Англии капец!

Они вскочили на коней и помчались на север. Местность вокруг словно вымерла. Они миновали несколько деревушек, проезжая через них, и никто не останавливал их. Никому до них не было никакого дела. У Англии настали времена более тяжелых забот, чем два знатных путника на ночной дороге в Лондон. Проехав три десятка миль, у городка Кроли они повернули западней, по дороге на Виндзор, доехали до чистого ручья на опушке леса, где и остановились на ночлег. Над Англией вставало солнце, а наши путешественники приготавливались к отдыху. Бофорт немного устал с непривычки, почти месяц он не сидел в седле, со всеми этими неожиданными поворотами в его жизни. Но чувствовал он себя прекрасно, с интересом наблюдая, как быстро и ловко устраивают их ночлег. Два легионера, сопровождающие их в пути, поставили невысокую палатку, почти сливающуюся своим цветом с фоном деревьев на опушке. Перед палаткой установили маленький железный каминчик и подожгли в нем свои волшебные дрова. Томас уже видел, как всего несколько кусочков этого светлого дерева могли гореть долго, ровным пламенем, которого было достаточно, чтобы вскипятить воды и приготовить воинам пропитание. Еда атлантов его не переставала удивлять. В быту мирных остановок они питались разнообразно и очень вкусно, герцог не мог даже посчитать, во сколько можно оценить ужин атланта, обильно сдобренный пряностями и незнакомыми ему диковинными добавками. Некоторые фрукты, овощи, которыми его иногда угощали, он кушал впервые в жизни. Было вкусно. Теперь он впервые увидел, что во время военных действий враги Англии питаются очень хорошо. И готовят себе быстро и укромно. Они не выдавали своего присутствия рубкой деревьев, они их вообще не рубили, а напиливали себе маленькими, но сделанными из отличной стали пилками. А для приготовления пищи атланты хранили особые сорта дерева — запас был мизерный, но его хватало на несколько дней. Он не стал чиниться и с кивком благодарности присел на пенек перед столиком, на котором стояли две серебряные чашки и пара небольших серебряных бокалов. Бофорт давно понял — к нечистому эти люди не имеют никакого отношения, они очень любили серебро, кушали атланты исключительно с серебряной посуды. Золота Томас так и не увидел у них в обращении, похоже, оно им было, действительно безразлично. Ему понравился запах супа, и он, попробовав ложечку, с удовольствием составил компанию легату Аматову. Потом они подкрепились вкусным напитком с медом, герцог угостился изумительным по вкусу лакомством — шоколадом. Он уже знал, что шоколад это довольно дорогое лакомство, атланты его очень любили, детей они потчевали шоколадом постоянно. Легат Ринатус честно рассказал герцогу, что шоколад полезен для мозгов и хорошего, бодрого состояния духа. Когда Томас спросил его о цене, легат не стал скрывать, что шоколад они продают арабам на вес золота. Потом он посмотрел на герцога холодным взглядом и добавил: 'Мы на шоколад обмениваем детей, рабов'.

Хорошо отдохнув, они снова, не спеша поехали к столице. Днем дорога ожила, по ней двигались и пешие, и повозки, и конные. Никто не осмеливался останавливать герцога Бофорта. Его узнавали, приветствовали, но герцог с достоинством и кратко отвечал на приветствия немногочисленных знакомых, и они двигались дальше своим путем. Атланты изменили внешность. Бофорт понял, что накладные усы, борода и даже волосы на голове хорошо скрыли истинный облик его сопровождающих. Атланты умели хранить тайны. Ни разу он не подумал о побеге. Томас Бофорт, несколько дней назад понял, что эта сила сомнет Англию, они, действительно, могут установить свою незримую власть над всеми вокруг. И от этого ему захотелось умереть. Пусть живет сын. Пусть растет этим невиданным атлантом. Он станет великим, Бофорт не сомневался в удаче своего рода. А ему, сорокавосьмилетнему воину, пора и на покой. Нисколько его не волновал тот переполох, который вызовет то, что он заберет себе древнюю ценность рода. Имеет право.

Уже стемнело, когда они доехали до Виндзора. Места, где стоял древний замок, старая резиденция королей. Они спешились, и только Бофорт и Аматов отправились дальше. Легат со слов Бофорта уже знал их дальнейший путь. Но он удивленно улыбнулся, когда герцог открыл перед ними вход в один из потайных проходов внутрь замка. Они не спешили, легат освещал дорогу светильником неизвестным Бофорту, но свет был довольно ярким, и вырывался из светильника ровным узким лучом. Через несколько минут они уже тихо передвигались внутри дворцовых стен, по узкому — всего фут — тридцать сантиметров — проходу. Легат шел за герцогом, но фонарик поднял высоко над своей головой, чтобы освещать дорогу Томасу. Потом они остановились, и Бофорт повернулся к нему и прижал палец к губам, призывая к тишине. Бофорт улыбался, у него было хорошее настроение. Большую половину своих родственников он искренне ненавидел — мерзкие пауки, способные только плести интриги. Сейчас у него появилась возможность всем им здорово насолить. Ринат показал Томасу открытую ладонь и что-то повернул в светильнике, чтобы луч стал меньше, уже, незаметней. Бофорт покачал головой — мастера у атлантов были знатные, это он признал давно.

Герцог нажал на какое-то скрытое место в стене, и перед ними открылся проход в помещение. Света в нем не было. В нем было полно сундуков, шкатулок, больших ваз и во всех вазах были драгоценности. Фамильная сокровищница. Скорее всего — одна из сокровищниц английских королей. Ринат никак не прореагировал на золотые монетки, разноцветные камни — он на них уже насмотрелся. Герцог усмехнулся и фыркнул, как кот, увидев безразличное выражение лица атланта. Но некоторые старинные мечи легат брал в руки, оценивающе примерял, обозначая удар или укол. Уважительно кивнул головой несколько раз. Бофорт ему ответил согласным кивком — он-то знал имена этих легендарных мечей. Бофорт, вдруг отвлекся, взял одну из шкатулок, открыл ее и вынул кинжал. С грустной улыбкой посмотрел на него и протянул Аматову. Тот отрицательно покачал головой. Но герцог нахмурился и более настойчиво ткнул в грудь легата рукой с кинжалом. Ринат взял ножны и не стал доставать оружие. Подарки от врага — это до добра не доведет! Он скорчил такую порицающую физиономию, что Томас чуть не рассмеялся во весь голос, но сдержался. Только Бофорт собрался приступить к выполнению главной цели их посещения сокровищницы, как был остановлен атлантом. После тычка в плечо, герцог обернулся и, ничего не понимая, уставился на руку легата, который протягивал ему серебряную монетку. Потом он вспомнил, что есть такой обычай: за оружие надо платить, не принимать его в дар, а оплатить — тогда оно верно будет служить новому хозяину. Томас усмехнулся и взял монетку. Но пришло время взять и более великую ценность. Бофорт сделал шаг в сторону, к шкатулке, которая стояла на постаменте из белого мрамора, и открыл ее. Посмотрев внутрь, он поманил к себе легата. Они стояли и рассматривали это сокровище. Под светом луча фонарика рубин светился особым, сочным красным цветом. В оттенках его, казалось, была запечатлена вся кровавая история этой драгоценности. Много зла окружало историю рубина Черного Принца.

Герцог взял камень, размером с куриное яйцо, взглянул на него и не почувствовал никаких угрызений совести, вообще ничего постыдного в своей душе. Вдруг он подкинул рубин невысоко и поймал, как обычный камешек, как мячик — и сразу протянул атланту. Ринат взял камень, тоже взглянул на него, уважительно покачал головой и положил в кармашек на поясе.

Возвращались они, также не спеша, с сознанием отлично выполненного долга. Когда герцог намеревался привлечь внимание Аматова к некоторым секретам потайного хода, легат отказался его слушать. И шепотом сказал, что такое стоит оставить хозяевам. Всегда есть запасной план, запасной выход, пусть он останется и у правителей Англии. Они и так сегодня здорово напакостили, эта выходка отзовется большими переменами. Ничуть не меньшими, чем разгром войска англичан у Плимута.

Волны ужасных слухов уже расходились по Англии. Вслед за слухами стали случаться таинственные и непонятные смерти. В палату лордов и высшего духовенства входило не менее четырех сотен аристократов. Атланты решили, что сократить их число на семь десятков человек — не страшно для правления. Сначала герцог подумал, что ослышался — ведь легат Алексус ему говорил всего о семи смертях. Но легат Аматов рассмеялся и не пощадил репутацию своего друга, пояснив Бофорту, что у легата Алекса ветер в голове, он просто не способен думать серьезно. Ведь из самого слова 'децимация' понятно, что счет ведется на десяток. За смерть атланта заплатят жизнью десять лордов. Потом он добавил потрясенному англичанину, что и на смерть вассалов, подданных Атлантиды, будут введены меры воздаяния. Правда там соотношение будет более щадящее для английской аристократии. И в любом случае — легат Аматов серьезно посмотрел в глаза представителю древнего правящего рода — атланты будут поддерживать баланс сил в политической борьбе разных сторон английской аристократии. 'Да ты не беспокойся, Ланкастер, Йорки свое получат' — усмехнулся атлант. И Томас Бофорт кровожадно улыбнулся — теперь и умирать можно — Йорки своё получат.

глава 8 'Если враг не сдается, — его уничтожают'. Максим Горький

Прекращение поставок олова в Европу могли приветствовать только страны, которые имели свои месторождения, а такие были. Но большинство торговых компаний почувствовали себя очень неуютно в январе нового 1425 года. Ответные меры не заставили себя ждать. Сначала собирались сведения. Узнав о потерях в портах Англии — а были потеряны торговые суда, выполняющие перевозки для нескольких сотен торговых компаний — торгаши подняли вопрос: кто оплатит потери? Англия была виновата, но она вела с атлантами войну, и выставлять ей счета в настоящий момент было неуместно. Узнав о том, что атланты воюют не совсем по европейским нормам, узнав о задержании делегации священников из Бордо, европейцы поняли, что у них развязаны руки и можно активизировать 'новый крестовый поход'. По результатам этого похода можно было получить значительные преференции в области торговли оловом, и — чем черт не шутит — прибрать к рукам Корнуолл, раз у Англии нет ни сил, ни власти поддерживать там свою власть.

Забавная ситуация — поход на Корнуолл был выгоден всем. Пользуясь перемирием, французы были готовы отправить в Корнуолл значительные силы. Сбор сил был назначен в Шербуре — старом порту, где могли встретиться многие соперники и враги в борьбе за французские интересы. И 'арманьяки' и 'бургильоны' не скрывали своего интереса — захват Корнуолла. Приведение его в вассалитет нормальному европейскому королевству, а не этим непонятным, неизвестно откуда взявшимся атлантам.

Порт Шербур, при римлянах назывался городом Цезаря — Caesaris burgum... Цесарбургом он был недолго, и стал Шербуром, у французов был исключительный вкус в искажении ненавистного им латинского языка. Шербур был важнейшей военной гаванью северной Франции, на берегу Ла-Манша, в глубине широкой бухты, образуемой полуостровом Котантен и мысом Ла-Гог. Порт был старинной, расположенный вокруг гавани при устье речки Диветт. Очень удобный для перехода к Корнуоллу.

Англичане согласились участвовать в походе, но категорично указали местом сбора сил остров Уайт. После высадки там атлантов от портов острова ничего не осталось, встретиться, привести корабли в порядок и ударить по Плимуту с попутным ветром — план был прост и всех устраивал. А более всего, англичан — там на юге стояла основная часть флота Англии, всегда готовая дать отпор французским пиратам и каперам. Вопрос о возвращении Корнуолла английской короне деликатно замалчивался, все понимали — настал конец недолгому мирному противостоянию двух древних соперников.

Атланты были не удивлены сведениями о решении европейцев. Предсказуемо. Начало совета было окрашено позитивом, который внес легат Зубриков:

— Шербур? Вот тебе и 'шербургские зонтики'. Блин, ребята встречу девушку, хоть самую капельку подобную красоте Катрин Денёв, вы меня крепко держите. Я ее всеми руками украду в Атлантиду.

— Лешка, у тебя что, бзик на 'Катерин'? Катрин Валуа, Катрин Денёв, — рассмеялся Костик.

— Не, даже не сравнивай, брат! — сразу отмахнулся от него Зубриков. — Валуа — ведьма! Ребята, она, когда проснулась, сразу ручкой вбок — шырк, нащупала труп этого Бофорта малолетнего и совсем не испугалась. Глазища расширились, голубые они у нее, светлые, злые. Нет, она дама опасная. Мы с ней славно поиграем.

— Интересная партия, согласен, — кивнул Ринат. — Только держи ее под контролем. Хорошо, что ты очухался, а то выглядел, как 'лямурный придурок'.

— Шербур сильный порт, — заметил Витя. — Сдался герцогу Глостеру семь лет назад, в двадцатом французе его отбили. Пять лет уже крепко в нем стоят. Отличный порт. Леша, Ринат, вы точно не хотите выдвигаться?

— А толку там от нас, — улыбнулся Аматов. — У нас и дома дел полно. Две недели этих корнцев гоняли, пора их выпускать на тропу войны. Они сами рвутся.

— Жадные они, — покачал головой Леша. — До всего жадные: до шмоток, до хлеба, до оружия, до инструментов. Все подряд сгребают из трофеев. Хомяки, каких еще поискать. Но оловом строго и точно размениваются. Они, похоже, этого олова у себя в норах много накопили, не все сдавали англам.

— Это понятно, скопидомы они, нищие, которые дорвались до хлеба с маслом, — рассмеялся Костик. — Ты зря на них наговариваешь, Лешка. Ты только с мужиками работаешь. А я со всем народом. Женщины у них рулят в кланах! Матриархата и в помине нет, но влияние женщин на мужчин очень сильное. Кстати, интересный момент — женщины менее католицированы, чем мужчины. В большинстве случаев именно женщины первыми преклонялись к христианству, утешения искали и прочих поблажек. Корнуоллские старухи крепкие, как кремень, очень цепкие за свои права дамы. Они нам помогут, братцы, они за нас сильно голос держать решили. Кстати, Леша — там официально нам невест выбирают. Займись этим вопросом.

— А что сразу 'Леша'? — вскинулся Зубриков. — Я вам что, первый парень на деревне?

— Ты холостой, — просто и серьезно ответил Витя. — Тебе и девок в руки. Развлекайся, сам так решил. Ладно, легаты, не хотите, как хотите. Сами потом локти будете кусать, что пропустили разгром Французской армады.

— Я бы с радостью, Вить, но они ведь люди неорганизованные. Ты сам точно не знаешь, когда бой будет. Мне к Тюдору ехать надо. Решать за Уэльс.

— Да, — покачал головой Витя. — Порядка у них мало. Ты поезжай сегодня к Тюдору, может, и успеешь к зрелищу. Там красиво будет, гарантирую: свежий воздух, чашка горячего шоколада, сядешь в кресло, как белый человек, на полуюте, в уюте, получишь массу впечатлений.

Все рассмеялись и разошлись по делам.

* * *

Изоляция это ненормально. Это тупиковое направление жизни страны. Во всем надобна мера. Атланты держались строгой изоляции, вплоть до дикости — скрывали свои лица от иностранных собеседников и сотрудников. С другой стороны, атланты всегда были готовы протянуть руку помощи другим народам, для помощи себе, естественно:) 'Это диалектическая политика, норма диалектонной политологии — это понимать надо', — серьезно заявлял Зубриков и все посмеивались над ним, понимая, что хоть и балаболка, но свой — во всем надобна мера.