Я метал кунаи и шурикены, но на бегу получалось не слишком эффективно, подранил только нескольких. Жуткая помесь косы и лопаты взметнулась над темноволосой головой, а в следующий миг громил смело и отбросило сильнейшим ветром. Несколько вообще перевалились через перила, и ухнули в море. Хаку пришлось упасть на четвереньки, и буквально приморозить себя к мосту. Наруто успел-таки приблизиться на нужное расстояние для запуска своей ветряной техники.
Оставшиеся бандиты несколько растеряли свой пыл. Не надо быть великим математиком, чтобы произвести несложные подсчёты. Их было более полусотни, когда они пытались атаковать Хаку. Сейчас нам — троим, противостояло полтора десятка! Тут рядом со мной возник Какаши, и у оставшихся боеспособными наёмников окончательно испортилось настроение. Мало того, похоже, большинство забыло дома включенный утюг, и сейчас срочно торопилось выключить его.
— Остановите их. — Спокойно приказал Какаши.
— Зачем? — Удивился Наруто. — Пусть бегут!
— Остановите малой кровью, иначе мне придётся их всех убить. Они могут быть опасны для мирных людей!
Хаку первым вновь принялся метать ледяные иглы, заставляя трусов падать, я присоединился, обрабатывая шурикенами связки на ногах у любителей экстремальных пробежек. Избежали членовредительства лишь двое самых трусливых или самых умных — те, кто сиганул через перила моста. Ну что ж, такое не тонет.
Наруто с возмущением повернулся к Какаши, явно собираясь ругаться, но тут же замер, с выпученными глазами:
— Что? Ещё люди?
Но это были горожане. Пёстрая, и несколько комичная толпа, нелепо и разнообразно вооружённая. Вот только смеяться, глядя на этих людей, совсем не хотелось. Скорее, возникало очень неуютное ощущение. Я... боялся?! Нет, чем-то эта толпа была страшнее, чем банда Гато, страшнее, чем жаждущий крови Забуза.
Наруто и оказавшийся в первых рядах Инари перекидывались жизнерадостными репликами, а мне становилось всё холоднее, не смотря на пылающее солнце.
— Не вмешиваться! — Прошипел Какаши. Поймал Наруто за плечо, и притянул к себе. — Вы поняли?! Не вмешиваться, ни в коем случае! Даже если будут убивать ваших новых приятелей!
Хаку грустно улыбнулся, и покачал головой.
— Шиноби никого не обижали. — Тихо сказала остановившаяся рядом Цунами. — Этот малыш даже помогал... Он хорошо разбирается в травах... и в перевязках.
Люди спокойно обходили нас, полностью сконцентрировавшись на чём-то дальше. На бандитах Гато. И только что сыпавшие проклятиями и угрозами мордовороты внезапно затихли. Разнородная толпа рассредоточилась, как будто чего-то ожидая.
Больше всего сейчас мне хотелось отвернуться, я уже знал, что сейчас произойдёт, но не мог оторваться. Лишь Шаринган отключился как будто сам по себе, оставив усталость во всём теле, и резь в глазах.
Внезапно, тучная старуха, опиравшаяся на тяпку, громко всхлипнула, и, высоко взметнув своё орудие, обрушила его на ногу лежащего перед ней громилы. Тот взревел от боли. И как будто это пробудило остальных. Вилы, палки, тяпки, лопаты окрасились кровью. Люди в остервенении били, кромсали, пинали, топтали своих обидчиков, и крики боли были перекрыты слитным криком ненависти доведенной до безумия толпы.
— Что... что это? Почему? — Наруто побледнел и сглотнул.
Инари промолчал, лишь отвернулся, и уткнулся лицом в подол матери. А вот Цунами ответила:
— Это Осами-сан. Тот мерзавец изнасиловал её внучку. Девочке было лишь одиннадцать, и она умерла через два дня... А сына вон того рыбака избили... он умер через неделю... Вон тот, с веслом, Тори-сан — он единственный выплыл, когда его лодку раздавил корабль Гато-компани... С ним рыбачили его зять и лучший друг. Моэги... её близнецы умерли от истощения...
Тихие, спокойные, безнадёжные слова. Но от них было страшнее, чем от угроз Забузы. Больнее, чем от безжалостного гендзюцу Итачи... Я отвернулся, и пошёл перевязывать Сакуру. Девочка была в полуобморочном состоянии, и не упала только потому, что её поддерживал Тадзуна. Похоже, канон хорошо обработали цензурой.
— — -
Миссия закончилась через три дня. Воспрянувшие духом люди и клоны Наруто постарались. Помогал даже я — очень уж хотелось побыстрее смыться из этого места.
С Хаку и Забузой расстались, можно сказать, полюбовно. Какаши даже предложил им вернуться с нами в Коноху, хотя и Наруто было понятно, что интересовал его именно Хаку.
Дьявол Скрытого Тумана здорово посмеялся, но, как ни странно, пытался убедить Хаку отправиться с нами. Каковы бы не были амбиции этого странного человека со своеобразными понятиями о чести, он был не худшим человеком. Ледяной мальчишка отказался наотрез, опасаясь, что инвалид впадёт в депрессию и покончит с собой. Хотя Коноха его действительно интересовала — как селение, знаменитое самыми искусными медиками. В конце концов, то, что им под силу пересадить орган прямо в полевых условиях, доказать проще простого. Достаточно заглянуть под протектор Какаши. Останавливало его лишь опасение за Забузу, да то, что придётся надеть протектор Канохи, и, вполне возможно, долгие годы доказывать свою благонадёжность, прежде чем ему позволят покинуть селение и помочь наставнику.
Наши пути разошлись, хотя кое-что мы всё же получили. Ту кошмарную орясину, которую Забуза называл мечом! Полагаю, отступник надеялся, что тем самым сумеет запутать след, и, на будущее, облегчить этим залогом работу Хаку. Если конечно, ледяной мальчишка не найдёт другой способ получить приличное медицинское образование.
С мечом мы намучились. В одиночку тащить было тяжело, вдвоём — неудобно. В конце концов, просто плюнули, да позволили Наруто запечатать стальную орясину, хотя Какаши и сомневался относительно запечатывания столь сложного изделия, использующего чакру. Не зря сомневался...
Хокаге смеялся до слёз, Наруто ругался на чём свет стоит, а мне было стыдно перед инвалидом. Интересно, Забуза-сан очень расстроится, когда увидит свой любимый Обезглавливатель, закрутившийся на манер штопора? Пожалуй, к тому времени нам с Наруто придётся стать гораздо сильнее, чтобы пережить миссию. Злой Хокаге пообещал, что именно нас заставит возвращать несчастную железку.
7. Темари троянская
Я расслаблено возлежал в удобном кресле перед роскошным бассейном. Две полуобнажённые девушки массировали мне ноги, с некоторой неприязнью поглядывая друг на друга. Но ссориться и ругаться даже не пытались, знали, что это меня очень огорчает. Одна — смуглая брюнетка, с тёмными проницательными глазами, и пухлыми губками, другая — блондинка с белоснежной кожей и огромными зелёными глазищами. Обе — с изумительными фигурами, и минимумом одежды.
Их округлости так и молили о ласке, и, конечно же, я не мог оставить эту негласную мольбу без внимания. Я нежно гладил шелковистую кожу, и красавицы только теснее прижимались ко мне.
— Дорогой, я вернулась!
Девушки дружно вздохнули и аккуратно отодвинулись. Вошедшая женщина чуть приподняла бровь, и чарующе улыбнулась:
— Ах ты шалун! По женской ласке соскучился? А уж как я скучала! После миссии неслась, как на крыльях! Можешь отослать наложниц, сегодня им ничего не светит!
Жилет джонина полетел на пол, за ним — штаны, футболка, нижнее бельё. И роскошная женщина встаёт прямо передо мной, обнажённая и прекрасная, тщательно выверенным движением поправляя свою вьющуюся копну волос цвета заходящего солнца. Такое зрелище и мертвеца бы не оставило равнодушным. Я поднимаюсь (во всех смыслах) навстречу красавице, и она послушно ступает в мои объятия. Вихрь страсти, волны нежности, изысканные ласки и...
— Саске! Ты здесь? Я ушла от Минато! Как мне надоел этот болван-импотент! Ну где же ты, Саске? Только ты меня понимаешь!
В комнату с бассейном ворвалась ещё одна женщина, тоже красивая, и тоже красноволосая. Только дурацкое бесформенное платье, не позволяющее оценить, безусловно, великолепную фигуру, портило красавицу.
— Кушина-сан? Что ты здесь делаешь?
Вновь прибывшая нахмурилась и щёлкнула пальцами, материализуя толстенные цепи, мгновенно опутавшие мою не состоявшуюся любовницу, и отбросившие её в сторону.
— Саске... Как ты мог! Стоило мне отлучиться лишь ненадолго, а ты уже с другой! Причём, из моего клана! Ты забыл, что было между нами? Забыл о том, что у нас будет ребёнок?
Кушина поглаживает себя по плоскому ещё животу, хочет сказать что-то ещё, но вдруг вздрагивает, и тут же меняет манеру поведения:
— Дорогой! Откуда ты здесь?
Я поворачиваюсь, и вижу позади себя очень знакомую личность, длинноволосый блондин в плаще, смотрящий на меня с ненавистью и презрением, как на гибрид вши и глиста. Биджев Минато, с его пространственными техниками! Он даже защиту клана Учиха проломил!
— Рад видеть вас в добром здравии, Хокаге-сама! Чем обязан столь неожиданному визиту?
Минато морщится, и поворачивается к неверной супруге:
— Кушина...
И одна из самых могущественных женщин Конохи вдруг теряется и начинает оправдываться:
— Дорогой, всё не так, как ты думаешь! Он пытался меня заставить, воздействовал Гендзюцу, но я не сдалась, я осталась верна тебе! И... не виноватая я, он сам пришёл!
Минутку, это же, вроде бы, из совсем другой оперы!
Удар по затылку погружает меня во тьму...
Передо мной — волнующаяся толпа. Я прикован к столбу, и ничего не могу сделать. При попытке воспользоваться любой техникой, даже просто активировать Шаринган, возникает странное чувство пустоты вместе с жжением где-то на груди. Я опускаю голову, и вижу нарисованную на груди печать, подавляющую чакру.
Стоящий рядом Минато сворачивает свиток и завершает пропущенную мною речь:
— Подсудимый признал свою вину и согласился со справедливостью вынесенного приговора!
Что за фигня? Я не помню суда! Где мой адвокат? Что за приговор?
В толпе я вижу знакомых. Наруто суров и расстроен. Сакура и Ино бьются в истерике, но их удерживают родители. На лицах большинства мужчин злорадство с примесью опасения. Почти все женщины плачут. Так что за приговор?
Вперёд выходят трое, один из них в маске АНБУ. Морино Ибики и Мираташи Анко становятся по бокам от меня, и рывком срывают штаны. Третий снимает маску. Страшные красные глаза с узором глядят на меня. Итачи!
— Прости, глупый маленький брат, но это мой долг! Во имя мира и спокойствия Конохи, ради крепости семейных уз, ты должен быть кастрирован!
Он извлекает огромные клещи и...
... Я просыпаюсь от собственного крика.
Фу-ух, сон, только сон! Да, я был абсолютно прав, когда говорил, что у всех шиноби проблемы с головой. Я только начал осваивать эту профессию, а во что уже превращается обычный эротический сон!
Но от такого сна и поседеть можно! Ну всё, Итачи, ты попал! Я уже обдумал некоторые варианты своих действий при нашей следующей встрече, и теперь реализую самый жёсткий! Не прощу тебе эти клещи.
Хотя... Как говорил один известный философ — "то, что нас не убивает, делает нас сильнее". Я прекрасно запомнил всю гамму своих эмоций, да слабо сказано, запомнил — жуткий финал чудовищного сна впечатался в память, как тавро! Теперь осталось только чуть обработать, и у меня готов шаблон для Гендзюцу, способного вывести из строя самого стойкого шиноби! Мужского пола, естественно...
— — -
Многая умения — многая печали. Конечно, я переделал фразу, но она отлично показывает наше положение. Как же меня достали эти миссии! Сейчас ремонт крыш, перетаскивание воды и прочая-прочая, кажутся едва ли не приятным время препровождением! А нам вот уже сколько дней подряд дают задания на восстановление защитного периметра стен. Ну что поделать, если Наруто на данный момент — сильнейший мастер фуиндзюцу в Конохе? А может быть, и во всём мире. Во всяком случае, только он умудряется на чистых инстинктах разбираться в той мешанине сигнальных, защитных, барьерных и ещё ками знает каких печатей, которые во множестве нанесли на стены Узумаки ещё во времена основания Листа.
А как всё просто началось — Хокаге попросил Наруто поглядеть, не может ли он восстановить тот участок, который сам же невольно вывел из строя при памятном похищении свитка первого. Тот поглядел. С того всё и началось. Нормальному мастеру за такую работу платили бы огромные деньги, Товаши-сан психовал, и пытался добиться справедливости. Но Хирузен с советниками провели всё, как учебно-тренировочные миссии. Узумаки ведь надо учиться работать с печатями? Вот пусть и работает, в смысле, учится! А оплата... Ну да, ну да, оплата — как за миссии Д-ранга устроит? Ну что вы кричите, невежливо считать чужие деньги, парень патриот селения, знает, как тяжело у руководства с деньгами, а оборонительные системы восстанавливать надо.
И ладно бы ещё Наруто, вполне довольный обширной практикой, день-деньской лазил по стенкам в одиночестве. Ага, нам, как сокомандникам, приходилось быть у него на побегушках. Подай вон ту чакропроводящую проволку, здесь придержи, а там не мешай, а ты вообще сойди с центральной магистрали. Почему ещё раствор не замесили? Во-он ту часть оштукатурить тщательнее, враг не должен заметить, что там пролегает один из концентраторов сигнальной сети... И так — целый день! День за днём! Неделя за неделей!!!
Вдобавок к прочим огорчениям, присматривали за нашим отрядом по очереди разные АНБУшники, тщательно перерисовывающие защитную схему, и правящие старые планы. И этих временных руководителей не то, что на тренировки, на пару слов развести не удавалось! Какаши в это время пропадал на собственных миссиях. Как я понял, самой частой миссией для него было — "пойти туда, где замечен владелец редкойновой техники, спровоцировать на драку, скопировать технику, смыться". Неудивительно, что наш сенсей прописан в книгах бинго всех селений кроме Конохи, и награда за его голову лишь растёт с каждой миссией.
Не знаю, случайно ли так получилось, или сенсей специально так рассчитал, но на послеобеденных тренировках мы вновь оказались предоставлены сами себе. При всём уважении к полицейским инструкторам, они мало чем могли помочь в освоении кланового тай, тем более, что у меня он был завязан на Шаринган, а у Наруто — на фуиндзюцу. Но с Наруто хотя бы возился Товаши-сан, а Сакура всерьёз взялась за медицинские дзюцу (не было бы счастья, да несчастье помогло, после ледяной шрапнели Хаку у девчонки осталось несколько шрамов. Медики такими проблемами не занимаются — долго, и на эффективность шиноби не влияет. А хочешь быть красивой — осваивай медицинские техники сама. Вот Сакура и взялась за медицину). И лишь мне оставалось только отлавливать офицеров полиции, и уговаривать их на спарринг-другой. Больно, но познавательно. С патрульными спарринговаться было уже бессмысленно, поскольку больно было уже им, а, в отсутствии Шарингана — ещё и не особо познавательно.
И от сегодняшнего дня я не ожидал ничего особенного. Опять до обеда на побегушках у Узумаки, а после...
Объявившийся Наруто торжественно всучил мне какую-то трубку. Подозрительно!
— Это что? — Поинтересовался я, даже забыв поздороваться.
