Я - Рой. (Исходник)

Левиафан раз за разом отбрасывал от себя противника, попутно нанося ему ужасные раны своими когтями. Но нанести завершающий удар ему постоянно мешали герои. Лун стремительно регенерировал и наращивал всё новую массу. На спине у него прорезались кожистые крылья — он всё больше напоминал одного из легендарных драконов. В перерывах между атаками, пока Лун восстанавливался, Левиафан продолжал крушить город и выцеливать мешающих ему защитников. Большинство его направленных атак были неожиданными и смертельными. Иногда он находил случайное скопление противников и поражал их всех разом — при этом можно было надеяться всего лишь получить ранение, затаиться и выжить.

Чем дольше продолжался бой, тем мощнее становились атаки обеих сторон. Лун и Левиафан продвигались по городу, сея хаос и разрушение. Но нет худа без добра — это позволяло спасателям идти следом за ними и вытаскивать из завалов ещё живых защитников. Их, к слову, осталось не так и много: Оружейник и Барьер подстраховывали Луна с земли; Александрия прикрывала в воздухе Легенду; Эйделон подключался изредка, в основном защищая город от набегающих с океана волн.

Лун уже сравнялся в размерах с Левиафаном и бой шёл на равных. Они кружили по центру города, не оставив камня на камне от бывшего элитным района. Если так продолжится и дальше, то жителям просто некуда будет возвращаться. Губитель был весь в ранах, но не выглядел ни капельки ослабшим и потихоньку перемещался к ещё целым кварталам.

Я не заметила появления нового участника событий до его внезапного удара по Левиафану: летящий человек в белых одеяниях с золотистой кожей — Сын. Ослепительный шар света ударил в спину Губителя и отбросил того на несколько метров. Я почувствовала громадное облегчение: мы справились, скоро всё закончится!

Неожиданно раздался оглушающий рык — это Лун встал между Левиафаном и Сыном, не давая тому атаковать:

— В-р-Р-Р-очь! У-о-н М-О-О-О-Й! — Лун с трудом проталкивал слова через глотку.

— Лун!!! Какого чёрта ты творишь?! Не мешай Сыну! — Александрия выразила наше всеобщее удивление безумным поступком.

— У-гХ-А-И! — Лун с ненавистью таращился на Сына, не обращая внимания на остолбеневших героев.

Сын с безразличным выражением на лице подлетел к Луну на уровень глаз и всмотрелся в них. Тело дракона конвульсивно содрогнулось, но голова висела в воздухе как прибитая. Через пару секунд Сын развернулся и взмыл в небо, улетая прочь, а Лун в шоке распластался по земле.

— Н-е-е-ет!!! Дебил, что ты наделал?! — Александрия схватилась за голову; Легенда смотрел вслед нашему улетевшему шансу на спасение; Оружейник и Барьер следили, как поднимается Левиафан.

Александрия спикировала на Луна и врезалась ему в морду, нанося удары один за другим:

— Предатель! Идиот!

— Хватит! У нас нет времени на это. Будем продолжать так, как если бы Сын не появлялся, — порыв ветра от Эйделона отбросил героиню в сторону.

Я в шоке зависла. Лун обрёк нас на смерть! До сих пор он не смог нанести серьёзного урона Левиафану и непонятно на что надеется дальше.

Обезумевший кейп уже отдышался и бросился в погоню за продолжающим разрушать город Губителем. Оружейник вместе с Барьером со вздохом побежали следом, остальные рванули в небо.

Бой продолжился. В действиях героев сквозила бессильная обречённость. Они выработали алгоритм совместных действий и механически повторяли свои атаки, но Левиафан быстро залечивал все ранения и не собирался отступать. Зона разрушений уже дошла до западного края центра города, где среди высоток Левиафан внезапно поменял свою тактику:

Если раньше он старался убить Луна своими когтями, но тот всегда отступал под прикрытие силовых полей для регенерации, то теперь Левиафан подождал очередной атаки дракона и контратакой отбросил того на Барьера. Герою пришлось защищать себя от летящей горы кровоточащей плоти и на защиту пришлось встать Оружейнику. Своим копьём он разрубил очередной водяной снаряд и уже переходил в атаку, как Левиафан высоко поднял когтистые лапы и широко развёл их в стороны. Из земли в небо ударили мощные столбы гейзеров. Из домов сквозь стены с грохотом забили по сторонам струи воды. В проломах виднелись разорванные трубы водоснабжения — видимо Левиафан скрытно нагнетал давление на этом участке местности, чтобы разом избавиться от преследователей.

И ему это удалось: Легенду буквально разорвало на куски обломками стены, рядом с которой он парил, обстреливая цель; Александрия попала под облако пара и кипятка из взорвавшейся котельной и упала вниз — я проверила её состояние и не нашла повреждений на теле, но героиня не подавала признаков жизни; Барьер не успел сориентироваться и переключиться на новую угрозу — гейзер разорвал асфальт прямо под его ногами и вместе с Луном подбросил высоко в воздух; и если Лун после падения ещё с трудом дышал, то Барьер похоже потерял сознание от взрыва и разбился насмерть.

В отсутствие Эйделона, разбивавшего на побережье одну волну цунами за другой, Оружейник остался с Губителем один на один, сумев вовремя увернуться от смертельных струй. Мои насекомые не были столь ловкими и закрутившиеся в воздухе по приказу Левиафана водяные ленты существенно проредили их количество. Я поспешила укрыться под развалинами, навесами и в близлежащих полостях. Когда буря успокоилась, мои жужжащие 'глаза' вновь вылетели наружу и нашли Оружейника, лежащего в кровавой воде — с оторванной рукой, но пока живого.

Левиафан в это время занимался странным делом — разрывал когтями землю и копал яму. Насколько я представляю карту города, там нет никаких убежищ или важных коммуникаций. Занятый своим делом, он не обращал внимания ни на что вокруг, и несколько групп отважных спасателей смогли забрать тела павших, на которые я им указала.

Я осторожно подвела разведчиков ближе к раскопкам и заглянула внутрь. Левиафан прорыл уже несколько десятков метров и с головой скрылся в шахте, на дне которой водоворотом крутилась вода, поднимаясь выше по стенам и вынося грунт наружу. Вскоре вся вода ушла, и под ней обнаружилось бетонное покрытие. Похоже на какое-то убежище. Это может быть тайная база протектората или так и не найденное мной убежище Выверта.

Губитель замысловато сложил лапы перед собой и из переплетения когтей в плиту забил тонкий луч воды, медленно прорубая путь внутрь. По-видимому, потолок, через который пробивался Левиафан, был внушительной толщины, так как поддавался он с трудом. Но ничто не может держаться вечно, и вскоре гигант провалился внутрь, круша по пути более хлипкие внутренние междуэтажные перегородки. Провал мерцал тусклым красным светом аварийной сигнализации; я отправила по всем открывшимся коридорам своих разведчиков: внутренние помещения напоминали офисные с высотой потолка в три метра; надрывно орал сигнал тревоги и внутри не осталось никого живого, но везде царил абсолютный порядок, как будто сегодня здесь и не было никого. Компьютеры были выключены, прозрачные стеклянные двери кабинетов закрыты, помимо сирены слышно было только продолжавшего крушить всё Левиафана. Низкие потолки мешали движению, и он проламывал себе путь кулаками, двигаясь вглубь базы.

Трудиться ему пришлось недолго, и Левиафан упёрся во внушительную металлическую дверь, напоминающую запорный механизм из фильмов о ядерных бомбоубежищах. Здесь потолок резко поднимался ввысь и помещение раздавалось в стороны. Губитель с силой ударил когтями правой лапы в препятствие и оставил несколько борозд в казавшейся несокрушимой преграде. Его лапы замелькали с головокружительной скоростью, стружка полетела во все стороны, и спустя время в толще металла уже появилась сквозная трещина. Левиафан не останавливался, расширяя проход, а я шустро прошмыгнула внутрь. В помещении царила полная темнота и лишь у входа мерцала красная полоса, просачивающегося снаружи света. В углу выделялась какая-то тёмная бесформенная гора, высотой с десяток метров. Я приблизилась вплотную в попытке рассмотреть, что же это такое, но увидела лишь быстрое смазанное движение, после которого мой разведчик мгновенно погиб. Оно живое?!

Я больше не рискнула приближаться к этой туше, а лишь следила снаружи, как Левиафан прорубает вход. В конце концов он просунул руки в пролом и напрягшись всем телом начал буквально разрывать и гнуть остатки двери по разным сторонам. Аварийное освещение полностью высветило то, что скрывалось за такой защитой: гора плоти, жутко выглядевшая в красном свете, поднялась со своего места; нечто среднее между руками и щупальцами выступало из свисающих складок, нижние конечности же полностью скрывались под ними; туловище в верхней части переходило в шишковидный выступ, заменяющий голову, на котором виднелась щель рта и мелкие, по сравнению с размерами тела, бусинки глаз, раскиданные в беспорядке по всей поверхности. На макушке монстра сидел какой-то человек, но когда я подлетела поближе и точнее рассмотрела его, то содрогнулась от отвращения: с тушей срослось худощавое женское тело; молодая девушка безразлично смотрела вникуда, руки безвольно свисали, тело ниже пояса, как у кентавра, переходило в чудовище.

Я не могла поверить, что когда-то это было человеком. Я никогда не слышала о настолько страшных побочных эффектах у кейпов. Зато это объясняет, почему её запрятали так глубоко. Интересно, эта девушка продолжает что-нибудь чувствовать? Я сама привыкла находиться в телах насекомых, но по-прежнему трепетно отношусь к своему настоящему телу и даже не знаю, смогла бы пережить подобное?

Левиафан окончательно расширил проход и зашёл внутрь. Они с монстром не сильно отличались в размерах и встали друг напротив друга. Туша плоти заколыхалась, девушка-мутант встрепенулась, вперила яростный взгляд в Губителя, запрокинула голову вверх и истошно закричала. Щупальца беспорядочно забили по сторонам, женское тело конвульсивно задёргалось, будто пытаясь вырваться из плена. Затем несчастная вонзила руки в мутировавшую плоть под собой и захрипела:

— Аргх, не возьмёшь! Я ещё здесь.

Она тяжело дышала, погружённые в монстра руки тряслись от напряжения, но внутренняя борьба дала результат — всё тело успокаивалось.

Левиафан не стал долго смотреть на эти пертурбации, а просто развернулся и полез к выходу. Внезапно сзади в него врезалась громадная туша и обхватила щупальцами, швырнув на пол.

— К чёрту всё! Я устала так жить! Никто мне не поможет!

Губитель извивался, пытаясь выбраться на свободу, но не атаковал.

— Дерись, чёрт тебя побери! — масса плоти навалилась на Левиафана и прижала к полу. Щупальца обхватили его голову и с силой начали бить в бетон. Не добившись результата, мерзкие отростки зашарили по морде и попытались проникнуть внутрь через немногочисленные отверстия. Из выдавленных глаз хлынула кровь, Левиафан забился в судорогах и не выдержал: подтянул руки к туловищу под лежащую на нём массу. Монстр вздрогнул, а девушка истошно закричала от боли. По полу от места борьбы потекли целые реки крови с ошмётками плоти. Со стороны было почти ничего не видно — всё происходило под прикрытием горы колышущейся плоти. Крики не прекращались, а высота тела, прижимающего Губителя, неуклонно понижалась и достигла критической величины. Тогда из спины кейпа-мутанта появились окровавленные когти Левиафана и стали раздирать врага поперёк. Наступила тишина, и победитель отпихнул от себя две половины, бывшие раньше неведомым монстром.

Сам он тоже выглядел не лучшим образом: морда сплюснута с боков и деформирована; бывшие ранее узкими щелями глаза стали бездонными кровоточащими провалами; по всему телу виднелись широкие раны. Тем не менее, Левиафан как ни в чём ни бывало направился к выходу тем же путём, каким проник в базу.

Тем временем в городе полным ходом шла эвакуация. Потеряв надежду отбиться, власти начали порталами переправлять людей из заваленных обломками убежищ в безопасное место. Жителей окраин увозили автобусами и грузовиками, в небе патрулировали армейские вертолёты. Убежище, в котором находились мы с отцом, располагалось как раз между путями эвакуации, так что до нас доберутся в последнюю очередь.

Губитель и не думал уходить обратно в океан, на что я втайне надеялась. Выбравшись на поверхность, залитую водой из продолжающих фонтанировать водопроводов, он сформировал вокруг себя водяной кокон и помчался по дороге-реке. Я в ужасе наблюдала, как он остановился у одного из убежищ и легко сломал входную дверь. Вниз хлынула вода и трагично прозвучали недолгие крики захлёбывающихся сотен людей.

С воздуха ударили ракеты, отбросив Левиафана на несколько метров в сторону, но тот вновь укрылся водой и поплыл дальше. Я безрезультатно бросалась всеми насекомыми на Губителя, не в силах просто смотреть на бойню в следующих бункерах. Я попала внутрь его тела через раны, но не обнаружила никаких органов. Даже мозга в черепе не было — Губитель лишь снаружи напоминал живое существо, на самом деле являясь чем-то совершенно немыслимым. Отчаявшись, я дала приказ показать во всех убежищах, до куда не успеют добраться спасатели, надпись-предупреждение: 'Губитель уничтожает убежища. Бегите и прячьтесь самостоятельно.'

Светлячки раскрыли хитиновые крылья, открыв брюшко, и люди с испуганными возгласами прочитали моё послание. Я тоже сделала вид, что изучаю надпись и подёргала отца за рукав:

— Папа, надо уходить. Пчёлка зря пугать не станет, значит здесь сейчас действительно оставаться нельзя.

— Ты права, пошли, — он взял мою ладонь и с встревоженным лицом повёл к выходу.

Там уже разгорался спор — охранники не выпускали людей, ссылаясь на инструкции. Толпа же была на грани паники и в любой момент могла броситься на прорыв. В большинстве убежищ была похожая ситуация: лишь в одном персонал открыл двери и организовал выход — остальные слепо следовали предписаниям. Я не стала терять время на уговоры и напустила рой на охрану, которая не планировала драться с кейпами, поэтому была в обычной форме, не предоставляющей им никакой защиты от насекомых. Мечущиеся в попытках очиститься от тварей охранники перестали быть преградой, и люди ринулись к выходу.

Улицы уже покрывал сплошной десятисантиметровых слой воды. Я, как могла, подсказывала людям летающими указателями относительно безопасные пути к бегству. Но для некоторых было слишком поздно. Левиафан достиг очередного убежища как раз во время эвакуации и устроил охоту за разбегающимися людьми. Вода стала красной от пролитой крови, а Губитель отправился дальше, в нашу сторону! Мы бежали по улице так быстро, как могли, но борьба с водой замедляла нас и вытягивала силы. Отец уже запыхался и проклинал своё пренебрежение физическими нагрузками. Мы спрятались в одном из дворов, чтобы перевести дух, иначе он бы упал прямо на дороге.

Левиафан широким зигзагом рушил город, двигаясь настолько быстро, что не было возможности предугадать, где он будет в следующие пять минут. В зону будущего разрушения, если он так продолжит, попадала вся северо-восточная часть города. Как назло, мы были практически по центру его маршрута и не успевали сбежать в сторону. Оставалось только двигаться на север, надеясь, что Губитель где-нибудь задержится.