Наташа послушно повернулась вслед за ним. И из-за этого, получилось, что она едва не прижалась к нему спиной, оказавшись в каком-то смысле, окруженная его телом и протянутой рукой.
Святослав такого не планировал. Тем более что ему и так все тяжелее было контролировать собственное тело.
Но Ната, вроде бы, даже не обратила внимания на подобную степень их близости. Потому и он решил не акцентировать.
— Что? — переспросила она, когда Слава замешкался с ответом.
— Видишь высокую острую крышу с темной черепицей? — хриплым голосом, на который никак не смог повлиять, спросил он, указывая на искомый объект.
— Да, — кивнула Наташа.
— Это мой дом, — объяснил он, — я живу здесь уже несколько лет, потому и знаю это место.
— Здорово, — выдохнула Наташа, с легкой завистью в голосе.
Слава с недоумением опустил глаза на ее лицо.
— Я тоже хотела одно время купить дом, но меня Денька отговорил, напугав кучей сложностей, — усмехнувшись, объяснила она.
Он только улыбнулся и опять посмотрел на крышу своего дома.
Сейчас сложно было определить цвет, но он-то знал, что черепица — зеленая, и что она очень красиво смотрится днем, немного блестя лаковой поверхностью на солнце.
Его тоже отговаривали все знакомые. Но сейчас он ни на что бы не променял свой дом. Однако девушке, в одиночку, действительно, пришлось бы сложнее.
— Слав, — голос Наташи заставил его опять посмотреть на нее. — И все-таки, если бы ты загадывал желание на звезду, — в глазах Наташи, даже в такой темноте, он заметил лукавые искорки. — Что бы ты загадал?
Он замер, но, не раздумывая над ее вопросом, а потому, что Наташа находилась так близко, лишь в паре сантиметров от него. Они все еще стояли так же, как когда он показывал ей свой дом, только лицо Наташи теперь было повернуто к нему. И между их губами имелся не такой уж и большой просвет.
То ли из-за этого, то ли из-за общего настроения вечера, а может потому, что Наташа, все еще немного опьяненная, так открыто смотрела на него, Слава поступил не очень обдуманно. Хотя, может он просто устал прикидываться и хитрить и с ней, и с самим собой. Да и потом, солнце — это же тоже звезда. А он так хотел загадать желание на нее...
— Ночь с тобой, — низким, хриплым голосом, хоть и старался придать этой фразе шутливый тон, почему-то честно признался он.
Наташа моргнула. На какое-то мгновение повисла тишина. А потом, она тихо засмеялась.
— Ты ненормальный, Слав, — с улыбкой проговорила Наташа.
Точно. Ненормальный.
А на что он надеялся?
Что ж, вот он и получил ответы на все свои вопросы, разве не так? Святослав знал, что она скажет дальше. Эти слова его преследовали едва ли не всю взрослую жизнь, пусть и сказанные другой девушкой.
Он и не заметил, как напряжение сковало каждую мышцу в теле. И попытался убедить себя, что он ждал подобного. А все равно, оказалось больно.
— Зачем тратить целое желание звезды на то, что я сама хочу тебе отдать? — он решил, что ему послышалось, и Слава не заметил, что обхватил плечи Наташи своими руками, разворачивая ее к себе так, чтобы смотреть прямо в глаза. — Звезды выполняют только невозможное, — ничуть не смутившись тем, что оказалась в плену его рук, продолжала говорить Наташа. — Ты лучше не используй свое желание, оставь на действительно нужный случай, — и она лукаво подмигнула Славе. А потом, протянула свои руки, обнимая его за шею, и погладила пальцами лицо, словно пыталась расслабить челюсть, все еще напряженно сжатую после ее первых слов. — Слав? — немного неуверенно переспросила Наташа.
Но он не ответил. Не хотел тратить время на слова.
Послав подальше весь здравый смысл, все вопросы и доводы, он с силой притянул ее к себе, и едва ли не впился в губы Наты, наконец-то позволив себе то, о чем так долго мечтал ночами и при каждой встрече с ней.
Глава 8
Если в ней и жили опасения, что поцелуй мужчины будет теперь всегда вызывать страх и мерзкие воспоминания о том нападении, то стоило губам Славы коснуться ее рта — Наташа даже не вспомнила о них.
Несмотря на ту резкость, с которой он притянул ее к себе; несмотря на всю силу, которую Ната всегда ощущала в Святославе и его явное преобладание над ней — ей ни на секунду не стало страшно. Непонятно откуда, но она знала — Слава никогда не воспользовался бы своим преобладанием.
Это был ее первый поцелуй за последний год с лишком, и он оказался просто непередаваем. Но дело было не в длине перерыва, а в мужчине, который ее целовал.
Едва его рот накрыл ее губы, она забыла обо всем.
Собственно, разум подвел ее еще раньше, когда она увидела, с каким выражением неверия и едва ли не жадности Слава смотрел на нее, во время признания Наты. Ее дезориентировали напряженность и пустота, на несколько секунд промелькнувшие, задержавшиеся в зеленых глазах Святослава.
Наташа не знала, в чем их причина, и даже растерялась на миг. Потянулась к нему, в едва ли осознанной попытке своим касанием убрать эти эмоции из глаз Славы.
Но именно в тот момент, когда она решила спросить, "что не так?", его руки, которые столько раз давали ей поддержку и опору — обхватили плечи Наташи, теперь — забирая почву из-под ног.
Если бы она не сидела на капоте его машины — то упала бы, точно упала.
Слишком сильной оказалась та буря чувств и желаний, которая захватила Наташу от его ласки, от ощущения, как он завладевает ее губами, и как по-собственнически, алчно, его язык обводит контур ее губ. Но даже сидя — ей пришлось ухватиться за Славу, потому что самой не было сил держаться вертикально. Она почти вцепилась в его волосы пальцами, пытаясь сохранить хоть какой-то ориентир в реальности.
Судя по резкому, одобрительному вздоху, который это движение вызвало у Славы — ему понравилось то, с какой потребностью она за него держалась. И движения его губ стали еще настойчивее, все сильнее одурманивая разум Наташи.
Руки Святослава скользнули вниз по ее рукам, поглаживая плечи через слои материала пальто и платья, а потом, совершенно неожиданно для нее, полностью поглощенной поцелуем, Слава немного приподнял Нату, разворачивая, усаживая на капоте лицом к себе.
Она не замечала того, что все еще изворачивается, не повернувшись после поисков в темноте его дома. И только теперь, когда он подумал об этом за нее, ощутила, что предыдущая поза доставляла ощутимое неудобство, заставляя скручиваться, чтобы дотянуться до него.
С довольным вздохом, больше похожим на стон, она еще полнее прижалась к Славе. Он тут же воспользовался этим, и Наташа застонала сильнее, чувствуя, как его язык скользит по ее губам, дразня, врываясь в рот, гладя ее язык.
Желая оказаться еще ближе — Ната подалась навстречу Святославу, который теперь стоял перед ней. Она обхватила его бедра ногами, не обращая ни малейшего внимания на то, что прямая юбка трикотажного вязаного платья скользит от этого движения вверх, оголяя ее бедра, обтянутые только тонкими колготками. И ни капли, не скрывая своего желания к нему, сильнее прижалась к напряженному и твердому паху Святослава.
Холодный ветер, от которого не мог защитить тонкий чулок, заставил кожу ног покрыться мурашками и Ната непроизвольно вздрогнула.
Но тут же ее дрожь перешла в трепет жара, когда она ощутила горячее прикосновение ладоней Славы на своих бедрах. И удовлетворенно вздохнула от этого чувства, что его руки оказались под ее пальто, показывая — ничто не проходит мимо внимания этого мужчины.
За все это время Святослав ни на миг не оторвался от ее рта — ни помогая ей пересесть, ни согревая, лаская ее ноги своими пальцами.
Он целовал ее так, словно не верил, что она говорила правду. Будто ему требовалось настолько полное и веское доказательство, что и целой ночи этой ласки окажется недостаточно.
Наташе отчаянно не хватало дыхания, но она и не думала отстраняться от его губ, пусть и не сомневалась, что Слава отпустил бы. Просто боялась увидеть у него в глазах то же выражение, как несколько минут назад. Если ему нужна уверенность в чем-то — Наташа готова была предоставить ему ее. Даже ценой нехватки кислорода.
И потому, она только еще крепче прижалась к его рту, целуя Святослава не менее охотно, чем и он ее.
Наконец, спустя какое-то время, он отпустил ее губы и со вздохом, потерся щекой о лоб Наташи.
Дыхание Славы, тяжелое, напряженное, возбужденное, обвевало ее кожу, заставляя дрожать.
Да и ее собственные вздохи сложно было назвать легкими. Они были такими же прерывистыми, указывающими на ее нужду в большем.
Будто не имея возможности прекратить — его руки продолжали гладить ее тело. Но и понимание того, что ее платье давно задралось выше всякой нормы приличий, а горячие ладони Славы так удобно и уютно обхватывали ее ягодицы, что она совершенно не представляла, как сможет обойтись без этого касания, не вызвало в ней дискомфорта или протеста.
— Я хотел поцеловать тебя, едва впервые увидел в том зале, — хрипло, низко, с тихой усмешкой признался Святослав. — Про бассейн и говорить нечего, после него ты преследуешь меня едва ли не каждую ночь, — он потерся подбородком о ее щеку, и немного колючее касание, из-за щетины, пробившей на его коже, задевшее припухшие губы Наташи — вырвало новый стон у нее.
— Хорошо, — с хитрой улыбкой, но так же хрипло прошептала она. — А то я боялась, что только одна так мучусь, — с удовольствием от того, что может это сделать, Ната прижалась к его груди.
Святослав низко рассмеялся.
— Нет, солнце, определенно не одна, — он приподнял ее подбородок двумя пальцами, заглядывая Наташе в глаза, в которых, наверняка, отражались звезды. — Я не мог не смотреть на тебя, даже когда это переходило все дозволенные рамки приличий.
Теперь ее улыбка, определенно, стала довольной.
— Я тоже не могла перестать все время смотреть на тебя, — честно призналась Наташа, — порою, мне казалось, что это переходит в откровенное подглядывание.
Слава немного лениво приподнял уголки губ в самодовольной улыбке.
— Я заметил, — только и произнес он, прежде чем снова поцеловать Наташу так, что дух захватило.
И, еще крепче сжав пальцы второй руки, которая все еще лежала на ее бедрах, Святослав немного приподнял ее, теснее прижимая к своей возбужденной плоти, которую она очень отчетливо ощущала и через помеху ткани брюк.
— Я бы пригласил тебя на кофе, — хрипло и немного иронично проговорил он ей почти в рот, не желая, похоже, прекращать поцелуя. — Вот только боюсь, что ты сбежишь, едва попробуешь приготовленный мною напиток, — он не дал ей отодвинуться, хоть держал очень нежно.
Но Наташа все равно поняла, что Слава, предоставляет ей последний довод и повод, чтобы попросить его отвезти ее домой, если она еще не готова к чему-то большему.
Однако она, совершенно точно, была готова!
Едва увидев его сегодня, Наташа отчаянно хотела, чтобы Слава поцеловал ее. Сама хотела поцеловать его. Она так соскучилась за эти недели его отсутствия, что понемногу начала впадать в хандру, даже Денька обратил внимание на прогрессирующее ухудшение настроения сестры. Ей не было известно, существовали ли какие-то правила или ограничения, оговаривающие сроки, за которые можно настолько привязаться к человеку. Но Нате было плевать на это. Она прекрасно осознавала, что не просто увлеклась, а практически влюбилась в Святослава. И хотела больше, чем пару поцелуев перед сном.
Потому, немного откинувшись в его объятиях, так, чтобы видеть глаза этого мужчины, она совершенно открыто позволила себе улыбнуться, не скрывая ни единой мысли.
— А ты пригласи, а о кофе — позабочусь я, — Наташа лукаво приподняла одну бровь, показывая ему, что ни капли не боится, и сама потянулась, легко поцеловав уголок его рта.
Объятия Святослава стали жестче, крепче. Он провел большим пальцем по ее скуле, и так же открыто, как и она сама, улыбнулся.
Вдруг, в его глазах мелькнули веселые искорки, не стирая, впрочем, страсть, которая там горела, и даже усмехнулся.
— Я рассчитывал на это, — со смехом в голосе признался он, прижимая ее голову к своей шее, и снял Наташу с капота машины. Ее ноги подкашивались, когда Святослав помог встать Нате на землю. — Твой кофе, между прочим, вызывает привыкание, — насмешливо проговорил Слава, распахивая перед ней пассажирскую дверцу. — Я весь Киев извел своими придирками, знаешь ли. Ни один из их поваров и баристо не смог приготовить кофе, который понравился бы мне, — он помог ей сесть на сиденье, и захлопнул дверцу, обходя машину.
Ей это польстило, серьезно.
— Я тебе уже говорила, что ты мог бы пить мой кофе и чаще, — с усмешкой поддела Наташа Славу, когда он занял свое место и завел машину.
Как-то непроизвольно ее рука сама потянулась к нему, и Наташа, даже не отдавая себе в этом отчета, начала гладить шею Славы пальцами, перебирая пряди темных волос, которые стали еще немного длиннее, чем при их первой встрече.
"Наверное, за всеми этими поездками, ему совсем некогда заехать к парикмахеру", решила она, наслаждаясь тем, что теперь может касаться его, когда захочет.
Во всяком случае, Святослав, казалось, был совершенно не против, а даже "за" ее поглаживания.
— Не напоминай, — с кривой улыбкой ответил он на ее слова о том приглашении, выруливая на дорогу. — Не думаю, что ты представляешь, какие именно мысли твое приглашение спровоцировало в моей голове, — Слава посмотрел на нее таким взглядом, что Наташа задохнулась, ощущая, как по всему телу прокатывается жар.
Захотелось выгнуться, потягиваясь каждой мышцей, чтобы как можно плотнее прижаться к нему. И, судя по потемневшим глазам Славы, он уловил этот порыв, который Наташа не смогла до конца подавить.
Она положила голову ему на плечо, радуясь, что дом Святослава совсем близко, иначе им вполне могло грозить дорожное происшествие.
— Не хочешь поделиться? — она даже не знала, что может так говорить. Таким голосом. Одним звуком и искушая, и признавая свою капитуляцию перед ним.
Руки Славы, удерживающие руль, сжались крепче, настолько, что побелели костяшки пальцев.
— Я лучше покажу, — низким, полным обещания, голосом прошептал он, и опять поцеловал ее.
Причем, Наташа только на середине поцелуя задумалась, как он может так вести машину? И с опозданием осознала, что та уже стоит у ворот, которые медленно распахнулись перед автомобилем. А она и не заметила остановки, завороженная выражением зеленых глаз Славы и его голосом.
Оторвавшись от ее губ, Слава удовлетворенно кивнул, осмотрев немного дезориентированный вид и припухшие губы Наты, с которых срывались короткие, хриплые вдохи, и только после этого заехал во двор.
— Приехали, — констатировал он, протянув руку и погладив ее щеку, горящую лихорадочным румянцем. — Добро пожаловать, — Слава усмехнулся и, распахнув свою дверцу, вышел на улицу, направляясь в ее сторону.
Наташа улыбнулась, наблюдая за ним через тонированные стекла. А потом открыла свою дверь и вышла на улицу.
Святослав уже стоял рядом. Он тут же обнял ее, притянув к себе, и уперев спиной в машину, жадно поцеловал, словно продолжая только что прерванную ласку.
