А что там Рос? Жаклин стала делать ему свой фирменный минет. Считай, уже проиграл. Как бы хороша ни была Белла, с профессиональной шлюхой она не сравнится.

— Сука! — ругнулся друг. Повернувшись к нему, вижу, как он бодро орошает личико и грудь Жаклин своим семенем. — Да как так-то?!

— А вот так! Не волнуйся, буду тебе письма писать, с документальной точностью буду описывать все свои приключения.

— Все же говнюк ты, Гор. Тебе недостаточно просто победить, тебе обязательно нужно еще и сапогами топтать побежденного.

— Ладно, давай не будем зацикливаться на мелочах, не будем портить этот томный вечер.

— Эх, это же была моя идея... — горестно вздохнул друг и, схватив Жаклин за волосы, пихнул ей в рот член и принялся интенсивно трахать мою рабыню.

Я же поставил Беллу раком начал сношать ее анал. А Рос неплохо постарался, неплохо разработал попку. И, судя по стонам брюнетки, ей все очень даже нравится.

* * *

— Ну и как тебе Жаклин? — растекаясь по дивану, спрашиваю Роса.

Натрахались мы, конечно, вдоволь. Несколько часов к ряду. Немного даже подустали. Наши дамы, вон, сопят в счастливой отключке, потеряв сознание от многочисленных оргазмов.

— Ты же не об этом спросить хотел? Давай без долгих заходов. Выкладывай, чего хотел, — лениво протянул друг, кайфуя от массажа, который делала ему какая-то красотуля в костюме горничной. В очень откровенном костюме горничной. Видимо, тоже решил завести наложницу, которая еще и роль прислуги выполняет.

— Не хочешь обменять Беллу на Жаклин? Вижу же, что она тебе понравилась.

— Хм, знаешь, а давай. Только пусть это будет первый и последний раз. Как-то я не в восторге от таких обменов. Живые люди все-таки.

— Хех, тоже самое хотел сказать. Просто я тогда сглупил, отдав тебе Беллу.

Глава 11

— Мам, ну как тебе Рос? Правда он классный?!

— Классный... да... определенно, — витая в своих мыслях, ответила Андромеда дочери.

Спровадив парня Нимфадоры, женщина наконец расслабилась. Весь ужин ей приходилось держать на лице одну и ту же фальшивую улыбку, чтобы скрыть истинные чувства.

Заметив, что ее дочь уже больше трех месяцев периодически приходит домой после дополнительных ночных дежурств слишком уж счастливая, Андромеда подумала, что она закрутила с кем-то на работе роман. Терзать Нимфадору она не стала, решила сама все разузнать. Обратилась к Кингсли, с которым находилась в приятельских отношениях, и узнала, что у дочери нет никаких дополнительных дежурств.

Тогда женщина решила проследить за ней. Незаметно повесила на дочь следящие чары и под оборотным зельем проследила за ней. Увиденное не стало шоком. Что-то подобное она себе и представляла. Удивило только то, насколько раскованно Нимфадора себя вела. Да они там чуть ли совокуплялись на каждом углу! Андромеда никогда не была борцом за традиционные нравы. Более того, не очень любила всяких ханжей и моралистов. Натерпелась в свое время от родителей и других старших родственников. Но даже ей поведение Нимфадоры казалось очень неприличным.

Решив, что увидела достаточно, женщина вернулась домой и дождалась возвращения дочери. Та пришла уже под утро. Уставшая, но очень довольная. Андромеда не стал откладывать дело в долгий ящик и поговорила с дочерью в тот момент. Обошлось без криков и взаимных обвинений. Нимфадора пообещала привезти своего парня домой, чтобы мать познакомилась с ним.

И обещание свое выполнила. Через неделю ее молодой человек, которого звали Рос ("Странное имя" — подумалось тогда женщине), пришел к ним домоцй на званный ужин. По такому случаю Андромеда расстаралась, применив все свои кулинарные навыки.

Увидев Роса, старшая Тонкс тут же пожалела о том, что вообще все это затеяла. Увидев парня дочери вблизи, Андромеду будто молния ударила и прошла горячей волной от макушки до кончиков пальцев. Такого у нее не было даже с Тедом. Прежде, чем полюбить друг друга они долго встречались. А тут, один миг, и все. Весь вечер женщина держалась, чтобы не начать пялиться на него, как безмозглая дура. И все-таки, то и дело, старшая Тонкс начинала откровенно плыть. Особенно, когда он отвешивал ей комплименты. Вполне себе невинные, но даже из-за них у Андромеды перехватывало дыхание. Ей так и хотелось утонуть в его светло-синих глазах, казавшихся бездонными омутами.

Сославшись на усталость, женщина отделалась от дочери и заперлась у себя в комнате. Там она принялась снимать накопившееся напряжение самым доступным из способов. Залезла правой рукой в мокрые насквозь трусики и приянялась пальчиками стимулировать клитор, а левой рукой схватилась за собственную весьма объемную грудь и стала мять. Оргазм настиг ее всего через минуту.

Кое-как сдерживая рвущийся наружу крик, Андромеда непрерывно, пока длился оргазм, пищала. Удовольствие было ярким и долгим, но одного оргазма не хватило, чтобы удовлетворить копившуюся два с лишним часа похоть. Полночи женщина провела, играясь с собой.

Внезапное сильное влечение к парню дочери невероятно взбаламутило размеренную жизнь Андромеды. Она постоянно думала о нем, стоило закрыть глаза, перед глазами тут же вставало его лицо. Подобные чувства, помимо душевного раздрая, порождали еще серьезные подозрения. А не наложили ли на нее и, возможно, на Нимфадору какое-то заклятие? Или, может быть, она вдохнула какое-то редкое любовное зелье? Пришлось выложить кругленькую сумму в Мунго, чтобы ее проверили вдоль и поперек. Ничего. Ни зелий в крови, ни следов легилименции, ни посторонних воздействий в ауре.

Результаты обследования с одной стороны порадовали Андромеду. Рос не мошенник, не преступник, который хочет сделать с ее семьей. С другой же невероятно огорчили. Чувства реальны, а не навеянны волшебством. И что ей теперь со всем этим делать? Не отбивать же парня у дочери, в самом деле?

Все последующие недели старшая Тонкс пыталась, как могла, заглушить возникшую влюбленность. Получалось плохо, в какой-то момент она даже наведалась в ближайший бар, напилась и подцепила симпатичного мужчину, с которым провела ночь жаркого секса. И все бы хорошо, но на его месте Андромеда представляла парня своей дочери.

Эта ночь стала последней каплей, после которой женщина поняла, что хочет быть с Росом, несмотря ни на что. В конце концов, Нимфадора — не чужой человек, должна понять. Наверное.

* * *

— Хочу представить вам нашего нового преподавателя Защиты от Темных Искусств. Профессор Грегор Чернышофф приехал к нам из далекой России. Поприветсвуйте его!

После представления Дамблдора ученики Хогвартса несмело мне захлопали, удивленно поглядывая на Снейпа, сидящего за преподавательским столом с, на редкость, кислой рожей. Впрочем, как я уже успел узнать, это его естественное состояние. Невысказанный вопрос учеников был вполне понятен, и директор поспешил развеять туман.

— Можете не волноваться, профессор Снейп не покидает должность преподавателя Защиты от Темный Искусств. Он будет вести занятия у до пятого курса включительно, тогда как профессор Чернышофф, как более серьезный специалист в данной области будет учить шестой и седьмой курс.

На словах Дамблдора о "более серьезном специалисте" Снейп полыхнул сильнейшим раздражением, в котором была и зависть, и уязвленное самолюбие, и сожаление о неких упущенных возможностях, и злость на меня. В общем, друзьями с патлатым мы определенно не станем. Хотя не факт.

* * *

Завидев сестру, которая на ходу болтала со своими гриффиндорскими подружками, Падма отошла от стены и, поздоровавшись с ней, вновь углубилась в учебник по ЗОТИ. Несмотря на то, глаза бежали по строке, мысли ее были очень далеко от описываемых в главе способов применения Бомбарды.

Мало им было того, что каждый год ЗОТИ ведут совершенно разные преподаватели, с совершенно разным подходом к обучению, так Дамблдор решил назначать новых профессоров посреди учебного года. Просто блеск! Падме, как типичной когтевранке, такое очень не нравилось. Каким бы неприятным ни был Снейп, он учил их и учил неплохо. Особенно по сравнению с Амбридж или тем же Локонсом. Давал настоящие знания.

Чего ждать от нового преподавателя девушка не знала. Каким бы хорошим специалистом он ни был, учебный процесс все равно пострадает. Ученикам придется подстраиваться под нового профессора, а профессору придется подстраиваться под учеников, выясняя, что они знают, а чего нет.

И подобные мысли возникли не только у Падмы. Накануне когтевранские старшекурсники собрались, чтоб обсудить сложившуюся ситуацию. Обсудили. Мысли, в общем-то, были у всех примерно одинаковые. Поэтому договорились довольно быстро. Если новый профессор будет сильно их загружать, занимаются студенты Когтеврана исключительно коллективно.

Ровно по звуку колокола, возвещающему начало пары по ЗОТИ, из аудитории выглянул профессор и пригласил всех внутрь. "А он ничего, симпатичный" — подумала Падма, увидев нового преподавателя вблизи.

Там, в Большом Зале она не слишком-то к нему приглядывалась. В тот момент ее больше волновало то, каким образом очередная перестановка в преподавательстком составе повлияет на учебный процесс. А сейчас Падма открыла для себя факт, что их новый профессор внешне очень даже ничего.

Высокий, широкоплечий, с длинными черными волосами, что спадают ему на плечи. И, что важно, в отличие от профессора Снейпа, он их явно мыл. Аккуратная бородка и усы. Правильные черты лица. Все это подействовало даже на отстраненную от мира и погруженную в книги Падму.

* * *

— Все удобно устроились? Может, кто-то хочет сесть на другое место? Не стесняйтесь, я подожду. Не хотите? Что ж, тогда начнем урок. Как вы уже все слышали от директора Дамблдора, меня зовут Григорий Чернышев. Пишите мое имя, как вам будет удобно, я сам не знаю, как оно пишется в переложении на английский. Итак... Да? Юная мисс, вы что-то хотите спросить?

— Да, сэр. Профессор Дамблдор говорил, что вы "более серьезный специалист" в Защите от Темный Искусств, чем профессор Снейп. Не могли бы вы пояснить, что это значит? Какова ваша квалификация?

Какая однако наглая девочка. Теперь понятно, почему Снейп в книге, да и в фильме, по-моему, это тоже было. Понятно, почему он назвал ее "невыносимой всезнайкой". Ей до всего есть дело.

— Я тридцать лет работал в КГБ, — отвечаю, делая сложное выражение лица. Основная масса учеников, будучи уроженцами магической части Британии, не поняли, о чем я говорю. А вот лохматая Гермиона все прекрасно поняла и слегка побледнела. Хех. Вот и мучайся теперь, жертва капиталистической пропаганды!

— Итак, больше вопросов нет? Вот и хорошо. На моих уроках я прошу вас забыть все, чему вас учили до этого. Чтобы воспринять вещи, которые я буду в вас вбивать, ваш разум должен быть максимально открыт и не зашорен всякой чепухой... Простейший пример. Вот вы, любопытная мисс. Что бы вы делали, если бы на вашей дороге жизни вам встретился, допустим, боггарт?

— Боггарта, сэр, можно прогнать с помощью заклинания Риддикулус, оно обращает...

— Достаточно, не надо лекций. Все, кто здесь присутствуют, знают, что это за заклинание. Хорошо, с боггартом вы справились. А что вы будете с дементором?

— Лучшим средством от дементоров является заклинание Патронус...

— Вы умеете применять Патронус?

— Да, сэр, умею.

— Замечательно, а что вы будете делать с solaris simia*, более известном в Британии, как лайтер? Или же какие методы борьбы вы предлагаете против нунды, грифона, мантикоры, тролля, химеры, оборотня, в конце концов? Вижу вы задумались. Возможно, если дать вам освежить память вы даже вспомните, как правильно нейтрализовать всех перечисленных мной существ. Однако ни мантикора, ни нунда времени вам не дадут. Пока вы будете вспоминать, какие средства, против каких существ работают, вас уже сожрут...

— Но, сэр, нунда и мантикора, и все остальные это очень редкие создания! Вряд ли мы с ними встретимся, — перебил меня какой-то парень со значком Когтеврана.

— Жизнь полна неожиданно, молодой человек. Все может быть. Особенно в нынешние, неспокойные времена. Однако вы перебили меня. Будьте любезны, если вас что-то интересует, молча поднимайте руки, не кричите с места. Еще раз такое повторится, и я буду вынужден принять меры. Итак, в современной британской образовательной традиции почему-то считается, что в ученика нужно вбить максимальное количество всяких заклинаний, и это, якобы, подготовит его к встрече с враждебными созданиями или магами. Однако такой подход никак не способствует выживанию. Огромное количество специализированных заклятий способен запомнить лишь гений с идеальной памятью. А уж об эффективном их применении и речи быть не может. В итоге, из курса ЗОТИ выпускники Хогвартса более или менее сносно будут применять лишь немногочисленные универсальные заклинания. Ступефай, Редукто, Бомбарда, Петрификус Тоталус, Протего Инсендио, возможно, Секо. В обыденных ситуциях данных заклятий вполне достаточно, но если опасность чуть-чуть выйдет за рамки "обыденной", и они перестают быть хоть сколько-нибудь эффективным. Взять того же тролля с его шкурой, иннертной к воздействию магии. Так вот, я научу вас по-настоящему сильным универсальным заклинаниям и научу вас ими пользоваться.

После вводной речи я сбросил невидимость с огромной плазмы, расположившейся вдоль левой стены, и стал наглядно показывать ученикам действие тех заклинаний, которые они будут учить в дальнейшем. Приспособил я под местную систему несколько боевых плетений.

Пока народ смотрел кино, я стал приглядываться к ученицам. Хм, две сестры индианки, вроде, ничего. Невысокие, но фигуристые. Даже сквозь мешок, который местные называют мантией, проступают очень волнующие формы. Решено, с них и начну.

* * *

— На этом, пожалуй, можно закончить. Все свободны, — произнес профессор тем же лекторским тоном, что и озвучиваемый им учебный материал.

Из-за этого Парвати даже не сразу поняла смысл сказанного, законспектировав и это. Но спустя пару секунд она пришла в себя и удивленно воззрилась на преподавателя. Как это: все?! Прошло же всего... А сколько вообще прошло? Прозвеневший в тот же миг колокол лучше любых слов ответил на невысказанный вопрос. Пара по ЗОТИ подошла к концу. И Парвати этого даже не заметила. Полтора часа пролетели со скоростью гоночной метлы.

— Ах да, чуть не забыл. Я веду дополнительные курсы. Если хотите глубже изучать мой предмет, приходите в эту же аудиторию сразу после ужина. Буду ждать всех желающих с шести до семи каждый будний день. Вот теперь и правда все.

Собрав вещи и покинув аудиторию, Парвати нашла взглядом Падму и подбежала к ней и отвела в сторонку.

— Парвати? Что случилось? — с недомением спросила Падма, высвободив запястье из хватки сестры.

— Я... хочу пойти вечером к профессору Чернышоффу. На дополнительные занятия.

— Я очень рада, что ты наконец решила взяться за учебу, но ты могла мне это сообщить и менее таинственным способом.

Взглядевшись в Падму, Парвати так и не сообразила, сестра действительно не поняла намека или просто не хочет, чтобы она поняла, что она все поняла. Так как озарение так и не снизошло на девушку, ей пришлось озвучить свою просьбу.