Собственность государства

— Голодные — ловят, — ответил Валлендел. — Это жалкие гроши, исчезающе малые по сравнению с вращающимися в Варне средствами, но если сравнивать с чистой прибылью консорциума, который выживает на грани рентабельности, как может — то все-таки какие-никакие, а деньги. Кстати, мы придумали новый способ подстегнуть рейтинги.

— Какой же? — навострили уши мы.

— Ложные тревоги. Будет поступать информация, что где-то заметили что-то подозрительное, вы будете проводить поисковую операцию. Места мы уже подобрали — одно другого жутче. В том числе старая канализация времен эпохи Возрождения. Вы спускаетесь, прочесываете место — зрители ловят свою порцию напряжения и саспенса.

— С учетом уже звучавших подозрений в постановках идея не очень здравая, — заметил я.

— Смотря как все обставить. Несколько из вас будут 'скептиками', которые изначально станут доказывать другим, что тревога ложная, и при этом ругать как свое руководство, которое без причины сует вас во всякие затхлые дыры, так и трусов-гражданских, которым видится кошмар в каждом необычном звуке. Другие будут 'реалистами', которые скажут, что ложная тревога или нет, а прочесать надо, и чем быстрее прочешете, тем быстрее выберетесь. Вот так, ругая перестраховщиков и паникеров, вы отведете от нас подозрения в постановке.

— А Шоннагель что?

И тут Валлендел ухмыльнулся даже не волчьей ухмылкой, а скорее акульей:

— А ему мы не скажем.

И мы все начали злорадно ухмыляться.

* * *

Вылазка в канализацию удалась как нельзя лучше: мы там пошарили, всласть поругали паникеров за панику на пустом месте и свое руководство — за полное непонимание сути вероятного противника.

— Да ты что, издеваешься?! — фыркнул я в ответ на вопрос Гюнтера. — Одержимые не выносят многослойных мест. Порча в принципе тебя не найдет, если ты, предположим, залезешь на фонарный столб. Для Порчи не существует третьего измерения, она будет кругами бегать вокруг столба, чуя твой запах, но не посмотрит вверх. Ну ладно Порча, она безмозглая. Одержимые — та же песня. Нужно время, чтобы новоиспеченный Одержимый осознал суть трехмерности нашего мира.

— Почему? — спросил Шоннагель. — Ты хочешь сказать, что Хаос — двухмерный?

— Этого никто не знает. Не факт, что там есть хоть что-то вроде измерений. Но из всех задокументированных случаев 'ритуала Призыва' нет ни одного, проведенного в многослойной по вертикали среде. Будь то плоская крыша дома, пол на этаже, подвал — в таких местах ритуал провести нельзя. Мы не знаем, почему, даже сами культисты не знают. Мое мнение — это невозможно технически. Вот как на пирсе: провели на нем, потому что ни над ним, ни под ним ничего нет. А, допустим, на улице не получится: под улицей коммуникации идут, телефонные кабельные шахты, трубы и прочее.

— Хм... Если построить город над подземной пустотой...

— ...То в нем в принципе нельзя будет провести ритуал. Думаешь, почему столица Сиберии перенесена в новый город, хотя на прежнем месте тысячу лет стояла? А потому, что новая столица отстроена с учетом такого 'предохранителя', с 'аварийным' подвалом.

Наблюдая краем глаза за Гюнтером, я хорошо видел: ему не по себе. Темно, жутко, мурашки по коже стометровку бегают...

Разумеется, мы прочесали канализацию по всем правилам, ни на секунду не ослабив бдительности, и будь тут что-то на самом деле — мы бы встретились с ним в полной боеготовности и в оптимальном боевом порядке.

— А я думал, тут больше пространства будет, — сказал Юджин, когда мы уже выбирались наверх.

— Да эту канализацию построили четыреста лет назад, когда Варна состояла из трех домов и двух улиц...

Как оказалось позднее, режиссер нашего прямого эфира 'подшаманил' со спецэффектами, благодаря которым связь с отрядом два раза 'терялась'. Еще он наложил затемняющий фильтр на окончательный видеопоток, так что на экраны зрителей попала особо жуткая картинка.

Результат не заставил себя долго ждать: уже к вечеру Валлендел сообщил, что наш рейтинг, слегка застывший на одной отметке, снова пополз вверх.

* * *

В выходной мы знатно отгуляли вместе с девочками, отпраздновав таким образом конец шестой недели службы, и завалились спать где-то в три или четыре часа ночи.

А наутро, ни свет ни заря, я был вырван из объятий Морфея, так и не досмотрев сон, в котором Сабрина медленно и чувственно танцевала стриптиз.

— Терновский — подъем, — сказал дежурный сержант, — его светлость будет в брифинг-зале через несколько минут.

Я принялся напяливать форму, а про себя подумал, что надо будет и вправду предложить Сабрине станцевать стриптиз. Дело, судя по всему, не очень сложное.

С одеванием и умыванием я управился быстро. Взглянул на себя в зеркало — вроде, никаких признаков недавней вечеринки.

Когда граф и еще один человек вошли в зал, я уже ждал их там.

— Здравия желаю, ваша светлость, сэр.

— Садись, Александер, — сказал граф, указал на другое кресло своему спутнику и сел сам. — Это — Джейсон. Он работает в службе безопасности одного дружественного нам Дома.

Я нахмурился:

— Мне казалось, я еще господину Сейбуру все сказал.

— Какому Сейбуру? — удивился Джейсон, на его лице появилось выражение подозрительности и он сразу же стал неуловимо напоминать Мэрриота.

— Это другой Дом, — сразу же пояснил Керриган. — Сейбур тут ни при чем.

— Понятно, — сказал я.

— В общем, у нас — в смысле, у меня и у главы этого Дома — возник вопрос о том, насколько опаснее или безопаснее служба здесь по сравнению со службой на Краю.

— Хм... Думаю, будет уместно обсуждать это вместе с Яном Вуковичем. Он единственный из нас, кто служил на Краю.

Через пару минут к нам присоединился Ян.

— Тут обсуждается вопрос о том, насколько на Краю хуже или лучше, чем здесь, — ввел я его в курс дела, когда он сел возле меня.

— В каком смысле? — не понял Ян.

Я пожал плечами с видом 'сам не врубился, за что купил, за то продаю'.

— Нас интересует, как вы оцениваете ваши шансы дожить до выслуги здесь относительно службы на Краю, — сказал Джейсон.

Ох и неспроста он этот вопрос задает! С другой стороны, если это провокация — то в чем ее смысл?

— Сэр, — сказал я, — у меня все замечательно со слухом и с памятью. Я расслышал этот вопрос, еще когда его задал граф Керриган, и превосходно помню его суть. Повторяя вопрос много раз, вы не добьетесь лучшего понимания его смысла. Мне непонятна подоплека вопроса, а статистических данных у нас нет. Вот если б до нас был другой отряд, прошедший аналогичные условия службы... А пока — все чисто умозрительно. На Краю — одни условия, враги и опасности. Тут — другие условия, враги другие, опасности другие. На Краю — Одержимые и руководимая ими Порча. Здесь — Одержимые, культисты, некроманты и прочие чернокнижники. На Краю Одержимые чрезвычайно матерые и опасные, особенно те, которым много лет, но таких мало. Здесь таких не встретить, тот, которого мы зачистили, был буквально 'новорожденным'. Но тут есть враги-маги и их пособники. Кто опаснее — большой вопрос. В целом, я бы сказал, что тут меньше шансов для ситуации, когда целое подразделение погибает за двадцать секунд. Но насчет шансов в долговременной десятилетней перспективе... Тут не все так просто и однозначно.

— Хорошо, давайте я немного проясню основной мотив нашей беседы, — сказал Джейсон, — все равно без этого вряд ли обойдется, не сейчас, так позже. В одном дворянском Доме имел место тяжелый конфликт между главой Дома и его сыном. По итогам его последний покинул Дом, отказавшись от всех привилегий наследственного дворянина, и вступил в СТО. Однако вне зависимости от тяжести конфликта он не может перестать быть сыном для своего отца. И теперь глава Дома пытается каким-то образом помочь сыну выжить... например, организовав ему службу в более безопасном месте.

Я пожал плечами:

— Малый, видать, с яйцами. Почему бы отцу самому не арендовать подразделение, в котором служит сын, и не засунуть в самое безопасное место на свете?

— Ответ довольно очевиден: потому что сын будет против.

— А его кто-то спросит?

Джейсон вздохнул:

— Увы, да. Если вы не знали — в стандартном договоре, который подписывали и вы, есть пункт о целевом и нецелевом использовании, который имеет двустороннюю силу. Служба в СТО подразумевает службу в СТО, со всеми вытекающими недостатками и преимуществами оной. Условно говоря, служба на Краю, в самом опасном месте на свете — не только обязанность, но и право.

Вот тут уже я удивился:

— То есть, мы имели право отказаться служить в Варне?

— А вы не знали? Да, если бы вы возражали здесь служить, министерство обороны было бы вынуждено аннулировать частную аренду. А вы предпочитаете на Край?

Я мысленно себя обругал. Надо же, как я мог прощелкать такую очевидную вещь?!! На полном серьезе планировать саботаж, чреватый репутационными потерями, при наличии возможности без проблем для кого-либо вернуться на Край...

— Хм... Не особо. Но мне просто в голову не могла прийти такая трактовка договора, который я, в общем-то, знаю почти наизусть... Собственно, думаю, что знаю ответ на ваш вопрос. Если в Варне появится второе подразделение — то шансы любого из нас, как в моем подразделении, так и в новом, будут удвоены за счет уменьшения выходов на зачистку вдвое.

— Вот тут как раз кроется проблема. Дом, которому я служу, из третьей категории. Де-факто, служба безопасности состоит из меня и еще одного специалиста. Охранное подразделение — двенадцать человек. Дом финансово не потянет отряд СТО. Более того, отряда как такового и нет, от него осталось четыре человека.

Я облокотился на стол.

— То есть, у этих четырех уже есть боевой опыт?

— Да, два года боевого стажа на Краю, а всего они отслужили уже три года. Год назад, во время 'черной недели', отряд, в котором служит интересующая нас персона, понес потери, из пятнадцати человек осталось только четверо, и эти четверо год провели в госпитале, на реабилитации и на курсе восстановления и повышения боеспособности. Курс вот-вот заканчивается, и требуется найти им хорошее место службы до того, как они пополнят собой другой отряд.

— Вот оно что... — почесал я затылок. — Вы хотите, чтобы они попали в наше подразделение?

— Я интересуюсь, будут ли у них здесь шансы повыше, чем на краю, в первую очередь. Если 'да' — то аренду четырех эстэошников глава Дома финансово потянет.

— Преждевременный вопрос, особенно после того, как вы все усложнили своими объяснениями... Чем именно сын мотивировал свой выход из Дома и отказ от дворянства?

— Желанием доказать отцу, что без его наследства и опеки он добьется большего, нежели с оными, и большего, чем добился сам отец.

— Как случилось, что в СТО его пропустили? Отец совсем никак не смог помешать? Мог бы лично обратиться к императору, и...

— Сын оказался хитрее. Он вступил в СТО по поддельным документам, которые, как оказалось, купил у сироты-детдомовца, и на тестах показал первый уровень дара вместо третьего, скрыв свою реальную магическую силу. Ясное дело, с третьим уровнем его бы не приняли...

— Угу. Хотя третий уровень — это все равно практически рудиментарный дар, с таким перспектив мало.

— Перспективы-то были как раз, хоть и скромные. Но теперь их уже нет: парень прошел через 'кошмарилку' и стал притупленным. Его реальную личность установили только после этого, когда поделать уже ничего нельзя было.

— Понятно, — кивнул я. — Что по его послужному списку?

— Ничего выдающегося. Два года служил как все, за это время подразделение потеряло всего одного человека. Очень спокойные выдались место и время. А потом — 'черная неделя', во время которой его действия показали хороший уровень подготовки и личных качеств, но он и выжившие трое слишком быстро вышли из строя, чтобы сделать что-то выдающееся.

— Возраст?

— Двадцать три года.

— Это он в шестнадцать вступил в СТО?

— Да.

— Хм... Так он принципиально отказывается от протекции отца?

— Именно.

— И что помешает ему отказаться от службы в Варне?

Джейсон хитро прищурился:

— А мы ему не скажем, что тут замешан его отец. Арендатором будет Дом Керриган, при том, что главы Домов никогда не встречались и не водили знакомства...

— Признаться, я даже не слыхал о таком Доме ни разу в жизни, — хмыкнул граф, — разве что краем уха, а потом сразу забыл.

— Вот-вот. Откуда ему узнать, что деньги на аренду дал его отец? Мне сказали — у вас тут служба отнюдь не унылая, кто же в своем уме отсюда добровольно уйдет на Край, особенно после года в госпитале?

Я тяжело вздохнул.

— Думаю, это плохая идея. Второй отряд я бы только приветствовал, а четыре человека в моем подразделении — это лишние проблемы для всех.

— Почему? — хором спросили Джейсон и граф.

— Пункт первый — амбиции. Я уважаю людей, которые готовы самостоятельно добиваться высокого положения, потому что сам такой же, но в моем подразделении нам двоим будет тесно. Конфликт за главенство в подразделении неизбежен, и это второй пункт. Заметьте, я еще не говорю о трех других — а они те еще коты в мешке.

— Почему вы так считаете?

— Вы про конфликт? Ну сами посудите. Мне неполных семнадцать. Ему — двадцать три. У меня шесть недель службы, у него два года. Вы думаете, он будет охотно мне подчиняться? Вряд ли, потому он при любых обстоятельствах покинет мое подразделение, только через реанимацию.

— Простите?!

— В подразделении СТО недопустимы конфликты или двуначалие. Лидер может быть только один. Если при слиянии двух подразделений происходит борьба за власть между двумя лидерами — в это никто не вмешивается, такие порядки. Эта борьба может происходить как в форме поединка, так и в виде групповой драки. Понимаете, мы — не армия. У нас нет званий, у нас нельзя назначить лидера 'сверху'. В экстремальных условиях — а эстэошники живут и служат именно в таких — люди подчиняются тому, кто демонстрирует нужные качества, наличие или отсутствие погон на плечах ничего не значит. Я занял лидирующее положение в отряде потому, что за четыре года мои парни убедились: я лучше всех подхожу на эту роль. Если новичок не пожелает сразу и безусловно признать мое главенство — мне придется применять жесткие методы убеждения. С учетом того, что за всю сорокалетнюю историю трех учебок СТО никто не набирал более высокого балла по рукопашному бою, чем я, это наверняка закончится реанимацией. После которой наша персона будет зачислена в какой-то другой отряд и все усилия пропадут даром.

— Понятно, — протянул Джейсон.

— Ну и третья причина — этим парням будет лучше всего на Краю. Ян, расскажи про 'гвардейцев', что жили на первом этаже.

Джейсон и граф выслушали рассказ Яна, тогда я сказал:

— В общем, они пережили два самых тяжелых и статистически опасных первых года. В СТО служат обычно года четыре, от силы пять. Тех, кто дожил до этого момента с хорошим послужным списком, оттуда забирают — в армию на офицерские должности, в военный спецназ или даже в гвардию императора, если кто-то очень отличился. Понести потери, попасть в госпиталь, не сломаться и продемонстрировать стойкость снова — это практически билет на выход. Этим четверым осталось дождаться еще одной заварушки и продемонстрировать героизм и отвагу — и все. Они получат свой желанный джекпот в той или иной форме. А здесь... Вы поймите, что даже в самом лучшем случае, если не будет никакого конфликта и прочих осложнений, каких-то завышенных шансов тут нет. Ладно еще, если СБ Варны и впредь будет хорошо работать и у нас не будет большого числа зачисток. А если будут? Встреча с чернокнижником-террористом — это ничуть не менее опасно, чем 'черная неделя'.