12 городов. Тенеуст

— Иво!!! Не-е-е-е-ет!!! — отчаянно крикнул Ури, и Ростик, осознавая несвоевременность этой мысли, подумал, что за себя голос "Грёз Орфея" боялся меньше.

А Ури, словно услышав мысли Ростика, повернул голову и нашел в толпе его взгляд. Ростик понял этот взгляд без малейших сомнений: Ури просил, нет — умолял! — о помощи.

Обернувшись к гарпии, сжимающей в когтях безжизненное тело Иво и впивающейся в свою жертву жутким взглядом, Ростик лихорадочно пытался заставить себя что-то придумать.

В растерянности он огляделся вокруг, но лишь для того, чтобы убедиться, что помощи ждать неоткуда. Орландо исчез из поля его зрения вместе с Титом — зеленоглазого басиста уже не было на сцене, видимо, рубеал отнес его в безопасное место. Что касается Лиса, тот был слишком занят, защищая Ария, и, конечно, не смог бы разорваться надвое.

Взгляд Ростика вернулся к Иво — и вовремя. Разъяренная гарпия подняла его над своей головой, и Ростик вдруг отчетливо понял, что она собирается сделать — разорвать светловолосого музыканта напополам своими жуткими когтистыми лапами. Эти лапы резко напряглись, и одновременно прозвучали полный ликования вопль бестии и обезумевший крик Ури, заглушивший беспорядочное многоголосие толпы:

— Не-е-е-е-е-е-е-ет!!!

И тогда Ростик, сам не понимая, откуда в его голове за считанные секунды отыскалось решение, отнял от груди медальон со змеевиком и во весь голос воскликнул:

— Итолп Тенансу!!!

Змеевик вспыхнул так ярко, как никогда прежде, так что на какое-то мгновение Ростику показалось, что он ослеп в этом ярко-зеленом сиянии. А когда свет перед его глазами рассеялся, он увидел падающее вниз тело Иво — гарпия исчезла.

Ростик не слышал звука падения, хотя ему показалось, что до его ушей донесся треск деревянного корпуса гитары, зато он увидел, как вскочил с колен Ури и сломя голову бросился к неподвижно лежащему на другом конце сцены Иво.

Мальчик опустил глаза на медальон в своей руке. Не замечая людей вокруг, не слыша криков толпы, не обращая внимание на постоянные толчки со всех сторон, Ростик смотрел на змеевик. Зеленый камень едва-едва светился, но его сияние исчезало на глазах. Мальчик ошеломленно моргал, не веря тому, что произошло.

"У меня получилось? — недоверчиво спросил он самого себя. — "У меня и вправду получилось!".

До сих пор единственным заклинанием, которое он смог применить лишь однажды, был простой призыв огня — "Менго". Ростик даже какое-то время считал, что в тот раз все вышло случайно. Но теперь его переполняло странное и очень сильное чувство — как будто чей-то голос сказал ему, твердо и ясно: "Ты маг. Твое место здесь".

Глава 7

КАЗНАЧЕЙ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА

Утром следующего дня напротив ворот королевской резиденции собрался настоящий митинг. В сущности, это были все те же фанаты "Грёз Орфея", которые дневали и ночевали возле Мардолского дворца с приезда группы в город. Вот только теперь вместо плакатов с атрибутикой группы и лицами музыкантов, они размахивали транспарантами с гневными лозунгами, вроде: "Кто в ответе за нападение на концерте?!", "Королевских магов — к ответу!" или "Куда смотрит король?!".

Во время завтрака канцлер Грэм заявил, что на толпу нужно спустить королевскую стражу, мол, если половину из них заточить в тюремное подземелье, то остальные уползут, поджав хвосты. Но король Теодор, хватаясь за сердце, заявил, что не может так поступить со своими дорогими горожанами, ведь их возмущение и тревогу можно понять. Канцлер в свою очередь упрекнул дядю в слабоволии и продолжил завтрак в крайнем раздражении.

— Куда ты ушел вчера? — хмуро глянув на Решку, спросил Ростик, когда после завтрака они столкнулись на этаже, где находились апартаменты "Грёз Орфея".

— Звать Орландо, конечно! — возмущенно фыркнул тот, ничуть не смутившись. — Он был единственным, кто срочно мог прилететь на помощь.

— Как ты мог быть в этом уверен? — подозрительно спросил Ростик, все еще не желая прощать Решку, что тот бросил его одного.

На его взгляд, Решка явно привирал. Орландо появился слишком быстро, почти сразу, как Решка ушел. Скорее всего, это означало, что рубеал на тот момент уже находился поблизости: к примеру, кружил над городом на своих огромных красных крыльях, — поэтому и заметил вовремя, что на площади что-то происходит.

"Плут — он Плут и есть, — про себя подумал Ростик, вспомнив фамилию Решки. — Не зря Дрю называет его симулянтом".

— Я просто знал, что Орландо где-то рядом.

— Откуда?

Решка явно начинал злиться.

— Потому что он всегда где-то рядом, — сквозь зубы процедил он. — Чего это ты меня допрашиваешь? Ты что, считаешь, что я удрал? В конце концов, Орландо прилетел или не прилетел?

Ростик засопел, не желая уступать, но все же через силу выдавил из себя:

— Прилетел.

— Вот именно! — подтвердил Решка. — И, между прочим, вовремя. Иначе от нашей звезды — Ури этого — только один микрофон и остался бы.

Ростик решил, что спорить бесполезно. Все равно он не мог доказать, что Решка просто смылся подальше от опасности. Но интуиция подсказывала ему, что на деле именно так все и было.

С раздраженным вздохом он оставил Решку в коридоре, а сам вошел в большую гостиную. На диванчике в центре залы сидели Санька и Дрю. Завидев Ростика, Бамбур поприветствовал его растопыренной пятерней, а Дрю проронила "Привет".

Бросив взгляд на дверь смежной комнаты, Ростик спросил у ребят:

— Иво там?

— Угу, — подтвердила Дрю. — За ним сестра присматривает. В целительной магии Фиалка разбирается лучше всех в ордене.

— И как он?

— До сих пор не пришел в сознание, — вздохнула девочка. — Досталось ему. Но Фиалка говорит, что жить будет.

— А как?..

Ростик и сам моментально забыл, о чем хотел спросить, потому что в этот момент в гостиную вошел Ури. Дрю тотчас словно подменили — не мигая она уставилась на музыканта сияющим влюбленным взглядом. Голос "Грёз Орфея", в отличие от нее, выглядел мрачнее тучи.

"Наверное, от беспокойства, — решил про себя Ростик. — Но почему кажется, что он переживает только об Иво?".

Ури повернул голову в сторону ребят. Голубые глаза остановились на Ростике. Юноша смотрел так несколько секунд, потом кивнул в знак приветствия и, не сказав ни слова, вошел в комнату, где находился Иво.

— Странно, — задумчиво произнес Ростик, глядя на дверь, за которой только что скрылся Ури.

Дрю рядом блаженно вздохнула и вдруг, словно очнувшись, повернула к нему свое лицо.

— А? Что — "странно"?

Ростик озадаченно почесал в затылке.

— Когда опасность угрожала Титу и Арию, Ури оставался спокоен. А увидев, что одна из гарпий схватила Иво, словно с ума сошел от ужаса. Мне даже показалось, что он за себя так не боялся, как за Иво.

Дрю хмыкнула и пожала плечами.

— И что в этом странного? Иво и Ури — родные братья. Конечно же, Ури за него волнуется. — И заметив удивление Ростика, спросила: — Ты что, не знал?

Ростик отрицательно покачал головой.

— Нет, не знал.

— Ну ты даешь! — фыркнула Дрю с напыщенным видом. — Об этом все знают.

— Все поклонники "Грёз Орфея", ты хочешь сказать? — уточнил Санька.

Дрю бросила на него косой неодобрительный взгляд.

— Не важно, — недовольным тоном ответила она и, уже обращаясь к Ростику, добавила: — Теперь будешь знать.

Ростик снова посмотрел на дверь.

— Тогда понятно, почему для Ури спасение Иво было важнее всего остального.

— Ну конечно! — убежденно подтвердила Дрю и уже другим тоном, словно внезапно ее что-то растрогало, добавила: — Я даже слышала, что у них, кроме друг друга, больше никого нет. Родных, я имею в виду.

— Бедолаги, — с притворным сочувствием сказал Санька и, не обращая внимания на сопящую от обиды Дрю, повернулся к Ростику с довольно расплывшейся физиономией: — А здорово ты воспользовался моим заклинанием. Это ж я тебя ему научил — во сне принца Дориана. Помнишь?

— Ага, помню, — кивнул Ростик и озадаченно пожал плечами. — Сам не знаю, как оно мне в голову пришло.

"Итолп Тенансу" — заклинание, рассеивающее сон, — Ростик слышал лишь однажды, от Саньки. Он даже не знал, что запомнил его, и удивился чудесам своей памяти не меньше приятеля. Хотя больше всех был удивлен Арни, сказав, мол, как так могло получиться, что Ростик знает заклинание, которое не известно ему. Оказалось, что заклинание "Итолп Тенансу" передала Саньке его бабка. Оно было чем-то вроде семейного наследства Бамбуров, поэтому Арни его и не знал. Но находчивый рыжий страж тотчас заявил, что теперь возьмет его на вооружение.

В этот момент в помещение вошли Мольфар, Невер и Михей с Мераби.

— Ну, по какой бы причине оно не пришло тебе в голову — это спасло одну человеческую жизнь, — с улыбкой глядя на Ростика, произнес Старейшина. — Не так уж мало, верно?

Он сел в одно из кресел и, бросив помрачневший взгляд на дверь, где лежал все еще не пришедший в сознание Иво, произнес, словно обращаясь к самому себе:

— Скорее всего, это не существенно, но все-таки мне хотелось бы знать, чей это был сон.

— Этот кто-то явно не в восторге от приезда в город "Грёз Орфея", — сказал Невер, присаживаясь в соседнее с Мольфаром кресло. — Гарпии хоть и напугали толпу на площади, но нападали в основном на музыкантов.

Мольфар покивал головой:

— Да, очень похоже, что именно так и было.

Ростик вдруг вспомнил небольшое происшествие, случившееся несколько дней назад.

— Этот сон с гарпиями... может быть... — задумчиво произнес он, и все взгляды тотчас обратились к нему. Ростик растерянно заморгал. — То есть я не уверен, но...

— Если ты вспомнил что-то важное, Ростик, — сказал Мольфар, — то мы с интересом выслушаем тебя.

Ростик некоторое время колебался — в конце концов, со стороны его подозрения могут выглядеть немногим лучше, чем обвинения Дрю в адрес Тремо. Но все же мальчик решил рассказать — а там уж пусть старшие стражи думают, есть в его словах что-то стоящее внимания или нет.

— Вечером в день приезда мы видели в городе казначея, — сообщил он, глядя на Мольфара. — Кажется, у него есть привычка ругаться, упоминая гарпий. Вот я и подумал, а вдруг это был его сон?

— Казначей? — удивленно поморгал Санька: то ли с трудом припоминая инцидент в вечер их приезда, то ли не понимая, почему ему самому не пришло в голову вспомнить об этом.

Ростик кивнул.

— Казначей был недоволен тем, что "Грёзы Орфея" приезжают в Мардол. Он тогда так и сказал, глядя на афишу: "Стаю гарпий на их головы". По-моему, это вообще его любимое ругательство. Он точно так же прикрикнул на чистильщика обуви, когда ему показалось, что обувь плохо блестит. Сказал что-то вроде: "Гарпия тебя разорви".

Мольфар задумчиво погладил бороду.

— Думаю, в нашем положении нельзя разбрасываться даже незначительными вероятностями, — произнес Старейшина. — Пожалуй, имеет смысл навестить главу казначейства и задать ему пару вопросов. Возможно, в наших руках наконец появилась нить, которая поможет нам распутать этот загадочный клубок.

— Невер, Ростик, — произнес он, — вы ведь не возражаете против того, чтобы составить мне компанию?

* * *

Ростик не знал, зачем Мольфар решил взять его с собой. Однако это определенно его радовало, поскольку означало, что его больше не держали в стороне от дел ордена. Расстраивало только одно — присутствие Невера.

Наследник Казантипа всегда относился к нему с неприязнью, но только теперь, когда Ростик пришел в мир Двенадцати городов во второй раз, он и сам начал ощущать подспудное напряжение при мыслях о Невере.

Мальчик догадывался, в чем было дело. Его отношение к стражу в черном начало меняться, когда он узнал, что они оба тенеусты. Теперь он невольно противопоставлял себя Неверу — потому что оказалось, что они в чем-то одинаковы. Такого сходства у него не было ни с кем другим в ордене. Вот только в сравнении Ростик проигрывал без малейшего шанса. Невер был сильным магом, а он — всего лишь ребенком.

— Мы пришли, — произнес Мольфар, невольно вынудив Ростика вынырнуть из размышлений. — Кабинет главного казначея здесь.

Трое стражей ордена стояли перед высокой и черной, как уголь, двустворчатой дверью. Мольфар постучал. Прошло секунд десять, когда дверь открылась. Перед стражами стоял низкорослый человечек в сером балахоне. По смиренному виду и опущенным глазам можно было предположить, что это мелкий служащий казначейства.

— Кто там? — послышался из кабинета раздраженный голос, в котором Ростик тотчас узнал главного казначея.

— Господа стражи ордена пожаловали, — угодливо ответил коротышка текучим, как мед, голоском, не поднимая взгляда от пола.

Ростик даже удивился: как этот человек узнал, что перед ним стражи, если все, что он мог видеть с опущенным взглядом, это ноги посетителей?

— Впусти, — с заминкой распорядился глава казначейства.

Коротышка сделал шаг назад и изобразил рукой приглашающий жест. Когда стражи друг за другом переступили порог, он тихо закрыл дверь и тотчас исчез — словно растворился в воздухе.

Кабинет главного казначея его величества выглядел непритязательно: простой письменный стол, пол без ковров, деревянные стулья вместо кресел. Сквозь открытую дверь, ведущую в смежное помещение, Ростик видел ряды стеллажей. Он знал, что казначеи заведуют казной, и почему-то ожидал увидеть здесь сундуки, набитые золотыми монетами, или, на худой конец — сейфы с огромными замками. Однако если сейфы где-то и были, то прятали их подальше от глаз посторонних.

Казначей — худой и скользкий, как угорь, — встал из-за стола, приветствуя посетителей. Ростик ожидал, что этот человек будет притворяться господином Сама Невозмутимость, как он делал это во время завтрака за королевским столом, но мальчик ошибся.

Вместо того чтобы предложить стражам ордена хотя бы присесть, глава казначейства, сцепив кисти рук перед собой в замок, неприветливо и раздраженно обратился к своим посетителям:

— Насколько я понимаю, вы пришли ко мне по делу, господа стражи. Буду крайне признателен, если вы изложите суть как можно короче. Я, видите ли, занят — у казначейства много забот.

Видимо, подумал Ростик, главный казначей готов был притворяться паинькой только в присутствии короля Теодора, и еще, может быть, канцлера Грэма — наследника короны. Мальчик знал, что в мире Двенадцати городов есть люди, которые недолюбливают стражей ордена, но неприязнь казначея явно не адресовалась лично им — у этого "угря" был просто-напросто крайне скверный характер.

— Разумеется, мы постараемся не отнимать у вас много времени, уважаемый глава казначейства, — с неизменной любезностью ответил на нерадушное приветствие Мольфар. — Посему сразу перейду к делу.

Казначей кивнул в знак того, что внимательно слушает. Старейшина бросил быстрый взгляд назад, где за его спиной стояли Невер и Ростик. Мальчику показалось, что этот взгляд словно приказывал им оставаться на месте и не вмешиваться в разговор — просто слушать. Невер скрестил руки на груди, уставившись в пространство перед собой. Ростик хотел было прислониться к стене, чувствуя неудобство от того, что приходится столбом стоять в метре от двери, но, глянув на прямую спину Невера, ограничился тем, что засунул руки в карманы.