Войска вторжения начали продвигаться вглубь Кайрасана вдоль двух железнодорожных веток. Приморская вела в Латраиду вдоль южного побережья, а другая, недавно построенная, вела к центральным промышленным районам острова. Территориальные войска, огрызаясь на каждом удобном рубеже, вынуждены были отступать. На Приморском направлении действовали 9 дивизий противника, на Центральном — еще 7 дивизий. Территориальные войска могли противопоставить им 4 кайрасанских дивизии, да еще 3 было переброшено с других островов. Из кадровых дивизий на фронт была выдвинута лишь одна, да и та до поры пребывала во фронтовом резерве.
Командующего Кайрасанским фронтом чрезвычайно беспокоили высокие темпы продвижения противника на Центральном направлении. Центральная оперативная группа подвергалась непрерывным фланговым и обходным ударам кавалерии деремцев и только превосходство в пулеметах позволяло пока как-то выходить из положения. Вражеские дирижабли вели постоянные бомбардировки с воздуха. Свои же дирижабли уже понесли чувствительные потери от огня специальной зенитной артиллерии сил вторжения. У войск Федерации зенитных пушек катастрофически не хватало. Пока удалось сбить лишь три вражеских дирижабля, а своих было потеряно семь.
Несколько лучше обстояло дело на Приморском направлении. Уцепившись за приморские скалы, четыре дивизии этой группы задержали противника на полпути к Латраиде, несмотря на его численное превосходство. Вселяли некоторые надежды и донесения о подготовке линии обороны, которая должна была остановить наступление армии вторжения. Эта линия первой своей полосой опиралась на холмистые предгорья и отроги горного массива, пересеченные долиной реки Траида. Восточнее реки это были небольшие группы холмов и возвышенностей, а основной массив, протянувшийся от побережья к центральной части острова, лежал западнее реки Траиды. Вторая линия обороны проходила по берегу самой реки. Оборонительные позиции были заранее заняты тремя кадровыми дивизиями.
Но сегодняшняя сводка с фронта превзошла самые худшие ожидания. Воздушная разведка доносила, что противник повернул три дивизии с центрального направления на юг, к побережью, выходя в тыл Приморской группе. Телеграфная и телефонная связь с командованием группы была прервана из-за воздушной бомбардировки железнодорожной станции, находившейся всего в какой-то сотне километров от Латраиды. В налете участвовали практически все дирижабли сил вторжения. И в довершение всего, неподалеку от этой станции противник высадил морской десант силами не менее дивизии...
Капитан Тиоро изводил свое командование и отца просьбами о направлении его на фронт. Обер Грайс неизменно отвечал на это, что его рейдерский батальон нужен для разгрома противника, а не для того, чтобы геройски пасть за Отечество. А для разгрома время еще не пришло. Непосредственные же начальники Тиоро вообще не снисходили до объяснений. "Готовь батальон и жди приказа" — неизменно отмечали они.
Но сегодня, когда вестовой вызвал Тиоро в штаб полка, слова командира были другими:
"Поднимай батальон в ружье, сажай на автомобили и следуй вот в этот пункт. Батальон должен быть сосредоточен там завтра, к 16.00. Теперь ты уже не в моем подчинении, батальон твой получает статус отдельного и придается 4-й дивизии. Там, в штабе, и получишь боевую задачу. Выполняй!"
Командиру 4-й (кадровой) дивизии был дан приказ нанести удар по противнику, зашедшему в тыл Приморской группы войск, и, пользуясь тем, что вражеские войска еще не создали сплошной фронт окружения, обеспечить коридор для отхода Приморской группы. В качестве средств усиления ему были приданы шесть шестиорудийных минометных батарей, две гаубичных батареи, четыре кавалерийских бригады и батальон рейдеров.
"А это еще что такое?" — удивился командир дивизии, когда услышал про приданный ему рейдерский батальон.
"Специальное подразделение, прошедшее подготовку для действий в тылу противника!" — четко ответил начальник штаба дивизии, который всего несколько минут назад сам услышал эти слова по телефону, при разговоре с начальником оперативного отдела Главного Штаба.
"Ну вот и пустим их вперед вместе с одной кавбригадой. Пусть ищут, где у деремцев боевые порядки пожиже" — решил командир 4-й дивизии.
Колонна примерно из полусотни грузовиков медленно продвигалась по ухабистым проселкам. Давно уже была пройдена линия вероятного соприкосновения с противником, но деремские войска так и не показывались. Лишь где-то в десятке километров южнее, ближе к побережью, грохотала артиллерия, да приглушенные звуки артиллерийской стрельбы слышались на востоке. Вдруг впереди, где шла кавбригада, в небо взмыла красная ракета. Тиоро скомандовал шоферу — "Стой!" — и сам, встав на подножку грузовика, пустил красную ракету над колонной. Грузовики один за другим остановились, из них посыпались солдаты, занимая позиции в кюветах по обеим сторонам дороги. Расчеты, суетясь, устанавливали тупорылые пулеметы с толстыми цилиндрическими кожухами водяного охлаждения.
К передней машине, вздымая пыль, подлетел всадник на холеной каурой лошади. Резко осаживая ее, он поднял руку и прокричал:
"Где ваш командир?"
Тиоро вгляделся в лицо всадника: кажется, это сотник из кавбригады. Тиоро спрыгнул с подножки автомобиля, козырнул и представился:
"Капитан Танапиоро Грайс, командир отдельного батальона рейдеров".
Сотник спрыгнул с коня и, держа его в поводу, приблизился к Тиоро.
"Сотник Даисий Клоф, 3-я кавбригада 1-й кавдивизии" — представился он. — "У меня срочное донесение от командира бригады: в трех километрах за деревней замечено движение войсковых колонн с артиллерией. Наши это, или деремцы, неизвестно. Точную численность тоже пока не установили".
"Передайте командиру", — сразу же ответил Тиоро, — "что батальон занял боевые позиции на дороге в полутора километрах северо-западнее деревни. В случае, если это противник, предлагаю обойти его с севера". — Он достал из планшета карту и развернул. — "Вот здесь есть дороги в обход. Туда и двинемся, не ввязываясь в бой. Жду ваших сообщений". — Тиоро вновь аккуратно свернул карту и убрал ее в планшет. Сотник одним махом взлетел в седло и погнал коня рысью, вскоре скрывшись за поворотом лесной дороги.
Это, к счастью, оказался не противник, а растрепанные остатки территориальных дивизий. Вскоре в деревне, название которой через пару недель уже стерлось у Тиоро из памяти, он и командир кавбригады совещались с исполняющим обязанности командира 2-й территориальной дивизии подполковником Латете Шантару.
"Вот здесь, почти строго на юг от деревни, примерно в девяти километрах" — объяснял он, тыча пальцем в потертую на сгибах карту, испещренную разноцветными обозначениями, — "ведут бой два отдельных батальона территориальных войск и две сводных бригады, образованные командованием Приморской группы. Однако десант деремцев, опираясь на артиллерийскую поддержку своей эскадры, оттеснил их от берега за линию железной дороги и продолжает теснить на север.
Здесь", — его палец передвинулся в сторону, — "в шести километрах северо-восточнее деревни, ведет бой наш заслон в составе моего 16-го полка и трех сводных батальонов. Противник атакует в направлении на юго-запад силами неполной дивизии, стараясь перехватить пути нашего отхода. В настоящий момент оторвались от противника и пытаются выйти из окружения моя 2-я территориальная дивизия, разрозненные части и подразделения 5-й территориальной дивизии и несколько сводных отрядов, в основном из остатков разгромленной противником 1-ой территориальной дивизии. Шестая территориальная дивизия основными силами прикрывает наш отход, ведя арьергардные бои в восточном и северо-восточном направлении. Ее левый фланг прикрывают несколько сводных отрядов из состава 5-ой и частично 1-ой дивизий". — Он тяжело вздохнул и вымолвил:
"Силенок у вас маловато, но ничего не попишешь. Кавбригаде надо срочно идти на северо-восток, чтобы задержать части противника, пытающиеся обойти мой заслон, двигаясь в западном и юго-западном направлении. Отдельному батальону предстоит совершить короткий переход на юг, занять удобный для обороны рубеж, и поддержать группу, сдерживающую наступление десанта". — Подполковник Шантару оторвался от карты и спросил:
"Кстати, капитан, а что это за новация такая — рейдерский батальон? Что-то я о таком не слышал".
"Отдельный рейдерский батальон образован приказом по военному министерству три месяца назад. Предназначен для проведения операций в тылу противника. Полностью моторизован, количество грузовых автомобилей — 51. Имеет на вооружении 12 минометов и 36 пулеметов. Бойцы прошли специальную подготовку по минно-взрывному делу и рукопашному бою. На командирской автомашине имеется радиостанция" — залпом отрапортовал Тиоро.
"Радиостанция?" — чуть не подпрыгнул на месте подполковник. — "И вы можете обеспечить связь с командующим фронтом?"
"Непосредственно с командующим фронтом — нет. Только с командиром 4-й кадровой дивизии, которому я передан в оперативное подчинение".
"Хотя бы так. Немедленно давай связь!"
Предав подполковнику Шантару 30 грузовиков для перевозки раненых и оставив в его распоряжении радиостанцию, Тиоро начал выдвигать батальон на юг от деревни. Слегка всхолмленная лесистая местность полого повышалась, а километра через четыре внезапно оборвалась крутыми скатами, спускавшимися к небольшой речушке с кристально чистой водой и быстрым течением. С высокого берега открывался вид на приморскую долину с чуть волнистым рельефом. Море высокой, колеблющейся под ветром травы кое-где было разделено полосами кустарника и купами деревьев.
В бинокль было ясно видно, что километрах в двух на юго-восток идет бой. А прямо на Тиоро двигались колонны противника, сумевшего обойти заслон и теперь пытающегося выйти на соединение со своими войсками, наступающими с севера. "До полка пехоты, четыре конных четырехорудийных батареи 83-миллиметровых полевых пушек" — прикинул Тиоро. — "Ну что ж, тут мы их и встретим".
Сверху было отчетливо видно, как колонна подползает по проселочной дороге к броду, чтобы переправиться на другую сторону речки и подняться по широкой лощине на поросшую лесом возвышенность. Тиоро запретил своим бойцам выходить к кромке обрывов и скатов, чтобы не обнаружить себя раньше времени. Когда полк деремцев приступил к переправе, он коротко скомандовал: "1-я и 2-я минометные батареи! Огонь!"
Оглушительно ухнула дюжина минометов и на поле перед речкой встали рыже-черные султаны разрывов. Все мимо. На батареях внесли поправку в прицел. С каждым залпом мины стали ложиться все ближе и ближе. Часть из них рвалась в реке. Однако, несмотря на отдельные удачные попадания, этот обстрел не смог помешать переправе.
"Пулеметная рота! Огонь!"
Пули вспенили воду у брода, собирая кровавую жатву среди сгрудившейся у переправы пехоты противника. Орудийная прислуга пыталась развернуть орудия, обрубая постромки и вручную откатывая орудия от сраженных пулеметных огнем и осколками мин лошадей. Вот жахнуло первое орудие, поднимая фонтан песка, мелких камней и выворачивая с корнем молодой сосновый подрост. Вот ударили еще два. Вскоре все восемь пушек лупили прямой наводкой по позициям батальона.
Минометы, установленные далеко от речных обрывов, исправно ухали, посылая в деремцев мину за миной, а вот пулеметным расчетам пришлось несладко. Деремские артиллеристы не зря кашу ели, и вскоре в батальоне выбыло из строя семь пулеметов, было убито и ранено не менее 60 человек. Остальным пулеметчикам приходилось то и дело менять позиции, после нескольких очередей оттаскивая пулемет вглубь леса и перебираясь на другой участок.
Под прикрытием артиллерийского огня значительная часть полка сумела все-таки переправиться, и Тиоро пришлось направить два взвода пехоты и десяток пулеметов перекрыть лощину, по которой дорога взбиралась на возвышенность. Яростная штыковая атака деремцев на пулеметный заслон закончилась тем, что они откатились, оставив на дороге более полусотни убитых и раненых. Попытки обойти заслон, рассредоточившись по лесу, также не принесли им успеха. Лишь когда снизу, от переправы, деремцы выкатили на руках две пушки и стали обстреливать из них пулеметные расчеты, воинское счастье стало склоняться на их сторону. Бойцам Тиоро пришлось отойти вглубь леса, но на дорогу, где стояли пушки, стали плюхаться мины. Один удачный залп почти полностью вывел из строя оба орудийных расчета, осыпав их дождем осколков. Продвижение деремцев вновь застопорилось, а потери росли.
Четыре орудия деремцев исправно били с пойменного луга по позициям рейдерского батальона; два других без толку торчали у подножия холмов, еще два бездействовали на дороге в лощине. Но деремская пехота, несмотря на это, постепенно продвигалась вглубь леса, где пулеметный огонь был не столь действенен. Тиоро отвел своих бойцов от береговых скатов и постарался охватить наступающего противника полукольцом. Однако силы были неравны и ему пришлось скомандовать отход. Противник, озадаченный столь мощным отпором, не стал преследовать.
Оторвавшись от деремцев примерно на километр, Тиоро решил встретить их в засаде, скрытно расположив своих бойцов вдоль дороги, и поставив поперек дороги сразу четыре пулемета.
Деремцы двигались походной колонной, не забыв, однако выслать впереди и по бокам охранение, Тиоро, предвидя это, немного оттянул бойцов вглубь леса, а впереди расположил своих лучших разведчиков. Однако без шума снять охранение не удалось. Хлопнуло два винтовочных выстрела. Заслышав их, Тиоро поднял батальон в атаку. Голова вражеской колонны не успела развернуться и попала под плотный винтовочный и пулеметный огонь из леса. На дороге зачастили разрывы ручных гранат, а вдоль дороги стрекотали, как заведенные, четыре пулемета. Две головные роты были разбиты в пух и прах, да и остальным пришлось несладко. Деремцы стали откатываться с дороги в лес, в сторону, противоположную той, с которой ударили рейдеры.
Но Тиоро не зря выбрал это место для засады. С другой стороны дороги, примерно в полусотне метров от нее, тянулось небольшое топкое болотце. Пока деремцы метались на сухом пятачке между дорогой и болотом, ища проходы вглубь леса, на них одна за другой стали падать мины, с противным уханьем поднимая фонтаны болотной жижи...
Рейдерскому батальону вновь удалось занять позиции напротив переправы, а остатки разбитого деремского полка отошли вдоль реки на запад, обстреливая позиции рейдеров из трех уцелевших орудий. Но к этому времени в район переправы подошли основные силы десанта. Тиоро стало ясно, что здесь не четыре полка, как гласили разведывательные сводки, а по меньшей мере шесть. Либо сводки были неточны, либо деремцы высадили дополнительные подкрепления (как оказалось впоследствии, верны были оба предположения). На высокий берег, занятый батальоном, обрушился интенсивный артиллерийский огонь. На этот раз било уже десятка полтора орудий и ответный огонь двух минометных батарей, вынужденных экономить боеприпасы, не был равноценным противодействием. Однако и теперь Тиоро удалось изрядно пощипать деремские полки на переправе, прежде, чем он был вынужден отступить вглубь леса. Теперь он постарался оторваться от противника подальше и решил приготовить ему новый сюрприз.
