Анимаги

Я огляделся. Дэна и его компании поблизости не было. Я слышал, как Сима приказала Оле превратиться и немедленно бежать отсюда, а потом звуки поплыли. Они то растягивались, то убыстрялись, и я уже не понимал их смысла. Меня трясли, куда-то тянули. Руки и ноги ста-ли тяжелыми.

Посмотрев вниз, я увидел, как зеленый туман, сплошь закрывший пол, успел поглотить мои кроссовки и ползет вверх, к коленям.

Я закрыл нос и рот рукавом, а затем упал на бок: меня толкнул кто-то пытающийся спа-стись бегством.

Перевернувшись на спину, я только и мог, что смотреть вверх. Мое тело не слушалось меня, мозг словно плавал глубоко под толщей воды. Сюда, на глубину, звуки уже почти не до-летали. Повернув голову, я увидел размытые, в панике мечущиеся фигуры анимагов. Кто из них кто?..

Да какая разница? По-моему, лежать вот так и ничего не делать, ни о чем не думать... — это круто.

И почему тот парнишка задыхался? Мне вот нормально дышится, ничего страшного.

Кстати, не мешало бы поспать, а то вся эта дурацкая беготня по туннелям и пещерам только силы отняла.

Кажется, потом я действительно уснул, придавленный усталостью. Даже не знаю, с чем это сравнить. Разве что с целым днем тяжелой физической работы на воздухе.

Вспомнился интернат, те веселые деньки, когда все мы вкалывали на общее благо. Вес-на, запах распускающихся почек, прелых листьев, земли. Ветер треплет волосы, заставляет щу-риться, иногда его порывы заставляют тебя передергиваться от холода...

Обязательный субботник под надзором физрука. Просто праздник какой-то.

— Приятные воспоминания, да? — спросил кто-то, кого я еще не видел.

Этот человек стоял рядом со мной, всего в метре.

— Ты бы хотел снова почувствовать это?

— Что? — До того я лежал на полу пещеры, а сейчас сел и уставился на него.

Высокий, пожилой, с залысинами, волосы — почти целиком седые плотно прилегают к голове и заглажены назад. Нос длинный, лицо узкое, а глаза холодные и пронзительные, хотя и выглядят приветливо. Я мало что понимаю во взрослой одежде, но его костюм и галстук точно очень дорогие. Причем, костюм сидит на нем как влитой, осталось этого дядьку на обложку журнала прилепить.

— Вы еще кто? — спросил я.

— Друг. Не будем копаться в ничего не значащих мелочах, — улыбнулся он. Вежливый, обходительный, но, как по мне, то совершенно не заслуживающий доверия тип.

— Почему же не будем? — бросил я, поднимаясь. — Я, например, Ким Столетов.

— Знаю.

— Вас послал Казанцев?

Я оглядел пещеру, но не нашел в ней ни одного анимага. Может быть, остальных уже вывели?

Мужчина в костюме покачал головой. Он казался расстроенным.

— Ким... я хотел кое-что спросить у тебя.

— Спрашивайте.

Во мне не было страха, только любопытство. При этом мой внутренний волк, конечно, держал ухо востро.

— Тебе нравится в твоей новой семье? — Пронзительный немигающий взгляд седого сосредоточился на мне. Я не мог определить, какого цвет у него глаза.

— Нравится.

— И твои новые друзья. Ты им веришь? Доверяешь им, да?

— Само собой. А что?

В ответ раздался тихий сухой смех, напоминающий шуршание песка.

— Ничего. Я только хочу убедиться, что ты ни о чем не жалеешь.

— Нет, хотя в интернате остались мои друзья. Но они... справятся.

— Да, конечно, я не сомневаюсь, — кивнул седой.

— Все-таки, откуда вы здесь и где все остальные?

Он не собирался отвечать.

— Но ты бы хотел вернуться? Ты вспоминал прошлое, тебе нравилось чувствовать то же, что и раньше. Понимаешь? Когда ты не был анимагом, ты был счастлив... Да, конечно, насколько может быть счастлив сирота...

Я помотал головой.

— Нет, возвращаться не хочу.

— Уверен? Предположим, у тебя появилась бы такая возможность. Ты бы снова стал Кимом Столетовы, обычным подростком.

На миг мою голову пронзила боль, и я увидел себя в кабинете Катафалка. Директор рас-пекает меня за очередную драку.

Тот самый день... Откуда седой знает о нем?

Я протер глаза, заставив воспоминание исчезнуть.

— Даже если бы и хотел, это невозможно.

— Как сказать, — загадочно улыбнулся седой.

— Вы о чем?

Он повел рукой: дескать, неважно.

— Или, например, ты мог вы не возвращаться в прошлое, а уйти в совершенно другое место.

Я окончательно запутался. Может, дело в том зеленом тумане, может, еще в чем-то, но мысли мои превратились в желе. Я терял логическую нить.

— Какое место?

— Где ты получишь все, что твоей душе угодно. Где ты будешь королем, императором, да важны ли ярлыки? Ким, я предлагаю тебе изменить судьбу. Идем со мной. Либо.... Поверь, я могу сделать так, что ты окажешься в прошлом и не вспомнишь о своих неприятностях с анимагами. Или... со мной. В другую страну.

Я ощерился.

— Для начала было бы неплохо узнать, что вы за птица.

Седой сжал челюсти, его взгляд сыпанул искрами.

— О нет, поверь, я не птица.

— А кто? Тоже анимаг? Какая у вас бестия?

Вновь этот шуршащий смех и изучающий взгляд. Когда седой смотрел на меня, каза-лось, он тщательно перебирает косточки в моем теле.

— Это важно?

Я сунул руки в карманы. И чтобы показать ему, что думаю, плюнул под ноги.

— Вы обо мне знаете все, а я о вас — ничего. Может, вы как раз и есть шпион, о кото-ром я слышал?

— Шпион? Нет, ты ошибаешься. Я твой друг. И этот друг дает тебе последнюю возмож-ность сойти с этой дорожки.

— С какой?

Он впервые сделал шаг в мою сторону, но я вовремя отступил, сохраняя дистанцию.

— Идем со мной, Ким. Тебе не место здесь. Поверь! У тебя будет все!

— А если не поверю? — Знаю, как делать рожу, которая бесит взрослых, особенно, та-ких надутых, чуть не лопающихся от собственной важности.

И в этот раз трюк сработал. У седого задрожала щека и дернулся левый глаз.

— Последний шанс, Ким.

Он протянул мне руку.

— А если не соглашусь?

— Если не согласишься? — Седой пожал плечами, убрал руку и щелчком сбил с плеча пылинку. — Пострадают твои друзья, твоя новая семья, ты сам, в конце концов, встретишь ужасную смерть, но перед этим тебя ждет полный крах всех надежд и бездна отчаяния.

— Ух ты, — протянул я нарочито гнусаво. — Жестко. Нет, правда. Годная тема. Прямо как в книжках. Таких злодеев я даже где-то видел... — Я изобразил, что усиленно раздумываю.

Седой оттянул уголок рта.

— Верь или нет, но я хотел тебе добра, Ким.

— Ваше право хотеть или нет.

— Не спорю. Но помни, во всем, что случится, виноват будешь только ты! — прошипел седой.

— Ля-ля-ля, слышали, сто раз, между прочим. Слепите пугалку получше.

Седой оскалился, потеряв, наконец, контроль над собой. Но не эта гримаса меня напу-гал, а багровый свет, вспыхнувший в его глазницах.

— Мы еще встретимся, — пообещал седой, пренебрежительно усмехаясь. — Если оста-нешься жив.

Я собирался ввернуть фразочку, чтобы слегка осадить дяденьку, но не успел. На его ме-сте стоял один из анимагов, худой парнишка с темными волосами.

— Э... ты здесь откуда? — спросил я, а потом огляделся.

Почему пещера до сих пор пуста? Так быть не должно. Что-то не так...

"Уже довольно давно все не так, — сказал мой внутренний голос. — Будь осторожен. Лучше всего сейчас было бы свалить отсюда! Слышишь?"

Я слышал, но не мог сдвинуться с места. Зеленый туман, которого я нанюхался, до сих пор имел надо мною власть.

А паренек не стоял на месте, он шел прямо на меня, лицо у него было пустое, словно у куклы. Я пробовал вспомнить, откуда он, какая у него бестия, но воспоминания покрывал су-мрак.

"Шевелись, иначе тебе конец!" — закричал внутри меня невидимка.

Я хотел зажмуриться, зная, что сейчас что-то произойдет, но мой волк вовремя взял власть надо мной. Заклинание прогрохотало, точно выстрел. Я грохнулся на четыре лапы, от-чаянно стараясь побороть слабость.

Парнишку разорвало — во все стороны полетели клочья, превращающиеся в хорошо знакомый мне серый дым.

На его месте появился змеелюд, тот самый гибрид человека и ползучей твари. Разинув пасть, монстр бросился на меня. Его когтистые лапы уже почти сомкнулись на моей морде, но я все-таки оказался быстрее.

Серпента мне удалось повалить одним прыжком. Я сомкнул челюсти на его чешуйчатом горле и сжал что есть сил, чувствуя, как погружаются в плоть клыки.

Монстр принялся извиваться, как бешеный, стараясь оторваться меня. Он был силен, его лапы едва не переломали мне ребра, но от моих челюстей ему избавиться так и не удалось. Я ощущал вкус его крови на языке, и думал о словах Кости.

Что ж, истинная правда, могу подтвердить: среди нас был шпион.

Серпент перестал шевелиться. Я разомкнул зубы и встал, отплевываясь. Моя голова кружилась, слабость снова овладела мышцами.

А внешний мир тем временем возвращался в свои рамки. Звуки становились громче, сливались друг с другом, накатывали волной, пока не затопили все вокруг. Как странно было слышать гомон и чужие голоса, словно мой слух заработал после ста лет глухоты.

Оглядевшись, я увидел других анимагов. Кто-то стоял с ошеломленным видом, кто-то сидел на полу, схватившись за голову. Кому-то потребовалась помощь, чтобы утвердиться на ногах. Чей-то звонкий голос звал на помощь. Некоторые пытались дозвониться до поверхно-сти, но, конечно, сигнал не мог пробиться через толщу породы.

Я мысленно произнес заклинание, и тут слабость свалила меня. Я упал рядом с мертвым монстром.

— Эй, братан, ты чего?

Тимур подбежал ко мне и помог сесть. Анимаг улыбался, хотя лицо его оставалось бледным.

Вокруг меня уже стояла моя компания, вид у ребят был потрепанный.

— С вами было то же самое? — спросил я, едва ворочая губами.

— Зеленый туман... — буркнул Леха, потирая родинку на подбородке, — думал, меня на изнанку вывернет. Кто это сделал? Наши? Это часть испытания?

Я посмотрел на мертвого серпента. Выглядело существо пугающе, и ребята старались держаться от него подальше.

— Значит, мне не приглючилось, — сказала Рая.

— Что ты видела?

— Я очутилась на полу, когда вдохнула зеленой дряни. Я не видела никого, кроме тебя, Ким.

— И? — Подробности разговора с незнакомцем в моей памяти были еще свежи.

— Ты говорил с серым дымным облаком, — объяснила девчонка. — Уж не знаю, о чем вы болтали так мило, но потом это облако превратилось в... — Рая указала на убитого мной змеелюда.

— И все?

— Все.

— Это не наши, уверена, — сказала Сима, держащая за руку Олю.

Толпа, окружавшая наш клуб по интересам, росла. Народ жаждал подробностей и, глав-ное, хотел знать, что делать дальше.

Если бы я знал.

— Короче, я говорил, тут среди нас шпион, — самодовольно усмехнулся Костя Клык.

— Поняли уже...

— Он собирался убить именно тебя, — поддакнула Сима.

Я всячески отгонял эту мысль, но, похоже, напрасно. Седой пытался договориться со мной, а когда не вышло, дал сигнал своему лазутчику. Покушение не удалось.

Но кем был этот седой?

— Так, — сказал я, обращаясь к толпе. — Посмотрите, кто пропал, кого нет?

Небольшое расследование довольно быстро выявило исчезновение одного паренька из числа неприсоединившихся. Он был из третьего анклава, но его никто не знал даже из тамош-них ребят. Нашлась девочка, помнившая, как его посадили в машину, в которой она ехала, и никто ничего не объяснил ни ей, ни ее другу. Друг подтвердил. Тот парнишка с черными воло-сами всю дорогу не сказал ни единого слова и был каким-то странным.

— А бестия? Кто помнит, в кого он обращался? — оглядела Сима ребят.

— Барсук, — сказал кто-то.

— Точно, барсук, я рядом стоял...

Все сошлись на этой версии, а потом принялись спорить, как возможно серпенту пре-вратиться в кого-то другого. Какая же здесь магия нужна сильная!

Одни спорили, другие снимали и фоткали мертвого монстра, группами или поодиночке. В общем, отрывались как могли.

Дэн неожиданно оказался рядом со мной.

— От тебя одни проблемы, серый, — прошипел он, а потом, толкнув меня плечом, по-шел дальше.

— Полегче, — гукнул Тимур, но я остановил его ручищу, что тянулась к шее Дэна.

Антон, Альбина и Эрик протопали мимо нас, корча из себя крутых, особенно выделы-вался Эрик.

Я его проигнорировал.

— Придурки, — прошептал Димон Скелет, провожая компанию взглядом.

— Слышишь? — спросила Оля Угрюмая, дернув меня за рукав и указывая куда-то в сто-рону.

Под скрип и скрежет механизмов в стене пещеры открылась широкая дверь, откуда хлынул яркий свет. Свет ударил нас по глазам, мы жмурились, закрываясь ладонями.

— Надеюсь, это не серпенты, — сказал Тимур, готовый превратиться в гризли.

Но, кажется, змеелюди уже исчерпали на сегодня запас везения. Это были наши. Снача-ла в зал вбежали боевые анимаги — они живо оцепили пещеру и принялись что-то проверять, затем появилось начальство. Сам Казанцев с женой шел впереди, за ним следовали другие взрослые, которых я не знал. В мешанине света и тени я не мог определить, сколько их вообще.

Некоторые ребята кинулись к ним навстречу: узнали своих предков. Другим оставалось только наблюдать за счастливым воссоединением семей.

— Наших нет? — вытянул шею Леха.

— Не-а, — качнул головой Тимур.

— Ну и ладно, — пнула с досады камень под ногой Рая. — Переживем.

— А то, — ощерился Скелет.

И все же я чувствовал, что ребята расстроены.

Казанцевы подошли к нам. Я безуспешно пытался прочитать что-нибудь на их бес-страстных лицах.

— Мы рады, что никто не пострадал, — проговорил Феликс Николаевич. Его взгляд быстро прошелся по нашей компании.

— Кроме этого. — Я кивнул на мертвого серпента.

— Им снова удалось обмануть нас, — сказала Валерия Сергеевна.

— Но вы кое-что знали, — склонила голову Сима, прищурив глаз. — Иначе зачем было предупреждать?

Мои новые предки переглянулись. И все-таки они не очень хорошие артисты, на мой взгляд.

— Предлагаю продолжить разговор дома.

— Так все закончилось? — спросила Рая.

— Да, — бросил Казанцев, хмуро глядя, как боевые анимаги оттаскивают тело серпента в сторону.

Я заметил, что ребята уже потянулись к выходу, на свет.

— Мы были вынуждены вмешаться, — пояснила Казанцева, погладив Олю по голове. Моя младшая сестра ответила ей своим фирменным угрюмым взглядом.

— А как же Посвящение? — спросил Костя Клык.

— Считайте, вы его прошли. Поздравляю, — объявил Феликс Николаевич, натянуто улыбаясь.

— А банкет будет? — спросил я, чтобы его немного позлить.

— Хороша идея, — наигранно встрепенулся Казанцев. — Идемте. Пора ехать.

— Едем-едем, — протянула Валерия Сергеевна, делая приглашающий жест.

У меня было миллиона два вопросов, но я понимал, что сейчас не время и не место, что-бы их задавать.

Всей толпой мы направились к выходу. Перед тем, как шагнуть в туннель, ведущий к поверхности, я оглянулся — посмотреть, что анимаги сделают с мертвым серпентом. И ничего особенного не увидел. Они просто стояли над телом и, видимо, пытались придумать, как быть дальше.