После Пламени. Ангбанд

А еще он оказался безоружным. Ни черного копья, которым он, говорят, убил Древа, ни меча, ни доспехов. Хотя, может, это и правильно, он же сам не сражается, орков в бой посылает. Но корона, о которой столько рассказывали? Черная корона с Сильмариллами — где?!

Терзаться еще и этим вопросом оказалось выше моих сил.

— Э-э-э... — как Врага называть-то? — В-вла... Вала?

Моргот повернул голову:

— Да, Мори?

И тут я почувствовал, что не могу спросить его о Камнях. Как будто от этого разрушится что-то, едва начавшееся. И я снова останусь один на один с Ангбандом. С запутанными и неуютными коридорами, с равнодушием Фенырга, с ненавистью орков. Тот недомерок на кухне только и мечтал, что пырнуть меня ножом. Но не решался и от этого злился еще сильнее. А для Фенырга я, похоже, был вообще вроде вещи. Пока я полезен, станет держать при себе. А перестану быть нужным — выбросит без раздумий. Переступит и дальше пойдет. Бррр...

А Ме... Моргот... он говорил со мной, расспрашивал. Ему было интересно. Конечно, он оставался Врагом. И я собирался непременно его убить. Но ведь это необязательно было делать прямо сейчас?

— Мори? — Вала удивленно смотрел на меня.

— Фенырг утверждает, что он Феанор, — выпалил я первое, что пришло в голову. — Это правда?

— Ты когда-нибудь видел его за работой? — серьезно спросил Моргот, — Нет? Тогда посмотри. Перестанешь сомневаться.

38

Пламенный был в мастерской и сосредоточенно возился с каким-то сплавом. Оторвался от работы лишь на мгновение, чтобы мне кивнуть. В другое время я не стал бы мешать ему, но сейчас ждать не хотел.

— Феанор, что это за история со скелетами? — напрямик спросил я.

Он вздрогнул и посмотрел на меня. Скорее недоуменно, чем гневно, хотя терпеть не мог, когда его отвлекали от дела.

— Мори! — я требовательно повернулся к двери.

Приоткрытой: мальчишка подслушивал, разумеется. Он вошел, изо всех сил стараясь держаться молодцом, хотя явно побаивался.

— Скелетов больше нет... Повелитель Фенырг, — растерянно доложил Мори.

— Каких еще скелетов? — мастер досадливо поморщился.

— Красивых, — обреченно выдохнул мальчик. — С цепями.

— Ты где был? — с подозрением осведомился Феанор. — Мелькор, что ты с ним сделал?

Мальчишка испуганно уставился на меня.

— Ничего я с ним не делал. А был он там, куда ты его послал: на кухне.

Феанор потер лоб, порывисто оглянулся на оставленную работу и наконец не выдержал.

— Мелькор, дай мне закончить! — почти прорычал он. — Потом я отвечу тебе на любые вопросы: хоть о скелетах на кухне, хоть о Мори в цепях.

Крепко зажмурился, отчаянно борясь с собой, и наконец выдавил:

— Пожалуйста.

39

Ждать пришлось долго. Вала сидел в кресле, то уходя в свои мысли, то наблюдая за Мори. Мальчику от его изучающего взгляда становилось не по себе. Пару раз он готов был убежать. Не просто так, конечно, а за ежевикой: все равно ведь идти придется. Но Фенырг мог закончить работу в любой момент, а пропустить его разговор с Врагом Мори не согласился бы ни за что.

Чтобы скоротать время, нолдо принялся за уборку и уже почти закончил ее, когда в дверь постучали. Открыть Мори не успел: резная створка распахнулась сама собой, и в комнату вошел орк.

— Служу Властелину! — гаркнул он, увидев Моргота и едва не уронив внушительную корзину с яблоками.

— Сюда поставь, — Мелькор кивком указал на стол. — И можешь идти.

Выполнив приказ, орк поспешно ретировался.

— А я думал, кот придет, — не сдержал разочарования Мори.

— Ты полагаешь, что у майар нет иных занятий, кроме как носить сюда фрукты? — сурово спросил Моргот.

— Есть, наверное, — смешался мальчик.

И вернулся к прерванной работе, время от времени украдкой посматривая на корзину.

— Попробуй, — предложил Вала. — А то ты того и гляди дырок в них наделаешь взглядом.

Проголодавшийся Мори не стал дожидаться второго приглашения: ухватил яблоко и вгрызся в сочную мякоть.

— А я думал, в Ангбанде все ядовитое, — пробормотал он с набитым ртом. — Вода, растения — все.

— Интересно, — Моргот слегка наклонился вперед. — А что ты еще думал об Ангбанде?

40

Мори не успел закончить свой красочный рассказ, когда Феанор вышел из мастерской и подсел к столу. Судя по довольному лицу Пламенного, работа удалась. Но по мере того, как юный нолдо говорил, взгляд мастера становился все более удивленным.

— Ржавые решетки? Иней на стенах? Пятна крови на полу? — не выдержал Феанор. — Мори, где ты умудрился все это увидеть?!

— Везде, — растерянно ответил мальчишка. — Я же еще спросил тебя, кто это сделал. А ты сказал, что орки, мол, косорукие и так не умеют.

Я еле удержался от смеха, поймав смущенный взгляд Феанора: редчайшее зрелище.

— И что это Темные майар, — добавил Мори. — Или сам... Мор... Мелькор.

— Я говорил о барельефе и витражах, — ошарашенно возразил мастер.

— Ты — да, — я наконец разобрался, в чем дело и очень старался остаться серьезным. — А мальчик увидел то, что ожидал: чадящие факелы, ржавчину, кости...

— Поменьше бы ты фантазировал, Мори! — холодно посоветовал Феанор. — И побольше бы занимался тем, что тебе поручено.

"Так ты решил, что скелеты — мое творение?" — мысленно спросил он меня.

"Вот именно, — отозвался я. — Иначе разве я стал бы отвлекать тебя от работы?"

"А почему?! - возмутился мастер. — Почему ты не подумал на орков или на своих майар? Почему не задал этот вопрос им? А если ты настолько не доверяешь мне... друг... зачем тогда..."

Он не закончил. Скрестил руки на груди и отвернулся, закрывшись от осанвэ.

Я сжал зубы, борясь с нахлынувшим раздражением. Объяснять что-либо мне совершенно расхотелось.

41

— Так значит, Ангбанд не настоящий? — потрясенно спросил я.

— Настоящий, — Моргот, непонятно отчего помрачневший, поднялся из кресла и направился к двери. — Так что будь осторожнее с предположениями, Мори. Они воплощаются.

И вышел.

"Воплощаются", надо же! А вот если я представлю себе, что крепость рухнула, она что — и вправду... нет, лучше не проверять. Во всяком случае, пока я здесь.

Я покосился на хмурого Фенырга, быстро проскользнул в кладовую, взял корзинку и отправился наконец за ежевикой.

Фенырг... Феанор. Что ж, теперь я ничему уже не удивлюсь, даже этому.

Но если он действительно Феанор, то как оказался в Ангбанде? Да не пленником — гостем. Как бы не одним из хозяев. Другом Мель... Моргота.

Другом? Но как же Аман?! Как же слова, что в исступлении кричал Феанор, когда убили его отца? Слова, которые я запомнил, хотя был совсем ребенком: уж очень страшные.

"Будь проклята твоя притворная дружба, лжец и предатель!"

Выходит, он вернулся к дружбе, которую сам же назвал — притворной?

"Пусть дом твой обратится в руины! Пусть все твои творенья уничтожат у тебя на глазах!"

Призывал на дом разрушение, а теперь живет в нем, как ни в чем не бывало?

"Пусть прокляты будут все, кто когда-либо станет слушать тебя!"

Но если так... он же, получается, себя проклял! Сам.

Глава 4

Урок верности

1

— Мори, сбегай-ка за вином. Опять кончилось.

— Да... Феанор.

Ненавижу тебя! Даже сильнее, чем орков. Если бы ты не похитил корабли, мои родители были бы живы! И все остальные, кого забрал Лед, тоже.

Ты хуже Моргота, Феанор! Его я еще могу понять, особенно теперь, когда на себе испробовал плен. Будь у меня хоть какая-то возможность вырваться, я бы так же, наверное, смел все на своем пути. А ты — ты предатель! Мало того, что сам поднял меч против собратьев, так еще и других увлек. А потом своих же последователей обрек на гибель.

Убить тебя — и будь, что будет! Хоть зубами загрызть, хоть как. И пусть Моргот делает со мной потом, что угодно.

Убить... Нет, убить — это слишком... милосердно. Знаешь, Феанор, как они умирали? Как засыпали навсегда дети на руках у родителей, которые ничем не могли им помочь. Как матери ложились на лед и не вставали, а малыши тормошили их, не понимая, почему те не отвечают. Как мой отец... Я даже заплакать тогда не мог, Феанор. Там такой холод — слезы моментально замерзали, стягивали кожу, кололись. Мы тогда разучились плакать, даже самые маленькие. Да и сил на это не оставалось.

Заставить бы тебя самого пережить это... смерть близких — такую смерть! Но тогда тебя нельзя убивать. Во всяком случае, сейчас. Слишком рано.

Я знаю, что ты сильнее меня, Феанор. Это ничего, я нашел бы способ справиться: ты ведь не следишь за мной, ты беспечен, для тебя я просто мальчишка-слуга, которого можно не замечать. Но я не трону тебя. Я хочу, чтобы ты жил. Чтобы ты в полной мере познал и прочувствовал холод, отчаяние и бессилие, как моя мать. Чтобы однажды земля расступилась у тебя под ногами, и ты рухнул в жгучую бездну, как мой отец. Чтобы ты перед смертью испытал на себе все то, на что обрек других — сородичей, доверившихся тебе.

Я проклинаю тебя, Феанор, как ты сам проклял когда-то Моргота! И я сделаю все, чтобы это проклятие тебя настигло.

2

Что ж, все налажено. Валар связаны Проклятием Мандоса. Нолдор — волей Маэдроса. Орки — моим приказом и железной дисциплиной, которую поддерживает Саурон. Кроме того, пленники-синдар — достаточно лакомый кусок для воинов, чтобы недовольство в армии не росло.

Ариэн с Тилионом вряд ли решатся спуститься на своих ладьях ниже в ближайшую тысячу лет: полученный урок произвел на них должное впечатление, хоть и не заставил покинуть Эндорэ. А мои майар достаточно доверяют мне, чтобы не спорить, даже если какие-то решения не особенно им нравятся. Слишком давно мы поем вместе, слишком через многое прошли, чтобы сомневаться друг в друге. Да и не могут они не понять, что я прав — не сейчас, так позже.

Все налажено, все идет по моему плану, а значит, на пользу делу. Теперь можно позаботиться о будущем мира. И о будущем мире — точнее, о его творцах. О людях.

За их жизнью я не переставал наблюдать издали — через птиц и волков. А с тех пор, как миновала угроза войны с Аманом, за людьми по очереди присматривали Дэрт и Ральтагис, время от времени возвращаясь в Ангбанд для подробного доклада. Вмешиваться в дела Младших Детей им было строго запрещено — можно было только следить за развитием и быть готовыми прийти на помощь в случае сколь-нибудь серьезной угрозы. Так что наши с Феанором подопечные благополучно размножались и вовсю осваивали новые земли. Уже через две с половиной дюжины лет в Хильдориэне было несколько поселений. Волки постепенно перестали заботиться о Младших: система была рассчитана на три поколения Детей, и едва четвертое достигло зрелости, людям пришлось полагаться лишь на себя.

С особенным интересом я следил за своими отпрысками. Они родились в тот же срок, что и обычные человеческие дети, только росли быстрее. Из мальчиков, правда, до пятнадцати лет дожило меньше трети, а до сорока только один. Шустрые и смышленые, они отличались непреодолимой тягой к рискованным экспериментам и в конце концов погибали, даже не оставив потомства. Правда, многими находками и идеями, открывавшими новые возможности, люди были обязаны им.

Зато мои дочери оказались не только сообразительными, но и плодовитыми. И хотя кое-кого из них тоже влекли авантюры, все заканчивалось в худшем случае несколькими шрамами, но никак не смертью. Положение в племени они занимали высокое, в отличие от братьев, которые плохо ладили с сородичами.

Жаль, что Феанора совсем не заинтересовали человеческие женщины. Какие мастера могли бы родиться! Правда, если бы эти дети Пламенного тоже пошли нравом в отца, шансов выжить у них было бы даже меньше, чем у моих.

3

— Собирайся. Мы возвращаемся к людям.

— Мы? — удивился Феанор.

Радости Мелькора он явно не разделял.

Мори, наводивший порядок в соседней комнате, замер, встав так, чтобы его не было видно через полуоткрытую дверь. Даже дышать перестал. Конечно, Морготу не составило бы труда почувствовать присутствие слуги и выгнать того, но Вала делал это далеко не всегда. Юный нолдо уже выучил, что если Мелькор мрачен и озабочен чем-то, то наверняка велит выйти, и лучше не дожидаться приказа, а самому убраться подальше. Зато если Враг в хорошем настроении или чем-нибудь увлечен, то может и не вспомнить про Мори. Главное на глаза ему не попасться, тогда будет шанс подслушать разговор Восставшего с Феанором.

Сам Пламенный на слугу обращал внимания не больше, чем на привычную вещь, которая просто должна быть под рукой, когда понадобится. И это Мори вполне устраивало. Юноша старательно учился быть скромным и незаметным, сливаясь с окружающей Музыкой, как ящерка с камнем. Теперь мелодии Ангбанда уже не пугали его и не казались неприятными, как вначале. Они стали защитой.

— Феанор, нужно закончить начатое, — объяснил между тем Моргот. — Люди остались недоученными, у них сменится много поколений, пока они придумают то, что мы можем показать им уже сейчас.

— Мелькор, а пленные нолдор? — с упреком спросил Пламенный. — Как я оставлю своих мастеров? Не с собой же их брать.

Мори осторожно переступил с ноги на ногу. Если Феанор уедет с Врагом, надо что-то придумать, чтобы отправиться с ними. Во-первых, чтобы Пламенный не избежал мести. А во-вторых — интересно же! Нельзя ведь вечно в Ангбанде пол подметать или за вином бегать.

— С собой? — задумчиво повторил Мелькор. — Хорошая мысль! Согласятся они людей учить?

— Не согласятся! — это прозвучало уже зло. — Они тебя ненавидят! Как нам ехать всем вместе?

— Мне не обязательно им показываться, — терпеливо ответил Враг. — Буду наблюдать издали.

— Нет! — почти закричал Феанор. — Здесь моих нолдор только Ангбанд удерживает. Не стали бы они трудиться на тебя добровольно, знаешь ведь! А там они убегут или бунт поднимут. Ты хочешь, чтобы это случилось на глазах у атани?

— Ладно, — похоже, Мелькор с трудом сдерживал раздражение.

Мори в очередной раз удивился, что эти двое, называющие себя друзьями, предпочитают говорить вслух, а не мысленно. Ведь насколько проще разрешить любое недоразумение, просто открыв сознание! А эти постоянно спорят. Что ж... и к лучшему. Вдруг когда-нибудь в пылу ссоры Моргот прикончит Пламенного? А то, глядишь, и друг друга поубивают ко всеобщей радости. Впрочем, если и не дойдет до драки, спорщики вполне могут проговориться о чем-нибудь полезном. Правда, до сих пор все разговоры, при которых незаметно присутствовал слуга, были только о камнях, металлах, о природе Эндорэ, об особенностях характера нолдор — ничего такого, что пригодилось бы для мести. Враг был до обидного осторожен. Кроме, нынешнего случая, похоже.

Некоторое время было тихо, потом Моргот заговорил снова, уже спокойно.

— Твои нолдор останутся здесь. Нэртаг присмотрит за ними: я только что договорился с ним. Тебе не о чем беспокоиться: Горный Мастер с удовольствием будет заниматься с твоими подопечными, пока мы не вернемся.