Безлюдье

"УАЗ" же пришлось бросить, машина оказалась разбита напрочь, ведь большинство вражеских выстрелов пришлись по нему. Иволгин постоял около него, что-то прошептал, погладил капот, видимо, прощался. Даже в конце своего длинного трудового пути машинка сделала все, что смогла, защитила хозяина от вражеских пуль.

Наконец, все погрузились в автомобили и двинулись прочь от ставшей в одночасье жуткой развилки. Михаил сидел мрачный, как осенняя туча. Они опять чуть не угодили в когти древней старушенции по имени смерть. Оказались слишком расслаблены и беспечны, и если бы не его невероятное чутье, то лежали сейчас там — на асфальте, также слепо глядя на высокое небо. Остальные люди тоже были неразговорчивы, покидать родной город пришлось на мрачной волне. Эта неожиданная перестрелка показала им ещё раз, что мир вокруг изменился окончательно и бесповоротно, и впереди всех ждёт не только хорошее. Ну а кому это понравится?

Деревенская тишина. День четвёртый

Михаил стоял у костра и помешивал густое варево длинной деревянной ложкой. На небе снова светило скромное северное солнце, и хотя было только начало девятого, становилось жарковато. Изменчивая погода Поморья провернула очередной климатический сюрприз. Из-за старой избы просматривались заросшие высокой травой луга, а вид на Двину заслоняли деревенские дома. На улице же было непривычно тихо. Не жужжали надоедливые комары, не летали досаждающие овода, не пели птицы. Только ласковый ветерок слегка шевелил траву, да потрескивал костёр. Народ уже потихоньку просыпался. Вчера вечером они решили сегодня рано не вставать, надо бы людям отдохнуть и хорошенько выспаться. События последних дней тяжело дались выжившим в катастрофе. То, что это была именно Катастрофа, никто уже не сомневался. Радиоэфир молчал на всех частотах, на небе не пролетали самолеты местных и межконтинентальных рейсов. Федеральная трасса также пугала отсутствием всякого движения, а ведь за эти дни кто-нибудь мог доехать и до самого города. Понятное дело, что подобные новости никак не прибавляли людям оптимизма. Хорошо хоть в целом обошлось без истерик.

Вчера же выдался особенно непростой, можно даже сказать действительно тяжёлый день — поиск выживших, потом самый настоящий бой с неизвестной бандой отморозков на развилке. После него пришлось срочно искать замену повреждённым автомобилям. Михайловы благодаря врождённому нюху быстренько отыскали новенький "Субару-Форестер" с массой полезных инструментов, оказавшихся в багажнике. Рану Маши Шаповаловой осмотрела Нина Бойкич. Она была признана неопасной, грамотно обработана и забинтована. Остальные участники перестрелки отделались лёгким испугом и проработкой от женщин. Михаил и сам вечером попал под раздачу "даров". Жена его встретила с криком и истеричным плачем.

Обнимая Нину и успокаивая, мужчина совершенно другими глазами взглянул на свою семью. Петька еще как-то пытался держаться, изображая крепкого пацана, а вот Огнейка сначала к странно посматривала на Михаила, потом неожиданно подбежала к нему, уткнулась носом в бок и зарыдала в три ручья. Мужчина в этот момент с ужасом осознал, что случилось бы с семьёй, если его убили на перекрестке. Он очень явственно увидел рыдания родных, плач остальных женщин, суровые лица друзей, бросающих последние комки земли на его могилу. Ему вдруг по-настоящему поплохело. Нина, видимо, заметила это состояние и провела к машине, сунув в рот мужа какие-то таблетки. Потом она ещё долго тревожно всматривалась в родное до боли лицо, щупала пульс и даже замерила давление. Видимо, в его возрасте такие жёсткие встряски организма уже не проходят бесследно.

Перестрелка с бандой отморозков на всех людей произвела неимоверно мрачное впечатление. Оказалось, что в новом мире опасными могут быть и некоторые из людей, даже родных земляков, несмотря на то, что может быть и осталось-то человечков на планете немного! Выжившие стали ещё чётче понимать, что их существование и безопасность отныне находится только в их же собственных руках. Михаил решил немного перестроить колонну. Головным автомобилем пустили "Лендровер" джиперов. Он был повыше и проходимее, более приспособлен объезжать по пересечённой местности завалы и заторы. При необходимости "Лендровер" мог уйти на разведку далеко вперёд. Водителем в нем остался Матвей Широносов. Вторым там находился его кореш Андрей Великанов, а третьим сел Виталий Хазов, из команды велосипедистов. Он был назначен главным стрелком машины. Ему к штатному АК-74 добавили две "Мухи", все-таки парень имел хоть какой-то армейский опыт. Командовал же в головной машине основательный Анатолий Рыбаков.

Вторым в колонне двигалась новая "Субару". В ней сидел Николай Ипатьев, сам Михаил и Ольга Шестакова. Они должны были, случись чего, прикрыть головную машину огнём. Бойкич не двинулся дальше, пока не зарядил все три запасных ленты к пулемёту. Одна уже была вставлена в ПК, остальные лежали в сумке, всего 600 снаряженных патронов. Вполне достаточно, чтобы прикрыть дозор. Ольге он передал один из СВД, но та от армейской винтовки отказалась, сказав, что пока будет работать с же привычным для неё "Тигром, с СВД же попрактикуется позже. Для девушки, только что убившей двух человек, Ольга держалась весьма неплохо, хотя глаза у неё стали чуть шальными. Поэтому Михаил посоветовал Сергею Носику, также ехавшему в их машине, приглядывать за девушкой, на что улыбчивый паренёк с удовольствием согласился.

Остальные автомобили двигались в обозначенном ранее порядке. Пикап, Вахтовка, микроавтобус, грузовик и Ниссан Аресьева замыкающим. Максим Каменев преподнёс всем приятный сюрприз. Он раздал гарнитуры с рациями всем старшим в машинах, теперь связь стала более удобной и быстрой. Михаил попросил дополнительную гарнитуру для Ольги Шестаковой. Им было комфортно работать в паре, он даже канал ей отдельный выделил. Люди попрактиковались с непривычным для них видом связи, в отсутствии мобильников рации зачастую становились единственным, что их связывало на расстоянии. Товарищи придумывали друг для друга позывные, в этом также активно участвовали дети. Только женщины как-то стали менее разговорчивыми, видимо, все-таки на них "накатило".

Выехать в путь удалось в итоге только после восемнадцати часов. Автомобили двигались по трассе М8 относительно быстро, сильных заторов на проезжей части не оказалось, только временами приходилось объезжать вставшие поперёк дороги фуры. За полтора часа они доскочили до Холмогорской развилки, там вышли немного размять ноги. Кто-то сразу пошёл в стоявшие на небольшой площадке магазинчик и кафе. Присутствие живых там также не обнаружилось. Из магазина люди выгребли запасы воды и соков, ну и всякую мелочь, типа печенья и крекеров. Ольга Туполева с помощью подруг начала составлять список необходимого людям. Они, оказывается, собираясь в городе, о многом всё-таки забыли. Николай, было забежавший в кафешку, сразу же с руганью оттуда выскочил. Запашок там стоял ещё тот! Холодильники не работали который день, и вся приготовленная еда совершенно скисла. Долго люди решили здесь не задерживаться и после небольшого перекура двинулись дальше. Благо сумерки в это время года на севере наступали только часов в одиннадцать вечера.

Остановившихся во время катастрофы автомобилей на дороге стало попадаться ещё меньше, и скорость эвакуационному каравану можно было прибавить. С передней машины заблаговременно сообщали об обстановке на дороге, поэтому тормозить резко никому не приходилось. Через полчаса такой быстрой езды они решили всё-таки вставать на ночлег, люди устали. Разведчики выбрали для этой цели небольшую деревню Копачево. Она находилась чуть в стороне от основной магистрали, на берегу Северной Двины. Люди не стали углубляться далеко в деревню и заняли несколько домов сразу за фермой. С крайнего открывался отличный вид в сторону трассы, и незамеченным к деревне было не подобраться. Водители тут же загнали все автомобили за дома или во дворы. Все быстренько поужинали сделанными заранее заготовками, и стали расходиться по избам, ложиться спать. Усталость и нервное напряжение уже остро давало о себе знать, и в скором времени все люди угомонились. Дежурные утром доложили, что ночь прошла совершенно спокойно.

Михаилу досталась последняя смена. Вечером в погребе одного из домов нашли картошку, и он предложил на завтрак сделать гуляш по-венгерски. Благо с города запасливый Сергей Туполев прихватил два пятидесятилитровых казана. Ночные смены начистили картошку, и пока Юра вместе с женой Натальей дежурил на чердаке соседнего дома, Михаил колдовал у костра. Для начала он дочистил овощи: порезал лук, морковь, сладкий перец и помидоры. Несколько сеток с овощами они прихватили с палатки в Исакогорке. Потом Михаил долго искал в коробках все необходимые приправы. И вот, наконец, можно было спокойно приступать к священнодействию готовки.

Сначала в хорошо разогретые казаны ушло мелко нарезанное сало, в растопившийся жир опущен лук, когда лук дошёл до золотистого оттенка в ход пошло мясо. Женщины ещё в городе нарезали и замариновали двадцатилитровый бидон говядины и такой же бидон свинины. Тушки птиц были просто целиком опущены прямо в маринад и запакованы в пластиковые поддоны. Мясо в казанах сразу зашипело и стало подрумяниваться. Михаил его долго не томил, всё-таки оно хорошо замариновалось.

Через пять минут пришёл черед сладкого перца, моркови и помидоров. Затем мужчина начал добавлять в готовящееся кушанье растёртую в порошок сладкую паприку, много паприки, потом закрыл казаны крышками. Нежнейший аромат стал понемногу распространяться по округе. Первым к нему подошла Полина Марцевская из команды джиперов. Она уже помылась, привела себя в порядок и выглядела вполне бодрой и весёлой. Михаил с интересом взглянул в её сторону, в кутерьме последних дней они так толком и не познакомились.

— Ой, как вкусно пахнет! Я люблю, когда мужчины готовят, у них всегда так аппетитно получается! Жаль Матвей постоянно занят, и нам часто приходилось ужинать по ресторанам.

— Ты что, не умеешь?

— Умею, конечно, я же в небольшом посёлке выросла. Старшей сестрой в семье была, поэтому на младших всегда готовила, супы, второе, и пироги умею печь. Просто Матвей не хочет, чтобы я у плиты стояла.

— Может, тогда мне подмогнешь? Надо бы картошку порезать.

— Давайте.

Михаил искоса посматривал на молодую блондинку, правильные черты лица, очень светлые волосы, под плотно сидящей одеждой просматривалась неплохая на вид фигура. Нельзя назвать такой уж модельной красавицей, но вполне симпатичная. Лицом же она очень кого-то напоминала.

— Что вы на меня так поглядываете? — наконец, не выдержала Полина. Откровенные мужские взгляды, похоже, её не смущали, но гложило чисто женское любопытство.

— Вспомнил на кого ты похожа, на Анну Веске!

— А это кто еще такая? — вытаращилась от неожиданности девушка.

— Эстонская певица такая была, в моем детстве очень популярна, по телику её часто показывали.

Полина заливисто захохотала:

— О боже! Я родилась в глухом Лешуконье, всю жизнь прожила в России и похожа на эстонку!

— Фамилия у тебя что-то не очень русская. И давай на ты, а то я себя стариком ощущаю.

— Ладно, договорились на ты, — Полина игриво улыбнулась, — а на старичка ты пока никак не тянешь. Фамилия же, фамилия эта по бабушке, она из высланных с Западной Белоруссии была, так на севере и осталась. Дедушку сильно любила, а дед тогда был в силе, в райисполкоме всем вертел и огромной территорией командовал, да рано вот умер.

— Ага, вот как в жизни и бывает. У нас на Северах судьбы людские, вообще, знатно перемешаны. Весь Союз здесь представлен был, да вот только теперь уезжать приходится в спешке.

Они оба замолчали, и так все было понятно. Михаил продолжал возиться с огнём, сбоку на держателе он подвесил небольшой кофейник, закинул туда пару ложек кофе и подлил воды. Внезапно в наушнике зашуршало:

— Миха, какой запах! У нас с Наташкой слюни аж до подполья протекли.

— Ещё полчаса и будет готово. Как там вокруг?

— Да тихо, как в могиле, даже комаров нет. Приём.

— Ну и отлично, отбой связи.

Михаил снял крышку, кинул в казан остатки помидоров и начал ссыпать картошку, долив чуть горячей воды. Все, теперь можно убавить огонь. К костру стали понемногу подтягиваться проснувшиеся люди. Вдыхая аромат кушанья, они уже подпрыгивали в нетерпении. Пришлось всех разогнать по делам, неплохо иногда быть начальником! Михаил же вместе с Полиной пил крепкий кофе и болтал о всякой ерунде. Он знал, что после этих страшных дней им надо немного расслабиться. Алкоголь на сей момент не подходил, им ещё предстояло далеко ехать. Но вот вкусная еда, да в хорошей компании, завсегда поднимает настроение.

На этот раз новоявленные беженцы не стали составлять столы, а усаживались прямо на траву. Женщины быстро нарезали начавший черстветь хлеб, подавали зелень. Питались пока с одноразовых мисок, так как мыть посуду было банально некогда. Николай тут же предложил остограмиться беленькой, но Михаил уже держал в руках кружку с красным австралийским вином. Это Нина припасла пару бутылок их любимого напитка. Рядом с родителями присели Петька и Огнейка. Они дружно наяривали свежий гуляш, только хруст за ушами стоял. Градус настроения в компании понемногу поднимался. Ласково, по-летнему, светило солнце, согревая мягким теплом тела северян. С окружающих деревню лугов ветерок принёс запах свежескошенного сена и вошедших в силу медовых трав. Они были живы и в кругу своих друзей, казалось, чего ещё желать от жестокой судьбы?

Караван выехал на трассу через пару часов, в такой большой компании сложно делать все правильно, по графику, все время что-то вылезает или кого-то приходится ждать. Он двигался в таком же проверенном еще вчера порядке. Через полчаса им пришлось сделать остановку в Брин-Наволоке, у бензозаправки. Там водители долили бензина в баки и двинулись дальше. Люди уже поняли, что надо использовать каждый "халявный" литр. Что там будет потом, за поворотом никому не известно.

Колонна ехала, не останавливаясь, до Емецка, поселка на Двине, основанного аж в 1137 году. Былое величие уездного городка также осталось далеко в прошлом. Здесь их караван остановился на площади у автовокзала, называемой в народе Пятак. Никого из живых не наблюдалось и здесь. Люди достали из загашников лёгкий перекус, потом прошлись по близлежащим магазинчикам и кафе. Улов получился весьма скромным. Глубинка жила просто и небогато. Николай с Юрой успели прошерстить в ближайшей автомастерской и нашли там несколько необходимых им инструментов. Никому не хотелось дольше задерживаться в этом безлюдном месте, поэтому малость передохнув, они двинулись дальше. Караван двигался по трассе "Холмогоры" со средней скоростью пятьдесят — шестьдесят километров в час. Время от времени на дороге попадались остановившиеся навечно автомобили. Часть из них уткнулась мирно на обочине, некоторые валялись в кюветах или стояли посередине дорожного полотна. Самые большие неудобства доставляли грузовые фуры и лесовозы. Пару раз им пришлось оттаскивать такие машины с помощью буксирных тросов.