Perpetuum mobile. Часть 2. За светом идущие

Наконец, заросли укрыли их и они обе дружно повалились на траву. Лору начало трясти.

— Я их прикончила... Я... их...

Нойс лежала тихо, не отзывалась.

— Нойс?!

— ...Живая... не бойся. Если что, заранее руки на груди сложу...

— Ага... Будь любезна... Тебя за... черный... юмор... так... отделали?

Вместо улыбки у Нойс получилась болезненная гримаса.

С помощью Лоры она села, достала из нагрудного кармашка что-то вроде маленькой бритвы. (Лора опознала в кусочке металла обломок "орхоуборочного" инструмента). Точными движениями Нойс обрезала у своих брюк штанины по спирали, получив две полосы материи шириной в десять сантиметров и около метра в длину. Попросила:

— Задние лапы вытяни, ...

Обмотала Лоре ступни и лодыжки. Обкорнавши еще и рубашку, одарила Лору набедренной повязкой. Уронила голову, тяжело уперлась руками в мшистую землю. Глубоко подышала. Выпрямилась, протянула Лоре руку.

— Подними меня, bonida. Пойдем, что ли...

Их будут искать. В чащобе, а не на тропе вдоль берега, вниз или вверх по течению. Пьяному стиксу понятно. Лора и Нойс брели вглубь леса, который оказался не таким густым, каким вначале виделся Лоре. Скоро деревья окончательно поредели, впереди открылась поляна. На другой ее стороне не было деревьев, один кустарник, выше человеческого роста, темно-зеленая стена тянулась вдаль, насколько хватало глаз.

Олдж! Лора остановилась, застонав от отчаянья.

Нойс ухватилась за ее плечо, тяжело дыша.

— Что такое, Лора?

— Не видишь?! Олдж! Нас свалит раньше, чем пройдем десять шагов.

Нойс, не отпуская плеча Лоры, сказала:

— Я тупая. Не поняла сразу, отчего с этого края лагерь слабо защищен. В таких кушерях у целой армии крыша съедет.

— Расскажи о себе, — попросила Лора, — Мы же толком не знакомы. А я тебе быстренько в жилетку поплачусь. Потом... ты сама сможешь?

— Застрелиться? Думаю, да.

— Тогда... сперва меня. А то я что-то... Подожди, не смотри...

Отвернувшись, Лора расплакалась, как обиженный ребенок.

В лоток скользнул цилиндр пневмопочты, Астер раскрыл его, вынул и развернул депешу. По мере чтения его физиономия все больше вытягивалась. Подозреваемая Лорианна Парк умудрилась бежать, убив троих человек. Первый найден на берегу со свернутой шеей, двоих, застреленных, выловили в реке. У одного снесено полчерепа. Другой сохранил на лице выражение крайнего изумления. Бежала Лорианна практически голышом, узел с одеждой и оружием в виде стального прута и удавки обнаружен на берегу. Бежала через непроходимые заросли олджа, куда нормальный человек не сунется — быстрое опьянение, потеря ориентации и самоконтроля гарантированы. Если вовремя не вытащат — смерть.

Астер недоверчиво хмыкнул. Выводы автор доклада делал строго логические, без малейших всплесков здравого смысла. Девушка не найдена поблизости от места побега ни живой ни мертвой. Обнаруженные следы ведут в олджевый лес. Следовательно... там и догнивает труп несчастной. Доведенная до отчаяния, ничего не соображала и пошла навстречу гибели. Астер не чувствовал себя убийцей, но настроение, и так с утра нехорошее, стало еще гаже.

Одно несоответствие его встревожило. В записке говорилось о следах человека в армейских ботинках... А ведь Лору вынудили спасаться бегством без ничего. Хотя... Астер вновь не удержался от усмешки: очевидно, девчонка забрала обувь убитого, чтоб не переться босиком, для горожанки это — пытка. Выходит, действовала не в такой уж панике, на трезвую голову.

Набрал на клавиатуре короткий запрос, через несколько секунд сотрудник ОСС в Суоре его прочтет. "Отсутствовала ли обувь на одном из убитых Лорой Парк?" Через одиннадцать минут на экран выскользнул ответ: "Нет. Кроме оружия ничего не пропало. А в чем дело?"

Астер написал, в чем дело, не стесняясь в выражениях. Нового ответа пришлось ждать битый час... Да, предположения господина директора — верны. Подозреваемая во время бегства (скорее случайно, чем намеренно) помешала расстрелу террориста. Это — также женщина, выдававшая себя за сотрудника ОСС, группа "Дельта". Если две преступницы до сих пор живы, то, объединив усилия, станут неизмеримо опаснее, чем каждая в отдельности. В связи с чем сотрудник из Суора почтительно испрашивал указаний господина директора.

Астер раздраженно ответил, что если не достало ума поймать, так ликвидируйте. Если и на это мозгов не хватит, то он, Астер, уволит всех к чертовой матери. А группа "Дельта", идиоты вы доверчивые, упразднена десять лет назад — проверки одного этого факта было бы достаточно, чтобы мгновенно разоблачить самозванку.

— Толли затолкал меня в подвал раньше, чем дом Альво взлетел на воздух...

Нойс коротко рассказала, как Толли схватил ее, не обращая внимания на сопротивление, и бросил в открытый люк, сам спрыгнул следом. Из подвала вели ходы в подземный мир Утопии, который они с коварством, порожденным отчаянием, покинули месяц спустя. Нойс вышла первой, отвлекая на себя внимание, после чего Толли расстрелял дозор из игломета. Нойс не на шутку опасалась, что он зацепит ее — это была бы неприятная смерть. Обошлось.

Среди семерых, убитых ядовитыми стрелами, нашлись двое, чья форма подошла Толли и Нойс. Остальных раздели, и бросили в быструю реку. Их оружие завернули в их же одежду, добавили камней и также утопили.

— Сами не утерпели по-быстрому вымыться, представь, как от нас разило после месяца в катакомбах... Голыми, нас и застукали. Не зло высмеяли, сказали мне парочку комплиментов. Я пожаловалась на судьбу; спросила, что делать, уставшей играть в героиню женщине. Кто такая? Не спрашивайте. Группа "Дельта" — в подчинении ОСС — ляпнула первое, что на ум пришло. Все заткнулись. Толли, голый, поджарый, кивал и помалкивал. Карабин как-то незаметно оказался у него в руках. А я твердила, что позарез нужно авто, нагнать мой отряд. Реквизирую, сказала, своей властью, потому что голодная и злая. Закончилось тем, что мы преспокойно оделись. Нас привели в военный лагерь, накормили, дали свободную палатку... Вот и все.

— Запасливая ты моя, — буркнула Лора, наблюдая, как Нойс высекает огонь из крошечной зажигалки.

Костерок весело занялся, и Нойс занялась приготовлением ужина на двоих. Толстые, мясистые, с бурым отливом стебли, нанизала на прутик, чтобы поджарить. Мясолист или "стиксова капуста".

— У меня еще три штуки по карманам рассовано, — пояснила Нойс.

В пляшущем свете костра ее лицо по-прежнему выглядело жутковато. Рассеченная губа, распухший нос и синяки под глазами... Хорошо, хоть засохшие потеки крови из глубокой ссадины на темени, Лора недавно оттерла ей ломтиками того же мясолиста. Нойс не скоро станет прежней. "Она была привлекательнее меня. Когда умытая..."

Нойс угадала ее думы.

— За тобой прятаться стану, чтоб людей не пугать.

— И тихонько воровать зажигалки, — нечаянно съязвила Лора.

— Это — подарки. От поклонников.

— Чего?..

— Мне бы время... У Толли нервы сдали.

Лора не стала расспрашивать, что такое стряслось, что вместо повелительницы толпы оголодавших мужчин, стройными рядами толпящихся у трона Нойс, она, избитая, окровавленная, едва не рассталась с жизнью на ее, Лоры, глазах. И какую роль во всем этом сыграл Толли.

Потянула носом. Вкусно же пахнет, черт!

Нойс отдала ее долю. Свою ела, откусывая маленькие кусочки, страдальчески морщилась.

— Как мясо, в самом... деле... — промычала Лора с набитым ртом.

Впилась зубами в очередной кусочек. Откуда Нойс столько знает? Они прошли, не задохнулись, олджевую рощу, потому что Нойс вспомнила старинную уловку. Когда отравленные кущи сменились нормальным южным лесом, они пили воду из чаш огромных белых цветов. Ели странные фрукты, которые Лора одна побоялась бы взять в руки. Их надо есть, зажав нос, чтобы не стошнило от мерзкого запаха. А вкус — непередаваемо-восхитительный. Они с Нойс не умрут, потому что для нее здесь как дармовая забегаловка.

— Я бывала в этих краях, — рассеянно сказала Нойс, — Места опасные, но жить можно.

— Надеюсь, раньше тут с тобой мягче обходились...

— Да.

— Нравы аборигенов испортились...

— Времена изменились.

— Оно видно. Вон как отделали.

— Когда бьют, нельзя увертываться. Рыло заживет, а получить по затылку или в височную кость... упаси боже. И кричать надо, даже когда не сильно бьют. Быстрей угомоняться.

— Грамотная... Ты... не из уголовниц, часом? — Лору испугала собственная догадка.

Нойс не обиделась.

— "Связалась с дурной компанией", — так принято говорить.

— Потом все бросила и начала новую жизнь?

— Попыталась...

Нойс скривилась, как от боли. А может, ей, в самом деле, было больно.

От еды Лору начало клонить ко сну, но она себя поборола, а вот Нойс держалась с трудом. То и дело, теряя нить разговора, велела Лоре собрать сухих веток и уложить настилом, прикрыв сверху свежими. Их еще надо было срывать, и Лора тихо злилась, что ее заставили работать. Но задание исполнила честно.

— Уверена, что с постельки нас никто не подымет? Какой-нибудь зверюга? Я не хочу проснуться у него в животе.

— Ты же видишь, где мы.

Круг из густо торчащих тонких стволов с длинными перистыми листьями и липкими бутонами. Когда они сюда лезли, Нойс держала в руках подобранную сухую ветку, от прикосновения к ней заросли сами собой расступались на мгновение в стороны и надо было успевать прошмыгнуть. Потом открылась маленькая центральная поляна. Стволы сходились над ней непроницаемым шатром. Здесь и устроили бивак, разожгли огонь, слопали половину найденного Нойс мясолиста...

Страж-дерево. Оно похоже на небольшой, очень густой лесок, являясь при этом единым организмом с общей корневой системой. Внутренние побеги с годами отмирают и образуется то, что в шутку зовут "комнатой для совещаний". Тихое, защищенное от посторонних место.

— А... змеи?

— Удавы не водятся... А мелочь полазит по тебе... Стерпишь.

По хворосту змеи не ползают, сообразила Лора, для того и сделан высокий настил. И... самое главное, в замкнутом со всех сторон зеленом шатре нет ни одного кровососущего насекомого! Страж сам питается ими. Он — вроде гигантской росянки, плотоядное растение. Залетит ли кто, заползет... Ловушка.

— Домик для тараканов, — сказала Нойс.

— Тарака...

Лора не сразу поняла, что Нойс опять шутит. По ней не скажешь, что ей весело. Но с поры, как вдвоем попали в немыслимую, жестокую круговерть, появилась в ней некая взвинченность, занявшая место прежней безысходной печали. Сиюминутная борьба с грозящей им смертью возвращала Нойс к жизни, которая, как недавно казалось, потеряла для нее смысл.

Костерок догорел, и Нойс затерла его ногой. Ей-то хорошо, в ботиночках.

Нойс предложила:

— Ложимся? Просыпаешься рано — будишь меня. Если живая.

— Если... — буркнула Лора, — Умеешь видеть светлые перспективы.

Нойс не приняла шутку. Или не поняла, или признавала черный юмор только за собой. Стянула с ног ботинки.

— Возьмешь, если что. А то обмоток твоих надолго не хватит.

Лоре снилось что она дома, и весь кошмар позади. Она рассказывает свои похождения Дану, любуясь его потрясенной физиономией. Как она по нему соскучилась! Спохватывается: надо представить Дану Нойс. Где же она? Где?! Вместе с тем понимает, что видит сон, что Нойс, на самом деле, рядом, но не здесь, а наяву. Пусть тоже видит счастливые сны.

11. ГОРОД НА КРАЮ СВЕТА

Тропический лес вплотную подходил к берегу, где река образовала небольшую бухту с отлогими берегами. Сюда тихо причалил катер — убогое суденышко — длинная деревянная лодка с навесом солнечной батареи; винт приводится в движение электромотором, либо от аккумулятора. Двое смуглых молодых людей с туго набитыми холщовыми мешками на плечах спрыгнули на берег. Груз был легок и не мешал парням двигаться легкой рысцой.

В сплошной зеленой, цветущей и резко пахнущей массе туго сплетенных ветвей и листьев образовался еле заметный просвет. Из него выглянуло перепачканное грязью и цветочным соком лицо. Когда двое скрылись в чаще, ветви раздвинулись сильнее, показалась голова и худенькие голые плечи.

— Давай, быстро! — прошептала Лора и они с Нойс стремглав ринулись к лодке.

Если б там был кто-то третий, то обмер бы с испуга и не оказал никакого сопротивления двум полуголым амазонкам с автоматами в руках. Но на судне никого не было.

Двигатель завелся сразу — Нойс не лгала, сказав, что умеет обращаться с этим примитивным механизмом. Ни громкого стрекота, стука и тому подобных шумовых эффектов. Тихое урчание и... поехали. Берег быстро удалялся, и Лора чуть не заплакала от выпавшей им нежданной удачи.

— Мы... вырвались, Нойс!

— Похоже на то.

Нойс деловито шарила в рундучке на предмет, чем поживиться. Кроме сухариков и жестяной банки с пряно пахнущим крошевом ничего не обнаружилось.

— Как хочется настоящей еды! — сказала Лора.

Нойс буркнула что-то, просунулась к рулю, споткнувшись по дороге о громоздкий тюк, и выправила курс, выведя лодочку на середину реки. Вернувшись, упрекнула Лору:

— Ты тоже поглядывай. Нехорошо будет воткнуться в берег. Хоть тот, хоть этот.

Заинтересованно обернулась.

— Что это я там ножками попирала?

В тюке обнаружились рулоны цветастых тканей.

— Продешевили. Деревенщина, — прокомментировала находку Нойс. — Выменяли сырец орхи на ерунду. По нынешним ценам могли получить вчетверо больше.

— Значит, орха — ворованная.

— Да. С полей, где ты загибалась. Все хотят поживиться с наследства Альво Забана.

— Лишь нам ничего не надо.

— Надо.

Нойс отмотала приличный кусок. Посмотрела свет, попробовала на прочность руками.

— Как расцветка?

— Прикольно. На белом — зеленые листики. "Дети джунглей". Ты сама — деревенщина, Нойс.

— Тебе не предлагаю, выбирай на вкус.

Поиски не были долгими, та же цветовая гамма, но с абстрактным узором. Нойс съязвила в ответ:

— Страшно оригинально. Мысленно пред тобой преклоняюсь. Здесь тесно, а как-нибудь, на бережку тебе коленки облобызаю.

Лора гордо подняла голову; сделала вид, что протягивает руку для поцелуя. Нойс чмокнула воздух. Обе заухмылялись.

— Слушай... Знаешь, чего хочу? — вдруг спросила Лора.

— Может быть, знаю.

— Власти. Правда. На один день. Пусть на час только. Но власти полной, непререкаемой. Ну, как у той гадюки на Острове была.

— И?

— Порвать всю сволочь. Начиная со здешних уродов и кончая Майей. Этих маньяков... Директора Астера и адмирала Геллу.

— Часа не хватит. И дня, боюсь, тоже. Возможно, не хватит жизни. Как не хватило ее Хозяйке.

— Потому что, она была такая же сумасшедшая тварь.

После некоторого молчания Нойс ответила:

— Может быть, она сошла с ума, так и не разрешив взятой на себя непосильной задачи.

И резво сменила тему:

— В рундучке нож и нитки с иголками, я видела. Давай сюда. Для тебя, королева моя, белоручка, будет урок кройки и шитья.