Добрая сказка про футбол 1

— Коммунист Вайсберг. Товарищи, почему всех нас огульно, без нашего на то согласия, записали в евреи? У меня есть русская бабушка, и я, в отличие от того же Утёсова-Вайсбейна имею куда больше прав быть русским.

С Утёсовым и правда получилась интересная история. После публикации в Правде постановления Верховного Совета СССР, от десятого апреля пятьдесят третьего года, к нему началось настоящее паломничество поклонников и журналистов с вопросами, или просьбами не уезжать в Израиль. Артисту буквально не давали прохода, и он вынужден был сделать через газеты заявление — "Я с одна тысяча девятьсот двенадцатого года не Вайсбейн, а Утёсов, а значит русский. В семнадцатом стал советским. Ни в какой Израиль я не собираюсь..." На вопрос коммуниста Вайсберга, Вячеслав Михайлович Молотов ответил, чуть подпустив в голос ехидных ноток.

— У меня, товарищ Вайсберг, две русские бабушки, и два деда, а еврейская только жена, но однако я не оспариваю право Партии посылать меня туда, где я ей нужен. Беспартийный Утёсов может выбирать, быть ему русским, или Вайсбейном, коммунистам же это приказывает Партия. Есть ещё вопросы, товарищи? Нет вопросов. Перерыв!

Съезд продолжался четыре дня, и во время его работы почти тысяча делегатов сдали партбилеты и стали русскими-беспартийными, а оставшимся в рядах десяти тысячам коммунистам, устроили торжественные проводы на Киевском вокзале, куда приехало всё руководство Советского Союза, во главе с самим товарищем Сталиным, ещё раз лично произнёсшим напутственную речь.

* * *

30 апреля 1953 года, Кремль, Кабинет Сталина

Проводив товарищей евреев на Ближний Восток, товарищ Сталин вернулся на рабочее место. В приёмной, его уже с нетерпением поджидал Судоплатов. Министру госбезопасности СССР было строго-настрого наказано, докладывать важные новости из США немедленно и в любое время суток. Сегодняшние новости проходили по категории очень важные, ребята Судоплатова вскрыли очередную группу, готовящею покушение на Президента США Дуайта Эйзенхауэра.

— ...мы всё равно не сможем его спасти. Таких групп не одна, не две, и даже не десяток, а мы далеко не всесильны на чужой территории. При этом объект ведёт себя крайне неосторожно, и уже два раза он уцелел чисто благодаря удаче, но и она ведь когда-то его подведёт. Разрешите начать операцию "Рог изобилия", товарищ Сталин?

Один раз Павлу Анатольевичу Судоплатову уже пришлось пожертвовать для спасения чужого президента собственного и, при этом, весьма ценного агента. Нет, агента, не посадили, и даже наградили американской медалькой, но толку то что? Эйзенхауэр как вёл себя беспечно, так и продолжает, а ценных агентов ведь не напасёшься, чтобы всякий раз... Чужого президента... Скрип паркета за спиной, Судоплатову пришлось слушать почти пять минут. Наконец товарищ Сталин сел за свой стол и начал набивать трубку.

— Покушение третьего мая необходимо предотвратить. Если оно будет успешным, это может изменить планы наших заговорщиков, и скомкает нам операцию "Последний ва-банк". Вы сможете устранить эту группу своими силами, не привлекая внимание?

— Так точно, товарищ Сталин. Местными бандитами сработаем, они охотно идут на сотрудничество.

Сталин традиционно раскурил трубку и сделал пару затяжек, перед принятием важного решения.

— Вот и отлично. Это будет наш третий подарок, третий шанс товарищу Эйзенхауэру наконец одуматься. После ликвидации этой группы, начинайте проведение "Рога изобилия". Вы помните, что лично обещали мне покарать всех виновных в убийство друга Советского Союза и Кавалера Ордена Победы?

— Так точно, товарищ Сталин! Выявим и покараем всех причастных.

— Вы свободны, товарищ Судоплатов.

В свой кабинет, в здании Министерства Государственной Безопасности, на площади Дзержинского, генерал-полковник Павел Анатольевич Судоплатов прибыл в отличном настроении. Результатов его визита к Вождю, там уже нетерпеливо дожидались начальник ПГУ, генерал-лейтенант, Сергей Романович Савченко и его заместитель, генерал-майор, Наум Исаакович Эйтингон, возвращённый на службу по ходатайству и личному поручительству Судоплатова, перед товарищем Сталиным. Увидев довольную физиономию министра, главные разведчики страны переглянулись и, видимо заканчивая какой-то разговор, Эйтингон хитро подмигнул, а Савченко чуть кивнул, усмехнувшись. На эту короткую пантомиму, Судоплатов ответил понимающей ухмылкой.

— Ваша ненасытная кровожадность, товарищи разведчики, несколько ранит мою тонкую и возвышенную натуру. Хорошо, что я общаюсь не только с вами упырями, а то бы, наверное, тоже озверел. Ладно, шуточки в сторону. Группу британцев в Филадельфии приказано ликвидировать своими силами, не привлекая внимания.

Павел Анатольевич Судоплатов сделал небольшую паузу, с удовольствием любуясь удивлёнными лицами генералов.

— Товарищ Сталин решил подарить ему третий шанс, но... Есть и хорошие новости — этот подарок последний. Орлы! Получено добро на проведение операции "Рог изобилия".

Савченко с Эйтингоном снова переглянулись, на этот раз Сергей Романович подмигнул, а Наум Исаакович кивнул и обратился к начальству.

— За это надо принять по пятьдесят капель немедленно, товарищ генерал-полковник. Этот день войдёт в историю.

— Войдёт, факт. День, когда уехали все евреи, а Наум Эйтингон остался и стал русским. А вот про "Рог изобилия" скорее всего никто и никогда не узнает, эту операцию никогда не рассекретят, и не видать нам славы и места в истории, товарищи генералы. Но по пятьдесят мы примем обязательно. Уважим фортуну, она баба капризная, и неуважения к себе не простит.

* * *

Глава шестая

1 мая 1953 года, Филадельфия, Один из Ирландских баров

Когда к Майклу О Лири, устроившему в подсобных помещениях бара "Ирландия" временный штаб, возглавляемой им ирландской банды в Филадельфии (K&A), привели этого необычного посетителя, он невольно поёжился. Нутром матёрого хищника, он сразу опознал подобного себе. Подобного, но гораздо более опасного. "От такого не прикроет и малыш О Брайен, он даже ствол выхватить не успеет...". Странный посетитель заметил произведённое впечатление, приветливо улыбнулся и миролюбиво продемонстрировал открытые ладони в чёрных перчатках.

— Сеньор О Лири, премного благодарен, что нашли время встретиться со мной. Я отвлеку вас совсем ненадолго.

Странный посетитель говорил на очень хорошем американском, с чуть заметным латиноамериканским акцентом.

— За вас просил очень уважаемый человек, мистер Родригес. Чем могу быть вам полезным?

— Пусть ваш помощник откроет мой саквояж.

Малыш О Брайен дождался разрешающего кивка босса, открыл саквояж странного посетителя, присвистнул и высыпал содержимое на стол, перед О Лири. Деньги, баксы... Пачки новеньких десяток в банковской упаковке, ещё пахнущие типографской краской.

— Здесь сто тысяч, и они уже ваши, независимо от исхода наших переговоров. Примите их в знак нашего глубочайшего уважения и восхищения доблестью ирландских бойцов за свободу своей Родины.

О Лири недоверчиво подломил одну из пачек, срывая банковскую упаковку. Номера купюр шли подряд, деньги были настоящие. Странный посетитель снова миролюбиво улыбнулся.

— Мне очень нравится ваш деловой подход, сеньор О Лири. Почту за честь работать с вами, если мы договоримся.

Дела у ирландцев в Филадельфии шли далеко не блестяще, а если ещё точнее, то совсем плохо. Финансовый кризис и последовавшая за ним экономическая депрессия ударила по кошелькам всех, без исключения, американцев, в том числе и бандитов. Никто не делал ставок, не играл в подпольных игорных клубах и не снимал проституток, людям едва хватало на хлеб насущный. И тут такое!

— Ваш деловой подход мне нравится ещё больше, мистер Родригес. Какое у вас дело?

— Дел у меня очень много, сеньор. Для начала, чтобы получше познакомиться и посмотреть на вашу работу, предлагаю уничтожить одну банду британцев. Их всего шесть человек, прячутся в складе, на окраине Филадельфии. Склад можете просто поджечь, их скальпы мне ни к чему, но постарайтесь, чтобы хотя бы один из них попал живым в руки полиции, стреляйте по ногам. Сделать это надо сегодня ночью, а завтра я привезу вам точно такой же саквояж.

— Вы очень много платите, мистер. Такую работу макаронники с удовольствием сделают всего за десять тысяч.

— Вы правы, сеньор. В этом деле я хочу вас проверить и, извините, сеньор, немного подкормить. В следующем деле и далее, мне понадобятся респектабельные джентльмены, такими глупостями как сегодня ночью, мы впредь заниматься не будем. Ну и потом, я ведь сразу сказал, что вижу в вас прежде всего борцов за свободу Ирландии, а итальянцы — это просто бандиты. Так вы согласны, сеньор?

— Жду вас завтра, мистер Родригес. Все, кто выскочит из склада, попадут в полицию с простреленными коленями. Мы сделаем для вас фотографии.

Странный посетитель снова мило улыбнулся.

— Это лишнее, сеньор, я и так всё узнаю. Буду у вас завтра, в это же время. Кон Диос, Сеньор О Лири!

Майкл О Лири отлично справился с заданием. Прибывшая к месту боя, когда всё стихло, полиция обнаружила двоих человек, скованных полицейскими наручниками и с простреленными и перевязанными коленями, а на месте сгоревшего склада ещё четыре обгорелых трупа и целый арсенал стрелкового оружия. Вызванные специалиста ФБР, хорошо покопавшись нашли армейский передатчик и два гранатомёта PIAT. На след группы, уничтожившей британскую диверсионную команду, а это были кадровые офицеры УСО МИ-6, следствию выйти не удалось. Ещё через неделю, Майкл О Лири стал владельцем практически разорившегося "Филадельфия Траст Банк" скупив все его акции всего за шестьдесят тысяч долларов. И таких, как Майкл О Лири, был не один десяток, так начиналась операция "Рог изобилия".

А в это же самое время, на одной из приграничных с Техасом, мексиканских эстансий, где разместил свой эмиссионный долларовый центр, в тайне воссозданный, Коминтерн, работа не останавливалась ни на минуту. Десятки людей производили, упаковывали и грузили доллары — десятки и двадцатки. Тонны долларов для обескровленной кризисом американской экономики.

* * *

3 мая 1953 года, Москва, Кабинет Сталина

— ...проводивший допрос следователь, ни в версию Микояна, ни в его искреннее раскаяние не верит. По его заключению — тот вероятнее всего почувствовал за собой слежку, хоть мы и старались вести его очень осторожно. Завтра его хватятся, товарищ Сталин. Придётся начинать сегодня ночью.

Павел Анатольевич Судоплатов был искренне расстроен проколом своих людей, но товарищ Сталин отнёсся к этому равнодушно.

— Ваши люди не виноваты. У Микояна глаза на затылке и нюх, как у собаки. А ещё он от дождя может ускользнуть между каплями. Значит говорит, что специально внедрился в заговор...

Товарищ Сталин ненадолго задумался, потягивая трубку, мрачно усмехнулся своим мыслям и продолжил.

— ...ну что же, такой версии мы тоже исключать не будем. Начинайте сегодня ночью, постарайтесь, чтобы никто не застрелился, нам ещё следствие проводить. К сожалению, открыто британцы так и не засветились, не то, что в Америке. Придётся их вину кропотливо доказывать. Что-то ещё, товарищ Судоплатов?

— Так точно, товарищ Сталин. В связи с изменением планов, вызванных подготовкой операции "Меркадер либре", отправка латиноамериканцев планируется на две недели раньше, с двенадцатого по четырнадцатое мая. Вы хотели увидеть аргентинца Гевару.

Напомнил он Сталину его странную просьбу, вдруг да передумал. Сталин ненадолго задумался, но не передумал, даже наоборот.

— Пусть они посмотрят Парад девятого мая, а после него я приму всех троих. Все они уже говорят по-русски?

— Говорят, товарищ Сталин, хоть и довольно коряво пока, но понять вполне можно. Понимают уже отлично.

— Вы свободны, товарищ Судоплатов.

* * *

4 мая 1953 года, Москва, Зал заседаний Бюро Президиума ЦК КПСС

В четыре часа утра, четвёртого мая, во всех воинских частях, в которых несли службу участники заговора, по приказу Министра Обороны, была объявлена учебная тревога. Брали заговорщиков тихо, прямо в подъезде и, не привлекая внимания, прямо на посыльной из штаба воинской части машине, отвозили в местное управления МГБ. Всё было проделано очень чётко, и никто из фигурантов не только не застрелился, но даже не попытался оказать сопротивление при аресте. Утром четвёртого марта, ничего не подозревающий Булганин приехал на работу в Совет министров, где его ожидал вызов на чрезвычайное заседание Бюро Президиума ЦК КПСС. Николай Александрович попытался связаться с Микояном, но его помощник ответил, что Анастас Иванович ночью госпитализирован с подозрением на инфаркт. Известие конечно неприятное, но никаких подозрений у Булганина оно не вызвало, только озаботило лишними проблемами, которых и без того было немало.

Стоит отметить, что в составе Бюро Президиума ЦК произошли значительные изменения, на смену, выбывшим по разным причинам, Вышинскому, Ворошилову, Молотову, Кагановичу, Хрущёву и Берия, членами Бюро в 1953-м году были избраны: секретарь ЦК КПСС (председатель Государственного Космического Комитета) — Рокоссовский Константин Константинович, министр иностранных дел — Громыко Андрей Андреевич, министр государственной безопасности — Судоплатов Павел Анатольевич, министр внутренних дел — Игнатьев Семён Денисович, министр обороны — Василевский Александр Михайлович, министр оборонной (космической) промышленности — Устинов Дмитрий Фёдорович и министр Государственного контроля — Меркулов Всеволод Николаевич. Из старожилов (а таковыми считали себя те, кто входил ещё в Государственный Комитет Обороны во время Великой войны) остались только сам Сталин, председатель Совета министров — Маленков Георгий Максимилианович, так не вовремя заболевший Анастас Иванович Микоян и он, Николай Александрович Булганин.

Товарищ Сталин подождал, пока все поздороваются и рассядутся, и открыл заседание Бюро.

— Пригласите товарища Микояна...

По внешнему виду подельника, Булганин сразу определил, что тот не спал уже больше суток. По спине у него пробежал холодок "Никакого инфаркта нет, он был на допросе...". Впрочем, эти мысли не отразились на лице Николая Александровича, политиком он был очень опытным, и контролировать свои эмоции умел великолепно. Начало доклада Микояна он начал слушать с ледяным безразличием, но в процессе, всё сильнее краснел, ловя на себе перекрёстные взгляды товарищей. Наконец, став пунцовым, как помидор, Булганин не выдержал и раздражённо буквально выплюнул в Микояна.

— Врёшь ты всё, паскуда. Никуда ты не внедрялся, сам же меня уговаривал согласиться, тварь. Чистеньким из дерьма хочешь выбраться, торгаш проклятый? Хрен тебе, британский шпион!

Прерванный таким образом, Микоян взглядом попросил поддержки у Сталина, но не обрёл.

— Продолжайте..., гражданин Булганин.

— Он меня уговаривал, товарищи, торгаш этот мерзкий. Не верьте вы ему. Без него никакого заговора и не состоялось бы, он и есть главный провокатор и вдохновитель.

— Про британского шпиона поподробнее.