Почему и нет? Часть первая.

Еще два брата у Гаврилы в возчиках, да столько же зятьев, да самый младший братишка принял Гаврилину коляску. Нормальный таксопарк, а заодно и служба информации. Очень удобно.

Торжественно вручив своему родителю и главе извозчичьей фирмы отступные в размере двухсот рублей, Гаврила поступил в мое распоряжение и на мое содержание. В десять рублей ежемесячно. Да еще и условие выдвинул.

Гаврила меня опять удивил. Управляющим согласился быть, но только при мне. В Горках мол, и Тимоха справится. Вот заведет мое будущее благородие три-четыре имения, тогда и управляющий будет нужен, а пока он так побудет. А то, что я стану состоятельным человеком под сомнение даже не бралось.

Ладно, при мне так при мне. Я озадачил Гаврилу рядом наставлений, и он мотался по Смоленску и ближайшим окрестностям. Кое-какие идеи зрели в голове по устройству своей дальнейшей судьбы и повышению собственного благосостояния, а от службы пока я убежать не мог, так что все в дугу вышло. Пусть Гаврила крутится.

Основные направления работы — производство растительного масла из семян подсолнуха, этого еще не производят вовсе, производство пищевого спирта, и кое-какие задумки в народном промысле, связанном с канцелярскими товарами.

А че? Ни кнопок, ни скрепок, ни графитовых карандашей пока в России не производят. Техпроцесс несложный, металла требуют немного. Еще кой-чего есть в задумках, но это позже.

На нынешний момент у меня имелись значительные свободные средства. Остаток от денег Фролиных и десять тысяч презентованных князем Мирским — мой неприкосновенный запас.

Деньги к будущему году должны, как минимум, удвоиться, а для этого их нужно грамотно пустить в оборот. Именно потому Гаврила не знает ни дня отдыха, прочесывая окрестности. Ищет людей, помещения. Материалы нужные. На мне только идеи, все остальное на нем. Чем раньше задумки запустим, тем быстрей разбогатеем.

Кроме того зная ход истории не так уж сложно вести выгодные денежные дела даже для такого неважного коммерсанта как я.

Игорь свое обещание сдержал. С середины вересня (сентября) день у меня начинался и заканчивался на плацу. Фрунту за один день не выучишься, его вколачивают в подкорку строевым шагом. Вот я и шагал. Семь дней в неделю.

Ох, и погонял он меня садюга. Когда сам, когда через другого унтера. И в дождь, и в солнце и в туман.

Тиран африканский этот Одинцов, когда дело службы касается. Полдня гоняли меня, полдня я гонял свое капральство, добиваясь от десятерых гарнизонных солдат гвардейской выправки.

Ха — три раза, до гвардейцев конечно как до луны, но кое-какие успехи намечались. Мужики старались.

Если честно, то с отделением мне повезло. Трое солдат после ранения и последующего лечения в прошлогоднюю турецкую компанию по ходатайству их полкового командира были переведены в гарнизон из гренадерского Астраханского полка. А гренадер и есть гренадер. Железные мужики.

Четверо — тоже нормальные служаки. В гарнизоне уже три года, переведенные из пионерного батальона для проведения каких-то работ, по-моему, дом коменданту строили, да так и оставленные тут.

Еще трое — забракованные прошлогодние рекруты. Их вернули в рекрутское депо, как заболевших и бестолковых, а оттуда сплавили в гарнизон. Тормоза порядочные, но скорее просто запуганные, да забитые, чем глупые. Воспитанию хоть с трудом, но поддавались. Особенно после того, как поговорил с ними по человечески и запретил шугать молодняк старшим солдатам. Тянутся, но пока с трудом. Ребята из Пущи, лесовики. Трудно им к строю привыкнуть.

Повезло мне и с ротой.

Караульную службу все роты делили поровну, при нужде вполне слаженно работали в составе батальона полного или неполного состава по любой задаче, но каждая рота имела свою специфику.

Так первая в нагрузку имела представительские функции на различных городских событиях. Люди туда отбирались повиднее, снабжались тоже лучше. Комендантская гарнизонная рота. Так и называлась в противовес роте губернской гарнизонной.

Вторая — специализировалась на всяких чрезвычайных ситуациях. Кроме пожарной команды губернской роты была и своя служба в батальоне, как раз во второй. Справлялись они и в арсенале. Вся остальная работа на укреплениях тоже была на них. Технари-оружейники, пожарные и строители. Из города почти не выводились.

Четвертая — это конвойная. Постоянно в командировках находятся до половины личного состава. Рекрутские депо тоже в основном их работа.

А вот дезертиры — это уже наша третья. Мы были тревожной ротой и если мундиры в третьей были похуже, чем в первой и второй, то ружья — самые новые.

Когда губернатор, комендант, начальник полиции считают, что в пункте 'А' нужна вооруженная воинская сила, то поднимают в первую голову третью роту и скорым маршем направляют в этот самый пункт 'А'.

Надобность могла возникнуть в самом городе или пригороде, а могла быть у черта на куличках, в самом отдаленном уезде губернии.

Ловили беглых крестьян, дезертиров, ходили воевать разбойников. Если где бунт, то солдатушки там будут в самом скором времени.

И подавят, и накажут, шомполами по крестьянским спинам записывая непреложную истину — в Империи бунтовать нельзя.

Неприятная работа, а что делать, присягал — служи.

Кажется Жуков, или до него какой-то из королей, точнее не помню, говорил:— 'Армией командую я и сержанты'. Очень большая доля истины в этом есть. В роте за порядком и службой смотрели унтера.

Быт, подготовка, внешний вид, здоровье, питание — этих вопросов офицеры не касались. Вспоминали о службе только после втыка вышестоящего руководства или в походе.

Пару раз в год проводились маневры всего батальона. Раз в три месяца стреляли на стрельбище, по три выстрела на ружье, дюжина в год выходит. Несколько парадов за год. Вот и вся служба для офицеров. В остальное время, в основном, пили и развлекались.

Своего командира роты, капитана Васильева, я увидел впервые только через неделю. Он прибыл в к месту службы вместе со священником, когда пришло время присягать. Капитан отбарабанил текст присяги, мне же как нижнему чину говорить при этом не положено. Батюшка подошел с крестом, засвидетельствовав, что присяга принята и благословил на службу Отечеству и Государю, за веру Православную. И на этом все. Я — полноценный военнослужащий со всеми правами (мало) и обязанностями (много).

Следующий раз я увидел ротного только дней через четыре или пять.

В общем, капитан появлялся в казарме раз или два в неделю. Очень редко его график менялся. Прапорщики, подпоручики и поручики появлялись чаще, три-четыре раза в неделю. Присутствовали на разводе, проводили строевой смотр и исчезали тоже на три-четыре дня.

Вообще-то служба пока была не особо напряженной. Караулы, муштра, работы по гарнизону уже почти не утомляли. После первых суматошных недель стало появляться свободное время. Его следовало использовать с умом и я, отпросившись со службы, отправился в кадетский корпус. Надо было наводить мосты с учебным заведением.

Смоленский кадетский корпус официально являлся филиалом Второго Императорского кадетского корпуса, но фактически был самостоятельным учебным заведением и имел все, чтобы дать прекрасное образование будущим офицерам.

Просторные здания учебных корпусов с классами и бальным, а также гимнастическим залами. Отличные воспитатели и учителя.

К их услугам был плац для строевой подготовки, гарнизонный ипподром для выездки и фехтовальный манеж для обучения 'рапирной науке'. Весьма интересно. В корпус я мог проникнуть только через фехтовальный манеж. Мне нужно было попасть туда в качестве адепта (ученика, простого посетителя манежа), познакомится с фехтмейстером, доказать свой уровень владения клинком и предложить себя в качестве монитора (помощника) в обучении кадетов и прочих желающих, среди коих встречались и дамы и преподаватели корпуса. Возможность завязать нужные знакомства. Таков был мой первоначальный план.

Вы удивлены насчет дам? Но практика заключения договора на посещение фехтовального манежа дамами была принята еще в середине прошлого, в смысле, восемнадцатого века. В Россию это правило добралось с опозданием лет на двадцать по сравнению с Европой и прижилось. Теперь благородные дамы могли ездить верхом, танцевать охотиться и фехтовать — это не считалось предосудительным. Но пока мне не до прекрасной половины человечества — мысли заняты другим.

ГЛАВА 9

В фехтовальный манеж я вошел незадолго до полудня. Переступив порог, остановился и склонил голову в поклоне. Обычай обязательный для каждого фехтовальщика. Дань уважения и приветствие места, где царило искусство клинка.

Ступая в манеж, ты принимаешь все его правила, или не входишь вовсе.

После отступил чуть в сторону от входа и стал наблюдать за тем, что происходит в зале. Народу было совсем не много. Четверо адептов тренировались у мишеней в виде изображенного силуэта человека с красными кружочками поражаемых зон, отрабатывая различные варианты уколов. Еще двое под руководством монитора учились стойке и перемещению с оружием. Эти люди явно не кадеты, и даже не военные. Вполне себе цивильные товарищи, молодые помещики или мелкие чиновники. А вот монитор — из кадетов старшего, возможно выпускного курса.

Юноша на вид семнадцати может восемнадцати годов с очень серьезным лицом спокойно и уверенно вел занятие. Даже работая индивидуально с кем-либо из учеников, он не выпускал из виду всех остальных адептов, контролируя их действия.

Меня он увидел сразу, как я переступил порог. Кивнув головой в ответном приветствии, он жестом указал мне на лавку, расположенную вдоль стены, предлагая присесть ни на секунду не прерывая занятия. Только закончив объяснение и показ своему подопечному, отработав с ним несколько раз стойку, он отправил к мишеням всех занимающихся, а сам, извинившись перед ними, подошел ко мне.

— Прошу прощения, что заставил ждать. Когда идут занятия, я не властен над своим временем. Чем могу служить?

— Горский Сергей Александрович, хотел бы заключить договор на посещения Фехтовального манежа на правах адепта, господин монитор. Желал бы узнать возможность и условия.

— Я вижу вы в службе нашего гарнизона. Очень рад. Если соизволите подождать еще около часа, буду полностью в вашем распоряжении.

Горяинов Глеб Петрович, к вашим услугам. Как обращаться ко мне в манеже, я гляжу, вы знаете. — Еще раз, извинившись, парнишка отошел к своим ученикам.

Что ж, поглядим, как занимались предки.

А хорошо занимались, качественно. В час, по крайней мере, не уложились. Молоденький преподаватель держал дисциплину как прусский капрал у гренадеров Фридриха. При этом и занятия проходили весьма динамично. Особенно понравились завершающие тренировочные бои. Толково, хоть и пока не особо уверенно фехтуют. Стараются не победить, а именно выполнить задачу, поставленную на бой тренером. Фу-ты монитором, конечно, не спутать бы при разговоре.

Засмотрелся на занятное зрелище, предварявшие бои — отдания Малого салюта.

А вот тут, Сережа, тебе есть чему поучиться. В наше время салюты были попроще, а тут целое представление. Но красиво.

Стоящие друг против друга противники, когда четко, когда не очень выполняли приемы, словно проводя бой. Каждому движению салютующего синхронно отвечало движение второго фехтовальщика.

Малый салют имел шестнадцать канонических движений каждого из соперников, всего тридцать два значит. Их назубок знал каждый мало-мальски образованный фехтовальщик этого времени.

А я нет.

И ведь есть еще и Большой салют ... Вот засада.

Конечно, научиться — это мы быстро, но, похоже, мой фехтовальный зал в далеком будущем здорово отличен от манежа, в котором мне предстоит блеснуть мастерством сейчас. Многие ритуалы, обычаи и правила, которые здесь знают все, мне не знакомы. Вернее они где-то знакомы, но поверхностно из книг и рассказов тренеров.

Планы, наверное, подкорректируем.

На помощника фехтмейстера я пока не тяну, нужно слегка пообтереться в этой среде. Конечно, хочется побыстрей, но будем торопиться медленно, так вернее выйдет.

По-моему, то существо, которое зашвырнуло меня в это время, наградило меня не только молодостью и здоровьем, но и феноменальной удачливостью. По крайней мере, хочется в это верить.

А может просто, я принадлежу к категории людей, которым всегда везет. Как Гаврила говорил?— Удачлива твоя планида, Сергей Саныч.

Ага, дуракам, как известно ...

Идя сюда я тоже понадеялся на удачу. Чуйка!

Место я выбрал правильно — манеж, а вот с кем меня столкнет здесь судьба, и как я встречей воспользуюсь, это будем поглядеть. Но чую, именно через фехтовальный зал лежит путь к эполетам, как путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Нужно подтянуть свои навыки и восстановить форму, поскольку скоро все это ой как пригодится.

Не через корпус кадетский, с экзаменом в аудитории, а через острый клинок и жаркий бой лежит моя дорожка. И времени не так уж и много в резерве.

Вот такая уверенность, непонятно откуда появилась. Вот прям сейчас, когда наблюдал за поединками адептов, и появилась. Хм... А где тут бои в спокойном гарнизоне, да и войны нет? Но я своему чутью доверяю. Будут...

Тем более надо держать форму.

Вспомнил о желудке — в тему. Скоро обед, уже и есть охота.

А вот и Глеб, который не Жеглов, а совсем даже Горяинов. Серьезный мальчишка, но мне его серьезность импонирует, чувствуется в молодом человеке стержень.

— Не скучали, Сергей Александрович? Раньше никак закончить занятия нельзя было. Люди уж слишком старались, нужно было дать им почувствовать вкус боя. Я уже полгода помогаю в обучении этой группы, никто не прервал договора, все — перспективные фехтовальщики, а сие — редкость.

Оправдывается за задержку, хотя и видно, что доволен занятиями.

— Нет, что вы, было не до скуки. Любовался вашей работой. Вы — талантливый учитель, Глеб Петрович. У вас отлично получалось.

Но я смотрю, увлекшись занятиями, вы пропустили обед, да и я голоден. Нет ли здесь места, где можно перекусить, там вы мне все и обскажете. А уж, поскольку я краду ваше время, то прошу позволения угостить вас обедом. И не надо отказываться, я от чистого сердца. Кроме того узнаю где можно покушать вблизи корпуса.

— Ну, извольте. Здесь есть небольшой трактир, где сытно и недорого кормят. У меня до вечера свободное время, только доложусь по команде.

— Замечательно, жду.

За полчаса мы уже сидели в действительно хорошем, чистом трактире, где половой в момент соорудил нам обед из трех блюд, да выставил по жбанчику пива. Славно, неторопливо отобедали. А ведь действительно вкусно и не дорого, буду сюда захаживать.

За время обеда Глеб рассказал мне об условиях заключения договора, о ценах, о днях и времени посещения, о метОде занятий.

Весьма и весьма поучительно и информативно, хоть и несколько многословно, но уж тут я сам старался выудить как можно больше новых знаний.

А вот побывайте в шкуре попаданца, вмиг поймете, что мелочей просто нет, если хочешь нормально вжиться в новые для себя обстоятельства.