Внук 2 1942ой ( Основной текст)

— Серег, жаль стволы бросать, — заговорил Мурат, когда все закончили подготовку к выходу.

— А что делать? Нужно тихо сработать и тихо уйти. Шуметь будут другие, нам каждый грамм считать надо. Ты читал задачу, вероятность исполнения и выхода — 10%. Там немчуры, как грязи, мало того, там твоих любимчиков эсэсманов куча. Сядут на хвост, и пиши письма, какая уж тут винтовка.

— Да я так, понравилась просто.

— Вот ты живым вернись, Истомин тебе новую достанет.

— Ты сам как думаешь, выйдет вернуться? — Неожиданно спросил Мурат и заглянул мне прямо в глаза.

— Стараюсь не думать о плохом, не надо заранее гроб строгать, поживем еще. — Проговорил я, и добавил чуть слышно, — но вряд ли все!

Мурат не расслышал последних слов, или сделал вид, но встряхнулся и поднявшись кивнул.

Вышли на связь, нам уточнили место, и дали отбой. Весь сеанс длился две минуты.

С Дедом прощаться не стал, просто пожал руку. Кажется, даже почувствовал что-то, родное что ли? Эх, ладно!

До Залимана добирались долго, шли по берегу Богучарки, местами берега были заболочены, приходилось обходить. Нам надо было чуть дальше, небольшой городок Богучар сливался с поселком Залиман. Уже в трех километрах от поселка, начались посты. Секретов пока не обнаружили ни одного. Немцы должны пройти здесь довольно быстро, видимо капитального наблюдения решили не ставить. Вообще, в этом месте немцы подошли максимально близко к Дону, всего километров пятнадцать по прямой.

Зимину, Круглову, Костяну и Вано, предстояло укрыться на окраине парковой рощи. Они должны подобрать себе укрытия, заминировать наиболее опасные участки. Внезапным огнем пулемета и трех МР-40, они будут подавлять желание немчуры, бросится в атаку, и прикроют наш отход, в случае нашей засветки. Если такое вообще произойдет! Все-таки работать будем тихо, да, целей много, и стрелять будем в центре города, но если все грамотно сделать, то Зимину и Ко вообще не придется себя обнаруживать. В любом случае, после нашего выступления, они прикрывают наш отход до точки "0", а затем уходят сами. Точка "0" была на берегу речки. Встречу назначили в двух километрах восточнее Залимана. Там подбираем спрятанные МР-40, винтари утопим в небольшом болотце. В километре от того же поселка, практически по пути, нам попалось болотце, почти у берега Богучарки. Укрытое от любопытных глаз березовой рощей, оно идеально подходило для сброса железа. Вряд ли немчура полезет сюда.

Вдалеке показались дома, да, как-то еще надо пересечь небольшой луг. Цели прибудут ночью, и задержатся до утра. Решили работать во время их отъезда. Ночь встретили прямо на лугу, и правильно сделали. Окраину леса, фрицы вечером прошлись с собачками. Хорошо мы использовали спецхимию, что выдали нам еще в Ленинграде. Что-то с муравьями связанное, кислота их вроде. Я сильно не вникал, просто мне продемонстрировали действие на служебной собаке, и оно меня впечатлило. Собачки, поскулив чуток и поводив мордами по сторонам, проследовали без остановок, а мы выдохнули. Не дышали, наверное, минут пять, хотя до нас было метров двести.

Ночью в городке было довольно тихо. На севере, небо освещали огни и пожары, да, под Воронежем сейчас мясорубка. С запада доносились звуки выстрелов, но довольно редкие, так, для порядка, наверное. Раз в час над городом вспыхивали осветительные ракеты. Те медленно спускались, озаряя округу мертвым светом, и здорово нам мешали. Зрение сбивается от таких вспышек. Ползли мы долго. Здание, которое было указано нам как "Комендатура", находилось почти в центре населенного пункта, прикрытый другими строениями с трех сторон. Небольшая площадь перед "Комендатурой", хорошо просматривалась только вдоль улицы проходящей через эту площадь. Мы заходили с юга, с реки, здесь было ближе всего до цели, нет нужды лезть через весь город.

— Серег, ну чего, первый вариант? — Тихо шепнул мне на ухо Мурат, когда парни уползли вперед, а мы остановились обсудить действия.

— Да, другого тут и не получится. — Ответил я и опустил маску-штору на лицо. Ребята ушли вперед, им предстояло за остаток ночи проделать огромную работу по минированию.

Под первым вариантом, мы подразумевали один домик, стоявший почти у самого парка. Домик был невзрачным, обычная деревенская избушка каких много на окраинах, в которой наверняка живет пара стариков. Но расположен он как раз на том расстоянии, что и было необходимо, и по диагонали видна площадь.

В доме было темно, как в принципе и в других редких домишках. Немцы смотрят за порядком очень внимательно, а может, просто керосина нет у людей! Оставалось самое сложное, пробраться на чердак так, чтобы не разбудить домочадцев. Хорошо собак всех немцы постреляли, а то бы уже попались. Нет, собачек я люблю, даже очень, но вот то, что их здесь нет, для нас было хорошо. Впрочем, не намного. Я готов поклясться, не было ни звука, но когда мы поднялись из кустов в огороде, рядом с нами возник дед. Не, не тот, что остался на берегу Дона с рацией, другой, местный дед.

— Кто ж это тут ползает у меня? — Прошамкал беззубым ртом дедан, на вид — лет СТА!

— Дед, свои мы! — Шепнул я, озираясь по сторонам и убирая с лица маску, открывая лицо. Дед поначалу отшатнулся. Да, влипли мы, не начав и работать! Надо было как-то выкручиваться. Вон, Мурат уже нож достал, показываю ему, не надо, не трогай дедушку.

— Свои-то кому? Откуда вы тут взялись? — Дед расправил плечи и стал как-то враз моложе.

— Советские мы, дедушка, вы тут один?

— Зачем один, старуха в доме. Плохо спать-то стали натощак, больше так сидим.

— Неужто в деревне и натощак? — Удивился я. Знаю, конечно, что немчура все отбирала, но у селян всегда заначки есть, иначе бы с голодухи все бы вымерли.

— Да полицаи тут у нас лютуют. Местные, про всех все знают, забирают все, до крошек! Креста на них нету! — Дед погрозил в темноту кулаком.

— Дедушка, дело есть, поговорим? — Так же тихо прошептал я.

— Ну, давай попробуем, только разговором сыт не будешь! Что за разговор-то у вас, "Советские"? — Как-то ехидно скривился дед, когда произносил последнее слово.

— Вот держи дедушка, чем богаты, уж извини. — Я, развязав сидор, вытянул буханку хлеба и две банки тушенки. Немецкой тушенки, специально такую взяли.

— Эх! Да ты солдат очумел что ли? А вы как же?

— Ничего дед, мы не надолго. Вот про это и хотел поговорить.

— Пойдем в хату, чего тут в кустах шептаться. — Махнул дед рукой на дом.

— А полицаи не нагрянут? С проверкой? — Это Мурат.

— Да не, по ночам не ходют, боятся!

Войдя в хату, дед отдал своей старухе хлеб и консервы, та без слова удалилась. Я заметил, как дед показал ей палец, приложенный к губам. Бабулька скользнула по нам взглядом и исчезла где-то в глубине избы.

— Ну, служивый, говори! — Важно продекламировал дед. — Эвон вы как нарядились-то, не на парад совсем!

— Как вас по батюшке, разрешите узнать? А то не удобно как-то. — Извиняющимся тоном спросил я.

— Дед Афанасий, так и зови. — Дед сел на лавку.

— Дед Афанасий, нам бы на чердачок к вам попасть...

— Шуметь будете? — Покачал головой дед. Я его прекрасно понял, мы то уйдем, а им здесь жить.

— Самим шума не надо, все будет тихо. Обещаю.

— Что удумали-то? Пострелять кого, или посмотреть? — Дед был не промах.

— Так точно, и посмотреть, и пострелять, приказ дедушка. — Я кивнул головой, и хлопнул себя по ноге.

— Ишь ты, Так Точно! Не слыхал такого давно.

— Еще не раз услышите, и много другое. Ну, так что?

— Пойдем, покажу как ловчее будет. Вышли в сени, затем на двор. Дед показал на приставленную лесенку и кивнул.

Друг за другом мы поднялись под крышу, когда залез последний из нас, дед ошарашил нас еще одним фокусом.

— Куда стрелять будешь, по "Комендатуре"? — Дед подмигнул, а мне стало ясно, что дед стопроцентный вояка.

— Так точно, можете что-то предложить? — Заинтересованно посмотрел я на деда, стоящего с таким хитрым лицом, что я невольно вздрогнул.

— Идите сюда. — Дед, склонившись под нависающей крышей, поплелся в сторону. Мы за ним. Почти в присядку дед подлез к стыку крыши и пола, нажал на одну из досок рукой, та охотно поддалась. Дед Афанасий ловким, коротки движением, сдвинул доску в сторону. Приникнув к образовавшейся щели, он несколько секунд смотрел.

— Вон твоя "Комендатура", гляди! — Он жестом руки указал в сторону щели в крыше.

Вытащив из кармана прицел, я осторожно приблизился и посмотрел. Во блин, как на ладони. Здание бывшей Управы, ныне "Комендатуры", стояло к нам торцевой стеной так, что весь парадный подъезд был перед нами.

— Отлично, чуть более пятисот я думаю. — Посмотрев на Мурата, проговорил я.

— Семьсот шагов равно! — Пробурчал стоявший рядом дед Афанасий.

— Дед Афанасий, а вы кто?

— Это я для других дед Афанасий, для вас служивые — унтер-офицер Луганов, повоевал я ребята в свое время.

— Ну, вы блин даете! — Осталось только выдохнуть, удивившись.

— Второму можно туда, — дед показал на другую часть крыши.

Мурат скользнул в указанном направлении. После нехитрых манипуляций с досками, тоже сделал себе щель.

— Только вот... — запнулся дед.

— Да дед Афанасий, говорите. — Кивнул я ему.

— Уйти постарайтесь быстро, не хотелось бы сгореть здесь. Хочется умереть как человек.

— Почему сгореть? — Не понял я.

— Да суки эти, полицаи. Кого заподозрят в укрывательстве или помощи партизанам, сжигают вместе с домом. — Поник головой дед.

— Постараемся все сделать аккуратно. У нас оружие дед, почти бесшумное. Вспышки тоже почти нет, будем надеяться, не заметят.

— Помоги вам господь! Выполняйте ваш приказ. — Дед полез вниз, а мы принялись за наблюдение.

— Сколько он сказал? Семьсот шагов? — Прошептал Мурат.

— Ага, где-то метров пятьсот десять — пятьсот двадцать. Мы с тобой точку выводили на пять сантиметров вверх?

— Ага, только на четырех сотнях.

— Ну, возьми повыше, смотри у себя, видишь, надпись висит? — Я смотрел через прицел на здание "Комендатуры".

— Понял, она вровень с нами почти. Эх, так же без ветра бы и утром!

— Может так и будет, парней не видишь? — Спросил я. Ребята должны минировать подступы со стороны площади. Мы не боялись, что может пострадать мирное население. Оно сейчас сидит по домам, у немцев не погуляешь. А после нашей акции, немчура тут все так вытопчет, что все наши подарки им и достанутся.

— Нет, прячутся где-то. — Мурат разглядывал в бинокль округу.

— Я покемарю чуток, толкнешь.

— Давай, я потом тоже. Часа три у нас есть думаю.

Я поставил винтовку на сошки, проверил магазин, установил прицел и взглянул. Нормально, стрелять буду, не высовывая ствол, вспышки вообще не видно будет. Откинувшись на спину, прикрыл глаза.

— Серег, подъем. — Услышал я голос Мурата.

— Чего, уже время что ли? — Удивился я. Посмотрев на часы, цокнул языком, — Однако! Полтора часа пролетело, а казалось, только лег. Ладно, надо глаза промыть.

Достав флягу, брызнул на ладонь и растер по лицу, шее и вискам холодную воду. Хорошо, кусок сахара в рот, пускай тает. Выглянул в щель, темнота уже скоро начнет редеть, середина июля, полностью рассветет около шести. Стараясь не замылить глаз, смотрел по сторонам, не приглядываясь. Главное для нас, что бы сведения нашего "Штирлица", оказались верны, и немецкое офицерье выползло на площадь разом. Если они должны отчалить по своим частям одновременно, это именно то, что нам и требуется. Остальное дело техники. По идее, моделируя на тренировках такую ситуацию, я успевал произвести три выстрела, прежде чем цели покидали сектор обстрела. Проще говоря, пока они будут разбегаться, или ломанутся всем скопом назад в "Комендатуру", я должен буду успеть сделать дело. Тем более я не один. Цели мы с Муратом распределили так. Казах начинает слева, я справа и идем к центру, это для того, чтобы не стрелять вдвоем в одну цель. По данным, народу там будет прилично, в оптику мы сможем отличить тех, кто нам нужен, все-таки не километр. Темп стрельбы у новой винтовки такой, что магазин в пять патронов можно опустошить за несколько секунд. Но все-таки будем придерживаться плана. Сразу после стрельбы по основным целям, перевод огня на БТРы охраны и пулеметные точки. Нам отсюда видно две таковых, сколько и будут ли вообще БТРы, предстоит узнать в последний момент. Если по нам не стреляют, просто валим отсюда на всех парах. Спрыгиваем вниз, и деру со двора в огород. Затем усадом к парку. Если дойдем до леса, дальше будет легче. От дома до парка, метров триста, луг, но с понижением рельефа, плюс сам дом нас прикроет. На плане все складывается как надо, будем надеяться, так же и пройдет. Остается только ждать.

— Эх, Фридрих Вильгельм Паулюс, когда-то я читал про тебя, ты мне казался вменяемым человеком. В этом варианте истории, не придется тебе в Сталинграде в плен сдаваться. А может и вообще теперь не дойдет твоя шестая до него. Это ведь благодаря тебе, наша армия оказалась на коленях, под Харьковом и Калачом мы потеряли в моем времени, наверное, больше чем летом сорок первого. Кто знает, как вышло бы, не забери Гитлер четвертую танковую Гота у тебя. Возможно, ты проехал бы через Сталинград катком, хотя конечно не в одной четвертой дело. Там и наши здорово выступили, но теперь будет по другому. Возможно хуже для нас, а возможно и лучше. По идее, надо вычищать всю вашу шоблу, а не только пару будущих фельдмаршалов, но у нас ведь и другие группы работают. Сейчас мы здесь, а рядом может еще кто, того же Виттерсгейма валит, или еще какого-нибудь Шмидта, Листа и им подобных.

За размышлениями прошло полтора часа, я осторожно толкнул казаха.

— Чего, пора? — Мурат не тер глаза, не щурился, будто бы и не ложился вовсе.

— Готовься, осталось не так долго. Думаю, разъезжаться они начнут по зорьке, чтобы раньше прибыть в войска. Источник сообщил, что им пришла срочная директива из ставки фюрера, вот они тут и собрались.

— Слушай, Серег, а кто у нас такой источник? Ведь это ж где надо сидеть, что бы знать такую информацию. — Мурат сидел и с задумчивым видом протирал патроны.

— Дырку не протри! Я не знаю кто, где, но рискует этот человек серьезно. Возможно, его после этой операции вычислят, может даже наши сами его решат списать.

— Зачем? — С удивлением посмотрел на меня казах.

— Сам подумай, возьмут за жопу, и будет нам дезу сливать. Или еще что, похлеще! Нет, такие люди долго не живут, знают много. — Подвел итог я.

— Понятно, а нас не сольют? — Мурат отложил патроны и магазин в сторону, и поставил перед собой винтовку.

— Стараюсь об этом не думать, да и какой смысл? Мы же не преступники, не в мирное время народ крошим.

— Будем надеяться. — Мурат стал чистить и без того чистую винтовку.

Утро накатывалось все сильнее, но небо было темным.

— Серег, дождь бы не пошел, — прошептал казах, глядя в дыру на небо.

— Все может быть, росы, кстати, нет, — Ответил я, высунув руку и проведя ей по кромке крыши.

— Во-во, и я об этом. — Покачал головой Мурат.