Цветок и камень - 2

— Ты хоть кого-нибудь в своей жизни любил?

Мы зашли в лифт, и Ган нажал кнопку минус первого этажа, подземная стоянка.

— Любил. Мы были с ней в одной подготовительной группе, и я женился на ней, как только появилась возможность.

— Все кончилось драматично?

— Да, только совсем не как у Николаса Спаркса. Через год оказалось, что она спит с каким-то парнем из гаражной группы, которому за двадцать пять, а он никак от папы с мамой не уедет, мы развелись, и она отсудила у меня половину имущества.

— Ты после этого стал таким коварным соблазнителем? — я приподняла бровь.

— Отсуди у тебя коллекционный "Феррари", ты маньяком станешь, не то, что соблазнителем.

— Ты что миллионер?

Ган хмыкнул.

— Да поэтому подставляю задницу под пули на миссиях. Мои родители очень богаты, "Феррари" был подарком от отца на свадьбу. Хорошо хоть мать подарила примерно такой же, а то пришлось бы продавать и делить деньги. Они в разводе и у них было соревнование по щедрости.

Мои каблуки зацокали по бетонному полу парковки.

— Мне бы так.

Ган хохотнул.

— Я не видел своих родителей уже лет пять, созваниваемся иногда, правда. То "Феррари" я вернул матери сразу после суда и с тех пор не брал у них ни гроша. После неудачного брака, после того как тебя, буквально, нагнул нищий с гитарой обклеенной картинками из-под жевательной резинки, ты начинаешь понимать, что пора представлять, из себя нечто большее, чем папины и мамины деньги.

Я округлила глаза и посмотрела на Гана. Тот с сигаретой в зубах искал ключ от машины в кармане. Он смог выбить нам служебную машину с поддельными номерами. Как он это сделал, я знать не хотела, да и надо ли? За эти два дня он показал себя совершенно с новой для меня стороны, так что применение на ком-то гипноза я больше не воспринимала как вмешательство в личную жизнь. Оказывается, у Гана была стойкая жизненная философия, что, учитывая его образ жизни, казалось мне совершенно странным.

Расположившись на переднем сидение рядом с ним я поплотнее закуталась в легкий шарф в тон платью. Это была скорее привычка, чем озноб, но Ган услужливо предложил включить печку, от чего я, разумеется, отказалась. Мы выехали в вечернюю темноту Чикаго и понеслись по пустеющим улицам за город. В огромный дом в шикарном пригороде, который сегодня должен был стать моей Бастилией.

— Открой бардачок — подмигнул Ган.

Я нажала на рычажок и достала оттуда золотую сумочку, сделанную на манер старого кошелька. Внутри лежали бомбочки и я чуть не вскрикнула от восторга.

— Криса тут нет, так что имеем полное право.

От мыслей о хозяине меня вдруг одолела грусть. Как не по-идиотски прозвучит, но учитывая, сколько времени, я жила в одном доме с ним, я начинала по нему скучать. Я все еще его ненавидела и понимала, какой он подонок, но не видеть его по утрам сонного и необычно неуклюжего было непривычно.

Мой телефон, который лежал у Гана во внутреннем кармане пиджака, ломился от непринятых вызовов и сообщений. Крис хотел, чтобы я вернулась домой, а мне становилось противно от одной мысли, что придется переступить его порог.

— Ты какая-то странно тихая, уверена, что справишься? — спросил Ган, когда выруливал на частную подъездную дорогу.

Еще как уверена. От мысли, что я снова могу использовать телекинез, у меня буквально руки чесались начать все двигать и менять.

— Все в порядке просто задумалась — слегка улыбнувшись, произнесла я.

— О Крисе?

Я издала какой-то нечленораздельный звук, но Ган больше не расспрашивал.

— Маску надень — тихо пробормотал он, снижая скорость перед воротами.

Я послушалась. На нем была маска призрака оперы, а в купе с фантастически красивым смокингом, он выглядел как с обложки.

Мы подъехали к воротам, но вместо того чтобы что-то говорить, он молча показал в камеру приглашение. На нем, кстати, не было имен, просто ламинированная бумажка с изображением белого кролика из "Алисы в стране чудес".

— А разве это нельзя подделать?

Ган покачал головой.

— Внутри магнитная лента, если вдруг подумают, что ты тут лишний, твое приглашение просто проверят на детекторе и вышвырнут.

— А у меня, почему нет такого?

— Потому что у меня на двух персон. Как свадебный "+1". У него забавная система, если тебе дают белого кролика, то ты приходишь с кем-то, а если одинарное, то на карточке Алиса.

И в правду забавно.

Мы заехали на стоянку перед домом, где машин была просто тьма. Здесь были и люди, что несколько меня озадачило. Я рассчитывала, что такой чародей, как он, захочет устроить что-то волшебное с присущим ему пафосом. Я подождала пока Ган обойдет машину и галантно поможет мне выйти. Оказавшись на улице, я просто обомлела. Дом напоминал дворец. Огромные красивые окна, шикарные парадные двери и просто потрясающие балконы. Люди все были в масках.

— Его фишка в анонимности — тихо прошептал Ган.

У входа стояли два швейцара. Гипнотизер протянул им приглашение, и они услужливо распахнули двери. Мы оказались в просторном холле среди разноперой толпы людей. Рядом со мной стояла девушка в костюме черного лебедя, а под руку ее держал мужчина, в остроносой маске лекаря во времена чумы. Меня слегка передернуло, когда мои глаза встретились с ним. Но мужчина быстро отошел, и я почти прижалась к Гану.

Гипнотизер провел меня в сторону через арочный проход, в зал, где происходило все действие. Пол напоминал шахматную клетку и на стенах желтоватого цвета висели потрясающе огромные зеркала.

— А он, я смотрю, обожает Льюиса Кэролла.

Мое внимание привлекли официанты разодетые, как карты во дворце червовой королевы. На внешней стороне ладони у них были выжжены какие-то символы. Руны, с ужасом поняла я. На костюмах было по шесть сердечек, значит, Кори разодел так "шестерок". Мне стало тошно. Но почему их так много, если "шестерка" у одного мага может быть только одна?

Официант подошел ко мне и протянул на выбор два аккуратных цветочных браслета один с белыми розами, другой с красными. Я уже тянулась к белым, когда Ган молниеносно вытянул ярко алые маленькие искусственные цветочки.

Официант молча отошел, а гипнотизер легко надел мне браслет.

— Красные?

— Королева хотела красные.

— Он считает себя королевой?

Ган помотал головой.

— Он считает себя сказочником.

Вдруг неожиданно повисла тишина. Все шепотки прекратились, и взгляды обратились в конец зала на возвышенность, где в странном цилиндре восседал Кори Гриффин. Он широко, самодовольно улыбнулся и встал с бокалом шампанского.

— Как же я рад, что мои друзья сумели прийти. С вами я творю волшебную историю — у него был британский акцент, хотя насколько мне было известно, семейство Гриффинов не имело родственников на родине Шерлока Холмса.

— Он под наркотой — услышала я тихую фразу сбоку от себя.

Понятно, его все считали клоуном. Однако Кори продолжал распыляться о том, как невообразимо он рад всех видеть. Его речь была странной, было ощущение, что что-то подобное я уже где-то слышала. Что-то про отсечение недостойных. Что здесь самые значимые сливки общества, которые ему невероятно дороги.

Ган стоял со странным выражением лица, вернее, со странным выражением той половины лица, что я видела.

— Да начнем же праздновать — наконец громко объявил Кори.

Праздновать что?

Заиграла музыка и Ган потянул меня за руку танцевать. Танцором надо признать он был просто великолепным.

— Про план все помнишь? — тихо прошептал он мне на ухо.

Сердце у меня колотилось очень быстро и сильно, но на память это не влияло. Мы протанцевали к столикам, и я, скрипя сердцем, телекинезом опрокинула бокал какой-то женщины, прямо себе на платье.

— Ох, простите, руки-крюки — ворчливо произнесла она, ставя бокал на поднос официанту.

— Ничего — черт, слишком мягко — Но в следующий раз примотайте его к руке скотчем.

Ган опустил голову, чтобы не улыбаться.

Я недовольно развернулась и пошла к туалетам, Ган поспешил за мной. По легенде я была стервой, а он божьим одуванчиком.

— Где у вас тут уборная, на мою даму вылили вино? — взволнованно спросил гипнотизер у молоденького официанта.

Он открыл рот, но тут же закрыл. Этот жест меня насторожил. Он немой?

Я вспомнила одну из многочисленных девок Криса. Ее "шестерка" кореянка по имени Лан, была под приказом молчания, поэтому увидев этого парня, в душе у меня поднялся дикий гнев. Его руки тоже были в странных символах. Я попыталась запомнить рисунок, примерное расположение закорючек и завитков, в общем, если увижу еще раз, непременно узнаю.

Молодой человек проводил нас по одной из лестниц на второй этаж. Тут все было менее празднично, но так же дорого. Стены во всех тонах желтого, видимо, любимый цвет хозяина, а если мы проходили выходы на балконы, то они непременно были завешены коричневыми плотными занавесками. Мы остановились около темной двери, из которой показалась какая-то заплаканная рыжая девушка и официант, поклонившись, ушел.

Я зашла внутрь. Обычная туалетная комната в синих тонах, но задерживаться надолго не стала и, отсчитав двадцать секунд, вышла обратно к Гану. Платье естественно было убито, но дело есть дело.

Он, оглядевшись вокруг и убедившись, что никого нет, потянул меня дальше по коридору.

— Откуда ты знаешь куда идти? — тихо прошептала я.

Ган неразборчиво промычал, но через какое-то время на ходу бросил.

— Когда я говорил, что мы с ним веселились, я имел в виду, что мы с ним вместе кое-что провозили через границу.

Я округлила глаза, но шаг не сбавила. Мимо пролетали двери и занавески, даже парочка странного вида ваз, а я могла думать только о том, что нам предстоит что-то украсть.

— Так ты контрабандист?

— Ой, да ну какой я контрабандист? Это было партия алкоголя для бара. Просто говорю же, умом он не блещет, поэтому может хранить старинный гобелен или вазу вместе с ящиком изъятой на таможне водки.

Ган дернул меня за руку, не доходя до одной из занавесок. Мы прижались спинами к стене и из-под нее показались два светловолосых парня. Они пошли в противоположенную от нас сторону, а Ган нырнул под занавеску.

Мы оказались на металлической лестнице и мои каблуки предательски стучали.

— Сними их — шепнул Ган.

Я послушалась, и дальше мы прошли без проблем. Внизу стало очень прохладно. Мы оказались в довольно светлом помещении, напоминающим сейф изнутри. Тут были квадратные металлические колоны и какие-то зоны, похожие на клетки. За ними не было заключенных, зато лежали какие-то вещи под брезентом. В конце топтались два охранника с пистолетами, торчащими из-под поясов. Судя по лицам, ума у них было столько же, сколько у аквариумной рыбки, но вот размер их мускулов и оружие, меня настораживали.

Ган затащил меня за колонну.

— Выбирай: гипноз или вырубаем их?

— А что надежнее?

— Вырубить полагаю.

Я кивнула. Металлический шарик из сумки перекочевал мне в ладонь. Я размахнулась и кинула его на лестницу, он взорвался, подняв шум. Охранники с ругательствами кинулись в ту сторону, а Ган натренированными движениями, повалил их на землю и они потеряли сознание через пару ударов.

— Ох, а ты просто...

— Божественен, я знаю — самодовольно произнес он.

Он вытащил у них пистолеты и протянул мне один.

— Стреляешь ты на порядок хуже своей лучшей подруги, но напугать видом оружия кого-нибудь сможешь.

Я скорчила рожицу и, держа в руках туфли и пистолет, пошла за ним. В месте, где стояли охранники, была еще одна дверь. Маленькая, но с кодовым замком. Ган ввел верную комбинацию цифр, и она открылась.

— Откуда ты код знаешь?

Ган пожал плечами.

— Нинет хакнула его систему паролей еще пару дней назад. Они меняют раз в два дня автоматически. Удобно кстати иметь в помощниках компьютерного гения-электрика.

Давно они это готовили, значит.

Мы зашли в круглую комнату, совершенно белую. С потолка свешивались лампы. В центре было что-то вроде музейной витрины. Внутри лежало несколько книг. Одна даже подозрительно напоминала что-то сатанинское. Были какие-то старинные, судя по виду, бусы. Осколок мозаики и старый чайник.

— Что это?

— Артефакты — проговорил Ган — Волшебная часть того, что он перевозит через границу. Аккуратнее, наверняка что-то под проклятьем. Нам нужна вон та — он указал пальцем на толстый фолиант, затянутый в коричневую кожу, на обложке серебряным оттиском стояла руна.

Эта руна была общеизвестной. Руна жизни или человека альгиз. О ней и люди знают. Она есть в руническом алфавите Футарк. Я не помню, где читала про это, но это приятное ощущение, когда твой мозг неожиданно выдает что-то подобное.

Ган осмотрелся вокруг, искал камеры. Я стояла и часто дышала.

Он подошел к кодовому замку на подставке и выругался.

— Здесь нужен отпечаток.

— Нет, не нужен — я снова могу колдовать — Достаточно сдвинуть последние его следы чуть вперед.

Я дотронулась до маленького экрана и поднесла свой палец. От моего пальца шло необходимое тепло, а от его отпечатка необходимый рисунок. Стекло отъехало вверх, и Ган пару раз уважительно хлопнул в ладоши.

— Браво. Откуда такое мастерство?

— У отца был похожий сейф — призналась я.

Ган протянул руки к книге и взял ее. По телу пробежала дрожь, так как по комнате пролетел сквозняк. Книга была пропитана очень сильной магией.

— Идем — тихо произнес гипнотизер, но не тут-то было.

Со всех сторон в комнате стали открываться проходы. Идеально ровные на вид стены, скрывали множество дверей. Нас окружали люди с ружьями наготове. Мы стояли и потерянно озирались. Ган вскинул пистолет, но численный перевес был совсем не за нами.

Я быстро и тяжело дышала. Охранники с ружьями молча наставили дула на нас. Мы чем-то напоминали преступников на расстреле.

Телекинез.

Я затуманено, почти в бреду подняла руку. Почему то сейчас, рядом с книгой и чувствуя, насколько мне необходимо выбраться из этого помещения, я просто не могла сделать что-то не так. Ружья вылетели из рук владельцев и повернулись к ним дулами. Я хищно и самодовольно улыбнулась. Власть — это очень приятная вещь.

Охранники, видимо люди, выглядели ошарашенными. Собственно, как и Ган. Маска начинала мне тереть, я захотела сорвать ее и закричать, что это я все делаю. Но здравый смысл еще не покинул мою голову.

Они испуганно поднимали руки один за другим, некоторые пятились и как-то жалобно вскрикивали, а я молча, как дикая кошка шла к выходу. Какой-то парень дернулся, за пистолетом в карман. Но сейчас рисковать было нельзя. Я подвела ружье к его голове вплотную и произнесла.

— Уверен, что хочешь это сделать?

Ответа не последовало. На лбу у охранника выступили крупные капли пота.

Я, улыбаясь, вышла. Когда Ган показался за порогом, я высыпала все бомбочки из сумки на белый пол и закрыла дверь. Они с грохотом покатились в центр комнаты. Взрывы их не убьют, но покалечат. Я знала это, я управляла ими. Я снова имела власть.