Дух ветра

Да, сначала я хотела спрятаться. Я давно не испытывала подобного страха. Опасаться за семью — это одно, но чувствовать себя беззащитной перед грядущим, зная, как много зависит от моего существования, — это совсем другое. И я чувствовала себя беззащитной, потому как оказалась права: после кошмара я потеряла способность пользоваться мощными потоками силы.

Я невольно сморщилась, вспоминая. Раньше, опуская руку в поток, я находила на ощупь все возможные нити — от скользко-тонких и невесомо-слабых до режущих пальцы, тугих и мощных. Теперь же остались только тонкие. Младшее поколение — мой потолок. А если прибавить к этому знание неизвестным ключа к моей сущности, то становилось совсем паршиво. И напоминало бег по хлипкому мосту над пропастью, из глубин которой тянет щупальца Вечность. Один раз мне повезло, и я сумела проскочить. А сейчас, когда моя сила испарилась в неизвестном направлении?..

Первый день, запершись в своем замке, я сходила с ума от непонимания, пока не вмешался Эйрин. Уговорами и увещеваниями, предложениями и угрозами он заставил меня отодвинуть страх в сторону. Заодно напомнил о сундучках. И о том же на второй день, когда я рискнула высунуть нос наружу, напомнило письмо от Шхалара. В отличие от меня, он не забыл о споре в чертогах Сна и выслал пятнадцать тайнописей мглистого сумрака. Все необходимое было в моих руках. И все правильно. Если бы не одно "но".

Я сощурилась на закат, посчитала про себя и задумчиво потянулась. Предложенный Эйрином путь вел по обочине. По берегу вдоль реки событий. И я очень сомневалась, что меня будут держать в курсе дел, рассказывая о находках и пропажах. А значит, я могу не успеть оказаться рядом. А опоздания я боялась едва ли не меньше собственной беззащитности. И решила, что ветер с ней, с силой. Нужно принимать заказы. Нужно находить обломки храма. Нужно понять, частью чего они являются. И что на них написано. Особенно — последнее. Может быть, тогда прояснится суть всей суеты. А сундучки никуда не денутся. Опять же, Эйрин проболтался. Открыть их можно только в межсезонье, в фазу Вечности. А мне до нее — как родового гнезда пешком.

И я решительно убрала в сумку скрывающие сущность артефакты. Эйрин, разгадав мой замысел, забыл о своей обычной непричастности и достал меня в считанные дни. Мол, в моем положении бежать навстречу усиливающимся порывам ветра и вопить "Эгей, я здесь!" — крайне глупо. Слишком нетвердо стою на ногах, слишком большой груз ответственности за плечами. Встречный ветер размажет меня по ближайшей же скале. И в глубине души я с ним соглашалась. И сначала колебалась. Но решила рискнуть.

Крылан спрыгнул с камня, потянулся и сел рядом со мной. Я рассеянно почесала его за ушком. И первое "взрослое" дело не заставило себя ждать. Я едва успела подобрать ключ к тайнописи сумерек и сочинить Нитису пару обоснований (да, в хранилище я все еще хотела из-за тайн Ариштанара), как снова напомнил о себе неизвестный. Через временного главу воровской гильдии, в короткой записке, он указал на место моего теперешнего пребывания. И на знакомую тропу заката: однажды отец брал нас с Айло в искательский поход, когда дома не с кем было оставить, и здесь мы с братцем играли в догонялки. Пока отец нас не отловил и не надавал по шее.

Я улыбнулась воспоминаниям. Пятнистое ущелье тонуло в жидком красном золоте и пахло сухой горечью увядания, а облака рассеялись, являя сияющий ледниками горный массив. По легенде, на заре времен именно здесь Великая спускалась в наш мир. И, принимая ее первый шаг, взметнулась ввысь цепь ледника, плоская вершина которого вблизи закрывала небо. Со вторым шагом образовалась следующая горная цепь — в два раза ниже ледниковой, лишенная растительности, опутанная сетью рек и водопадов, скрытая сырой дымкой. А с третьим шагом образовалась низшая "ступень", богато поросшая лесами. И по сей день горный массив называли Тремя ступенями Великой, или просто Ступенями.

Закатное солнце почти доползло до плоской верхушки, разгоняя последние клочья облаков. Издали ледниковый массив напоминал спину огромного спящего зверя. Я встала, напряженно всматриваясь вдаль. Солнечный круг начал неохотно сползать за сияющую гряду, и по ледяной вершине заскользили первые рыжие искры заката.

Я поправила сумку, заправила за ухо прядь волос и скомандовала:

— Зяка, готовься!

Закатные искры, пробежавшись по леднику, поспешили вниз, навстречу мне, оставляя за собой сияющие рыжие "хвосты". Прыгая, словно солнечные зайчики, пускаемые зеркальцем играющего ребенка, искры то разбегались, то сбивались в кучу, переплетая свои следы и свивая из них невесомые дорожки цвета крови. "С кровью закат. И дорога ждет...", да. Крылан, настороженно шевеля ушами, вопросительно рыкнул и посмотрел на меня.

— Это, дружок, заячий след, или закатная тропа, — я нервно ощупала висящую у бедра сумку, — естественное порождение магии заката. Нет, нам не к леднику, нам ближе. Потерпи. Увидишь. И не отставай от меня. Крылья сложи, здесь придется прыгать. Сила солнца сжигает крылья.

Искры наконец добрались до ущелья. Оставляя в золотистом небе веселые спирали и зигзаги, часть пятнышек пролетела над моей головой, часть — разбежалась над ущельем, подобно пущенным по воде камешкам, а часть — нырнула вниз, к реке. Воздух в ущелье зарябил красно-рыжими островками длиной от ладони до нескольких шагов. Именно здесь мы с Айло и играли в догонялки, два безумца... Я с опаской глянула вниз и шмыгнула носом. Высоко... но надо. Время тропы коротко.

Собравшись с духом, я в прыжке долетела до ближайшего островка, остановилась, примерилась к следующему и снова прыгнула. Вниз старательно не смотрела. Мелкой совсем без башки была... А выросла — только трусости набралась, а мозгов как не было — так и нет...

Добравшись до скальной стены, там, где рыжие "хвосты" сплетались в гибкую, проседающую под ногами тропку, я коротко выдохнула и побежала вниз по островкам, как по ступенькам. А из бурлящих глубин реки, там, где над клыками порогов сгущался сумрак, уже проявлялись очертания башни. Словно творец-невидимка сдувал с ладони угольную крошку, и та нехотя прилипала к круглым бокам узкого изящного сооружения, очерчивая то край стены, то зубец ограждения смотровой площадки.

Выбрав крупный островок, я спрыгнула на него и остановилась, тяжело дыша и упираясь руками в колени. Пока башня не проявилась полностью, есть риск в нее врезаться... Я отерла пот со лба. Зяка, следовавший за мной по пятам, уселся рядом и дернул хвостом. Я выпрямилась, поглядывая на небо. Как только солнце скроется за ледником, искры погаснут вместе с магией... а я стою в двухстах шагах над горной рекой... Но раз в прошлый раз повезло, то и теперь повезет.

Башня проявилась наполовину, и под моими ногами протянулась смотровая площадка, окруженная острыми черными зубцами. Лед черного заката. Когда-то здесь гремели бои, и закат дрался с темными сумерками не на жизнь, а насмерть — за те тайны, что скрывали стены из черного льда. Правда, тогда он сиял всеми оттенками закатной силы, а почернеть и стать невидимой башню заставили заклятья. Как иной была и форма: по слухам, хранилище состояло из двух полукруглых башен, соединенных спиралью открытой лестницы и балконными площадками. А потом случилась битва, и два закатных солнечных полукружья слились в сплошной ледяной круг.

Быстро рассчитав путь, я заспешила с островка на островок, добравшись до смотровой площадки. Спрыгнула вниз с высоты одного шага и выпрямилась, переведя дух. Да, и теперь попасть в старое хранилище можно только на закате и только естественным путем. Правда, маги отсюда давно все вынесли, и где я найду в хранилище льда несчастный обломок храмовой постройки, тем более — без зова ветра? Хотя... он может настигнуть в любой момент.

Зяка, спрыгнув на площадку, с интересом обнюхал ледяные зубцы. Я выглянула между ними и посмотрела вниз. Почти проявилась... И солнце почти скрылось за горами, судя по редеющим искрам. Я достала из сумки теплую куртку, шарф и перчатки и быстро оделась. В ущелье стремительно холодало, и в башне теплее не будет. Попрыгав по площадке, я нашла место, где пол казался хрупким. Встала и приготовилась. Крылан с короткого разбега запрыгнул ко мне на руки. И пол под моими ногами, по щиколотку вмерзшими в лед, резко ушел вниз.

Полет в темноту завершился внезапно, я даже завизжать не успела. Как открыла рот, так и закрыла, выдохнув облачко пара. Лаз наверху обнадеживающе лучился красно-золотым кругом неба. Крылан, подняв голову, посмотрел на лаз и вопросительно заскулил.

— Да, Зяк, мы с тобой тут ночуем, — я без труда извлекла ногу из холодного захвата. Тонкий лед рассыпался по полу. — И уйдем завтра, так же, как пришли, на закате. Посветишь?

Крылан послушно засиял маленькой светло-сизой луной. Я осмотрелась. Ровные темные стены, оплавленные ступеньки у моих ног и тугая спираль лестницы, пронзающая узкую башню насквозь. И никаких этажей. Только низкие ступеньки от стены до стены.

— Если что учуешь — дай знать, — я пошла вниз, попутно руками ощупывая стены, а ногами — ступеньки. Возможно, стоит поискать хрупкое место.

Черный лед колол сухим и острым холодом. Я надела капюшон и до носа замотала лицо шарфом. Спускаясь вниз, старалась не отставать от крылана, который не только светил, но и грел. Как же мне зова не хватает, я же не искатель... Без подсказок ветра или удачи я могу тут бродить до скончания времен. А если бы зов появился... Но либо не суждено найти артефакт, либо... Либо что-то поменялось во мне после исчезновения привычной силы.

Спустившись вниз, я достала походную кружку, положила на последнюю ступеньку сумку, уселась сверху и устало вытянула ноги. Лестница заканчивалась в круглой комнатке без окон и дверей. Я глотнула чая и покосилась на крылана. Тот сидел рядом и преданно шевелил кончиком пушистого хвоста, не сводя с меня сизых глаз.

Я улыбнулась и негромко пообещала:

— Не волнуйся, никуда без тебя больше не влипну.

Зяка фыркнул и повел ушами. Я чувствовала его, как себя. Отрешалась от собственных переживаний — и поток светлячковых ощущений тонкой нитью вплетался в мои. Он знал о чертогах и расстраивался — потому что не оберегал. И, может быть, Эйрин создал его для меня — сайхо для сайхо, на всякий случай. Я погладила его по макушке, и крыла, поскуливая, прижал уши.

Зяку пребывание в сфере заметно изменило. Он и прежде отличался живостью нрава и характерными звериными повадками, а теперь и с виду стал сильнее походить на обычное, рожденное природой существо. Разве что на ощупь по-прежнему напоминал клубок пушистых ниток, но уже не рыхлый, а тугой и цельный. Как "предок" говорил, сайхо своей жизненной силы не хватает, и он подпитывается ото всех подряд?

— И где ты так набрался, а? — я ухватила Зяку за ухо. — Я тоже так хочу!

Крылан фыркнул и опустил глаза. Я замерла. Эй, а не от меня ли он сил набирается?.. Светляк, подобно мне, виновато шмыгнул носом и засопел. Я нахмурилась. А если он берет силу у меня, то я — у кого?.. Вероятно, у своего ненормального семейства и дел, которые питают меня и страхом, и сомнениями, и надеждой, и верой... Эйрин же обещал устроить все так, что я не буду знать нужды в подпитке, и, кажется, держит слово, змей разноцветный... Я хмыкнула, глотнула чая и встала.

— Ладно, мне не жалко, — взяла сумку и перекинула ее через плечо. — Пошли, поищем плитку. Да, впереди вся ночь, но я без дела сидеть не могу.

Зяка повел ушами и бросил на меня вопросительный взгляд. И я впервые уловила осколок его мысли. Похоже, между нами устанавливается такая же связь, как и со сшивкой... Я сосредоточилась на Зякином вопросе. По запаху найти?..

— Увы, — с сожалением покачала головой, поднимаясь за крыланом по ступенькам. — Мне нечего тебе предложить, образца нет.

Может, и мне в спячку залечь?.. Глядишь, сил наберусь, старые связи разовью и укреплю... А что, я ведь тоже сайхо!

Крылан на ходу развернулся, сел на ступеньку и внимательно меня обнюхал. Я сняла перчатки. После чертогов Сна руки так и не зажили: кожа на внутренней стороне ладоней отливала синевой и шелушилась. Зяка тщательно изучил мои руки, долго-долго нюхал воздух, а потом, проскользнув мимо меня, рванул вниз. Я развернулась и поспешила за ним. Конечно, я касалась осколка, но различить запахи остаточной магии, отделить нужное от лишнего?.. Неужели возможно? Хотя — мы так тесно с осколком "пообщались"...

Светляк спустился вниз, забежал под лестницу, бегло обнюхал стену, встал на задние лапы и тихо зарычал. Я подошла к нему, пригибаясь под нависающими ступеньками, и с интересом ощупала черный монолит льда. Надо же. Здесь... хрупко.

— Отойди-ка, дружок, — я полезла в сумку.

Зяка, виляя хвостом, отступил в сторону. Порывшись, я достала из сумки нужное зелье. Открыла бутыль и щедро плеснула на стену золотистую жидкость. Лед задымился и вздулся пузырями. В воздухе запахло гарью. Я едва успела убрать бутыль и распластаться по полу. Жидкость рванула, и на меня посыпалась мелкая ледяная крошка. Зяка довольно фыркнул. Я подняла голову и встала, отряхиваясь. В открывшейся полукруглой нише лежал, покрытый черной пылью, осколок плитки. Почему его никто отсюда не забрал?.. Или осколок был принесен уже после войны?

Надев перчатки, я забрала находку, спрятала ее в поясной карман и потрепала крылана по макушке. Он осклабился, поднырнул под мою руку и устремился наверх. Я пошла следом. Однако сколько перемен... Прежде мне казалось, что светляк только и умеет, что, собственно, светить, пугать прохожих своим изначальным видом и вытаскивать меня спозаранку из постели, но...

Лаза наверху не оказалось. Зяка закружил под потолком.

— До заката мы здесь, — сообщила я ему, задрав голову. — Слышишь? Только закат пробуждает ненадолго силу льда! Зяк! Спускайся, хватит! Ладно... Ты как хочешь, а я как знаю.

Я одно за другим вытащила из сумки ворох припасенных одеял, подальше от ступеньки свила себе гнездо, забралась в него и устало закрыла глаза. Крылан, тихо ворча, свернулся клубком под моим боком, приглушив сияние. Я быстро заснула среди мрачного холода ледяной башни, и мне опять снился храм и жертвенник в форме неправильной "звезды". Только теперь я, сияя закатным солнцем, стояла наверху, обнимая хрупкие прабабушкины плечи, и смотрела, как затягивает в яму вторую меня — бесплотную и радужную.

Определенно в этих снах есть что-то... ненормальное. Очень ненормальное. И уже в который раз я вижу себя... закатной — начиная от снов в ступени гильдии и заканчивая последними. Похоже, пришло время поговорить с близнецами о своей прежней семье. Только мелкие сундучковые дела решу и с Нитисом встречусь. А после обязательно расспрошу рыжих.

* * *

Нитис оказался очень предусмотрительной заразой. То ли он раскусил мой замысел, то ли по натуре был недоверчивым, но за два дня до намеченной встречи начал требовать наработки по совмещениям — хотя бы штук пять для опытов. А у меня всего три нашлось. Сила исчезла очень не вовремя. Схем совмещения я могла за день написать хоть сотню, но вот проверить их состоятельность — уже нет. У Младших унизительно мало возможностей.