Так далеко я в своих исканиях ещё не заходил.
Девушка покинула кабинет и вскоре вернулась с прилизанным рыжим мужиком в костюме. Из образа типичного офисного работника выбивалась только борода. Даже не борода, а целая бородища — курчавая, огромная, яркая, как свежая морковка.
Он представился — я тоже, затем мы пожали друг другу руки и уселись. Мой-будущий-если-повезёт-босс кратко пробежался глазами по резюме. На анкету, как я и думал, он не обратил ни малейшего внимания.
— Расскажите о себе.
Я заученно оттарабанил факты из моей новой биографии. Один из первых жителей Корпа, бывший it-инженер, бывший военный, бывший бизнесмен.
— Небольшая компания, — я врал не краснея. — Торговали бассейнами. Но пришлось закрыться: возраст уже не тот, чтобы контролировать всё.
Рыжий рассеянно кивал, не глядя на меня:
— Да-да. То есть, насколько я понял, у вас большой опыт работы с людьми?
Перед моими глазами пронеслись десятки обезображенных болью лиц: застреленных, зарезанных, задушенных, утопленных, забитых тяжёлыми предметами и взорванных мной за долгие годы «клиентов».
— Да, — я улыбнулся как можно невиннее. — Можно сказать и так.
— Отлично! — с неожиданным энтузиазмом воскликнул мой похоже-уже-точно-начальник. — Тогда взгляните сюда. Я покажу, с чем вам придётся работать, — он указал на стену, где маршировали стройные ряды офисных работников в спортивной форме. Они несли с собой множество реющих на ветру красных флагов с логотипом компании, из-за чего я никак не мог отделаться от впечатления, что смотрю документалку про нацистов. — Итак, позвольте представить вашему вниманию, — голос босса преисполнился благоговейного трепета и начал произносить все слова с большой буквы. — Усовершенствованный Кибернетический Автономный Универсальный Уборщик! Модель У-ноль-восемь-один-дробь-две тысячи! С обновлённым искусственным интеллектом! И скажу сразу: такого продукта на рынке больше нет!..
Усовершенствованный Кибернетический Автономный Универсальный Уборщик модель У-ноль-восемь-один-дробь-две тысячи, похожий на лёгкий танк со шлангом вместо пушки, вертелся прямо перед моим лицом и сверкал всеми поверхностями. Здоровенный, но при этом утончённо-изящный. Ярко-красный, как дорогая спортивная машина.
— Простите, — я попытался прервать босса, но тот не слышал и сыпал уникальными функциями и поражающими воображение техническими характеристиками. Этот «Усовершенствованный… и далее» действительно многое умел. Разве что собак не выгуливал и детей из школы не забирал.
— …от любого ковра! Вы когда-нибудь проливали красное вино на белый ковёр или диван? Можете представить, как сложно его отчистить? — я не мог, поскольку никогда не имел ни белого ковра, ни белого дивана. — А наш продукт это сделает в две секунды.
— Простите, — вторая попытка оказалась более удачной. — То есть, вы хотите сказать, что мне придётся ходить по домам и продавать эти хреновы пылесосы?..
Миловидная блондинка, сидевшая за стойкой ресепшн, подняла глаза:
— Уже закончили?
— Да, — кивнул я. — Извините, у вас не будет влажной салфетки?
— Секунду, я посмотрю, — девушка полезла в сумочку и протянула мне белый комочек.
— Спасибо, — я вытер костяшки пальцев от крови. — Куда это можно выбросить?..
Возвращение в новый дом не принесло радости. Я пожевал витаминизированных концентратов, ещё раз проверил почту и, не обнаружив ничего, кроме отказов, уселся на кровати и подключился к одному из новостных порталов. Там как раз бушевали очередные дебаты, посвящённые покушению на Юнгера. Солидные седые мужики в дорогих костюмах вели себя как школьницы, не поделившие капитана футбольной команды перед выпускным. Действие происходило в помещении с огромным шведским столом и бассейном. Сперва я не мог понять, почему было выбрано именно это место, но меньше чем через пять минут спор перерос в яростную перепалку, где каждый участник называл фашистами всех остальных, а затем в широкое красное лицо «эксперта по вопросам киберэтики» прилетел первый кремовый пирог.
Включилась весёлая музычка и начался настоящий сюр: ведущий в жутком оранжевом пиджаке с кучей золотых блёсток принялся кривляться и несмешно комментировать попадания, которые и без того сопровождались отвратительными мультяшными звуками. В два счёта студия была полностью разгромлена, а драка распространилась на зрительный зал и завершилась в бассейне, куда всех скинули неожиданно пришедшие в движение стены. Просмотр оставил после себя головную боль, «зайчиков» в глазах, словно от сварки, и сожаление, что всю эту шайку не раздавили полностью. Было бы здорово, если б стены сработали как мусорный пресс на Звезде Смерти и довели дело до конца. Впрочем, я так и не разобрался, настоящее ли это было ток-шоу или какая-нибудь пародия.
«К чёрту»
Я отключился от трансляции, улёгся поудобнее и уставился в потолок. Середина дня, а уже нечем заняться.
Где-то совсем рядом полиция рыла землю носом, пытаясь найти загадочных убийц и разоблачить неведомую террористическую организацию. Работали лучшие детективы, тратились немыслимые средства, слетали погоны и головы. И виной всему этому был одинокий еле живой старик, которого никто не брал на работу.
От скуки я открыл приложение для наёмных убийц и какое-то время листал профили предполагаемых жертв.
Бандиты-негры в банданах с цветами группировок, бандиты-азиаты, забитые татуировками до самой макушки, угрюмые и широколицые бандиты-русские, бандиты-латиносы с кучей шрамов на лицах и пустыми взглядами полных отморозков, лысые бандиты-байкеры из «Арийской крови», пара бизнесменов, мелкий политик, хакер, которого ещё предстояло найти…
Я закрыл приложение и повернулся на бок.
Да, это были относительно лёгкие деньги, но сейчас меня тошнило от одной мысли о возвращении к старому ремеслу. Хотелось делать что-то доброе и не связанное с насилием: помогать людям, жертвовать деньги на благотворительность, кормить бездомных кошек и собак. Чтобы люди однажды посмотрели на меня и сказали: «Этот дед — хороший человек». Возможно, я слишком размяк, возможно, это была неуклюжая попытка искупить то, что я наворотил в прошлом, — не знаю.
Мысли сами собой перешли к Эрвину. Интересно, как он там? Я не видел приятеля достаточно давно и не получал никаких вестей, а выйти на связь самому было всё равно что появиться в полицейском участке с огромным плакатом «Это я почти убил Юнгера». Скорее всего, Эрвин под стражей, но, что странно, ни копы, ни журналисты ничего об этом не говорили.
Разумеется, существовала некоторая ничтожная вероятность того, что копы не нашли моего приятеля, но... Я выкинул его на людной улице возле социальной больницы. Прямо на тротуар. Даже не останавливаясь, лишь слегка затормозив. Причём выкинул не откуда-нибудь, а из полицейской машины, которая мало того, что привлекала всё внимание в округе, так ещё и передавала свои координаты на сервера полицейского департамента.
Впрочем, неважно. Я сделал всё, что мог, чтобы загладить вину, и, бог свидетель, сделал бы ещё больше, будь у меня такая возможность.
Но совесть никак не утихала и потихоньку грызла весь день. Она была со мной на кухне, где я пытался готовить суп и мыл посуду, в ванной, в постели, — и всё это время раздражающе зудела над самым ухом. «Ты виноват, Маки. Это ты втянул его во всё это. Это ты его крупно подставил уже второй раз. За что ты его так ненавидишь? Почему ты хочешь разрушить его жизнь?»
Было бы здорово залить этот язвительный голосок алкоголем, но от него тоже тошнило. Большая бутылка виски, купленная в день переезда, стояла на тумбочке у кровати и тускло блестела заляпанным стеклом. Я множество раз хватался за неё, но неизменно ставил на место. Так произошло бы и сейчас, не стоило даже пробовать.
Стемнело. Я валялся на кровати, ел лапшу, которую доставил дребезжащий дрон, жалел продукты, загубленные при попытке сварить суп, и смотрел всякую чушь в ДР. Шоу, опять шоу, череда тупых сериалов, снова шоу, где красотки-модели сражались за внимание нищего негра из гетто, — и всё это щедро полито соусом из рекламы. Забавно, но она была куда интереснее и качественнее всего остального контента. В других программах я ясно видел, что актёры и участники понимают, что творят полную хрень, и потому не особо стараются. Но реклама — другое дело. У неё была конкретная цель — продать как можно больше барахла. И ещё у неё был заказчик, который вынуждал всех выкладываться, чтоб отбить каждый вложенный цент.
Стук в дверь чуть не спровоцировал у меня остановку сердца. Рука метнулась под подушку, к чудовищному револьверу Нгуту.
— Кто?! — рявкнул я, чувствуя, как сердце тяжело и часто бьётся где-то в районе горла.
— Уборка! — проскрипел старческий голос с непонятным акцентом.
— Я не заказывал!
— Это бесплатно. Раз в две недели мы меняем постельное бельё.
Я покосился на простыни, которые с момента моего заселения успели пожелтеть.
— Э-э, сэр? Так вам надо сменить или нет? Я могу просто оставить бельё здесь или зайти потом.
— Ладно, — я поискал глазами, куда бы спрятать пистолет. Хотел убрать под подушку, но затем понял, что сейчас как раз будут менять наволочку, и закинул оружие под кровать.
Три шага, отпереть замок, открыть.
— Проходите, — сказал я и в ту же секунду мне в нос уткнулся пистолетный ствол. По другую его сторону кровожадно ухмылялся Эрвин с огромным багровым шрамом на лбу. За его спиной дрожала от страха чернокожая горничная.
— Привет, Маки, — поздоровался бывший скаут и взвёл курок. — Пока, Маки.
13.
Говорят, перед смертью вся жизнь проносится перед глазами.
У меня она тоже пронеслась — и лишь этим можно было объяснить то, что я расслабился, закрыл глаза и приготовился к неизбежному:
— Стреляй.
— Леди, вы можете идти. Но не вздумайте возвращаться, тут сейчас такое начнётся… — горничную не понадобилось просить дважды: она взвизгнула и умчалась прочь, топая и всхлипывая.
Скаут затолкал меня вглубь номера, прошёл следом и закрыл дверь.
— И как ты меня вычислил? — полюбопытствовал я, усаживаясь поудобнее и принимая наиболее эстетичную позу. Почему-то в тот момент казалось очень важным, чтобы мой труп выглядел социально приемлемо и даже несколько героически. Мол, смотрите, детектив, это был храбрый малый, который не цеплялся за жизнь руками и ногами, а принял неизбежное с достоинством. Видите, как он сидит? Непринуждённо, с сигаретой между пальцев, закинув ногу на ногу. Этот парень мог бы сниматься в кино, если б не огромная дыра в черепе и стекающие по стене мозги.
— Когда ты тащил меня, я сумел прицепить жучок к твоим штанам.
Я рефлекторно потянулся, чтобы себя ощупать, но Эрвин издевательски засмеялся:
— Ты серьёзно поверил?.. Нет, жучки ни при чём, я тебя подъёбываю. Просто тебе надо получше работать над конспирацией.
— О чём ты? Мои документы идеальны. Они почти настоящие.
— Да, — легко согласился скаут. — Но принадлежат они мужику с бурскими корнями, бывшему военному, а затем бизнесмену — владельцу небольшой фирмы, торгующей какими-то мелочами. У тебя каждый раз почти одна и та же легенда, это тупо.
Я выругался:
— А я ведь каждый раз потребительский профиль продумывал, настраивал списки предпочтений, рекламу, сетевой слепок генерировал…
— Как видишь, не помогло, — приятель пожал плечами и оперся на тумбочку, которая жалобно заскрипела.
Пару секунд мы молчали и смотрели друг на друга.
— Пф, гейство, — Эрвин отвёл взгляд первым.
— Зачем ты пришёл? — раз уж беседа не завязывалась, пришлось начать её самому. — Ты ведь не собираешься меня убивать, иначе пристрелил бы ещё в дверях.
— А ты не торопишься произносить Слово, — ушёл от темы скаут. — Интересно, почему?
— Может потому, что ты как-то активировался сам, и это не поможет?
— А может потому, что ты сам хочешь сдохнуть?
Я попытался сделать вид, что это не так:
— Да брось. Просто как-то затупил.
— Хорошо. Потому что…
Я закричал Слово и метнулся за револьвером как тигр. Старый и неуклюжий тигр, у которого болели все суставы на уцелевших костях, и поэтому вместо грациозного прыжка хищника ожидаемо получилось что-то типа падения переполненного мусорного мешка — слишком медленно, некрасиво и бесполезно.
Эрвин навалился на меня, придавил к полу, дал по башке и выбил револьвер из руки.
— Тихо-тихо-тихо, спокойно, спокойно!.. — попытался он утихомирить меня, но неожиданно затих и издал странный смешок: — Хи-хи. Гейство.
Я взревел и принялся вырываться с утроенной силой.
— Да тише ты!.. Никакого гейства! Всё хорошо!..
Скаут ослабил хватку. Я отскочил, сцапал с тумбочки лампу и приготовился к броску. Сердце колотилось как бешеное.
— У-у-у, как страшно, — Эрвин ухмыльнулся. — Мужик, это нелепо. Поставь эту штуку на место. Тебе нечего бояться.
— А я и не боюсь! Так какого хрена ты тут забыл?!
— Я… — приятель хохотнул и помотал головой. — Ты не поверишь. Я пришёл сказать огромное спасибо.
Мои брови сами собой поползли вверх.
— Серьёзно. Ты помог, вытащил меня из неприятностей. Правда, сперва ты меня туда затащил, но оно и к лучшему, ведь тот чмошник, которого слепили мозгоправы из Блю Ай Фармасьютикалс, теперь наконец-то ушёл на второй план.
Я поставил лампу на место, попутно немного запутавшись в шнуре и помяв пыльный оранжевый абажур.
— Не за что. Всего хорошего!
— Нет-нет, это не всё, — ухмыльнулся напарник. — Ты, Маки, большой мудак. И за тобой должок. Целых два, если мне не изменяет память.
Я скривился:
— Как чувствовал, что всё не так просто.
— Разумеется, — Эрвин кивнул. — Я тут твоей милостью влип в кое-какие неприятности. К сожалению, чмошник-я не додумался подготовить новую личность, и меня вычислили какие-то парни. Подозреваю, что те самые, в костюмах. Помнишь?
Я помнил.
— Вот и отлично, — скаут не был похож на прежнего себя. Уверенный, наглый, глаза блестят. Даже как будто выше ростом стал. — Так что теперь ТЫ поможешь мне. Надо говорить, что будет в случае отказа?..
— Уверен, что у тебя всё продумано, — развёл я руками, — но всё равно поведай.
— Я тебя прикончу, — ощерился напарник. — Сразу же, как только мне что-нибудь не понравится. Тормоза отключены, шутки кончились.
— Так просто?..
— Ну, я мог бы сказать, что есть почтовый ящик, на котором запланирована отправка в полицию письма с материалами по покушению на Юнгера. И что задание надо переносить на завтра каждый день, а если я опоздаю хотя бы на секунду, то копы увидят очень много интересного. Но нет, мне было лень заморачиваться. Да и зачем?
«Самодовольный сукин сын».
Очень хотелось вернуть чмошника-Эрвина и открутить ему голову, но поезд ушёл: теперь я оказался в ловушке и был вынужден выполнять приказы ненормального убийцы. Спасибо, жизнь, очень иронично.
