Стальной Сапог.

Тут и Вон сердцем почуяла неладное...

— Нужно будет поехать в логово Трёхликого, да осесть там. Денег мы дадим. Сказку* (* — в данном случае, так называемую 'легенду' разведчика) придумали уже. Купить тебе поместье, замок во франкской земле, и править там людьми. А нам, в Державу, сведения поставлять, что в Европе старой твориться. Ну и людям нашим помогать. Засылать видоков*( *-шпионов) в земли окрестные, выведывать секреты разные, что нового твориться, что измыслили интересного, и нам вести посылать. В крепость Поющих Птиц.

Туча тучей стал Марк. Потемнел ликом. А у Вон на глазах слёзы выступили. Почуяла сердцем бедная, что придётся проститься с любимым на век. Навсегда... Льот смотреть на влюблённых не смогла, даль ей до слёз корёску. Ведь не сможет Марк взять её с собой. Уж слишком лик у девы чужой для тех мест. Обвинят в ведьмовстве, сожгут живьём, поскольку не похожа ни на кого из тех, кто живёт в Европе. Значит, один для неё выбор — в Державе славов жить. У отца Марка. Либо, коли пожелает, в Корё вернуться. Там о ней позаботятся. А супруг девы молчит, лишь всё темнее лицом становится. Молвил, наконец, глухо:

— Очень... Надо?

— Коли откажешься — винить не стану. Но ты речь знаешь, обычаи. Конечно, изменилось многое, но по сказке ты долго в Святых для поклонников Распятого долго был. Потому спишется многое на это. И решил вернуться домой, в родные разбогатев. Родитель твой уже стар для таких вещей. А ты — молод, силён, умом не обижен и храбростью. Потому и пал выбор княжий на тебя. Понимаю, что только женился, только счастье обрёл, Марк. Но... Долг на каждом из нас. Перед государем нашим, перед Державой славов. Даёт земля наша много каждому из живущих здесь благ. Но и требует, чтобы пользующийся благами её, был готов в любой миг, коли потребно, отдать сей долг. Даже ценой жизни. Так что решишь, Марк Мауберг? Барон фон Гейер?

...С тонким звоном разлетелась на кусочки мелкие чашка глины тонкой синского фарфора в руке могучей. Опустил голову воин, глухо, через силу, произнёс:

— А... Вон? Супруга моя?

— Не оставим её милостью нашей. Клянусь.

Ответствовал князь. Потом поднялся из-за стола, вновь взглянул взором отеческим на молодых, друг к дружке прижавшихся, молвил:

— Оставайтесь здесь ночевать. Покои вам уже приготовлены. А утром ответ дашь.

Кивнул головой Марк в ответ на слова князя, Дара-Воителя ...

А утром, едва солнышко красное поднялось над горизонтом, дал ответ князю — коль требует от него Держава Славов отказаться от счастья своего, исполнит он всё...

Глава 11.

Полгода спустя. Франция.

Гроссмейстер Ордена Тамплиеров, Хуго де Лаваллер, с любопытством взглянул на застывшего перед ним молодого человека.

— Так вы — сын барона Алекса фон Гейера?

Тот ответил с небольшим поклоном и незнакомым жёстковатым акцентом, но довольно правильной германской речью:

— Да, ваша светлость. Законный сын, Марк.

Хуго чуть помотал в воздухе рукой:

— Давно. Очень давно не видел я вашего батюшку. И где же он обитает теперь?

Марк вздохнул:

— После того, как в Иерусалиме мой почтенный родитель едва не попал в плен к сарацинам, решил он, что жизнь в Святой земле не стоит того, чтобы отдать за неё жизнь. Собрав отряд охотников и смелых людей, двинулся он дальше на юг. Пересёк великие пески, доселе считавшиеся непроходимыми, и вышел в земли весьма обильные и населённые чернокожими маврами. Чёрными, словно уголья в очаге...

Гроссмейстер затаил дыхание от неожиданности. Негров, он, конечно, видел. Но рассказ молодого рыцаря звучал, словно баллада миннезингера...

— Там основал он поселение, в верховьях реки, Нил называемой, впоследствии ставший городом. И доселе жил в том граде, именуемом окрестными племенами Хараре, что означает, каменный. Правил своими подданными справедливо, как требует того Церковь наша.

Марк состроил постное лицо, а тамплиер осенил себя при этих словах крёстным знамением. Мауберг повторил жест за ним.

— Дальше, сын мой. Дальше.

Рыцарю не терпелось услышать о новых чудесах. Но барон его разочаровал:

— После того, как мы прожили в тех краях долго и счастливо, случилось большое горе — отец мой занемог от болотной лихорадки и скончался. Царствие ему небесное.

Теперь уже Марк осенил себя крестом, как бы не было ему противно внутри...

— Местные племена, прослышав о смерти моего батюшки, подняли бунт, взяли город штурмом, но мы отбились в цитадели. Только удачи нам это не принесло — жители были частью убиты, частью уведены в плен. Надо заметить, что местные племена почитают человечину за деликатес наподобие говядины...

При этих словах тамплиера передёрнуло. Он вскинул голову, опущенную после известий о смерти старшего барона.

— Как?!

— Увы, ваша светлость. Сие — истина. Могу поклясться на Святом Писании.

— Да что вы, барон! Я вам верю. Жаль вашего родителя. Искренне жаль. Одно время мы были с ним очень дружны, и не раз защищали в бою спины друг друга...

— Потому я и обращаюсь к вам за помощью, ваша светлость.

Гроссмейстер насторожился — ещё один проситель? Сколько их сейчас развелось в Европе! Нищеброды... И этот туда же. Эх, жаль Алекса. Да сын, видать, недалеко от отца голодранца ушёл... Между тем Марк прищурился:

— Позвольте продолжить рассказ, ваша светлость?

Тамплиер нехотя кивнул, ожидая услышать обычную просьбу о службе или деньгах, но Мауберг его удивил!

— После смерти батюшки, собрав ценности и золото, мы с уцелевшими решили вернуться в Европу. Нас было немного. Всего двадцать человек. Но спустившись по Нилу вниз, к морю, мы смогли добраться до места, именуемого когда-то Танжером. А оттуда до Иерусалима. Там, сдав имеющиеся при нас средства в банк Братьев, отправились мы в в родные земли, где мои соратники, получив от меня причитающиеся им доли, разъехались по местам, их родивших. Я же, поскольку прожил почти всю жизнь в Хараре, ничего не зная о Родине батюшки моего...

Марк вновь осенил себя крёстным знамением, на что тамплиер поморщился, вычленив из рассказа молодого человека главное — деньги у того есть. Значит, не станет просить взаймы.

...— решил обратиться к вам, как старому другу отца, с просьбой помочь мне приобрести какие-нибудь земли во владение. Известно мне, что в закладе у Ордена имеется множество поместий и угодий. Так вот просьба моя такова будет — нельзя ли мне выкупить одно из них, построить там замок и хозяйствовать по мере сил и разумения?

У гроссмейстера при этих словах непроизвольно открылся рот от изумления:

— Но, сын мой! На это требуются большие средства! Очень большие! Конечно, многое зависит от того, где пожелаешь ты приобрести себе поместье! Но скажу сразу, что это довольно сложно. Хотя — да. У нас в закладе немало усадьб и дворов, а так же деревень, отданных нерадивыми хозяевами.

— Средства, скажем так, у меня имеются. Заёмные письма и чеки от Иерусалимского отделения рыцарей-тамплиеров на сумму в сто пятьдесят тысяч золотых дукатов. Не считая самоцветных камней, сданных на хранение туда же.

— Сто пятьдесят тысяч золотых дукатов?!

Тамплиер едва смог прохрипеть цифру — он никак не думал, что когда-то нищий барон достигнет такого огромного, просто колоссального богатства! А Марк спокойно продолжал добивать де Лаваллера:

— Мой батюшка, царство ему небесное, сумел завести обширную торговлю с негоциантами из разных земель — Хинда, Сина, Корё. Торговал заморскими диковинными товарами, пряностями, благовониями. Не брезговал и 'чёрной древесиной'...

Рыцарь едва заметно поморщился при упоминании работорговли...

— Так что связи мои весьма широки. И сами понимаете, что я могу...

Марк выделил слово 'могу'.

— ...могу позволить себе приобрести себе поместье в любом месте Европы, которое вы мне предложите.

Тамплиер оживился — ничего себе! Фон Гейер открыл в себе удачливого купца? Новость! Но хорошая. Если пригреть фон Гейера-младшего под крылом Ордена, то благодаря его связям можно будет открыть для себя новые рынки и новые товары. Ведь барон упомянул волшебное слово — пряности! А это — чистейшее, беспримесное золото! Впервые за время беседы гроссмейстер шевельнулся в своём кресле:

— И где вы вы желали приобрести себе новое родовое поместье, барон?

Марк через силу улыбнулся:

— Последние годы я жил в местах, где слишком жарко. Поэтому бы желал отправиться в места, где попрохладнее, и где есть море. Поскольку дело, которым я желаю заняться, требует большой гавани...

...Точно! Он собирается торговать дальше! А значит, нужно окружить его преданными Ордену людьми, окутать заботой, чтобы он всю оставшуюся жизнь был нам благодарен, к вящей славе Господней!..

— Скажем, где-нибудь на берегах моря Балтийского. В Германии, к примеру...

— Ах, да. Ваш покойный батюшка был же родом из тех мест... Совсем забыл, простите, барон.

Короткая пауза. Потом Хуго раздвинул тонкие губы в улыбке:

— Однако, у меня есть для вас лучший вариант. Вы что-нибудь слышали о Пруссии?

— О Пруссии?

Недоумённо спросил Мауберг.

— Да?

— Нет, к сожалению.

Отрицательно мотнул рыцарь головой.

— Так вот, господин барон. Пруссия — новые земли на границе с Гардарикой, или Русью. Сразу скажу, что жизнь там не простая. Правит там Ливонский Орден, развив бурную экспансию и освоение этих мест. Раньше там жили славяне из прусских земель, а так же мелкие племена эстов, латов и прочих... Но рыцари Ордена навели порядок. Во всяком случае, сумели прижать этих грязных язычников. Правда, это потребовало огромных денежных вливаний на строительство замков, наёмные отряды, снаряжение, и, скажу откровенно, Ливонцы задолжали нам круглую сумму, которую им нечем отдать. Поэтому мы можем потребовать от них передать вам во владение одно из выбранных вами поместий, включая замок. Разумеется, то, которое вы выберете. С выходом к морю, с лесами и рабами. Устроит вас такой вариант?

— Могу я подумать, ваша светлость? Хотя бы до завтрашнего утра?

— Разумеется, господин барон. Разумеется. Думайте. Решайте. И... Я жду вас завтра после мессы.

— Конечно, ваша светлость. Я дам ответ...

...Марк вышел из здания на мощёную грубо отёсанным камнем площадь Ля-Рошели и взглянул на какое-то низкое, грязное осеннее небо Франции. Как же тут тяжело! Но... Он дал слово. А значит, дело необходимо делать. Как там Вон? Ведь покинул её на четвёртом месяце. Мальчик родится? Или девочка? Когда он это узнает? Неведомо даже Истинной Троице...