ей вообще понравилась.
Дааа?
Конечно, вон как к тебе тянется, хорошая лошадка, добрая, славная... Ты ее почеши под челюстью. И вот, хлебушком ее угости.
Я взяла кусок лепешки, трясущейся рукой осторожно протянула его лошади. Она сунула мордочку, и я зажмурилась от страха. Ой, сейчас без пальцев останусь!..
Теплые мягкие губы лошадки аккуратно прихватили лепёшку, шумно дохнули мне в ладонь. Я чуть осмелела и, пока она жевала, погладила ее по шее.
И правда, хорошая лошадка,— растрогалась я.— А как ее зовут?
Сама назови как нибудь, я не спрашивал,— пожал плечами Киаран.
Ну пусть будет... рыженькая, как же ее назвать.. О, Искра! Ииискорка...— протянула я заискивающе, и лошадь зафыркала мне в ухо.
А моя Ромашка, беленькая,— похвасталась Лианель.
А у меня Бусинка,— хихикнула Ила.
Девчонки, что с них взять,— фыркнул Аодан, чуть не подавившись куском сыра.— И боевого коня Пупсиком бы обозвали.
Ну так у них не боевые, дамские лошадки, пусть их,— ухмыльнулся Киаран.
Перекусили мы, поехали дальше. Меня снова садили верхом, Киаран помогал, благодарствую. Честно, я даже спасибо сказала.
Болело всё. Просто выло. Одно хорошо, Искры я больше не боялась. Упасть боялась, но не ее. А мы еще и легкой рысью пошли, ох... Вся попа в синяках...
А что делать? У нас каждый день на счету. Никто мне не пенял ни капризами, ни нытьём, я и сама помнила, что где-то там, далеко на севере, потихоньку, понемногу, в каждом сне умирает наш седьмой.
К вечеру я даже сама сползти с Искры не смогла, и ходить не могла толком, как утка раскоряченная двигалась. А что было на следующий день, вообще караул. Меня к седлу верёвкой привязали, жесть.
Потом мышцы привыкли, и стало легче. Да и Лианель на каждом привале снимала часть боли. Лечить тут было нечего, но она старалась.
Мы ехали по густонаселенной местности, Руанахт и Коррахт — две важнейшие пятины Арданнона. На каждом холме замок, на каждом повороте деревня, где есть постоялый двор и можно переночивать и поесть горячего. Города тоже встречались, но мы в них не заезжали, время тратить да деньги за въезд, идите нафиг. Команда подобралась на удивление неприхотливая, даже знатная дама Лелька радовалась простому уюту деревенских постоялых дворов.
Это были владения князя Коррахтского, богатые, плодородные земли, чистые деревни, жители такие спокойные все, не голодают. Что будет, если сюда придут полчища фоморов... и чары Ворона убьют эту щедрую землю? Это у Киарана тиарнство малонаселенное, а здесь... Ох, страшно даже представить.
Сны были хорошие, светлые. Я каждый раз со страхом закрывала глаза, боясь возвращения той тьмы. Но, проклятье, я слышала искрящийся смех Илланто, давно сопящей рядом, мы же обычно снимали две комнаты, ну для мальчиков и девочек.
Сны заполнял сиреневый туман. Теплый, ласковый, сквозь него иногда проглядывала ехидная мордочка Илы, она бродила по нашим снам, отгоняя мрак, смеясь над ним, а я чувствовала, где-то за границей этого тумана, где-то за спиной, уловимая лишь уголком глаз, прячется страшная пустая бездна, только подойди к ней, и она затянет, проглотит навсегда, насовсем.
А Илланто хохотала во сне и кружилась по краю этой бездны, плясала огненные танцы своего народа, мелькая своими юбками и бусами.
