— Что ты делаешь... — произнесла она низким, с хрипотцой, грудным голосом. Это звучало не как вопрос. Это звучало как призыв к продолжению.
Он убрал руку. Девушка посмотрела на него, томным взглядом и подняла брови, словно вопрошая: — 'Почему убрал руку?'.
Тогда Ди Рэйв схватил ее в объятия и стал расцеловывать ее лицо, особое внимание уделяя алым губкам Жанны.
Девушка водила по его телу руками с такой яростной страстью, словно хотела разорвать на мелкие кусочки.
— Что мы делаем? — простонала она.
— Не знаю, милая, — выдохнул он, целуя свою спутницу, — Потом разберемся.
— Да! Потом! Ты только не останавливайся!
— Не... Не буду...
Жанна резким движением завалила его на койку. Ди Рэйв чуть не вскрикнул от неожиданности. Девушка прыгнула на него как хищная пума.
— Ты только не думай обо мне плохо, — прорычала она, рвя на нем рубашку.
— Не... не буду!.... — всхлипнул он, вытаращив на нее глаза. Пуговицы его рубашки разлетались в разные стороны как пули из пулемета.
Между делом Жанна нажала кнопку на пульте и выключила в каюте освещение.
— Я стесняюсь, — хихикнула она.
Свет погас, но темно в каюте не стало. Юпитер заполнил собой уже весь вид из иллюминатора. Гигант освещал звездолет солнечным светом, который отражался от бурлящей разноцветными газами поверхности планеты. И свет в каюте стал такой чарующий, пьянящий и, конечно же, интимный.
Самый большой из спутников Солнца просто нахально подглядывал за тем, что происходило в каюте номер 25 на третьей палубе звездолета 'Николай Черкасов'.
Ермак смотрел на Юпитер. Лайнер проходил самую близкую точку своего пути от этой планеты. Этот вид успокаивал и умиротворял. Роман отвлекся от предмета своего беспокойства и просто, уткнувшись лбом в иллюминатор, наблюдал за удивительным видом. Можно было даже разглядеть некоторые спутники Юпитера. Вон, например, крошечный Синопе, диаметром всего двадцать два километра. Чуть левее виднелась Пасифея. Они были совсем близко от звездолета. Разумеется, в масштабах космоса близко.
Ермак продолжал наблюдать за этим незабываемым зрелищем. Вон на правом краю диска планеты показался довольно крупный Каллисто, один из четырех спутников Юпитера, открытых еще Галилео Галилеем в 1610 году.
Капитан госбезопасности Роман Ермак вздохнул, — красиво, черт возьми...
...Свет Солнца отраженный гигантом освещал блаженство и страсть, двух слившихся в безумном экстазе тел. Для них в этот миг уже не существовало этого звездолета. Как впрочем, и ничего материального. Они словно парили в открытом космосе. Во власти невесомости и собственных страстей. В пугающей тишине и безмолвии открытого космоса. Единственное что они могли слышать, это стоны сладострастия... Универсальный, не нуждающийся в переводе язык любовного наслаждения.
А Юпитер все это освещал солнечным светом и... улыбался.
ГЛАВА 9
Планета Зети. Обращение Канцлера Свободной планеты Зети, Лейбы Зоренсона к зетианскому населению.
Уважаемые Зетианцы. Дорогие мои сограждане. Господа! Сегодня в столице нашей вольной планеты произошло страшное. Чудовищной силы взрыв унес жизни пятисот семидесяти трех жителей нашей планеты и ее гостей. Среди погибших, представители трех космических рас. В том числе и люди. Что может быть ужаснее смерти, дорогие мои? Я скажу вам. Ужаснее самой смерти — это смерть от рук оголтелых подонков, не считающихся ни с чем ради своих безнравственных извращенных амбиций. Именно это и произошло сегодня. Боевое террористическое крыло 'Чистая кровь', имеющая прямое отношение к оппозиционной и крайне экстремисткой фракции Рейнхарда Биста, объявило войну цивилизованному обществу нашей планеты. Именно они взяли ответственность на себя за сегодняшний террористический акт. Долгое время Рейнхард Бист занимался бесплодной полемикой и трибунным авантюризмом, но, видя, что никакой поддержки среди нормальных людей его идеология не получит, решил бросить вызов всем нам, перейдя к таким действиям как терроризм. Мы его терпели. Да. Ведь для нашего общества, демократия — превыше всего. Но теперь мы изменились. Теперь мы примем вызов и нанесем ответный удар по зародившемуся на нашей планете очагу мирового терроризма. Вы не ослышались, дорогие мои соплеменники и братья по разуму. Некоторые, пока неподвергающиеся огласке факты свидетельствуют на серьезную поддержку Рейнхардистов из вне. Однако все это еще ждет своей очереди на тщательное расследование. А пока я объявляю вне закона Рейнхарда Биста и его идеологию. Своей властью я запрещаю оппозиционную прессу сочувствующую этому экстремисту. Мною отдан приказ на масштабную инспекцию всех так называемых 'Независимых Общин', имеющих место в отдаленных уголках нашей планеты. Приказ на арест самого Биста и его сподвижников уже отдан. В Титограде с сегодняшнего дня и до особого распоряжения, в темное время суток будет объявлен комендантский час. Так же я объявляю на всей планете пятидневный траур.
Скорблю я вместе с вами, дорогие мои Зетианцы. Родные и близкие погибших. Прошу у тех, кто пал от рук негодяев, — простите меня, что я вас не уберег. Расплата близка, а кара будет сурова.
Планета Зети. Обращение посла Фенфирры в Титограде Кузундука Ррно к гражданам Свободной Планеты Зети.
Налшанрыг! Уважаемые жители планеты Зети, на которой я имею честь быть послом. И которая имеет честь иметь послом меня. От лица фенфиррийского правителства, от себя лично и от имени моего клана я хочу выразить соболезнования всем пострадавшим и родственникам пострадавших в этой террористической акции. Фенфирийское правительство и лично наш Великий Папа-главарь Абрнык Заббаддай выражают полную готовность и решимость помочь вашему канцлеру избавить Зети от угрозы терроризма. Как уже известно, большинство погибших от взрыва у центра 'Межпланетной дружбы и сотрудничества' были фенфирийцами. Поэтому, с согласия правительства Зети, наш Великий Папа-главарь Абрнык Заббаддай принял мудрейшее решение ввести на Зети ограниченный экспедиционный корпус серо-бурых фиррафинмухтунгов. По человеческой классификации это три батальона мобильной пехоты. Они должны будут охранять жизнь и покой наших соплеменников на вашей планете и помогать Зетианскому правительству бороться с терроризмом. Спасибо за внимание. Гырнашлан!
* * *
Глядя на все это по своему телевизору, Рейнхард Бист то сжимал, то разжимал кулаки. Это был высокий атлетически сложенный голубоглазый блондин скандинвской внешности. Для политика он был довольно молодой — двадцать девять земных лет, но обладал достаточной харизмой и умом, чтобы снискать популярность среди многих людей. Тем более что многие люди, особенно живущие на отдаленных от Земли планетах, не особо горели желанием соседствовать с непохожими на них разумными существами из других миров. Еще недавно человек не знал никого кроме самого человека и не мог ужиться на одной планете с такими же, как он сам. Люди враждовали между собой из-за цвета кожи, религии, языка. Не трудно догадаться, какие проблемы возникли с началом контактов с представителями инопланетных рас. Конечно, не все из тех, кого угнетала мысль о соседстве с инорасовыми, являлись расистами и ксенофобами. Но таковых было достаточно, чтобы проблема космического расизма стала заметной и создающей трудности.
Несмотря на то, что писала о нем официальная Зетианская пресса, Рейнхард Бист не был одним из тех одиозных экстремистов, которые кричали о том, что необходим человеческий крестовый поход против всех живущих во вселенной тварей и нужно укрепить гегемонию человека во вселенной до скончания времен. Однако Бист был ярым противником программы 'Соседи', по которой создавались универсальные инфраструктуры для городов, в которых будут жить представители всех контактирующих рас. Где они будут делать покупки в одних магазинах, и их дети будут ходить в одни школы. Рейнхард был противником практически безвозмездных передач новых технологий инорасовым представителям Союза прогрессивных цивилизаций. Он также считал, что страх перед некими 'Светлыми силами' больше похож на пещерный страх дикарей во время солнечного затмения. 'Человек — самостоятельный и самодостаточный вид!' — говорил он, — 'Мы не должны ждать милостыню неизвестно от кого для того чтоб сделать следующий шаг в глубины космоса. Другие расы понятия не имеют что такое эти 'Светлые силы' но соблюдают закон об ограниченном пространстве лишь потому, что человек настаивает на этом. Но как только инорасовые почувствуют нашу слабость и свою силу, они ринуться бесчисленными армадами звездолетов в глубины вселенной и обойдут человека в его экспансии космоса, оставив нам лишь самую незавидную роль'. И очень многие соглашались с Рейнхардом Бистом.
Он повернул голову и взглянул на вошедшего в комнату своего друга и соратника Карла Ховарда.
— Ты видел это? Как тебе все это нравиться? — нервно усмехнулся Рейнхард.
Карл имел очень внушительную внешность. Огромные мускулы, массивная шея. Черная борода с усами были намного пышнее, чем его бритая налысо голова. Весь его вид являл собой угрожающее зрелище, а вот голос совсем не сочетался с его внешностью. Спокойный, добродушный и негромкий.
— Конечно. Тебе немедленно надо уехать. Машина стоит у черного хода. Точно такая же у парадного. В обоих наши люди. У нас есть минуты четыре. Бери с собой самое необходимое и выбирай, в какой машине будешь уходить. Я сяду в дублирующую машину и мы покинем город в течении двадцати минут. — спокойно но быстро сказал Ховард.
— Черт возьми, — пробормотал Бист вставая.
* * *
— Что с исполнителем? — спросил хмурый Зоренсон у своего помощника.
— Как и планировали. Ликвидирован. Задушен и выброшен в глухом лесу. Хищные звери и насекомые не оставят от него ничего в течении часа. — Отрапортовал Эрвин Валдис. — Нам подобные свидетели не нужны.
— М-да, — вздохнул ходивший по своему кабинету канцлер. Значит, настоящий исполнитель террористического акта мертв.
— Наши люди уже отправились за Рейнхардом Бистом. Я приказал взять его живым. Если он будет убит при аресте, кое-кто сделает из него мученика, а из нас палачей.
— Все верно, — задумчиво кивнул Зоренсон. — Необходимо провести над ним показательный процесс. А когда прибывает фенфирийский десант?
— Сегодня вечером, — ответил Эрвин.
— Не нравится мне это.
— Ну, это же идея Мудрецов была. Им виднее наверно. — Пожал плечами помощник.
— Они сидят на Земле в своих роскошных виллах. Что им оттуда может быть видно? — раздраженно бросил Лейба. — Все происходящее для них не более чем компьютерная стратегия, в которую они играют и только отдают команды маленьким юнитам. Если они думают что фенфиров можно использовать, то никакие они не мудрецы. Они идиоты.
Валдис ничего на это не ответил.
ГЛАВА 10
Симон не сводил глаз со своей спутницы. Жанна сидела за столиком напротив него и смотрела в меню. На ее щеках горел румянец. Было очевидно, что список блюд ее не интересовал и она смотрела в меню только чтобы спрятать от Ди Рэйва свои смущенные глаза. За то время что она держала в руках список блюд, его можно было уже выучить наизусть.
Киномагнат вздохнул. Он уже два раза произнес — Жанна, но она, не поднимая взгляда, отвечала лишь — 'сейчас, сейчас' и больше никакой реакции. Симон с грустью окинул взглядом зал ресторана, который как обычно был почти весь наполнен посетителями. В дальнем углу возле иллюминатора сидели трое. Двое заметно подвыпивших пожилых европейцев и Роман Ермак с ними. Он смотрел толи на Жанну, толи на Симона испепеляющим злым взглядом, но заметив, что Ди Рэйв обратил на него свое внимание сразу повернул голову в сторону своих соседей по столику.
— А этот чем недоволен, — вслух подумал киномагнат.
— Ммм? — послышался голос Жанны.
— Жанна, скажи, ты жалеешь? — озвучил, наконец, Симон мучавший его вопрос.
— О том, что было? — она захлопнула меню и улыбаясь посмотрела на Ди Рэйва. — Ни капельки.
— Тогда что с тобой?
— Это я в облаках, наверное, витаю, — засмеялась девушка, — Конечно, меня немного смущает, что все это произошло так быстро. Но в остальном, все очень здорово.
— Послушай, Жанночка... — он замялся, словно хотел открыть ей какой-то очень важный секрет, но она предупредительно подняла ладонь и быстро произнесла:
— Ты меня очень разочаруешь, если после первого же постельного эпизода в наших отношениях начнешь делать мне признания в любви.
Киномагнат удивленно и растерянно на нее посмотрел, словно вопрошая 'почему?'.
— Не теряй голову. Терять голову проще всего, — продолжала она. — Лучше хорошенько обо всем подумай и не спеши с выводами, о которых можешь пожалеть.
— Но о чем мне жалеть?! — Симон был возмущен таким поворотом.
— Разумеется, — улыбнулась Жанна, — Мужчина редко жалеет о том, что он переспал с красивой девушкой. Это обязательств на него не накладывает. А вот в порыве мимолетной страсти он сделает какое-нибудь необдуманное признание, и тут начинаются обязательства. Он уже через десять минут может пожалеть о сказанном...
— Но ведь ты совсем не знаешь что у меня здесь! — он ударил себя кулаком по сердцу.
— Сейчас важно то, что у тебя здесь, — девушка постучала себя пальчиком по виску, — Никогда не выключай разум. Любить можно сердцем, — это прекрасно. Но думать надо только головой и никаким другим местом.
Симон сидел совершенно растерянный и расстроенный.
— Я не отталкиваю тебя. Я просто хочу предотвратить возможную беду. — Вздохнула она. — Ну не грусти котик, — она взяла его ладонь в свою, — Давай мороженое поедим, — Жанна подмигнула ему и снова улыбнулась своей обезоруживающей улыбкой.
* * *
Рейнхард решил скрыться на машине стоявшей у черного входа дома, в котором он жил. Ховард соответственно сел в ту, что стояла у парадного. Едва Карл отъехал, как в конце пустынной улицы показался полицейский фургон, а за ним следовала сине-красная патрульная легковушка.
Фургон остановился метрах в пятидесяти от дома Рейнхарда Биста. Редкие прохожие, сразу почуяв неладное, попрятались в подъезды ближайших домов. Патрульная машина двинулась навстречу джипу, в котором находился Ховард.
Карл предусмотрительно оставил в доме Рейнхарда человека со штурмовым лучеметом, который должен был уйти после того, как лидеры оппозиции успешно покинут столицу. Но не вышло. Сейчас Карл вызывал его по рации.
— Эрик, ты видишь, что делается?
— Да, шеф. Вижу. — Ответила рация.
— Прости брат, — вздохнул Ховард.
— Да ладно, Карл. Все в порядке. Для этого тут меня и оставили. Уходите. Даст бог, свидимся.
— Удачи Эрик. Без нужды на поражение не бей.
Из полицейского фургона выскочило двадцать хорошо экипированных бойцов штурмовой полиции. Облачены они были в темно-синюю броню и шлемы с тонированными забралами. У каждого в руках автоматическая винтовка. Штурмовики стали рассредоточиваться по улице и в этот момент с чердака дома Рейнхарда с пронзительным визгом засверкали ярко-золотистые лучи энергетических разрядов. Выстрелы прошили капот патрульной машины, которая тут же вспыхнула. Из нее выскочили четверо офицеров и бросились врассыпную. Машина взорвалась, подпрыгнув метра на полтора.
