Магия Изендера часть 1 - Монстры Изендера

Остальные капитаны и их жены, поняв, что их собрат по профессии попал в переплёт, стали поспешно со мной раскланиваться. Пожимая капитанам руки, одаривая лучезарными улыбками их дочерей и целуя ручки женам, я кое-как дождался, пока последняя дамочка зашуршала кринолином вдаль. Рондо Брандл вымучено улыбнулся и с тягостным вздохом предложил:

— Что же, синьор Диас, тогда давайте поднимемся на борт этой резной беседки и начнём договариваться, хотя я никак не возьму в толк, о чём ещё вы собираетесь договориться.

Неподалёку стояла быстро и основательно похудевшая толпа моряков. В отличие от разномастной публики на рынке, были одеты в одинаковые чёрные панталоны, короткие тёмно-красные морские сапоги, алые камзолы, поверх них в синие кольчужные лорики хамата очень плотного плетения шест в одно и, что самое удивительное, у них у всех на голове были надеты чуть ли не кайзеровского фасона синие пикельхельмы. Все капитаны были одеты точно также, только в разного цвета камзолы. У Рондо он был белым. Видя, что капитан продолжает упорно недоумевать, я вздохнул:

— Вот и замечательно, синьор капитан, только позвольте мне дать Сократу немного покушать и попить.

По моему приказу из магической сумы выпрыгнули ясли с двумя дюжинами сочных, чистых морковок и поилка. Изумлённо поглядев на конский обеденный стол, капитан отрывисто скомандовал:

— Джадсон, быстро подать нам вина, сыра и фруктов!

Сократ радостно захрумтел морковками, а мы поднялись по лесенке в беседку, где я позволил себе поухаживать за женой капитана, а то усадил за стол дочь. Для них это была непростая задача, на обеих были надеты кринолины, на одной нежно-голубой, а на второй бирюзовый, но X-образный кресла позволяли дамам сесть. Приземлив свой зад кольчугу, лёгшую поверх кресла, я совершил слегка жужжащее магическое омовение перчаток и физиономии, после чего сказал:

— Синьор Рондо, во-первых, спешу вас предупредить, с вами у меня не будет никаких хлопот. Морской болезни я не боюсь, шквалистого ветра и волн высотой с эту беседку тоже, как и не боюсь морской пучины. Хотя мои доспехи и не морские, я в них не утону и даже не стану сбрасывать ботфортов. Хотя магия воды это не мой основной профиль, поверьте, если меня привязать ногами к якорю и выбросить за борт, я доплыву на нём до берега...

— То что вы прекрасно разбираетесь в магии воды, синьор Диас, нам уже известно, — нетерпеливо перебил меня капитан, — меня интересует другое, о чём ещё вы собираетесь со мной договориться?

Прибежали двое матросов и принесли заказ. Вежливо поклонившись, когда предо мной поставили тарелку и бокал тонкого хрусталя, я невозмутимо продолжил:

— В быту я неприхотлив, а мои запросы по части еды весьма скромны. Что подадут на стол, то и съем. Поверьте, профессия рыцаря кого угодно научит спокойно переносить невзгоды, а потому я совершенно спокойно съем то, от чего вы, вероятно, убежите с криками.

Капитан оживился и удивлённо спросил:

— И что же это может быть, синьор Диас?

Беря рукой в латной перчатке бокал так небрежно, словно он был стальной, я поприветствовал им дам и капитана, сделал пару глотков, вино было отменным, и на голубом глазу продолжил накручивать нервную систему мариманов:

— Змеи, ящерицы, лягушки, насекомые и даже пауки, включая ядовитых. Хорошо натренированный рыцарь с голоду не умрёт.

Дамы икнули, а бедного капитана аж передёрнуло, когда я рассказал им о таких гастрономических изысков:

— Ничего подобного у нас на камбузе не водится.

Очистив с помощью магии большое яблоко от кожуры, я разрезал его на восемь частей, наколол вилкой и отправил в рот, сказав:

— Да, я и сам не очень-то к этому стремлюсь, но в жизни бывают моменты, когда нужно обязательно выполнить задание, на которое ты подрядился, а судьба забросила тебя в такие места, где на сотню лиг нет ни жилья, ни таверн, где тебя накормят.

Капитанша удивлённо спросила:

— Так вы что же, синьор Диас, работаете по найму?

Широко улыбнувшись, если не ощерившись, я ответил:

— Нет, но я стараюсь всегда приходить на помощь людям. И всё же я продолжу, синьора, синьорита, синьор капитан. Мне нужны две просторные, смежные каюты, находящиеся в надстройке, желательно в кормовой. Одна меблированная для меня, вторая совершенно пустая, но обязательно двухкомнатная, для моего четвероного друга Сократа. Дверь между каютами должна быть разделена две части так, чтобы мой конь мог всегда заглянуть ко мне заглянуть. Ещё мне нужно будет каждые три дня греть двадцать больших вёдер тёплой воды для Сократа и шесть для меня. Мы с ним оба чистюли. К моему коню никто не должен подходить даже на пять шагов. Дважды в день я буду выводить его на прогулку, а во время стоянок но несколько часов мы будем спускаться на берег. За своим конём я буду ухаживать сам, фуражом для него я уже запасся, и вот ещё что, синьор капитан, предупредите команду, что рыцарский конь это святыня, на которую он молится и потому не простит оскорблений, нанесённых ему.

Капитан посуровел лицом и глухо поинтересовался:

— Синьор, не слишком ли вы носитесь со своим конём?

Теперь уж точно оскалившись, я проворчал:

— Синьор Рондо, что вы сделаете с тем человеком, который осмелится повредить вашу "Резвую кобылку" или осквернит её?

— Тут же повешу мерзавца на рее, — последовал ответ.

Улыбнувшись, я хмыкнул:

— Хм, вы весьма милосердны, синьор. Того, кто осмелится причинить вред Сократу, ждёт долгая и очень мучительная смерть. Мой конь для меня, всё равно, что грудное дитя для матери.

Тут я не врал. За всё то время, что был знаком с Сократом, я полюбил этого задумчивого меланхолика, способного в нужный момент мгновенно взорваться, так, как я не знаю кого ещё можно полюбить. Поэтому-то я и прочитал лекцию на тему, что такое рыцарский конь и что он значит для своего всадника. Может быть кавалерист из меня был и хреновый, но своего коня я очень любил и пусть неумело, но всё же заботился о нём. Теперь, когда Гримо рассказал мне о том, в чём больше всего нуждаются лошади и даже не поленился за ночь исписать два десятка листов бумаги своим убористым почерком. Капитан наконец понял о чём идёт речь и спросил:

— Синьор рыцарь, скажите, это все ваши пожелания и вы хотите дополнить их ещё чем-либо?

— Капитан, я приношу вам свои извинения, если потребовал от вас больше, чем вы можете мне предоставить, но, поверьте, мне хочется, чтобы Сократ не тяготился этим путешествием. — сделал я реверанс, прежде чем сказать ещё несколько слов — А ещё я буду очень признателен вашему коку, если он станет готовить мне на обед яичницу глазунью с салом из шести яиц, — я всегда чихать хотел на холестерин, — ну, и если из-под Сократа случайно упадёт на палубу конское яблоко, не серчайте на него. Поверьте, у него есть специальный мешок для этого, который я буду подвешивать ему под хвост, но вы ведь знаете, всякое бывает. Но вы не волнуйтесь, я его тотчас подберу. Обо всём этом я вам рассказал только потому, что давно уже исповедую "Закон реки" и он меня ещё ни разу не подводил.

Трое мариманов тут же поставили уши торчком и капитан, делано улыбаясь, я то знал про их законы, спросил:

— Это ещё какой "Закон реки", если не секрет?

— О, он очень прост и состоит всего из двух пунктов, синьор капитан, — ответил я, — и состоит всего из двух пунктов, первый гласит следующее — если собираешься плыть с кем-то по реке, то сидя на берегу договорись обо всём, что будет происходить во время плавания, понимаете, обо всём, капитан. Пункт второй, все, кто не соблюдают предварительные договоренности, отправляются на дно с грузом на ногах, так как река, как и море, шуток не понимает и не прощает.

Все трое переглянулись, многозначительно покивали и капитан, обменявшись им одним понятными жестами, сказал:

— Весьма правильный закон, синьор рыцарь. Надо будет ознакомить с ним не только команду, но и остальных капитанов. Что же, благородный рыцарь-маг Диас дос-Трамон по прозвищу Аргенто Диабло, ваши требования просты и понятны. К тому же они не выходят за рамки допустимого. Нам приходилось выполнять такие пожелания пассажиров, что я был готов их всех повесить на реях, но слово хозяев морей и рек нерушимо, а потому мы перевозили их из одного порта в другой. Всё, о чём вы меня попросили, будет исполнено в точности. Для того, чтобы вашему Сократу было приятнее гулять по верхней палубе, я прикажу корабельным магам настелить на неё специальные циновки, похожие на траву. Тогда он не будет пугаться, что палуба гремит под его копытами, как барабан. Для купания ему будет построена специальная крытая купальня в которой, пока мы плывём по реке, будет гораздо больше тёплой воды, чем вы сказали, а для вас будут всегда открыты двери капитанской купальни. Добро пожаловать на борт "Резвой кобылки", синьор Диас.

Хотя тон голоса был вполне радостным, я не обольщался. Местные мариманы терпеть не могли сухопутных крыс, а, уж, рыцарей тем более. Поэтому я и предупредил капитана, чтобы его матросы не совались к Сократу. На меня они не смогут поднять руку, так как я пассажир, но могут выместить свою злость и ненависть на ни в чём не повинном благородном животном. Вот потому-то я и вытребовал для него смежную каюту. С этой минуты мой конь такой же пассажир, как и я, а потому пусть только кто-то косо посмотрит на него. Чтобы совсем уж поощрить эту лихую семейку, я достал футляр, снова открыл его и показал ожерелье, после чего закрыл, встал из-за стола и с поклоном протянул мариманской мамаше, даже не глянув на дочку лет двадцати трёх, так как она мне и даром не была нужна.

Выйдя из беседки, я приласкал Сократа, он это очень любил, велел магической суме втянуть в себя ясли и поилку, взял коня под уздцы и мы направились к галере. После моего друга рядом с беседкой осталась кучка конских яблок, но это ведь был конский помёт, а не поросячье дерьмо. Когда мы приблизились к галере, то я чуть не ахнул, это была пятиэтажная громадина длиной чуть ли не с танкер или линкор. Да, она, наверное, всё же стоила подороже жемчужного ожерелья, которое мамаша всё же нацепила на свою дочку и та не шла, а важно шествовала, вальяжно покачивая кормой. Капитан Брандл был настолько уверен в своей победе, что приказал построить весь личный состав галеры, а это было под две тысячи лбов, на пристани. Вежливо пропустив семейство вперёд, я шел сзади.

Как только церемониальный пронос ожерелья завершился, после недолгого совещания капитана со своим штабом, Сократа и меня подняли наверх магической лебёдкой. Ох и высокая же была эта галера. Верхняя палуба находилась на высоте метров в двадцать над водой и я поначалу не понял, как она будет двигаться, пока не вспомнил, что мне говорил по этому поводу Леон. Каждый гребец был магом воды и поэтому вёслами гребли не люди, а приставленные к каждому веслу маги. Некоторые умудрялись шевелить сразу пятью, шестью вёслами, причём в разном темпе и подолгу. Надо будет обязательно присмотреться к этой магии. Мне же нужно будет плыть вместе с Сократом на остров Морской хозяйки. Хотя с другой стороны сделать электродвигатель, а к нему мощный аккумулятор я точно смогу.

Времени подумать о том, как мне добраться до Морской хозяйки, хватало, а пока что мне нужно было осваиваться на галере. Хорошо, что в качестве пассажира, а не раба, прикованного к веслу. Палуба, на которую опустили большую платформу перед бизань-мачтой этой пятимачтовой галеры, была огромной. Да и шутка ли дело, ведь галера при длине в сто восемьдесят лонго, то есть по земному метров, имела ширину сорок шесть лонго. Об основных данных мне рассказал во время медленного подъёма наверх капитан и владелец "Резвой кобылки", вымахавшей ростом с мамонта. Его галера была метров на тридцать длиннее любой другой и зашла в порт Карфаворо только за тем, чтобы принять на борт триста матросов и отвезти их домой, на остров Колпат, самый северный из всех островов морского народа. Там он намеревался поменять часть экипажа и отправиться за мной на материк, чтобы выполнить все условия фрахта.

Мне было предложено погулять с Сократом на палубе между двухэтажной кормовой надстройкой и четвёртой мачтой, до которой было метров тридцать. Вскоре примчавшиеся корабельный плотники набросились на две крайние каюты на правом борту, начали готовить их для нас. Ко мне подошел старшина с чертежом в рука и принялся выяснять, во что я хочу их превратить. Обе каюты были двухкомнатными и состояли из кабинета и спальной комнаты. Выбрав себе ту, иллюминаторы спальной которой выходили на море, я попросил прорубить дверь в двухкомнатную конюшню. Для неё я сразу же извлёк из сумы всё необходимое включая магические маты.

Все плотники были магами и потому уже через каких-то полтора часа я смог завести Сократа в денник площадью тридцать два квадратных метра и принялся его рассёдлывать. Да, моему коню будет здесь хорошо. Освободившись от накидки, оставлявшей открытыми одни только губы, глаза, уши и хвост, седла и потника со всеми ремнями, конь облегчённо вздохнул, заулыбался, он умел это делать, и тут же полез, блин, бодаться. Поиграв с вороным красавцем с полчаса, я шлёпнул его ладонью по заднице и отправился в свою каюту, чтобы разложить вещи. Одежды у меня было мало и потому мне не мешало не только поменять изрядно запылившийся и местами испачканный наряд, но и постираться. Сложив чистое бельё и одежду в большую корзину, я пошел искать капитанскую купальню.

Корабельные плотники-маги уже заканчивали настилать на палубе зелёный, искусственный газон. Лишь бы Сократ не принял его за траву. Меня проводили в центральную трёхэтажную надстройку, в которой располагались каюты капитана и комсостава галеры. Купальня была шикарной и я смог не только принять ванну, но и постирать своё барахло, а так как был уже вполне приличным магом воды и воздуха, то унёс его в свою каюту практически сухим и повесил в шкафчик. Хотя плотники-маги не надевали на себя кольчужные лорики, я всё же решил не расслабляться и потому облачился полностью. Зато мой конь развалился на мягком магическом полу и блаженствовал.

Начало смеркаться и по крикам, доносившимся с пристани, я понял, что галера снимается с якоря. В замке барона на башне весь день стояли наблюдатели и зорко всматривались в то, что происходит в порту. Своим новым знакомым, барону и его помощника, я сказал на прощание, что перед отплытием подам им сигнал — запущу высоко в небо три ярко-зелёных огненных шара и они взорвутся. Выбрав удобное место, такое, чтобы надо мной не было никаких брёвен и верёвок, я пальнул шарами чуть ли не полуметрового диаметра. Фейерверк у меня получился мало того, что ярким, он осветил весь порт, так ещё и на редкость громким. В замке точно должны были услышать.

На корму немедленно прибежали два офицера, но увидев что я машу рукой, словно меня могли разглядеть, удалились и я достал монокуляр. Нацелив его на смотровую площадку, я вскоре увидел барона и своих новых друзей, которые также решили воспользоваться магическими подзорными трубами, только большего размера. Не отрывая от них взгляда, я поднял руку и выстрелил зелёными шарами ещё пять раз подряд. Они стали махать мне руками и я помахал в ответ. Мне было приятно, что меня провожали так торжественно. Маг Эстергал тоже был не промах и запустил в небо восемь пурпурных шаров раза в три больших, чем мои и они рассыпались просто сказочной красоты феерическими искрами.