Путь домой. Главы 1-18

Ростислав купил у разносчиков несколько газет и на ходу проглядел текст манифеста и статьи о первых днях войны.

"Божией поспешествующей милостью Мы, Николай Вторый Император и самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский; Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, Царь Херсониса Таврического, Царь Грузинский, Государь Псковский, и Великий Князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский; Князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Карельский, Тверской, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; Государь и Великий Князь Новгорода низовские земли, Черниговский, Рязанский, Полотский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский и всея северной страны Повелитель; и Государь Иберский и Карталинския и Кабардинския земля и области Арменские; Черскасских и Горских Князей и иных наследных Государь и Обладатель; Государь Туркестанский; Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голстинский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский, и прочая, и прочая и прочая.

Объявляем всем Нашим верным подданным:

В заботах о сохранении дорогого сердцу Нашему мира, Нами были приложены все усилия для упрочения спокойствия на Дальнем Востоке. В сих миролюбивых целях Мы изъявили согласие на предложенный японским правительством пересмотр существовавших между обеими Империями соглашений по корейским делам. Возбужденные по сему предмету переговоры не были, однако, приведены к окончанию, и Япония, не выждав даже получения последних ответных предложений Правительства Нашего, известила о прекращении переговоров и разрыве дипломатических сношений с Россией.

Не предуведомив о том, что перерыв таких сношений знаменует собой открытие военных действий японское правительство отдало приказ своим миноносцам внезапно атаковать Нашу эскадру, стоявшую на внешнем рейде крепости Порт-Артур.

По получении о сем донесении Наместника Нашего на Дальнем Востоке, Мы тотчас же повелели вооруженною силою ответить на вызов Японии.

Объявляя о таковом решении Нашем, Мы с непоколебимою верою в помощь Всевышнего и в твердом уповании на единодушную готовность всех верных Наших подданных встать вместе с Нами на защиту Отечества, призываем благословление Божие на доблестные Наши войска армии и флота.

Дан в Санкт-Петербурге в двадцать седьмой день января в лето от Рождества Христова тысяча девятьсот четвертое, Царствование же Нашего в десятое."

"Весь свет теперь знает, как искренне и торжественно сказывалось миролюбие Русского Царя — апостола мира всего мира. Весь свет знает, как велики были сделаны им уступки японским требованиям для укрощения их воинственного задора. Но что же мы видим? Если эти уступки вполне удовлетворяют просвещенных европейцев, то варвара-азиата они лишь надмевают и вызывают в нем новое нахальство и дерзость. Вот, наконец, до чего дошло! Япония объявила русскому правительству, что он разрывает с Россией всякие дипломатические сношения, и отозвала своего посланника со всей миссией, и так поступила она, не дождавшись даже Царского ответа с новыми миролюбивыми предложениями. Это такое оскорбление с коим не может мириться русская душа. Это такая обида великого народа, которая заставляет гореть каждое русское сердце огнем негодования... Поднимись русская грудь на защиту своей исторической чести!"

"Всеподданнейшая телеграмма, полученная Его Императорским Величеством от Наместника на Дальнем Востоке из Порт-Артура

Всеподданнейше доношу Вашему Императорскому Величеству, что 29-го января находящийся на линии минного заграждения минный транспорт "Енисей", под командой капитана 2-го ранга Степанова, затонул от взрыва. "Енисей" заметив всплывшую мину, подошел ее расстрелять, и нанесен на соседнюю мину, которая взорвалась под его носовой частью. Успели спустить шлюпки. Погибли при взрыве: командир-механик Яновский, мичманы Хрущев и Дриженко. Нижних чинов 92."

"Столица Кореи, Сеул, занята японцами. Корейский император, укрывшийся сначала во французском посольстве, перешел потом на сторону японцев. В Пекине японцы даром раздают известия о своих успехах. Фаворит китайской императрицы, глава русской партии, русофил, обезглавлен руссофобами."

Насколько физик помнил, ход боевых действий пока не отличался от описанного в учебниках истории. Эскадра Того атаковала Порт-Артур, Уриу обеспечивал высадку в Корее. Вероятно, изменения, внесенные пришельцами из будущего, пока не повлияли на планы генро и японского генштаба. Пока участники митинга поддались ура-патриотическому настрою и не сомневались, что предстоящая война будет подобна разгрому боксерского восстания в Китае. В толпе поругивали англичан за поддержку, оказываемую Японии из Лондона. "Мистер Вильямс" почувствовал враждебные взгляды и счел за лучшее вернуться на свою дачу.

Ма Ян спокойно выслушала известие о начале войны. Для формально нейтральной Кореи русско-японская война стала прелюдией к долгому японскому господству. Кореянка помнила, что ее предки участвовали в движении ыйбён. Партизаны сражались отважно, но династия Йи и монархизм вообще отжили своё. Император Коджон, подобно своему русскому коллеге, оказался ничтожеством с громким титулом. Параллель с Николаем Романовым просматривалась даже в семейной жизни — Сунджон, сын Коджона, был серьезно болен. Поражение царской России в войне нарушило равновесие сил, и вскоре после убийства Хирабуми Ито Корея официально стала японской колонией. Только вторая мировая война и красные партизаны Ким Ир Сена покончили с японским колониализмом. Но что сулит новое развитие событий?

— Надо навести справки о корейцах, живущих сейчас в России, — предложила Ма Ян. — Я попробую подготовить агитационные материалы на корейском языке. Пусть узнают марксистскую точку зрения.

— В Европейской России, наверно, только официальные представители. Может быть, какие-то наиболее предприимчивые купцы. А корейские рабочие, скорее всего, имеются только на Дальнем Востоке.

Этим вечером чердак скромной дачи в Лосинке долго освещало тусклое красное мерцание раскаленных катодов сквозь щели в кожухе радиостанции. Несмотря на плохую слышимость, шел активный обмен радиограммами с Женевой и Парижем. Ленин и Троцкий настаивали на скорейшем разворачивании антивоенной пропаганды. Богданов из Парижа предлагал выждать, пока не спадет шовинистическая волна первых дней войны. Ростислав считал спор не очень принципиальным, так как развертывание пропагандистской кампании в любом случае потребует времени. Физик больше беспокоился о необходимости усилить конспирацию с поправкой на условия военного времени. Увлекшись дискуссией, Ростислав не сразу оценил замечание Льва. Троцкий между делом передал привет от профессора Филиппова, рассказал, что Михаил Михайлович занял в Женевском университете кафедру покойного Леклерка и уже изготовил опытный образец своего излучателя. Более мощный, чем в петербургской лаборатории, аппарат уже испытан.

"Все силы народа подвергаются величайшему напряжению, ибо борьба начата нешуточная. Борьба с 50-миллионным народом, который превосходно вооружен, превосходно подготовлен к войне, который борется за настоятельно необходимые, в его глазах, условия свободного национального развития. Это будет борьба деспотического и отсталого правительства с политически свободным и культурно быстро прогрессирующим народом". (В.И.Ленин "К русскому пролетариату")

Глава 9. Тревожное лето.

Ростислав не помнил точной даты гибели броненосца "Петропавловск" и газетное сообщение о подрыве воспринял как должное. Однако детали физик сперва счел газетной уткой. Сообщалось о чудесном спасении адмирала Макарова и о трагической гибели великого князя Кирилла Владимировича — об этом писали и в "Новом времени", и в "Русском знамени". Похоже, история отклонилась от известной картины. Впрочем, художника Верещагина судьба настигла всё равно.

По дороге на фабрику Ростислав и Ма Ян горячо обсуждали возможные причины новых обстоятельств катастрофы. В конторе по коридору навстречу "Вильямсам" бежала Ольга, держа в руках блокнот для стенографирования.

— Как хорошо, что вы успели! Николай Павлович собирает совещание фабричного начальства. Какие-то важные новости.

В помещении фабричного правления Шмит сразу обратился к собравшимся мастерам, приказчикам и инженерам.

— Господа, я собрал вас, чтобы сообщить...

— Пренеприятнейшее известие, — пробормотал Ростислав. Окружающие сдержанно хмыкнули. А молодой владелец фабрики продолжил:

— ...о деловом предложении, которое сделал мне герр Берлинер. Немецкий фабрикант, живущий в Североамериканских Штатах, хочет приобрести права на производство электрических граммофонов. Мы в этом случае становимся филиалом их фирмы. Производство существенно расширяется — аппараты из предмета роскоши, доступного пока только богатым любителям музыки и модным заведениям, становятся массовым товарам. Но, насколько я понимаю, расширение производства потребует, в первую очередь, большого числа катодных ламп. Мистер Вильямс, вы можете выполнить дополнительные заказы?

— Как ни заманчиво, должен признаться, что такая работа неосуществима, по крайней мере, в ближайший год. Даже при наличии серьезных инвестиций. Проблема в людях — не хватает мастеров с нужной квалификацией.

Ростислав немного лукавил. Главным мотивом было удержать производство радиоламп под контролем. Однако физик прекрасно помнил девяностые годы и понимал, что крупные капиталисты вполне могут устроить кучу гадостей несговорчивым конкурентам.

— Господин Шмит! Полагаю, что в настоящий момент лучшее решение — отсутствие всякого решения. Надо потянуть время, а там — или мы сами сумеем расширить производство без иностранных инвесторов, или выторгуем условия получше. Со своей стороны обещаю, что не буду распоряжаться патентами на катодные лампы без вашего ведома.

Совещание постепенно затухло и перешло в кулуарную стадию. Ма Ян разговорилась с Ольгой, выверявшей стенограмму.

— Знаешь, Машенька, — шепнула стенографистка, — все говорят про необычайные способности нового царского фаворита. Вроде он напророчил взрыв "Петропавловска" сразу же после начала войны. Только с адмиралом промахнулся — пообещал ему смерть в первую очередь, а он выплыл. Но всё равно Василия Никитина называют новым Калиостро. Александра Федоровна только ему верит, особенно, когда Никитин наобещал ей рождение сына. Теперь царица дурит, как и многие другие бабы на шестом месяце. Вот только кто постарался — государь или Орлов? А может, сам Никитин? Про него тоже болтают всякое.

Ма Ян пыталась выделить из потока сплетен реальные сведения. Понятно, что разговоры о личной жизни коронованных особ создают информационный фон, как обсуждение похождений голливудских звезд в более поздние времена. От кого залетела Аликс — это её проблема. Ну и супруга, естественно. Очевидно, что Никитин, изображая пророка, чуть-чуть подкорректировал историю. Эскадренный броненосец "Петропавловск" всё равно наскочил на японскую мину, но адмирал вел себя немного по-другому. Может быть, в момент взрыва был не на мостике, а может, сумел увернуться от падающей мачты. В результате Степан Осипович — в Порт-Артуре, готовый воевать до конца, а великий князь Кирилл, несостоявшийся "царь Кирюха" — на дне Желтого моря.

Тем временем Ольга перешла от слухов из Петербурга и Порт-Артура к собственным семейным делам. Андрей целыми днями пропадал на заводе. Фирма братьев Бромлей получила большой правительственный заказ на шанцевый инструмент для армии, но заработки рабочих не увеличились. Дело идет к забастовке, и молодой инженер-марксист активно включился в её подготовку...

После совещания Шмит догнал Ростислава на фабричном дворе.

— Подождите, господин Вильямс. Я хочу посоветоваться с вами тет-а-тет.

— Николай Павлович, у вас неприятности коммерческого плана помимо предложения Берлинера? Я в коммерции, признаюсь честно, не очень хорошо разбираюсь. Моё дело — техника.

— Нет, не в коммерции дело. Точнее, не совсем в коммерции. Вопросы производства и сбыта спокойно обсудили бы и на правлении. Вчера ко мне приходили люди из Православного союза и нагло предложили принять на работу нескольких их активистов. Причем не простыми рабочими, а конторскими служащими с большим окладом. Когда я объяснил визитерам, что штат служащих укомплектован, а вакансии есть только для высококвалифицированных рабочих, гости потребовали уволить лиц неправославного вероисповедания и пожертвовать крупную сумму их организации. Последнее требование, ясное дело, важнейшее.

— Вы, естественно, отказались?

— Разумеется. Только их старший на прощание заметил так, между делом, что на мебельной фабрике много горючих материалов. А ночью фабричные сторожа поймали подозрительного субъекта с бутылью керосина и спичками. Сдали в полицию. Но перед совещанием мой адвокат справлялся в участке, и там ему сообщили, что никаких поджигателей с фабрики Шмита не доставляли. Знаете ли, я не институтка, нравы русского купечества не понаслышке знаю, не раз случалось, что конкурентов жгли, но чтобы полиция покрывала поджигателя, слышу впервые. Это же сколько тем полицейским на лапу дадено?

Ростислав сдержал невеселый смех. Вот уж воистину патриархальные викторианские времена, хоть престарелую английскую королеву и сменил недавно Эдуард VII! Взятки — дело привычное, но мафиозные методы в бизнесе и политике кажутся чем-то экстраординарным, по крайней мере, непричастному к специфическим службам Шмиту.

— Дражайший Николай Павлович! Возможно, что и не платили злодеи полицейским ничего. Просто-напросто цели полиции и православного союза совпадают, да и как не совпасть — фактически черная сотня является неофициальным продолжением департамента. Всё в полнейшем согласии с Марксом.

— Так что же делать практически? Выходит, что поджигатели могут действовать безнаказанно, но если я прикажу пойманных злодеев спустить на дно Москвы-реки, мне придется собираться в Сибирь.

— Положение хуже губернаторского, — согласился физик. — Однако не безвыходное. Прорвемся. Предлагаю пока поручить охрану рабочим из социал-демократической организации — пусть потренируются. А выловленных в следующий раз агентов попробуем перевербовать для передачи дезинформации. Припугнем, накачаем наркотиками — придумаем подходящий метод... Погодите, Николай, только без лишних движений... Кажется, за нами уже следят...

Вельяминов осторожно показал взглядом на здорового парня с папироской во рту, подпирающего стену неподалеку от собеседников. Широкая простецкая физиономия, низкий лоб и нечесаные светлые патлы, выбивающиеся из-под дешевого картуза. Похоже, курильщик прислушивался к разговору.