Джон Шеттлер - "Киров-7: Сад Дьявола"

Однако Макрей был человеком начитанным, и знал и то, что эту же фразу произносил и доктор Фауст Кристофера Марло, ожидая Люцифера, который придет, чтобы забрать его душу, и пытавшегося сделать все возможное, чтобы отсрочить этот момент, Макрей ощущал себя именно так, когда Елена прошептала эти слова, и на него накатила волна тоски и страха. Дьявол пришел в этот мир и неумолимо приближался. Он не мог его видеть, не знал, где именно он находится, но подозревал, что это мог быть капитан атомного-черт-его дери-ракетного крейсера "Киров" — корабля, ушедшего через ад в какое-то далекое прошлое.

Куда же направлялись они, пока "Огонь Аргоса" мчался по Эгейскому морю под черным звездными небом? Все это казалось невозможным, каким-то диким голливудским фильмом, но Елена рассказывала ему все с тем предельно серьезным лицом и тоном, которые он привык сидеть и слышать на деловых переговорах. Она была смертельно серьезна. "Звезды движутся, время течет, тикают часы, дьявол приближается, и Фауст проклят будет...".

— Хорошо, — сказал он с наступлением утра. — Вертолеты готовы к вылету.

— Сколько людей они смогут взять?

— Сколько? Ну, как ты знаешь, они были модифицированы специально для "аргонавтов". Каждый берет двенадцать человек. Этим утром у нас готовы к вылету три.

Ночь дала ей время объяснить, что им нужно быть здесь на следующий день. Макрей не был рад покидать корабль, но она убедила его в том, что это было необходимо. И, тем не менее, он ощущал в ней настоящую внутреннюю борьбу и тоску, нечто большее, чем страх. Нечто, более похожее на печаль.

— Хорошо, — он заметил муку в ее взгляде и обнял ее. — Ну, что не так? Ты так много рассказала мне об этих перемещениях во времени вчера вечером, но ничего не сказала об этом сроке в 48 часов. Что случилось? Зачем нам так спешить в Дельфы?

— Не сейчас, Гордон. Берите медицинские средства, боеприпасы, воду, средства связи. И да, нам нужны лопаты. Чтобы копать.

— Все это входит в штатную нагрузку. Вместе с ракетами и остальным.

— Забудь о ракетах. Мы должны оставить все, кроме еды и других припасов. Однако "Аргонавты" должны быть вооружены.

— Так точно. Вооружены до зубов.

— Тогда пускай готовят дополнительную форму, одежду, боеприпасы, все жизненно важное. И ты то же самое.

— Ясно... — Он мог видеть ее страдание, но понимал, что не время давить. С одной стороны, она говорила, что операция будет краткой, но готовилась к ней так, словно они собирались уйти куда-то на достаточно продолжительное время. Леди, очевидно, что-то имела на уме, так что он быстро переключился в оперативный режим, предполагающий военную точность мышления.

— Я прослежу, чтобы ребята были готовы.

Когда он вышел, Елена Фэйрчайлд несколько мгновений просидела в своем кабинете в тишине. Ее взгляд блуждал по мебели, произведениям искусства на стенах и на столе, за которым она когда-то проводила столько времени, разбирая графики и анализируя рынок нефти. Сейчас это казалось ей таким бессмысленным. Но это была ее жизнь до "Дозора", и когда-то это имело для нее значение. Она поняла, что все это ушло. Слезы тихо покатились из глаз. Затем она нажала на скрытый переключатель, открывавший сегмент стены кабинета, за которым находилась специальная комната.

Он был там. Телефон, красный телефон рока. Не теряя времени, она набрала код, открывающий предохранительное стекло, и ввела сообщение. "В.11 — НА МЕСТЕ 08.00".

Она нажала кнопку передачи и стала ждать, глядя помрачневшим взглядом на дисплей, на котором за последние семь лет отображалось столько сообщений, предупреждений, сообщений о плановых проверках связи, данных о курсе "Огня Аргоса" по ее зоне боевого патрулирования. Теперь все это закончилось.

Ответ получен. "ПРИНЯТЬ". Последовала небольшая пауза, она ввела код и снова опустила предохранительную крышку. На экране отобразилось всего одно слово, как всегда. Но это был один из кодов, которые она помнила многие годы. Этот словно происходил от самого сердца. "ПРОЩАНИЕ".

Время пришло.

Она подняла крышку и ввела еще одну команду, отключавшую телефон, а затем вернулась в кабинет, закрыв за собой дверь. Грохот ботинок людей, поднимающихся с нижних палуб, казался ей отдаленным громом, разносившимся по коридорам корабля. Она нашла сумку, которую собрала накануне, и проверила цепочку на шее. Рука на мгновение застыла на груди. Время пришло. Ей нужно было как можно скорее добраться до объекта вместе с отрядом "аргонавтов".

Чтобы сделать перелет как можно более коротким, корабль изменил курс, войдя в узкий пролив Артемиссии, где греки блокировали персидский флот Ксеркса в 420 году до н.э.*. Они находились к северу от легендарного Фермопильского прохода, где совершили свой бессмертный подвиг 300 спартанцев. Поднявшись на верхнюю палубу, она заметила Гордона, о чем-то говорившего с Маком Морганом. Увидев ее, он поднял руку, давая знак пилотам. Вертолеты начали заводить двигатели, а последние "аргонавты" занимали свои места в десантных отсеках. Мои спартанцы, подумала она. Господи, прости меня, что я не могу взять их всех, все 300. Ей придется жить с этим всю оставшуюся жизнь, сколько бы ей не осталось.

* Вообще-то, в 480-м...

* * *

Она бросила на корабль долгий прощальный взгляд, когда вертолет поднялся в воздух, разорвав ревом винтов предрассветную тишину. Иди с богом, сказала она про себя. Три вертолета помчались на юг, набирая высоту, и быстро достигли побережья, направившись к горе Парнас. Х-3 были одними из самых быстрых вертолетов в мире, так что быстро прошли неровную местность, направляясь к Дельфам. Вскоре они прошли над оранжевыми крышами города, медленно дрейфуя на восток, где вскоре показались знаменитые руины. Разрушенные колонны и другие остатки греческой архитектуры поднимались из земли, словно обломанные зубы. Они были разбросаны по местности, окруженные зелеными оливковыми рощами. Афинский театр и казначейство, храм Аполлона, Пуп Земли, Священный путь, и, наконец, Святилище Афины.

"Я все, что было, что есть и что будет, и мою вуаль не поднимет ни один из смертных...", пронеслось у нее в сознании, когда она подумала об этой богине и о том, какой она была представлена во многих культурах на протяжении тысячелетий. Богиня мудрости, мужества, вдохновения, цивилизации, права и справедливости, всего, что было теперь будет возложено на ее алтарь. Некоторые утверждали, что у нее были более глубокие корни, связывающие ее с египетской богиней Нейте, богиней войны и одновременно покровительницей ткачества, сплетавшей нити земли каждый день, чтобы начать новый. Если могло быть какое-то точное описание матери-времени, продумала Елена, это оно. Что же, дорогая леди, я должна принести вам тысячу извинений, но мы собирается забраться тебе под юбку.

— Вот, — указала она пилоту со своего места прямо за спиной Гордона, сидевшего в кресле второго пилота. — Вот та круглая форма. Видите колонны? Мы можем приземлиться у тех деревьев?

Пилот кивнул и начал плавно снижаться над развалинами. Обычно это место было переполнено туристами, но не на рассвете и не после зловещих новостей о раскручивающемся маховике войны. Было относительно тихо, лишь к северу от руин виднелись несколько машин у здания, где находились сотрудники музея.

— Отправьте "аргонавтов" очистить и прикрыть весь объект, — твердо сказала она. — Никого не допускать. Если они станут настойчивы, действуйте вежливо, но твердо. Мне нужны три-четыре человека с лопатами.

— Так точно, мадам, — Макрей обращался к ней формально перед посторонними. Он все еще не понимал, в чем заключается их задача и какое ко всему этому имеют отношение развалины памятника древности.

"Аргонавты" быстро и четко рассыпались от вертолета, приземлившегося на открытый участок местности у деревьев. Одно отделение направилось к зарослям с одной стороны, другое с другой. Третье направилось на север, вежливо оттесняя ранних посетителей и сотрудников. Группа из четырех человек разобрала несколько контейнеров с припасами, а затем, забрав из бокового грузового отделения вертолета складные лопаты, направилась к Елене и капитану у центра храма. Развалины представляли собой три плиты из гладкого серого камня в виде концентрических окружностей на расстоянии меньше трех шагов друг от друга. Центр самой внутренней плиты был полым, словно каменный бублик, и заполнен зеленой травой.

Эти камни были всем, что осталось от строения, созданного тысячи лет назад, спокойно стоявшими свою вечную вахту на протяжении веков.

— Здесь, — указала Елена. — Копайте, джентльмены.

Макрей удивленно посмотрел на нее.

— Здесь? Прямо посреди святилища?

— Больше метра глубиной, — сказала она, сложив руки.

— Ладно, ребята. За дело. — Он был полон решимости прокопать землю до самого ада, чтобы, наконец, что-то понять. Хоть прямо к черту во двор.

Бойцы принялись за дело, быстро сгребая дерн и разрывая суглинистую почву под ним. Для них это было обычное дело, в прошлом они отрыли много окопов, хотя никогда не занимались подобным при таких обстоятельствах. С севера отчетливо доносились голоса местного персонала, который удерживали суровые "аргонавты" в черной спецназовской форме. Они видели, что что-то происходит, но остаток стены у трех последних уцелевших колонн мешал видеть, что именно. Дабы успокоить их, Елена отправила одного из бойцов объяснить им, что они из министерства культуры Греции, и занимаются инспекцией площадки в целях защиты памятников. Вроде бы, это произвело желаемый эффект.

Вскоре лопаты уперлись во что-то твердое, и по звуку Макрей понял, что это был металл, а не камень. Они быстро убрали остатки земли, обнажив гладкую металлическую поверхность, сверкающую в тусклом свете, с чем-то, похожим на крышку капота, удерживаемую при помощи винтов. Мак Морган стоял, держа руки в карманах, и с интересом наблюдал за происходящим. Что Ее милость задумала на этот раз?

Кто-то достал швейцарский армейский нож и они использовали его, чтобы отвернуть винты и снять пластину. Под ней обнаружилась знакомая, но выглядящая совершенно неуместно вещь — замочная скважина. Елена медленно потянулась к своей шее, одновременно спускаясь в отрытую яму метр двадцать на метр восемьдесят. Макрей помог ей спуститься на металлическое "основание" окопа, полагая, что это люк в какое-то техническое помещение или склад, в котором могут храниться реликвии. Что они могли делать здесь в такое время, было выше его понимания, так что он просто ждал, бросив взгляд на Моргана и сложив руки на груди.

Елена сняла с шеи самый обыкновенный металлический ключ, висевший на цепочке. Макрей проследил, как она опустилась на колени, закрыв глаза, словно морально готовилась ступить за какую-то грань, за переходную точку в жизни, которая изменит все. Затем она медленно вставила ключ в мгновенно щелкнувший замок.

Макрей и Морган пристально наблюдали за тем, как верхняя часть металлической конструкции словно приподнялась, заставив Елену отскочить в сторону. В свете того, что они узнали о российских МБР, ему пришла в голову мысль, что это может быть какое-то бомбоубежище, укрытие от надвигающегося хаоса, грозившего пожрать мир.

— Что это, господи? — Воскликнул Морган, глаза которого ярко горели. Он смотрел на это, почесывая угольно-черную бороду.

— Секретный вход, — сказал Макрей. Кто-то достал фонарик и осветил темную шахту, ведущую куда-то вглубь.

— Здесь сантиметров пятнадцать армированной титаном стали, — обратил Морган внимание на толщину люка.

Елена оглянулась на них через плечо и улыбнулась.

— Капитан, окажите нам честь, — она указана в проход, в котором виднелась освещенная лестница. — Станьте нашим первопроходцем.

Для Макрея лестницы были привычным делом, так как он поднимался и спускался по трапам различных кораблей большую часть своей долгой военно-морской карьеры. Он двинулся вперед, спустился ниже уровня земли и с каждым шагом ощущал мучительное чувство, что покидает мир, оставшийся наверху, навсегда, медленно спускаясь в новый, ожидающий его внизу.

Так оно и было.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

ПОБЕГ

"В глубине души я была эскапистом... Я всегда могла вырваться из этого мира, и погрузиться в другой"

— Эми Плам

ГЛАВА 16

* * *

Орлов сбежал по лестнице с пистолетом в руке, слыша снаружи звуки боя. Он сделал то, зачем пришел сюда, и теперь пришло время уходить и начинать новую жизнь. Но что же именно делать? Он знал, что люди с корабля ищут его. Звук, который он слышал, безошибочно был гулом винта вертолета, хотя и звучал явно глубже и мощнее, чем у Ка-40. Если они были здесь, подумал он, они пролетели от Черного моря. Должно быть, они задержались у побережья Испании, ища его, а затем проследили по сигналу куртки.

Однако что-то не сходилось. Большую часть времени он держал куртку выключенной, зная, что в этом состоянии она будет транслировать только сигнал системы "свой-чужой" в радиусе пяти километров. Средиземное море он преодолел на тихоходном турецком пароходе. У "Кирова" было более чем достаточно времени, чтобы перехватить этот корабль, однако тот без всяких проблем прошел через Средиземное и Эгейское моря до Стамбула, где его пересадили на тральщик. И если бы такой корабль, как "Киров" вошел в Черное море через Босфор и Дарданеллы, он явно бы хоть что-то об этом узнал.

Да, он несколько раз включал куртку во время пути по Черному морю на тральщике. Это расширило бы радиус передачи сигнала до пятидесяти километров, однако единственным, что их побеспокоило, была та тупая немецкая подводная лодка. Если они отследили его здесь, они должны были находиться в пятидесяти километрах от побережья Черного моря, когда он сбежал от НКВД. Почему же они не пришли за ним, когда он направлялся на поезде на восток через Грузию в дом своей бабки? Во всем этом не было никакого смысла.

Затем он вспомнил еще кое-что... То письмо, которое он написал в журнале, адресуя его Федорову! Он жаловался на судьбу, постигшую его в Кизляре, и обратился к Федорову по имени. Возможно ли такое? Неужели это письмо пережило войну и долгие десятилетия, чтобы Федоров смог найти его в будущем? Если так, то корабль благополучно вернулся домой. А если так, то у них, должна была быть настоящая причина вернуться за ним на Каспий. Но как они это сделали? Никто не знал, почему корабль был заброшен назад во времени, или как он перемещался вперед и назад сквозь столетия... По крайней мере, на тот момент, как он сбежал.

Федоров, подумал он. Этот хорек был единственным, кто мог это понять. Федоров... По какой-то причине он явно хотел найти его. Чем больше он об этом думал, тем больше его поиски представлялись ему отчаянными. Зачем?

Они знают, что у меня есть эта компьютерная куртка, подумал он. Да, Федоров поймет, что куртка даст мне огромную силу. Вот почему они вернулись. Им нужен не я, а эта гребаная куртка! Они боялись, что я воспользуюсь этой силой. Боялись того, что я смогу сделать.

На этой мысли сознание перескочило на другой уровень проблемы. Он понял, что если корабль снова переместился в будущее и они нашли его письмо, он могут знать все, что мне удалось сделать в будущие годы. Для них это будет история. Они могли знать все!