Некондиционный

Рут оказался прав. Помещение, в котором мы оказались, было заполнено серверами. Их тут была целая куча — огромные стальные шкафы, переплетённые десятками километров проводов, гудящие, пикающие и перемигивающиеся огоньками диодов. Мы находились почти на самом верху офиса, в той его части, где Глазастик не сумел выключить питание.

— Глазастик, я нашёл!

— Очень рад за вас, но меня тоже нашли, — голос бессмертного был испуганным. — Мои баррикады надолго их не сдержат, давайте обратно!

— Держись! Есть идеи, как нам найти нужный сервер?

— Да нет у меня никаких идей! Просто подорви всё к черту!

— Но у них могу быть бэкапы проектов! Где-нибудь на облаке! Ты об этом не подумал?! — прорычал Рутланд, сам нервничавший из-за недостатка времени.

— Да какое к чёрту облако, проект секретный! Взрывай! — звуки выстрелов.

— Ар-р-р! Если эти сраные программы не будут уничтожены, я лично тебя пристрелю! — Рутланд повернулся к спецназовцам и бросил коротко: — Белый фосфор! Сжечь тут всё!

Бойцы SWAT потянулись к подсумкам, со всех сторон послышался треск застёжек-липучек.

— Вышли отсюда! — скомандовал Морган, и я был только рад ему подчиниться.

Разрывы мы услышали, только когда снова добрались до лестницы.

— Чёрт, опять… — обречённо пробормотал Малой, сообразив, что теперь нам предстоит спуск.

— Будешь ныть — оставим, — буркнул Рутланд, и пацан захлопнул рот.

Снова бег, только на этот раз вниз, что было намного легче. Я несказанно обрадовался воздуху, что теперь обдувал моё мокрое разгорячённое лицо и хоть немного его охлаждал.

— Господи, нет… Нет, господи… — повторял Малой, бежавший в обнимку со спецназовцем, тот пытался ему помочь, но из-за него отставал от всей команды.

— Живее, пацан! Оставим тут! — крикнул ему Рутланд, и юнец немного поднажал, впрочем, надолго его не хватило.

Мы оставили Глазастика на первом этаже, двери он перекрыл, начиная с пятого, а это значило, что внизу нас ожидали четыре этажа сюрпризов. Мы слышали приглушённые звуки стрельбы — Глазастик всё ещё жив.

— Мы идём, продержись ещё немного! — крикнул Рутланд.

— Патронов мало. Давайте там быстрей! — отвечал бессмертный, судя по голосу, сквозь сжатые зубы. — Я не хочу тут подохнуть!

Первый сюрприз ждал нас возле двери, которую вскрыл Малой. Она отъехала вбок, открыв нашему взору охранников из группы быстрого реагирования — бронежилеты, шлемы, массивные приборы ночного видения, архаичные штурмовые винтовки… И автоген, которым они пытались прорезать дыру для того, чтобы пройти внутрь.

Лестничная площадка тесная, реакция у SWAT отменная — бойцов частной охранной компании разметало в клочья, даже несмотря на бронежилеты. Кинжальный огонь буквально разрезал людей на части. Две секунды — и всё было кончено, нам осталось лишь перешагнуть через изуродованные трупы.

Сами виноваты, были бы умней — заняли бы позицию пролётом ниже, так был бы хоть какой-то шанс нас задержать. А я упустил первую за сегодня реальную возможность продырявить Рутланда.

Ещё два этажа вниз без приключений, а потом пули снова засвистели над нашими головами — атаковали ребята со штурмовыми щитами. Они поднимались по лестнице, выстроившись черепахой, совсем как древние римляне. Чёрные щиты в человеческий рост с яркими лампами-стробоскопами, камерами наблюдения и бойницами, из которых торчали стволы автоматических пистолетов, могли бы произвести впечатление на кого-нибудь не особо искушённого, но только не на нас. Пока спецназовцы палили по «черепахе», Азимов в два прыжка очутился над ней и рухнул прямо в центр всем своим немалым весом.

Эффект был схож с тем, который производит гиря, упавшая на деревянный ящик. В щитах появилась брешь, «черепаха» распалась, и спустя несколько кровавых мгновений на ногах остался стоять один Азимов — весь красный от покрывавшего его налёта, состоявшего из фарша.

Ещё один шанс упущен. Морган как будто чувствовал, что я стараюсь поймать его в прицел, и потому держался позади.

Вниз, вниз, вниз.

— Отзовись! Как ты там?

— Последний магазин! — паниковал Глазастик. — Если сейчас не подойдёте, мне конец!

— Мы уже на втором! Держись!

Звуки стрельбы становились всё ближе.

Хлёсткие пистолетные хлопки смешивались с гавканьем дробовиков и громыханием очередей штурмовых винтовок. К счастью, архаика. Но вот когда до нас доберётся полиция, а она, я готов был дать голову на отсечение, уже летит сюда на всех парах… Впрочем, стоп. Я подумаю об этом позже. Надо решать проблемы по мере их поступления.

Глазастика зажали в небольшой комнатушке, где он нашёл работоспособный терминал. Было видно, что охранники не особо рвались идти на штурм и лишь постреливали время от времени в баррикаду, полностью перегородившую вход.

SWAT перестроился для зачистки коридора и с ходу начал стрелять, разорвав в клочья тех охранников, которым не повезло оказаться у нас на пути. Спецназовцы перебегали от укрытия к укрытию, приседали на колено и пригибались, прикрывали друг друга. Работали споро, красиво и чётко, без единой ошибки, как идеально отлаженный часовой механизм. Мы с Азимовым, Малым и Рутландом выглядели на их фоне суетливыми и неуклюжими.

— Ну наконец-то… — Глазастик помогал спецназу разбирать баррикаду: металлический шкаф, диван, столы. Казалось, что Глазастик стащил к двери всю мебель, что была в комнате. — Я уж думал, каюк. Патроны есть?

Кто-то сунул ему два магазина.

— Отлично! Какие планы?

— Бежать, — сказал Рутланд.

— С этим проблемы, гараж занят охраной.

— Главное, чтобы не новокопами. Прорвёмся, — оскалился Рутланд. — Пошли!

Мы выбежали из двустворчатых дверей на подземную парковку и тут же попали под плотный огонь. Стреляли со стороны въезда — причём нападавших было человек тридцать. Они прятались за машинами и серо-жёлтыми бетонными колоннами, прикрывали друг друга, да и вообще, действовали в целом грамотнее, чем их собратья в здании. Не SWAT, конечно, но у них хватало ума концентрировать огонь, не давая нам поднять головы.

Бойцы SWAT палили из укрытий, стараясь не высовываться, не глядя, на звук, и, само собой, ни в кого не попадали. Я забился за колонну и сидел, сжимая дробовик, со всех сторон осыпаемый бетонной крошкой. Рутланд торчал за машиной по соседству, Малой рядом с ним, красный, задыхавшийся и, судя по лицу, искренне желавший, чтобы его, наконец, пристрелили, и никуда не надо было бежать.

— Ответный огонь! — орал Морган. — Ответный огонь!

Бойцы SWAT пытались высунуться для того, чтобы стрелять хоть немного результативнее, но неизменно получали пулю в голову и прятались обратно. Даже несмотря на то, что они были покрыты бронёй с головы до ног, подобное попадание не сулило ничего хорошего.

Раздался взрыв — совсем рядом. Мимо моей головы пронёсся небольшой рой осколков, где-то поблизости загудела сигнализация сразу у нескольких машин.

— Рут! — выкрикнул я. — Надо отходить в здание!

Ещё один взрыв, ближе.

Спецназовцы ждали команды, Азимов повторил мои слова.

— Огонь! Вперёд! — заорал Морган, доставая огромный хромированный пистолет.

— Нельзя, все поляжем!

— Заткнитесь! — Рут пнул Малого, и тот откатился, пытаясь подняться. — И умрите достойно!

Морган заорал «Ура!!!» и первым ринулся в атаку, с ходу поймав очередь в лицо и грудь, Малой последовал за ним, спотыкаясь и пытаясь куда-то стрелять из своего древнего пистолета-пулемёта. Спецназ тоже пошёл в атаку за своим лидером, перекатываясь через машины, перебегая к другим укрытиям. Азимов пополз на четырёх конечностях, как исполинский стальной таракан, пригибаясь как можно ниже к полу, а я…

А я наконец увидел возможность убить Рутланда. Вон он, бежит вперёд, пули из архаичных винтовок бьются о его субдермальную броню, немного отбрасывая назад, но он продолжает упрямо продвигаться. Трассирующие очереди прорезают воздух, впиваясь в стены, потолок и корпуса машин, попадают в бойцов нашей команды.

Я поднял дробовик, взял Моргана на мушку, прицелился в голову и уже почти нажал на курок… Как рядом с Рутландом и Малым упала осколочная граната. Армейская, древняя, но от этого не менее смертоносная. Взрыв на таком близком расстоянии гарантированно превратил бы в решето их обоих… Если бы не Морган. Вместо того чтобы попытаться убежать, залечь или отпрыгнуть в сторону, он схватил Малого за шиворот, одним движением опрокинул его на гранату и поставил сверху ногу, не давая юнцу ни единого шанса. Взрыв оказался глухим, хрупкое тело подростка аж подпрыгнуло. Рутланда отбросило, но дело было сделано — Малой принял на себя все осколки, предназначавшиеся для тех, кому не повезло оказаться в радиусе пятнадцати метров.

Я был настолько поражен увиденным, что так и не нажал на курок. Рутланд скрылся от меня за корпусом серо-чёрного микроавтобуса с надписью «Digital Dynamics», и я поспешил за ним.

Спецназовцы развили безумную атаку, возглавленную Морганом, но и у них не обошлось без потерь. Как минимум два «холодных» в их отряде уже было, повреждения разной степени тяжести никто даже не учитывал. Я снял из дробовика двоих охранников, прежде чем наступила тишина.

Такие моменты всегда меня удивляли: ещё миг назад вокруг был настоящий ад — летающий свинец, огонь и крики, — а сейчас ты стоишь, замерев, как бывает, когда входишь в тёмную комнату, где резко загорается свет и перед тобой целая делегация, поздравляющая тебя с днём рождения.

— Грузимся! Не стоим! — Рутланд, весь в крови, с содранной кожей лица, являющей миру его металлическую челюсть, частично сожжённым скальпом и ногой, деформированной в результате взрыва, выглядел так, будто только что вылез из пекла.

Я хотел обернуться и бросить прощальный взгляд на щуплое тело Малого, окровавленное, мешковатое, лежавшее лицом вниз. Тогда мне это казалось очень важным — чем-то вроде дани уважения, первой горсти земли на гроб, обещания отомстить или выстрела-салюта. Оставалось только догадываться, что творилось там, внизу, где взорвалась граната, да я и не хотел об этом думать. Слишком хорошо представлял себе последствия, я и сам часто проделывал с людьми ужасные вещи, после которых они становились похожи на товар из мясного отдела супермаркета.

Я очень хотел обернуться.

Но так и не смог.

16.

— Ну и что? — равнодушно спросил Глазастик.

— Как это «что»? Он же вёл нас на верную смерть!

— Так не привёл же. Расслабься. Такова жизнь, — напарник говорил со слишком большим фатализмом для человека, который буквально несколько часов назад кричал «Мне конец!»

— Кое-кого привёл, — прошипел я, отворачиваясь. Разговор не клеился, и я принял решение не посвящать Глазастика в свои планы. К чёрту его, справлюсь сам. Если, конечно, до тех пор меня не сцапают новокопы или не убьют в перестрелке.

— Слушай, давай я кое-что поясню, — мы с бессмертным сидели в тёмном номере хостела, хозяин которого никогда не задавал вопросов. Клиенты, в свою очередь, были ему чрезвычайно благодарны за возможность забронировать номер на имя Фрэнка Синатры или Джона Кеннеди. — Я вижу, ты переживаешь не из-за тех двух консервных банок из SWAT, а из-за Малого. Так вот, Малой — шпана. Обыкновенный уличный отброс. Их там снаружи бродят тысячи. Возможно, именно в этот момент они бьют кого-то по голове, пытаясь отобрать ключи от машины или наличные. Не будь размазнёй! Ты же коп, чёрт побери!

Остыв и подумав как следует над словами Глазастика, я понял, что он прав, как бы мне ни хотелось ему возразить. Сопротивление не играло в игры, это было ясно как Божий день. Эмоциям в Нейро-Сити вообще не было места — только холодный расчёт, и, если бы мне предложили трезво и безэмоционально подумать, чью жизнь стоило бы сохранить — мальчишки-взломщика, из которого однозначно не выросло бы ничего хорошего, либо лидера Сопротивления, я бы выбрал лидера.

— Да, всё верно, — сказал я, хмурясь. — И насчёт размазни тоже.

— Да ладно... — оскалил жёлтые зубы Глазастик. — Знаешь, я думал, что подобный идеализм у копов улетучивается где-то через год после начала работы.

— Да, именно так и бывает. Просто я устал и размяк.

— Это нормально, — понимающе кивнул Глазастик. — Тюрьма никого не щадит. Я знаю, видел таких, как ты. Ты ещё неплохо держишься. По крайней мере, всё ещё способен драться и помнишь, каким пальцем надо нажимать на курок. В нашем деле это только на пользу.

— Если б я разучился бить и стрелять, то не прожил бы долго.

Лампа дневного света в комнате изредка мигала и жужжала. За окном — узкая улочка на окраине, заснеженная, освещавшаяся лишь неоновыми вывесками. Отличное место для того, чтобы спрятать разыскиваемых преступников, вроде нас.

Глазастик рассмеялся.

— Что?

— Да нет, ничего… Чёрный юмор.

— Намекаешь на то, что мне теперь и так долго не прожить?

— Ну… Да, — улыбнулся Глазастик. — С тех пор, как ты вляпался в Организацию, вариант того, что ты выживешь, даже не рассматривается, вопрос только в том, когда?..

— Мрачновато, — буркнул я.

— Да уж как есть…

Скучно. Телевизора тут нет, даже самого старого, а в Сеть нам, само собой, соваться не стоит.

— А ты как попал к Рутланду? — спросил я, устраиваясь поудобнее на скрипучей кровати, знававшей секреты многих влюблённых парочек и беглых преступников.

— Можно сказать, что я идейный. Сам к нему пришел.

— Вот как? — я испугался, но постарался это скрыть. Ах, как хорошо, что я не предложил ему убрать Рутланда…

— Да, я сам к нему пришёл. В принципе, как и все остальные. Рут никого не ищет. Люди, которые от чего-то бегут, попадают в его организацию, как в капкан. Вот, например, Балу. Бывший патрульный, участник бунта полицейских. Отсидел в тюрьме, был списан со службы. Попытался начать новую жизнь, устроился на завод электроники, но ни черта не получилось. Узнал, что директор завода очень любит маленьких девочек. А у Балу, насколько ты помнишь, на педофилов бзик, вот он и не смог удержаться, начистил боссу морду прямо в его кабинете. Убил охранника, подался в бега. Хотел уехать из города, но не смог — зажали. И тогда он вызвал на помощь Рутланда. Тот не отказал, взял его к себе на службу в обмен на спасение. И такой сценарий тут почти у всех, — бессмертный подался вперёд, сверкая стеклянными глазами. — У тебя, насколько я знаю, тоже. Неприятности, спасение, служба у Рутланда, гибель. Пока что система сбоев не давала.

— Занятно. А Рутланд говорил, что у него большинство — идейные, — с каждым сказанным словом я лишь укреплялся в мысли, что Рутланда надо убрать. Либо его жизнь, либо моя. Третьего не дано.

— Ну разумеется, — хохотнул Глазастик. — Попробуй не быть идейным, когда в шее — глушилка, которая может убить в любую секунду.

— И у тебя?

— И у меня, — кивнул напарник. — И даже у Рутланда. Это обычная мера предосторожности. Хотя бы на случай, если меня или Моргана сцапают копы. Им ведь даже допрашивать не нужно будет — прочешут мозги вдоль и поперёк, выдернут нужные файлы, и...