Реалрпг почти альтистория-5

— В тринадцать лет, так что, по наследству моя мутация, похоже, не передаётся, но у меня есть для тебя предложение. Хочешь иметь возможность на равных конкурировать с "бессмертными"?

— В спорте?

— В спорте, в боевом столкновении, в жизни.

— Хочу, конечно. Ты прихватил в качестве трофея рой микромашин?

— Опять повторяешь за матерью, нет, не прихватил, да и не было такой возможности. Предложение относится к генетике, задевает медицину, биологию, зоологию, ну, и на благо науки придётся немножко поработать или пострадать, в зависимости от точки зрения.

— Пап, я же математик, про генетику знаю только то, что изучали в школе, ну, и несколько научно-популярных статей прочёл, и с остальным, примерно то же самое.

— И что? Изучишь новое, заодно свой профиль компетентности поднимешь, впрочем, лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать. Света, отвернись, пожалуйста.

— Что? Ты втягиваешь моего сына в какое-то живодёрство, и хочешь меня отстранить, ни за что.

— Ну, ладно.

Глава семьи отступил в дальний конец столовой, не спеша закатал до локтя правый рукав рубашки и сильно согнул правую кисть внутрь так, что ладонь образовала с предплечьем прямой угол. Вылетевшая из открывшегося на мгновение отверстия сеть накрыла Антона, прочно прилипнув клейкими узлами к открытой коже и одежде. Соответствующий орган Витя сформировал заранее, но намеренно делал всё медленно, чтобы зрители видели, что сеть вылетела именно из руки, а не технического устройства.

— Попробуй освободиться, Света, можешь ему помочь, — предложил он оторопевшим от неожиданности жене и сыну, — только учтите, что сеть очень прочная, постарайтесь не порезаться.

Вместо попытки освободиться Антон стал внимательно осматривать саму сеть, — судя по твоим словам о мутантах и биологии, и виду этой сетки, похожей на толстую паутину, о встроенной в руку механической катапульте речь не идёт, значит, это всё живое. Я прав? — спокойная реакция сына объяснялась тем, что никаких неприятностей он от отца в принципе не ждал.

Света, привыкшая к любым, самым невероятным, исходящим от мужа трюкам, также быстро пришла в себя, лишь негромко буркнув: Мог бы предупредить заранее.

— Разумеется, прав, раз один из двух вариантов ты исключил, остаётся второй.

— Пап, ты можешь вырастить у меня подобные органы? Нет, оно, конечно, интересно, человек-паук и всё такое, но как они помогут стать сильнее или быстрее, наподобие "бессмертных"? И зачем мне изучать биологию?

— Не совсем так, орган я предлагаю вырастить только один, называться он будет, например, "Генный центр", и позволит тебе самому, в довольно широких пределах, изменять собственный генетический код. Вот для этого и нужно будет изучать биологию, и не только её. Для того, чтобы выбрасывать такую сеть, — Витя кивком показал на опутавшие сына нити, — нужно понимать не только как работают железы, создающие паутину и как работает механизм выброса сети, но и как добиться того, чтобы липкая паутина летела не слипшимся бесполезным комком, а разворачивалась в полёте и только после этого становилась липкой. И это лишь часть задач, затрагивающих ряд наук. Сильнее и быстрее ты тоже можешь стать, для этого, опять же, придётся разбираться, как работает локомоторная и нервная системы человека.

— Витя, а если Антоша что-нибудь напутает, и превратится в какого-нибудь уродца, или вообще сделает изменения несовместимые с жизнью?

— Вот для того, чтобы этого не случилось, и нужно изучать биологию и всё остальное. И, вообще, наука требует жертв, — посмотрев на лицо жены, Витя добавил, — в крайнем случае, я верну всё назад. Практическая работа после изучения теории будет происходить в интеллектуальном тренажёре под наблюдением разумной машины, в нём даже будет реанимационный комплекс.

— Нельзя обойтись без втягивания детей в твои авантюры, то есть, эксперименты? — упоминание реанимационного комплекса не добавило Свете душевного равновесия.

— Мама, я давно не ребёнок, и могу сам принять решение, — Антон повернулся к отцу, — мне нужно подумать.

— Конечно, пять минут тебе хватит? — посмотрев на ошеломлённые лица жены и сына, "экспериментатор" рассмеялся, — шучу я, конечно, думай, сколько тебе нужно.

Глава 13.

За оставшиеся до начала массовых исцелений полтора дня Витя планировал, кроме прочего, нанести несколько визитов, секунду поколебавшись, решил начать с Ефремова.

— Иван Антонович, добрый день! Это Белов, сможете со мной сегодня встретиться?

— Здравствуй, Витя, рад тебя слышать. Да, подъезжай в любое время, Таисия Иосифовна тоже тебе будет рада.

— Не возражаете, если буду через час?

— Ждём.

Как и обещал, в половине четвёртого он подъезжал к дому Ефремовых, который был построен по программе благоустройства на месте снесённой в конце девяностых небольшой деревянной дачи. Хотя дом был не очень большим, порядка полутора сотен квадратных метров, но их старая двухкомнатная квартира с ним сравниться не могла, и в нём с комфортом разместилась разросшаяся коллекция минералов и редкостей, по большей части привезённых писателем и учёным из его экспедиций.

Витя тепло поздоровался со своим старшим другом и его женой, Ивану Антоновичу исполнилось уже 112 лет, со времени их последней встречи прошло больше четырёх лет, и было видно, что его здоровье начало заметно сдавать, пожалуй, теперь его обоснованно можно было назвать стариком.

— Возмужал, ты, Витя, возмужал, хоть и странно говорить это семидесятилетнему старику, — улыбнулся Ефремов.

— Рой микромашин вы принимать не стали, почему?

— Поначалу решил, что это твоя работа в обычном для тебя стиле, извлечь неожиданного кролика из шляпы, и ждал разъяснений. Потом пытался с тобой связаться, у меня не получилось, и ни у кого другого тоже, стало ясно, что ты залёг на дно, в твою смерть я ни минуты не верил. Позже в сети появилась противоречивая информация, от президиума Верховного Совета поступили заверения, что рой абсолютно безопасен и процедура никаких противопоказаний не имеет, но многие отметили необычное поведение некоторых, получивших рой знакомых людей и родственников, в частности, неожиданно возникшую религиозность. Ну, а после референдума по созданию пунктов компактного проживания стало ясно, что принимать рой нельзя. Затем с большим шумом объявился ты, и сообщил, что с центром управления роем покончено, это так?

— Да, в принципе всё верно, — Белов с удовлетворением отметил, что несмотря на преклонный возраст, Ефремов сохранил ясность и живость ума и интерес к жизни, что гораздо важнее чем физическая немощь, которую Витя исправит на раз-два.

— Чем сейчас собираешься заниматься, снова в космос?

— Не сразу, далеко не сразу. У нас в стране сложилась парадоксальная ситуация, потенциально пострадали те, кто от роя отказался и сохранил независимость, и, наоборот, в выигрыше оказались принявшие рой, риск оказаться марионеткой исчез, а плюсы в виде здоровья и долгой жизни остались. По крайней мере, так я вижу сложившееся на данный момент положение, — ради объективности добавил Белов, поскольку не мог точно знать, что будет происходить в будущем с владельцами пассивного роя. — Поэтому сначала постараюсь помочь невольно "пострадавшим" обычным людям, и начну послезавтра.

— Тася, поставь, пожалуйста чайник.

— Не возражаешь? — это уже Вите.

— Я недавно пообедал, но чашка чая лишней не будет.

— Перспективные планы у тебя есть?

— В космосе или на Земле?

— И там, и там.

— В космосе нужно будет продолжить исследование пространственного пробоя, по крайней мере, надеюсь, что он пространственный, другого пути к звёздам пока не видно, хотя кое-какие идеи у меня появились. На Земле, мне кажется, назрела пора преодоления отчуждения между странами, можно попытаться реализовать что-то вроде союза народов.

— В моих старых книгах объединение народов нашей планеты и выход в дальний космос отнесены на многие столетия вперёд, события последних десятилетий показывают, что в реальности это может произойти намного раньше. Твои разумные машины немногим уступают роботам, описанным мною в книгах о далёком будущем, разве что силового поля пока нет, да и космические корабли совершенствуются куда быстрее. На земле проблем не меньше и они носят не только технический характер.

— Разумеется, я знаю о больших отличиях в научно-техническом, технологическом, экономическом, образовательном уровне народов разных стран, хорошо хоть, благодаря рою, со здравоохранением проблем гораздо меньше.

— Есть ещё и цивилизационные отличия, помнишь, что произошло с индейцами Северной и Южной Америки при столкновении с европейской цивилизацией? Я имею в виду не только военный аспект, но и то, что Джек Лондон называл "аккультурацией". Читал, когда впервые попавший из своего племени в большой европейский город индеец стоит на шумной многолюдной улице и ничего не делает, то есть вообще ничего, находится в полной прострации?

— Помню. У нас в детстве дома было собрание сочинений Джека Лондона, полученное, как приложение к журналу "Огонёк". Мне знакома работа Степана Сулакшина "Количественная теория цивилизационогенеза и локальных цивилизаций" где он строит по двенадцати осям цивилизационно-ценностный профиль семи существующих в настоящее время цивилизаций Земли.

— Что задают эти оси?

— Ценностные мотиваторы, например, коллективизм-индивидуализм, сопереживание-презрение к ближнему, альтруизм-корыстолюбие.

— Интересно, не слышал о такой работе, хотя темой интересовался. Мне знаком другой сходный по содержанию труд М.В.Городецкого, только там осей всего десять и противопоставления несколько иные, например, сопереживанию противопоставлен садизм.

— Иван Антонович, насколько мне известно, М.В.Городецкий архитектор-урбанист, по его проектам были перестроены некоторые города, чтобы сделать их удобными для проживания, например, Новосибирск, — Витя вспомнил этот город в реальности Российской Федерации, где из-за неудачной планировки приходилось проезжать несколько километров, чтобы попасть на параллельную улицу, до которой было пару сотен метров.

— Этот труд совсем свежий, тебе, видимо, просто некогда было его прочесть. Ну, а по книге, о которой ты говоришь, я запрошу справку, — Ефремов тронул пульт большого монитора, — тёзка, покажи работы Степана Сулакшина по теории цивилизационогенеза.

— Работы данного автора по этой теме отсутствуют.

— Дай краткую справку по самому автору.

— Степан Степанович Сулакшин, доктор физико-математических наук, родился...

— Достаточно, — Ефремов выключил монитор, — Витя, ты что-то перепутал, он физик и все его работы туда и относятся.

Витя уже давно понял, что попал впросак по причине посещения параллельного мира: Видимо, действительно перепутал, но это, в общем-то, неважно, я понял, чего вы опасаетесь, что при попытке позаимствовать ценностные мотиваторы другой цивилизации, более "слабая" цивилизация и их не приобретает, и свои теряет, в результате её цивилизационно-ценностный профиль скукоживается вплоть до вырождения, и она вообще может исчезнуть.

— Примерно это я и имел в виду, хотя и другими словами. В результате, вместо союза разных цивилизаций и народов, мы получим большой Советский Союз с понижением качества населения, то есть произойдёт упрощение, потеря разнообразия.

Витя вспомнил мир Российской Федерации, где республики бывшего СССР как раз и попытались перенять ценностные мотиваторы другой локальной цивилизации, что привело к их деградации.

Размешивая маленькой ложечкой сахар в стеклянном стакане с серебряным подстаканником, он между делом заметил: Иван Антонович, я повторяюсь, но мне кажется, что у вас не всё в порядке со здоровьем.

— Есть такое дело, думаю, однако, лет десять я ещё выдюжу.

— Тринадцать.

— Тем более, надо будет составить план с учётом отпущенного мне времени, дописать начатые книги, привести в порядок коллекцию ископаемых костей в запасниках музея и всё остальное.

— Извините, я это сказал не для того, чтобы подвести итоговую черту под вашей жизнью, а, напротив, спросить разрешение на ваше и Таисии Иосифовны, конечно, исцеление.

— Если не ошибаюсь, то пять лет назад ты проводил лечебный сеанс, и сказал, что никакого улучшения не произошло.

— Верно, но с тех пор мои возможности выросли, и если не возражаете, то сеанс можно повторить.

— Согласен, конечно, Тася, ты как?

С просветлевшим лицом Ефремова подтвердила кивком своё согласие.

— Процедура отличается чем-нибудь от прошлого раза?

— Нет, вам нужно только решить, на какой возраст вы хотите выглядеть.

— Какие есть варианты?

— Мы с родственниками решили так: те, кто моложе тридцати лет, выглядят на свой возраст, от тридцати до пятидесяти, на тридцать, от пятидесяти до семидесяти, на сорок, старше семидесяти, на пятьдесят. Если вам это не подходит, то предлагайте свой вариант.

— Меня более чем устраивает, — Ефремов вопросительно посмотрел на жену.

— Можно я буду выглядеть на сорок?

— Не вопрос, дайте мне ваши руки.

Чтобы не шокировать пожилую пару, Витя потратил на процедуру целых пять минут. По окончании процедуры оглядел промокшую одежду исцелённых: Извините, забыл предупредить, чтобы вы переоделись во что-нибудь домашнее.

— Пустяки, — в унисон ответили супруги и, извинившись, отправились переодеваться.

Первым вернулся Ефремов: Чувствую себя как на крыльях, даром, что выгляжу на пятьдесят, хоть завтра в экспедицию.

— Всё так, именно, что только выглядите, организм находится в состоянии биологического оптимума. А насчёт экспедиций и ископаемых костей... Насколько мне известно, попытки воспроизвести древних ящеров успехом не увенчались.

— Так и есть, обнаружить ДНК, уцелевшую за многие миллионы лет, никому не удалось, распадается она гораздо быстрее.

— Поэтому речь не идёт о точном восстановлении реально существовавших динозавров и прочих пресмыкающихся. Есть возможность генетического программирования, например, страусиных яиц, так, чтобы из них вылупился детёныш какого-нибудь динозавра, вроде гипсилофодона.

— Да, думаю, что этот ящер, вес которого сопоставим с весом человека, или даже меньше, в наших условиях выжить бы смог, чего не скажешь о гигантах наподобие бронтозавра.

— Причина в малом количестве кислорода в современной атмосфере?

— Эта, одна из основных, но не единственная.

— Витя, чтобы воссоздать того же гипсилофодона, даже если твои возможности по созданию ДНК неограниченны, нужно, как минимум, хорошо знать его анатомию и физиологию, представляю сколько неудачных экземпляров придётся умертвить, прежде чем получится что-то жизнеспособное.

— У меня есть возможность биологического моделирования, заведомо нежизнеспособные варианты будут отбракованы ещё на этой стадии, но анатомию и физиологию конкретных живых существ мезозойской эры я, разумеется, не знаю, и предлагаю вам заняться, в том числе, и этими вопросами.

— Ты хочешь восстановить отдельных представителей живого мира того времени или нечто большее?