Они сбежали. Где не хватило ума (в электронике разбиралась лишь молодёжь, то есть Леннинард, да и то плоховато), там прекрасно сработала грубая сила, всё по древней ниэминской традиции (не при Анне будет сказано): закончились аргументы — дай оппоненту кулаком в нос. Они и дали. Заодно удостоверились, что не страдают массовыми галлюцинациями. Но дальше в их планах был провал. Чего хотели добиться пограничники и таможенница, они сами затруднялись сказать — наверное, выбраться наружу и предупредить мир. Однако в чрезмерно гостеприимном бункере оказалась чересчур уж хорошая система жизнеобеспечения, что привело четвёрку пленников к неутешительному выводу: либо они находились под водой, либо в толще земли, либо за пределами атмосферы — в любом случае непросто вернуться домой. Вздохнув, они пожали плечами — помирать, так с музыкой! Ослеплённые и оглушённые, они намерились попортить зеленомордым кровь, а если выйдет, то подорвать их консервную банку, благо в чём-чём, а во взрывах что ниэминцы, что арлеашцы, да когда вместе, знали толк... Тут-то они и повстречались с рыжими.
Ребята оказались сообразительными — наставить пушки наставили, но, как накануне земляне, попробовали вступить в контакт. Получилось. Так как ребята были ещё и ушлыми — у них в карманцах завалялись мини-переводчики, правда, позже выяснилось, что не своего производства, а вовсе даже покраденные у зеленомордых, и далеко не универсальные. К счастью, в приборчик ящеры заложили дарлиский. К сожалению, радости от этого было мало — и арлеашский, и трескучий язык рыжих переводился на местный шипящий. Однако огневолосые что-то перемкнули в затычках, после чего общение пошло напрямую — без глухонемых танцев и попыток воспроизвести бессмысленный свист. Затычек хватило на всех да ещё, похоже, осталось — не только ушлые, но и запасливые ребята.
— Значит, пойдём в обход, верно?
— Естественно, — стрекотнул кузнечиком Цветок. Раздражённо, кажется. Переводчик-то бубнил ровно и безжизненно. — Мы Создателю пока не навязываемся.
Земляне рассказали свою историю. Рыжие — свою. Их планету атаковали ящеры — в принципе, оборона держалась, но вонючкам из космоса удалось выкрасть какую-то большую и важную шишку (то ли принца, то ли сына президента — Никки с компанией не очень-то разобрались да и не стремились к тому). Отряд Цветка отправили за высокопоставленной потерей. В целом, рассказец у рыжих вышел правдоподобным, но невнятным, с душком, словно таинственные грибочки Анны, но земляне остались с инопланетянами — у одной женщины и трёх мужчин, считавших себя ещё четырьмя строчками в списке пропавших без вести, появился шанс выжить, а с ним и цель. Родина должна узнать об угрозе... Не откажется же Цветок по дороге домой посетить одну прекрасную планету, ведь так? Впрочем, если откажется, Никки попытается его уговорить. А если не Никки, то Анна — имперцы умеют беседовать. Ведь, на деле, ниэминцы размахивали кулаками либо до слов, либо тогда, когда те и впрямь заканчивались.
— Николос?
Они двинули вперёд. Моханна, Лен и Вилли шли в авангарде, Никки оттёрли назад и окружили. Неприятно. С другой стороны, на месте рыжих сержант поступил бы так же — сейчас они заодно, но, как и с таможенницей, они были потенциальными противниками, и никуда от этого не деться.
— Да?
— Я заметил, что вы общаетесь не на дарлиском. Это ваш второй официальный язык?
Интересно — пытаются подслушивать?
— Нет. На нашей планете нет официальных языков, так как у нас много государств.
— Значит, это — второй по распространённости? — предположил Цветок.
Прежде чем ответить, Никки честно подумал. И удивился.
— Да нет, вообще-то первый.
— А почему же переводчики настроены не на него? — вернул удивление парень с фиалковым глазами.
* * *
— Почему вы разговариваете со мной по-арлеашски? — Родди не знал, насколько он неоригинален. Однако проведай он о том, не расстроился бы.
— Это твой язык, — снизошёл до пленника гороподобный Траш. В отличие от сублейтенанта Штича он даже по первому впечатлению не вызывал омерзения — ну, чуток с прозеленью и всего-то. Пахло, правда, от него рыбой, отчего сводило желудок. В сочетании с лёгким головокружением, тошнотой и периодической, пульсирующей болью с внутренней стороны правой руки (видимо, тик обыкновенный) незабываемые ощущения!
— Неправда, — законно обиделся Император Ни-Эм-Ин. — Он даже не самый распространённый.
В том же Союзе Сита без рлана достойную работу практически не отыщешь. Другой вопрос, что качество этого рлана отличалось некоторой сомнительностью. В Арле-Аше ниэминский медленно, но верно становился вторым обязательным, причём и на официальном уровне тоже. А добавить ко всему прочему и высокую рождаемость в Империи... Родди поморщился: анекдоты об имперской политике по этому поводу сейчас уступали в популярности лишь байкам о Маленьком Мальчике и дяде Морозе, так ведь и имя Родерик покинет ряды самых распространённых с появлением Наследника, а ситуация с рождаемостью не изменится. В общем, одних только носителей рлана на Земле было большинство.
— Неужели?
Юноше показалось, что клипса забубнила ехидным тоном. Определённо, шищский сержант начинал нравиться Родди. Такого-то да в родимую армию! Но только на океаническое побережье.
— Ага, — кивнул пленник. Улыбаться не стал — чего не добился в гараже, то отлично получилось несколько позже, на космическом кораблике. Физиономия опухла, фингал наверняка из красноватого превратился в синий... Да, Родди мог быть милым и с кривой рожей, но рисковать не хотелось — сотрясение мозга (какого уж есть) это сотрясение мозга. Конечно, можно понадеяться, что тошнота от голода, однако стоит всё же поберечься. Самую малость.
Траш молча слез с кара.
Когда машинка ни с того, ни с сего замерла на месте, зеленокожие подумали на сдохший аккумулятор. Водитель щелчком переключился на запасной — электроника не ожила, попытался воспользоваться аварийным — кар не шелохнулся.
— Вирус.
Пленник фыркнул, но на него, к счастью, не обратили внимания. Вирус! Ну и удумали! Да вероятность того, что во всём виноваты его шаловливые ручки, и то выше. Почему бы не считать, что незапланированная остановка случилась из-за отковырянной блестящей пимпочки, которая и держалась-то на соплях?
Родди любил экскурсии: телевизионные и реальные, те, которые предлагают на каждом углу, и те, которые составляешь для себя сам, общественные и индивидуальные, с хорошим гидом и заученные бормоталки, с обязательным изучением дополнительной литературы и созерцательные — всякие. Он всегда находил для себя что-то полезное: тут — новое и удивительное, там — отдых для мозгов, здесь — для тела. И прочая, прочая, прочая. Одно их портило — плебейское пристрастие к варварским сувенирам. Но юноша с ним боролся... Да и как не бороться, после трёх нот протеста и двух извинений: от Принца Эдара, а потом и от Императора Констана. Хорошо ещё не пришлось извиниться от имени Империи! Иначе у Ни-Эм-Ин был бы другой Наследник. Но рецидивы бывали — та шайбочка всё равно бы отвалилась. И вряд ли она имела какое-то отношение к работе кара. Совпадение — и только.
— Вирус? — скривился Траш. — А по мне, раздолбайство обыкновенное.
Вот и сержант мнение Родди разделял. А на подопечного он и не пытался думать — что можно сделать со скованными руками?
— Дальше — пешкодралом, мы рядом, — говорил зеленокожий на своём. Логично — зачем просвещать пленника и делиться с ним планами и проблемами? Верно, незачем. Да и опасно. — Уш, разбирайся с этим хламом. Ираш, со мной. На этого коротышку и одного сопровождающего много.
Водитель, по-видимому, Уш, кивнул и подошёл к стене коридора, раздражённо ударил по ней кулаком. За отъехавшим в сторону щитом обнаружилось что-то матово светящееся. Наверное, точка связи. Родди с удовольствием поразглядывал бы её да и с вопросами поприставал бы (почему шищец не воспользовался чем-нибудь, вроде рации?), но хозяева вряд ли собирались удовлетворять любопытство "гостя". Тот, который методом исключения Ираш, также соскочил на пол и одной рукой вытащил из кара пленника. Третий из конвоиров был ещё выше и шире сержанта, хотя казалось — куда больше-то... И теперь на левом плече будет синяк. Юноша не определился, что лучше — эта боль или полное отсутствие ощущений, как в правом.
— Дядечки завоеватели, у меня ножки подгибаются. Может, донесёте? — плаксиво прогнусавил Родди. Естественно, на дарлиском.
— Шутник, — оценил Траш. — Иди уж, пока не схлопотал.
А как же Межзвёздная конвенция по защите детей? Наверняка такая есть! Ну, или хотя бы та, упомянутая, по правам военнопленных?
— Так всегда, — сокрушённо вздохнул юноша и поплёлся вперёд. Дороги-то он всё равно не знал.
* * *
За поворотом Никки и Цветка ждала удивительнейшая картина. Удивительнейшая не оттого, что они выбрались в какую-то галерею — одна из стен была прозрачной, с видом на огромное помещение, — а потому, что у стекла (или пластика, или ещё чего — пограничник не разбирался) стояли и внимательно наблюдали за кем-то внизу Анна и рядовые. Рыжие поджидали начальство.
— Что происходит? — птицей защёлкало то.
— Понятия не имеем, — ответил обладатель бирюзовых глаз. — Сначала чёрный остановился, затем и мелкие к нему присоединились.
Земляне почему-то не рассказали временным союзникам о половой принадлежности таможенницы.
— Николос?
— Сейчас выясню, — пожал плечами арлеашец и подошёл к своим. — Ребята, что с... — Да так и замер с открытым ртом.
Внизу двое зелёно-коричневых бугаев вели куда-то светловолосого паренька. На фоне громил, без традиционного мундира мальчик казался ещё более хрупким и маленьким, чем, насколько знал Никки, был в действительности.
— Николос, и вы туда же? — позвал Цветок. Он забеспокоился. Он попросту не мог понять, чем так заинтересовались земляне.
Пограничник никогда не жаловался на зрение, поэтому разглядел и слипшиеся, возможно, от крови волосы на затылке, и то, что одна из скованных рук болтается обвисшей соплёй, и явное нежелание пленника резко крутить головой. Впрочем, всё перечисленное не мешало мальчишке трепать нервы охране. Ящеры, на деле, не столько вели пацана, сколько задавали направление, от которого юнец постоянно отклонялся, что-то рассматривая, трогая и, конечно же, задавая вопросы. По крайней мере, губы у пленника двигались. Конвоиры, похоже, отвечали. Хотя и не всегда словами.
— Всё. Чёрная часть моей грязной душонки удовлетворена, — хмыкнул Никки на рлане.
Анна обернулась. В её глазах плескалась ненависть — искренняя и очень-очень опасная. Лен и Вилли поддержали её недоумёнными выражениями на лицах.
— Я же сказал о чёрной части, — продолжил арлеашец. — И ничего не говорил о серой, с претензией на белизну. — И перешёл на родной язык, для рыжих. — Нам нужен этот.
И кивнул на окно. Он отлично понимал, что ниэминка всё для себя решила. Он тоже.
— Николос, всем не поможешь, — попытался возразить Цветок.
— Нам. Нужен. Этот. — ровно повторил пограничник.
Рыжий прищурился. Кажется, он собирался продолжить спор, но по какой-то причине передумал.
— Хорошо. Нам всё равно в ту сторону.
Отряд продолжил путь. На этот раз приотстать Никки заставила Анна.
— Почему? — тихо спросила она. — Зачем вам наш...
— Ваш? — неожиданно вмешался Вилли. — А тебе не кажется, что он и наш тоже?
И имел он в виду определённо не то, что Император Родерик носил фамилию Сол — фамилию двух граждан Арле-Аша.
* * *
Приятно осознавать, что тебе не только позволено всё, но ты и можешь всё. Да толку-то? Родди запихнули явно не в ту камеру, в которую намеревались, но хрен редьки не слаще — тюрьма есть тюрьма.
— Эй, наручники снимите, уроды зеленожопые! — проорал юноша и треснул ногой по двери. Снова порадовался тому, что способен на всё — ушибить пальцы через его ботинки это ж постараться надо! — Куда я отсюда денусь?! — Орал, кстати, на рлане, чтобы конвоиры поняли только эмоциональную окраску, а не конкретные слова. Впрочем, разбери они в точности сказанное, крикун получил бы дополнительную информацию — лишним не будет. Но вообще-то настраивать сержанта Траша против себя не хотелось — тот почти не реагировал на провокации пленника, но и рядового Ираша не особенно сдерживал, который ориентировался исключительно на поведение юноши, не имея ни знания дарлиского, ни электронного переводчика. Вопрос, однако, в том, чего добивался старший из хозяев. Демонстрировал ли он тем симпатию к Родди или же наоборот пытался вызвать её к себе у подопечного? Вероятней — то и другое. В плюс: показал, кто тут за главного.
Словно в ответ на вопли и удар, дверь резко отъехала в сторону. В камеру вошёл Траш — не вывел, а разомкнул браслеты.
— Мне тебя жаль. Весёлый ты, — тихо шикнул он на ухо по-арлеашски. — Но политика — это политика. Тебе не повезло. — И, выпрямившись, хлопнул Родди по плечу, громко добавил: — Развлекайся, клоун.
Бедолага ошарашено застыл, смотря вслед охраннику... на вновь закрытую дверь. А он говорил! Он предлагал Сэму брать плату за государственные каналы, как то делают частные развлекательные конторы — всё равно между имперскими новостями и комедийным сериалом разницы никакой, а в бюджете появится ещё одна статья доходов... для разнообразия. Хотя... судя по перекошенной физиономии генерала Холода, эта гениальная идея посещала всех Императоров с момента изобретения общественного телевидения. А до того, надо полагать, речь шла о радио. Спасибо хоть не о телеграфе! Интересно, в старину глашатаи тоже пытались побираться, когда объявляли императорские указы?.. Родди вздохнул и обернулся. В камере он был не один.
Парень. О таких говорят: скорее давно уже мужчина, чем всё ещё юноша, лет двадцати трёх-семи, точнее не определить — сбивали узкие глаза, что фиолетовые огоньки. Рыжий. Отросшие волосы торчат в стороны взрывом. Бледный — не от природы, а от недостатка солнца. Не конопатый и даже не веснушчатый. Пожалуй, высокий, но без перебора. Со спортом не дружный, однако с физическими упражнениями знакомый. Одетый в грязно-жёлтую робу — не короткую, как одежда сублейтенанта Штича (для свободы третьей руки), а вполне приличную, скрывающую пупок. Вообще-то сержант Траш, так же как и его подчинённые и начальство, носил форму сродни земной, без расчёта на лишние конечности. Странно. Разные виды? Расы?
Родди обошёл соседа (он не сомневался, что перед ним узник) по полукругу, затем в обратную сторону. Медленно, в том самом полурасслабленном напряжении (иначе не скажешь), когда изучаешь врага, размышляешь — нанести ли удар первым, предоставить это право противнику или же уладить дело миром, избежать контакта, может, даже попросту убежать. Император не знал, кто он сейчас: любопытная, но трусливая обезьяна, повстречавший на своей территории конкурента хищник или давешний несмышлёный медвежонок, сунувшийся к двуногому, у которого могло быть и опасное ружьё. Сосед сидел ровно — лишь голова поворачивалась за "гостем", пронзая того двумя, словно лазерным, разве что фиолетовыми, лучами... А потом Родди сморгнул, и наваждение исчезло — он находился в чужой одиночке. Её невольному обитателю явно не понравилось изображать экспонат кунсткамеры, тем более перед временный, сулящим неприятности "посетителем". Рыжик выгнул огненную бровь и... Кажется, Родди не хватало птичьих трелей — он их получил. Хотя больше походило на недовольную трескотню вчерашней сороки из парка.
