Встретимся над облаками. Часть первая

— Я тоже очень рад. Ты сегодня такая нарядная...

— Тебе нравится? Всю жизнь мечтала о таком платье. — Она кокетливо развернула веер и несколько раз энергично взмахнула, породив небольшой ураган. — И это тоже хорошая штука, хотя твои крылья значительно лучше.

— Откуда ты знаешь, как они выглядят? Я ведь даже их ещё ни разу не раскрыл!

— Предчувствую. Если они окажутся такими же красивыми как у Тани, стану тебе завидовать.

— Скажи ей это сама. Она будет довольна.

— Увы, не могу, она же спит. Надеюсь, потом мы обязательно подружимся. И у меня будет не только брат, но и сестра.

— Ты думаешь, это случится?

— Конечно! Ведь я теперь тоже умею летать!

— Понятно... Чёрт, что происходит?! Как ты смогла меня найти, и... вообще ты же умерла!

— Ну и что? Думаешь, из-за такого пустяка я не могу навестить братика? А как нашла... да после твоей операции, у наших чуть все контакты не перегорели! Шуму было... Так что отыскать тебя оказалось проще, чем пилюлю проглотить!

— Постой! Какие контакты, что за "наши"? Хочешь сказать, что на самом деле я не сплю, а болтаю с тобой наяву?

— Да нет, конечно, спишь. Просто... боюсь что не смогу сразу объяснить... Ой, извини, мне пора! Ладно, чмоки чмоки! Когда встретимся в следующий раз, тогда и поболтаем!..

Таня тихо посапывала, уткнувшись носом мне в плечо. Я, стиснув зубы, осторожно сполз с кровати. Подошёл к столу налил в кружку чистой воды и залпом выпил. Жар сменился сильным ознобом. Охватив плечи руками и лязгая зубами, словно йог-недоучка, сушащий мокрую простыню на вершине Эвереста, я сел на стул и задумался. Творилось нечто странное. Признаюсь честно, что уже почти забыл свою погибшую "сестрёнку". В конце концов, наше знакомство длилось очень мало, к тому же за годы службы я сумел нарастить на сердце здоровенную мозоль, научившись долго не скорбеть о павших друзьях. Тогда, к чему этот сон? Настолько реалистичный, что страшно становится. Или может дело в симбионте? Кюбарсэп предупреждал о возможных негативных последствиях во время приживания. В данный момент Беспризорник подключается к моему мозгу задействуя все возможные каналы передачи информации. Вполне возможно, что именно это и порождает столь правдоподобные галлюцинации. Трясущейся от слабости рукой, я вытер холодный пот и, пошатываясь, вернулся в постель. Уставшая Таня даже не проснулась.

— Ты не должен боятся! Соберись! Всего один маленький шажок! — в пятидесятый раз повторила Таня и легонько потянула меня за рукав. — Ну, давай же, Тим! Будь умницей!

Легко сказать соберись. Страх высоты, который как считалось, благополучно издох, на самом деле только уснул. Теперь он проснулся, зевнул и, обнажив клыки, принялся грызть изнутри грудную клетку. Мерзкая скотина!

Я стоял на самом краю острова и любой, даже самый лёгкий толчок, мог швырнуть меня навстречу бездне. Вот только толкать никто не собирался, прыгать следовало самому. Идиотская ситуация. А если крылья не раскроются?

— Они обязательно раскроются, не бойся!

— Но я их совершенно не чувствую! Как ими махать, объясни хоть сейчас!

— Ты можешь объяснить, как двигаешь руками? Всё случится само собой, только нужно действовать, а не ныть!

— Никто и не ноет, — буркнул я, слегка перенося центр тяжести вперёд. Этого оказалось достаточно. Воздух ударил в лицо, громко, как парус затрепетал надкрыльник. Первый, и боюсь последний самостоятельный полёт начался.

— Молодец! — прокричала Танька, падая рядом. — Теперь раскрывай!

— Как?! — заревел я. — Не могу!

— Просто раскрой и всё!

— Не могу! — волна паники захлестнула с головой, вымывая остатки разума и здравого смысла.

— Ну и дурак! — презрительно бросила она. — И чего спрашивается, трачу на тебя время? Если не хочешь сдохнуть, лучше действуй прямо сейчас. Нет — тогда до свиданья, я больше не собираюсь тебя спасать! — С этими словами феечка ушла вверх.

Ежу понятно, что столь грубым и примитивным способом, она пыталась заставить меня собраться. Находясь в обычном состоянии, я никогда не купился бы на такой дешевый трюк. Но сейчас страх оказаться в полном одиночестве заставил меня рвануться изо всех сил. Послышался треск, чудовищная боль пронзила тело затем, что-то огромное появилось справа и слева. Глаза застил кровавый туман в голове щелкнуло, словно кто-то повернул выключатель, после чего стало темно и спокойно.

Впрочем, обморок продолжался не больше двух — трёх секунд. Подозреваю, что именно в этот момент мозг ушёл в перезагрузку, для того чтобы вновь подключённое периферийное устройство смогло, наконец, заработать в полную силу. Придя в себя, я первым делом осознал, что крылья всё же раскрылись. Теперь следовало превратить беспомощное трепыхание в нормальный полёт. Со стороны мои судорожные метания напоминали, наверное, барахтанье щенка брошенного в воду. Беспорядочное шлёпанье лапами, веер брызг, испуганное тявканье и прочее в том же духе.

— Ровнее! Ровнее! Не суетись! — кричала Таня, нарезая круги вокруг.

— Тужься доченька! Тужься! — завопил я в ответ. Шутка была так себе, но в подходящий момент настроение может поднять даже самая тупая острота.

Мне удалось синхронизировать работу обоих крыльев, и хотя каждый взмах по-прежнему причинял сильную боль, я постепенно начал понимать механику полёта, ничего сложного в этом действительно не было. Больше всего меня беспокоила кровь, струящаяся по спине. Внезапно подумалось, что ритуал первого раскрытия крыльев, очень напоминает действо, которое называют умным словом "дефлорация".

— "Надо же, потерял девственность, какой кошмар"! — Осознав нелепость собственных мыслей, я громко рассмеялся, а затем меня охватила ярость. Почему скажите на милость, я веду себя, словно котёночек с бантиком на шее который в первый раз порезал лапку? Неужели несколько месяцев мирной жизни превратили меня в бесхребетного слизняка? Плевать на боль, плевать на кровь, я должен доказать себе что ещё способен драться!

Снизу что-то кричала Таня, но я не обращая внимания на её вопли начал стремительно подниматься выше и выше. Словно сумасшедшему Икару, мне внезапно захотелось схватить в кулак золотое солнце. И тогда местные жители, наконец, узнают, что такое ночь!

Позже Таня созналась, что практически все новички в первый раз раскрывшие крылья проходят короткую, но очень опасную стадию, когда поток новой информации исходящий от симбионта буквально погружает мозг в пучину безумия. В этот момент человек не может контролировать собственные действия и потому способен на всякие глупости. Так что девушка в целом была готова к моему неадекватному поведению. К чему она действительно оказалась не готова, так это к скорости, с которой я устремился в зенит. Доктор Кюбарсэп не подвёл, мне действительно достались очень хорошие крылья, бросившаяся в погоню феечка чуть пупок не надорвала. К счастью, укрепляющие инъекции сделали своё дело. Ругающаяся как чёрт Таня настигнув меня, схватила за щиколотку и впилась зубами куда-то под коленку. Этого оказалось достаточно, чтобы прийти в себя.

Недоступное светило злорадно скалилось, глядя на мои жалкие потуги похитить его с неба.

— Тимочка, спускайся, пожалуйста, — быстро говорила девушка. — Ты весь в крови, тебе надо к врачу!

Яростное безумие берсерка схлынуло, я почувствовал сильную слабость и боль. Голова кружилось, перед глазами дружно скакали яркие звёздочки, голос Тани звучал глухо, словно через толстый слой ваты. Не говоря ни слова, я заскользил вниз, навстречу бесформенной кляксе города. Рядом возвышалась решетчатая башня шпиля, и мне неожиданно пришла в голову мысль, что можно уцепится за неё и хоть немного отдохнуть...

— Стой, туда нельзя! — закричала Таня, но я, не слушая подругу, сделал несколько судорожных взмахов, сложил крылья и мёртвой хваткой вцепился в прочную деревянную балку.

— Назад! Немедленно назад! — завопила феечка. — Это запрещено! Нас сейчас пристрелят!

— Пристрелят? Кто?

— Стражники шпиля! Никто не имеет право приземляться на башню, это закон!

— Глупость, какая! Мы просто немного отдохнём и полетим дальше, что тут плохого?

Она не успела ответить. Послышался свист рассекаемого воздуха и, к нам приблизились два летуна в ярко-жёлтой форме. Один оказался вооружён арбалетом весьма грозного вида, к бедру второго был прикреплены ножны с длинным, словно мачете клинком. Таня вскрикнула и, развернувшись, попыталась прикрыть меня своим телом.

— Не стреляйте, прошу вас! — закричала она. — Мой друг, он... не в себе, это его первый полёт!

Стражник с мачете сделал знак напарнику, и тот опустил арбалет.

— В сторону, барышня! — хрипло приказал он.

Девушка беспрекословно подчинилась. Сложив на ходу крылья, патрульный, словно огромная летучая мышь приземлился на соседнюю балку и быстро подошёл ко мне. Я не был способен сказать в своё оправдание ни слова, только что-то промычал. Мужик, не став читать нотации, просто откинул в сторону надкрыльник, осмотрел горб и понимающе кивнул.

— Эй, девчонка, как там тебя?..

— Таня.

— Можешь спустить его на землю? Мы подстрахуем.

— Да конечно.

— Тогда шевелись.

Я хотел сказать, что сам великолепно умею летать, но не смог и рта раскрыть. Девушка зацепила меня, и мы довольно неуклюже спустились на улицу. Тут же откуда-то из поднебесья спикировал радостный гаишник.

— Так господа, нарушаем? Приземляемся в неположенном месте?!

— Прекратите капрал, — брезгливо морщась, сказал старший стражник. — Разве не видите, что случилось ЧП?

— Простите, офицер Крылов, — воскликнул блюститель порядка, вытягиваясь в струнку, — не сразу разобрался.

— Вы свободны. Летите, выполняйте свой долг, — бросил Крылов, после чего повернулся ко мне. — Никогда больше так не делай! В следующий раз, никто шутить не будет.

— Извините, — пробормотал я, едва ворочая резиновым языком. — Никогда... не повторится.

— Надеюсь. — Внезапно он усмехнулся и потрепал меня по волосам, словно ребёнка. — Поздравляю с первым полётом, парень. Я сам помню, такую штуку тогда отколол, до сих пор стыдно. Вам, барышня больше не требуется наша помощь?

— Нет, спасибо, до клиники несколько кварталов.

— Тогда удачи. Всё, сержант, полетели! — и оба стража ушли в небо.

— Обопрись на моё плечо и пошли, — тихо сказала Таня.

— Прости, я вёл себя как дурак...

— Это я вела себя как дура, ведь знала, что творится с людьми во время первого полёта. Просто подумала, раз ты взрослый то сможешь себя контролировать.

— И часто происходят несчастные случаи?

— Иногда бывают. Вон, Ритка чуть бошку себе не проломила. Хорошо, что стенка у дома оказалась не такой крепкой.

Я не выдержал, засмеялся и чуть не упал от приступа головокружения. Дальше мы шли молча, благо до клиники доктора Кюбарсэпа было действительно недалеко...

Глава 15. Гараж смерти.

После двух дней отдыха, я вновь поднялся в небо. На сей раз, обошлось без приключений. Мы мило покружились в небе около часа, до тех пор, пока у меня не заболела голова, затем спустились вниз и отправились на поиск нового жилища.

Этим утром, хозяин, который последнее время косо смотрел на нас, постоянно твердя, что сдавал комнату одному человеку, а раз нас теперь двое то и плату следует увеличить, решил взять быка за рога. Каким-то образом, ему стало известно, что я купил крылья в самой престижной клинике столицы, и это оказалось последней каплей. Ворвавшись без стука в комнату, он с порога начал кричать, что раз мы такие богачи, то должны платить не меньше шпалы в день. Все попытки воззвать к здравому смыслу ни к чему не привели. В конце концов, разошедшийся домовладелец заявил, что сообщит в Комиссию Нравственности, о том, что мы живем, не состоя в браке. Таня с визгом повисла у меня на руках, благодаря чему мерзавец смог отступить, сохранив целостность физиономии.

Новая квартира нашлась достаточно быстро. Комната оказалась в полтора раза меньше и в пятьдесят раз уютнее прежней, хозяйка — сухонькая старушка, была приветлива и говорлива. Имея трёх взрослых, состоятельных сыновей, она не нуждалась в дополнительном заработке, и сдавала жильё только из нелюбви жить в одиночестве. Заплатив за месяц вперёд, мы принялись обживаться.

Район был тихий, респектабельный, населённый по большей части людьми, которых на моей родине до войны называли "средним классом". Наше появление, вызвало вялый интерес, но особо никто с расспросами не приставал.

Прошло несколько спокойных дней. Я плотно изучал премудрости полёта, тратя на это всё время и силы. Мне легко удалось научиться скользить по прямой, быстро набирать высоту, тормозить перед препятствием и приземлятся, не отбив ступни, о твёрдое покрытие посадочной площадки. Одним словом овладеть тем необходимым минимумом, на котором, как правило, останавливалось большинство обывателей не желавших идти дальше в силу трусости или лени. Я, конечно, стоять на месте не собирался, твёрдо решив превзойти в умении своего инструктора. Уже сейчас, Танька проигрывала мне в скорости, но в остальном я по прежнему оставался аутсайдером. Даже самые великолепные крылья не могут научить мастерству, на овладение которым требуются годы тренировок. Фигуры высшего пилотажа, умение чувствовать воздушные течения, способность ловко маневрировать на полной скорости и прочие премудрости были для меня пока недоступны.

Однажды утром мы как обычно отправились в небо. Покружив с полчаса, и разыграв несколько воздушных схваток в духе пилотов-истребителей прошлых войн, я для разнообразия предложил спуститься как можно ниже к поверхности планеты, но Таня встретила это невинное предложение в штыки.

— Сколько раз можно повторять, что там опасно!

— Мы будем очень осторожны, если что не так сразу поднимемся.

— Воздух внизу ядовит, им можно отравится.

— Скажи уж проще, ты боишься!

— Боюсь! — Танька вздохнула. — Когда я была маленькая и глупая... примерно как ты сейчас я тоже попробовала окунуться в бездну...

— И как?

— Чуть не сдохла. Чудом вылезла, после чего долго болела.

— Но нас ведь двое. Будем страховать друг друга.

— Уф, какой же ты всё-таки настырный! Ладно, давай! Но запомни — как скажу "назад", без вопросов начинаешь подниматься. Понял?

— Понял. Только, чур, спускаемся рядом со шпилем. Очень хочу посмотреть, как он устроен.

— Хорошо. Главное не подлетать близко, иначе стражи начнут стрелять.

— Кстати, а к чему такие строгости?

— А сам как думаешь? Неужели непонятно?

— Мало ли что я думаю...

— Шпиль сделан из редких и жутко дорогих материалов: железа, стали, дерева. Можешь представить какой это соблазн для всяких жуликов. Дай им волю, они за несколько циклов разнесут башню до основания, после чего город развалится как сноп трибакса у которого лопнула верёвка.

— Тогда понимаю, действительно серьёзная причина.

Мы свернули крылья, словно паруса перед бурей, выставив наружу только самые кончики, чтобы можно было регулировать скорость спуска, и плавно заскользили вниз. Толстые подушки островов с бородой воздушных корней остались над головой, перед нами была только пустота да уходящая в глубину решётчатая башня шпиля, плавно расширяющаяся к основанию. Глядя на это циклопическое сооружение, я поневоле проникся уважением, к неизвестным строителям сумевшим создать такую махину. Всё же люди умеют делать невозможное, если очень захотят.