Улов в бандитской берлоге был знатный, самым крупным в нем, конечно, оказался пулемет с патронами. Теперь Корнев мог не опасаться за свое положение при любых раскладах. Также в погребах дома Евсеевича оказались значительные запасы золота в изделиях, старые иконы, десяток стволов огнестрельного оружия, патроны, много самогона, керосин, соль, мыло, даже женские духи! Здесь также нашлось несколько мешков с зерном, комбикормом, много различного инструмента. На это Корнев заметил, что Евсеевич хотел войти в его поселок как добрый барин со всякими подарками для своих подданных, требуя взамен покорности. Хитрый же был Евсеевич, ничего не скажешь! Да, видать, недостаточно.Глава 05
Дым от пожара в доме Евсеевича поднимался, наверное, на сотню метров, служа недолговечным величественным надгробием на братской могиле погибших разбойников. После проведения всех санитарных и организационных мер Корнев распорядился собрать карательную экспедицию для длительного похода по близлежащим балкам, заросшим чахлыми степными деревьями и колючим кустарником.
Каждый день отряд во главе с Корневым заходил в лес, блуждая там до самых сумерек. Оставаться на ночевку в лесу селяне не решались, опасаясь внезапного нападения неизвестных бандитов. То, как они могут орудовать ножами, соратники Корнева видели при штурме дома с охраной Евсеевича: бесшумно, хладнокровно, жестоко.
Плутая так по лесу, на исходе третьего дня отряду наконец-то удалось выйти по неприметной тропинке, едва различимой в прошлогодней траве, к глубокому оврагу. Видимо, когда-то древняя река промыла здесь русло, а затем бесследно исчезла многие тысячи лет назад. На белом мергельном склоне оврага была вырыта небольшая ниша, засыпанная коричневыми дубовыми листьями, куда с трудом могли поместиться два человека. Если бы следопыты не знали, что в этих местах прячутся бандиты, вообще не придали бы этому месту значения, так, природный ландшафт. Как можно было жить в такой "землянке", Корнев не представлял. Здесь же на подмерзшей земле было множество коровьих следов и огромное количество разбрызганной бурой крови. Складывалось впечатление, будто в пределах этого оврага был целый бассейн с кровью.
"Следопыты" Корнева, облазив все ближайшие заросли, нашли две коровьих туши с отрезанными головами. Края срезов были рваными, будто головы отрезали пилой с кривыми растопыренными зубцами. Вероятно, не имея возможности быстро убить скот, преступники резали им сухожилия, а затем кромсали ножами, разбивали головы дубинами, срезая в беспорядке с тощих туш мясо.
— Бедненькие! — вздохнул один из "следопытов", качая головой. — Кто ж это их так? Совсем родимых покромсали.
— Э, дед! — скривился Корнев. — На их месте могли здесь и мы лежать в рядок, и коровы бы нас так жалеть не стали.
— На кой хрен такое мясо надо! — не унимался дед. — Они же вусмерть перепугались. У них от страха мясо горькое, такое не продать, да и самому оно в глотку не полезет. Животину надо бить быстро, чтоб испугаться не успела, а тут...
— Да не для продажи ее резали, а чтоб нам не досталась. Стрелять боялись: мы услышим. А может, просто злобу свою выместили на коровах, — Корнев повернулся к остальным членам отряда. Люди, живущие здесь, уже многое повидали, но такой масштаб зверств, пусть и не над людьми, видели впервые. Это зрелище повергло многих в легкий ступор.
— Рассредоточьтесь недалеко, может, удастся что-нибудь найти. Если нет, возвращаемся назад, и надо подумать, как туши поднять и доставить в село.
— Да вы чего, председатель! — возмутилось сразу несколько человек. — Их же нельзя есть уже.
— Тут мяса еще на полтонны, его нам хватит на две недели, разбрасываться им у нас нету права, — Корнев посуровел. — Может, еще захотите похоронить их с почестями?
Останки коров пришлось поднимать при свете костров на веревках с помощью мускульной силы всех участников "экспедиции", предварительно завернув в принесенный из села брезент.
— Ничего, дома бабы теплой водой отмоют, отмочат в уксусе, пустим эти туши на шашлыки, обещаю устроить всенародное гуляние с песнями, — подбадривал Корнев, переворачивая вмерзшую в землю тушу коровы на брезент. — Надо отдохнуть, а то все работа да работа, непорядок!
Подъем и транспортировка коровьих туш в поселок заняли почти целый день. Корневу вместе с остальными пришлось ночевать в лесу. Он не опасался нападения: люди, бывшие с Евсеевичем, уже успели уйти довольно далеко. Затишье, наступившее после разгрома гнезда бандитов Евсеевича, оказалось чрезвычайно кратким и зыбким. Вести о том, что есть относительно спокойное сытое село, распространялись на многие версты вокруг. В былые времена Корнева бы такая слава порадовала приплывом новых посетителей в его придомовое кафе, теперь же он лишь хмурился при одной мысли о том, что созданное его руками относительное благополучие привлекает слишком много охочих. Только вот они желают не приумножить его, а, наоборот, подобно вампирам, высосать кровь из еще живого тела и пойти дальше.
Нападения на стадо с разгромом Евсеевича не прекратились. Казалось, даже наоборот: прознав об исчезновении опасного бандита, в округу хлынули люди. Огромное количество. Те вопросы, которые раньше решал Евсеевич, в том числе общей безопасности, теперь перешли в сферу ответственности Корнева.
Скот и пастухи регулярно подвергались обстрелам. В людей, выходивших собирать корм для стада, тоже стреляли.
Уже дважды после особо дерзких нападений Корнев собирал мужчин и уходил на "разборки". В обоих случаях пристанище нападавших находилось недалеко от селения Корнева, это были заброшенные населенные пункты с позабытыми названиями. Пленных Корнев не брал, поселения жестоко разорял. Каждый раз после таких налетов арсенал Корнева пополнялся новыми приобретениями. Жемчужиной, бесспорно, был ручной пулемет, добытый у Евсеевича. Но с каждой разборкой силы его "деревенского ополчения" таяли. Людей брать было неоткуда. Несколько раз подстрелили сына Аркадия, зятя Эдуарда, который теперь хромал. Если раньше Корнев давал оружие после долгих недель собеседований, приглядываний, совещаний со сведущими людьми, то теперь мужчины, едва принятые в поселок, хотя таких было немного, ходили с оружием и прикрывали ему тыл. Но у него не было выбора. Все свои достижения было необходимо защищать, иногда даже переходя в контрнаступление, не щадя сил.
Это случилось в начале мая. На стадо напали, причем уже не исподтишка, а внаглую. Многие заметили, что появлению этих незнакомцев предшествовало длительное урчание моторов за лесом, но люди недоумевали, что бы это могло быть. Атаку удалось отбить, и Корнев, увлекшись преследованием, ушел от поселка больше чем на полдня пути. Нападавшие теряли по дороге много оружия, разжигая таким образом алчность Корнева. Потом их окружили в небольшой деревушке, но отряду удалось вырваться после многочасового ожесточенного боя. Уже пройдя больше половины пути, селяне увидели на горизонте большое облако дыма, поднимающееся над тем местом, где располагался поселок.
Взору уцелевших членов "поселкового ополчения" предстало чудовищное зрелище: дом Корнева, окрестная территория, ближайшие дома лежали в развалинах. Вперемешку с битым камнем виднелись тела последних защитников усадьбы Корнева.
От его дома остался лишь обгоревший остов с проломленными стенами, грозивший рухнуть в любой момент. Корнев, как помешанный, лишь выл, перебегая от одной кучи к другой, надеясь найти хотя бы кого-то живого. Все было бесполезно: дьявольская коса смерти не пощадила никого. В поселке не было ни единой живой души.
— Видно, все собрались в доме за стенами, — раздался голос одного из молодых парней, недавно принятых в поселковую общину.
— Да, все сбежались сюда. Здесь их всех и окружили, — поддержал его другой. Они были чужими здесь, ничего не имели, поэтому смотрели на все бесстрастно, без патетики Корнева и остальных, потерявших свои семьи и близких.
— Может, если кто и уцелел с окраины, спрятался в поле или лесу. Можно подождать, — вышел вперед Зборщенко.
Он никак не был связан с поселком, поэтому принялся отдавать распоряжения остальным, пока Корнев, тяжело упав на еще теплый от огня камень, лишь тупо смотрел на грязные развалины. Рядом рыдал его сын.
Зборщенко довольно быстро распределил обязанности, после чего сам принялся активно разбирать завалы. Часть мужчин он отправил осмотреть уцелевшие дома на наличие лопат и прочего инструмента, а также подготовить места для ночевки. Остальных задействовал в разборе завалов в центре поселка.
До наступления темноты разбирали груды битого кирпича, извлекали тела и хоронили их на окраине села. В одном из домов, куда не добрались бандиты, нашлось много самогона, который селяне оприходовали еще до полуночи.
До утра к ним в поселок так никто и не пришел. Корнев же укрепился в мысли о необходимости догнать и расправиться с этими нелюдями. Многие поддержали его. Оставив в поселке раненых, способных по мере сил хоронить погибших, вооруженный отряд отправился в погоню за ненавистным врагом.
Корнев знал, что для большинства членов его отряда не месть была решающей причиной для погони. Подавляющее большинство составляли простые люди с нехитрым, но крайне прагматичным складом ума. Погоревав ночь над телами погибших, к утру люди осознали: здесь их больше ничего не держит. Поселок восстановлению не подлежит, все накопленные запасы уничтожены, а если что и осталось, то за первыми нападающими придут вторые и доведут дело до конца. К тому же, Корнев знал это на личном опыте, такой ужасающей душевной боли от утраты близких, как писали в книгах или показывали в кино, нет. Как нет ни всепоглощающей любви, ни ослепляющей ненависти: никаких эмоций, способных побудить к безумным поступкам. От всех этих стрессов и психических катастроф человека хранило апатичное равнодушное обывательское рутинное сознание. Оно оберегало от любых опасных шагов, остужая накал страстей, смазывая эмоциональные потрясения неторопливым течением времени.
В результате приземленные мысли людей, приправленные значительным стрессом, соприкоснулись с суровой реальностью, не допускающей других вариантов решения проблемы. Правда, было и еще кое-что, в чем Корнев боялся себе признаться. Эта мысль родилась у него в голове еще при штурме хутора бандита Евсеевича, потом при разорении других поселений она лишь окрепла: теперь его мог прокормить только грабеж! Никакая работа не могла принести столько и так быстро, как постоянные сражения. Конечно, был риск получить пулю, но тут на помощь приходили опыт, сноровка, лучшая организация и везение его отряда.
Следующие четыре месяца прошли в угаре постоянных боев с неопределенным противником. В этой непрекращающейся войне погибли сын и зять, многие из поселка тоже пали, так и не отомстив врагу.
Корневу даже не удалось узнать, кто был этим неизвестным жестоким противником. Спустя полгода мысль о постоянной войне тоже изжила себя, и появился политический миф — поход ради возрождения порядка на Луганщине, во время которого были разгромлены два батальона милиции, вроде бы как делавшей то же дело.
Поплутав по западу и югу области, Корнев дошел до дальних подступов к Луганску. Отрезав своими летучими отрядами главные дороги, он расположил ставку в селе Роскошном, огромном жилом районе, состоящем сплошь из частных кирпичных домов разной этажности, откуда его выбить было практически невозможно. Рядом с этим селом, прямо в заснеженном декабрьском поле, он развернул огромные тридцатиметровые армейские палатки 8Ю12 для ремонта техники, захваченной после разгрома милиции, спрятав туда свои четыре БТР-80. Конечно, заправлять их было нечем, хотя его "правая рука" Зборщенко расшибся в лепешку в поисках по всей области любого горючего, но все же эти машины были сильным рычагом психологического давления.
Луганск, отрезанный от снабжения, пал через месяц с небольшим. Голодные горожане толпой сами пришли к нему, умоляя накормить их. С тех пор Корнев — бывший милиционер, председатель районной государственной администрации, председатель поселкового совета — стал крупнейшим полевым командиром в бывшей Луганской области, контролирующим самый большой город области — Луганск с населением в двести тысяч человек. часть 2 Прямые действия
Глава 01
Он пытался что-то рассмотреть в узкую щель неплотно прикрытой двери, сидя в небольшой комнате для президиума. Через десять минут ему предстояло выйти на сцену, построенную в Ледовом дворце города химиков Северодонецка.
В коридоре была слышна суматоха подготовки к крупному мероприятию — Вседонецкому съезду депутатов местных советов. По коридорам бегали многочисленные техники, монтеры, молодые женщины, одетые в модные деловые костюмы, с таким видом, будто от них что-то зависит.
Для участия в съезде в стотысячный город, известный своим химическим комбинатом, съехалось до десяти тысяч человек. Конечно, в самом зале будет не больше двух тысяч проверенных "участников".
Вместе со специалистами по связям с общественностью на грузовом самолете ИЛ-76 в аэропорт Северодонецка прилетела и съемочная группа, оснащенная передвижным телецентром, операторскими кранами и другой техникой.
Всего в городе высадился десант, около полутысячи человек, первая партия находилась здесь уже несколько месяцев.
Заправляла всем интернациональная группа менеджеров под руководством генерального директора английской компании, специализирующейся на политической рекламе и избирательных кампаниях.
На неофициальной встрече с мэром руководитель группы, озвучив количество прибывших и сумму, запланированную на содержание этих людей в местных гостиницах, получил в лице северодонецкого городского головы своего самого горячего сторонника и защитника. В обмен на небольшой подарок мэр пообещал лично решить все вопросы с правоохранительными органами в городе, обеспечить полную свободу перемещения участников этого "проекта" в пределах города, а также прочую помощь.
Теперь результаты этой продолжительной и очень дорогостоящей работы будут представлены на съезде, он станет значительной вехой в их длительной борьбе. Кого подразумевать под словом "их", он и сам толком не знал, просто делал, что ему говорят. Партия, которую он возглавил — "Русский щит" — смогла за год выйти на третье место во всеукраинском рейтинге благодаря многочисленным финансовым и кадровым вливаниям. Она имела явно региональную привязку и была неспособна конкурировать за власть на республиканском уровне, но этого и не требовалось. Было достаточно того, что она выражала волю и интересы пяти-шести миллионов человек на юге и востоке Украины. Поддержанный многочисленными информационными и просветительскими акциями, а также "культурными маршами", в окружении десятков общественных организаций, электронных средств массовой информации, независимых экспертов, "Русский щит" занимал довольно твердые позиции в Донбассе. При негласном содействии партии регулярно организовывались и действовали консультационные пункты по вопросам разъяснения процедуры получения гражданства Российской Федерации. Партия принимала участие в проведении различных приграничных и международных фестивалей-конференций. Партийные идеологи называли это "приграничной диффузией", подчеркивая необходимость ее дальнейшего углубления.
