Ваше Величество?! 2. Ютон

— А что время терять? — ответил за всех лавочник, развалившись на охапке пальмовых листьев, собранных днём его женой. — Раньше надо приходить. А на этого так и вовсе нечего продукты тратить. Не жилец он. И, вдруг, заразный. Держись от него подальше.

— С чего взял? Обычная лихорадка.

— Это ты леди Коре объясни, с чего у неё весь день мышцы ломит.

— С того, что они всегда болят после непривычных физических нагрузок и сна на кривых корягах.

— Это ещё посмотреть надо, а он вот, уже обуза для всех. Нельзя, чтобы из-за одного пострадали остальные. Что, если перезаразит? Так что оставь его, видать, суждено помереть.

Я оглядела остальных, не вмешивающихся в диалог. Наёмников ситуация, кажется, забавляла. Марик виновато смотрел в угли костра, но ни на чью сторону не вставал. Жена лавочника, казалось, совсем не имеет собственного мнения, а маркиза задрала облезающий носик. Конечно, она вся такая благородная, а её, словно служанку, заставили добывать еду. Нет, мне от неё поддержки тоже не ожидать.

— Тено, — де Граф слышал разговор и решил вмешаться. — Он в чём-то прав. Я сейчас действительно обуза. И, если выживание группы требует, я уйду. Как вы сами как-то сказали, нужды большинства превыше нужд одного?

Он тяжело поднялся и побрёл вдоль берега. Он что, не понимает, что здесь происходит? Без его выходки смогла бы поставить зарвавшегося лавочника на место, пока тот не набрал авторитета и давил в основном в противовес мне, опираясь на возраст, а не знания или умения. Остальным приятней же подчиняться взрослому, чем подростку.

— Ну вот, проблема сама решилась, — удовлетворённо произнёс лавочник. Я злобно зыркнула на него и метнулась к князю.

— Идиот благородный! — прошипела, подставляя плечо. — Я вас не оставлю.

— Тено, я сейчас не помощник. Останьтесь с ними.

— Послушай его, — добавил лавочник. — Он и так помрёт скоро, а тебе одному не выжить.

— Уж лучше одному, чем вместе с кем попало! — огрызнулась в сторону оставленного костра. — А вы и такой толпой не справитесь.

— Тено, я ведь могу приказать, — тихо напомнил де Граф через несколько шагов.

— Тогда я перестану вас уважать, — спокойный ответ и пояснение. — Я ведь с ними всё равно долго не уживусь. Этот постоянно будет на прочность проверять, остальные не станут вмешиваться. Да и ломка скоро.

— Лекарства?

— Утонули, — грустно подтвердила.

Дальше шли молча, обходя коряги и крупные камни, лезущие под ноги. Хоть и шли много дольше, чем накануне, но добрели только до места высадки. Там и упали ночевать, даже почти не подготовив места, только слегка набросав пальмовых листьев.

Утром де Граф лежал уже без сознания, с сильным жаром и тяжёлым дыханием. Ему бы накануне отлежаться, отдохнуть, а не геройствовать на пределе сил. До второго, маленького ручейка ещё далеко, пить хочется уже сейчас. Что же будет, когда солнце встанет в зенит и начнёт палить со всей силы? Можно пройти немного и спрятаться в прибрежной растительности, а воду принести в чём-нибудь. Нет, посуды не имеется, пришедшие на ум способы годились только для кратких перебежек, на большое расстояние воду не принести. Надо как можно скорее добраться до места. Тащить на руках или волоком по берегу тяжёлое тело? Нет уж, увольте, он массивней меня раза в три, если не надорвусь, то затрачу неоправданно много усилий. Вот переправить по воде возможно. Лодка осталась у основной группы, вчера её перегнали с места высадки к лагерю, но, сильно сомневаюсь, что дали бы ей воспользоваться.

В тропическом климате упавшие деревья быстро гнили и разлагались, пришлось основательно побегать вдоль берега в поисках подходящих. Из нескольких найденных поваленных стволов с помощью лиан и непечатных слов связала подобие плота. Без излишеств, лишь бы удержал мужчину на воде и не развалился. Плот получился кривым, стволы хоть старалась подбирать поровнее и более-менее одной длины, но без инструмента это оказалось слишком сложно. Одно, почти в два раза длиннее остальных, попыталась обломать, но пакостное дерево треснуло по всей длине, вынудив искать новое. В конце-концов на воде покачивалось сооружение, из четырёх стволов, часто и неплотно перевязанное лианами. Брёвна подобрала из давно и основательно высушенных на солнце. Свежая древесина, что была доступна для сбора, в основном оказывалась гнилой и разваливалась при нагрузке.

Брёвна под весом князя ушли под воду почти полностью, но тонуть не спешили. В огромные щели между кривыми стволами заливала вода, охлаждая беспамятное тело. Где вплавь, где вброд, добралась, наконец, до места. Набегающие волны упрямо пытались развернуть плотик, вырвать его из рук и выбросить обратно на берег. Прибрежное дно полого уходило в воду, стелясь под ноги то мелким песком, то неровными, чуть склизкими камнями. Обувь благополучно утонула вместе с остальными вещами, и я боялась, что наступлю на какую-нибудь острую кромку и распорю ногу. Скорость передвижения, и без того невысокая, в таких местах ещё больше снижалась. По пути огибая мыс, разделяющий бухточки, на отмели нашла свою сумку, выпавшую из лодки. Там же разглядела в куче нанесённых веток упущенное весло, чей-то сюртук и один ботинок. Одежду сразу прихватила с собой, решив вернуться к этому мусоросборнику и поискать тщательней, когда будет время.

Ручеёк и впрямь был небольшой, но быстрый и чистый. Вдоволь напившись до ломоты в зубах и тяжести в животе, и напоив де Графа, принялась за решение текущих первоочередных проблем. На данный момент я их видела три — еда, огонь и укрытие. Именно в таком порядке важности. От палящего солнца временно можно скрыться под густым пологом леса, про возможных хищников всерьёз не думала, всё же остров, насколько смогла понять, когда приближались к нему, небольшой. Самый большой хищник, которого можно на нём встретить, должен быть размером с кошку. Ладно, пусть с собаку. Зверю крупнее просто не хватит еды. А от такого отбиться можно, и вряд ли они кинутся нападать, это только в страшилках хищники спят и видят, как бы порвать случайно встреченного человека. Разумеется, если на дворе не голодная зима или зверь не идейный людоед.

Проблема с едой на первое время решилась быстро. Гроздь небольших бананов, большой ребристый фрукт, также признанный съедобным и зелёный тяжёлый кокос позволят в этот день не искать другую пищу. Но лучше сделать запас и разнообразить меню белками. Устриц в этой бухте водилось в изобилии, когда огибала мыс с трудом удерживалась в стороне от скал, облепленных раковинами. Если неосторожно их задеть, кожу снимет получше наждака. Небольших крабов, вовсю снующих по песку тоже предостаточно. Но есть их сырыми стану только с большой голодухи. Вот и вторая проблема — огонь.

Когда-то давно, ещё в школе, всерьёз хотела сбежать из дома и поселиться на необитаемом острове. Долго готовилась, изучала литературу, смотрела ролики в интернете. Нижайший поклон создателям роликов цикла "примитивные технологии" и "выживание в дикой природе". Давно просмотренные, они, тем не менее, отложились в памяти. Настало время применить эти знания на практике.

Две сухих палочки, пожёстче и помягче нашлись сразу же. На пляже много сухого плавника, выбор богатый. Третью, гибкий прут, согнула дугой и тонкой лианой превратила в лук. Осталось запастись растопкой и терпением.

Тетиву лука петлёй накинула на более жёсткое сверло. Плоским камнем прижала его сверху ко второй палке и начала "пилить" луком. Сперва ничего не получалось. Сверло срывалось и падало, конструкция гуляла в разные стороны и нижняя палка, которая, по идее, и должна то ли загореться, то ли дать угли для дальнейшей работы, даже не успевала нагреться. Наконец, я сообразила, что делать, и, пройдя по берегу, нашла острый кусок камня. Им процарапала в нижней палке углубление, куда и вставила сверло. С этим новшеством сверло стало выскакивать намного реже, но всё равно очень не хватало третьей или четвёртой руки. Всё же приспособилась держать нижнюю палку ногой, ускорила движение лука.

В роликах на разжигание огня уходило от тридцати секунд до минуты, но я настроилась на намного более долгую работу и появление слабого дыма стало приятной неожиданностью. Сначала почувствовала запах, и только потом заметила почти прозрачный сизый дымок. На радостях бросила конструкцию и прижала подготовленную растопку — сухую кокосовую волосню. Чуда не произошло. То ли слишком рано закончила сверлить, то ли задушила будущий костёр торопливыми действиями, но ничего не захотело раздуваться и так обрадовавший меня дымок исчез. На вторую попытку я уже запаслась терпением и продолжила двигать луком ещё некоторое время. Когда нижняя палка продолжала дымиться без сверления, отложила лук в сторону и увидела в просверленной обугленной лунке малюсенькие уголёчки. Очень аккуратно высыпала их на подготовленную растопку и, как великую ценность, осторожно, но настойчиво раздула.

Следующие несколько минут, ругая себя за непредусмотрительность, носилась по берегу, собирая мелкие веточки. Огонь-то я добыла, даже подтащила крупные палки, а что его сначала надо развести на чём-нибудь помельче, не подумала и не додумалась сразу собрать,

С появлением огня решилась проблема однообразной фруктовой диеты. Теперь можно собирать устриц, улиток, ловить рыбу и прочую живность, меньше опасаясь получить расстройство желудка от сырой еды. А из орехов, если истолочь, можно попробовать даже сделать муку и замесить тесто!

Пока добралась до места нового лагеря, пока добывала и готовила еду, солнце неумолимо склонялось к закату и ещё одну ночь провели на земле, укрывшись звёздным небом. Днём в прибрежной чаще стояла тяжёлая влажная духота, ночью сменившаяся приятной прохладой.

Де Граф в себя не приходил, но аппетит у не потерял, доказав это съев хорошее количество бананов и печёных устриц. Пришлось только это всё истолочь в кашу, иначе в бессознательном состоянии у него не получалось жевать, хоть и глотал исправно. И, через некоторое время, узнала, что с пищеварением у мужчины проблем тоже нет.

Следующий день посвятила созданию хижины. Здесь тепло даже ночью, но спать на голой земле неудобно, всё равно к утру она остывает и тянет тепло. А многочисленные крабики и рачки выходят на променад. Вреда не наносят, но приятного немного, когда среди ночи кто-то по тебе ползает. Я уж не говорю о насекомых. В этом мире их очень мало, можно сказать, почти нет, но прошлой ночью цикады заткнулись только под утро.

Для жилья расчистила большую относительно ровную площадку недалеко от берега. Растения поддались легко, едва-едва цепляясь корнями за тонкий слой почвы. Затем палкой наметила контуры будущего бунгало и его внутреннего убранства. То есть, лежанки. С неё и начала строительство.

Плоским камнем с заострённым краем и помогая взятым из найденной сумки кинжалом, повалила несколько тонких, сантиметров десять диаметром, стволов. На каждое ушло около половины часа и множество нехороших эпитетов и ругательных слов. Ещё столько же времени понадобилось, чтобы раздолбить их на более-менее одинаковые столбики. Другого глагола для описания процесса я не знаю. Я и подрезала их кинжалом, и рубила камнем, и пыталась даже пилить. Разве что не грызла. Но, к концу светового дня, всё же получила девять опор для лежанки.

Наутро наступила расплата за трудовой подвиг. Тренировки с оружием хоть и развили мускулатуру, но не ту, что нужна для поднятия и переноски тяжестей. Ещё добавились мозоли на руках, мелкие ссадины и царапины по всему телу. Да шрамы на спине требовали обезболивающего. Бутылочки, хоть и не выпали из сумки, не выдержали испытания водой, и их содержимое превратилось в непонятную массу. На всякий случай я её выколупала палочкой на пальмовый лист просушиться. Когда станет совсем плохо, попробую принять. В общем, первые несколько минут после пробуждения наполнились весьма неоптимистичными мыслями. А ещё предстоят неприятные утренние процедуры, ведь у бессознательных тел физиологию никто не отменял.

Опять завтрак собранными накануне фруктами и возврат к строительным работам. Весь день мучила лежанку. Сначала подготовила столбики, обтесав их концы так, чтобы получились колья. Заострила толстую палку и ею вырывала ямку, затем в неё вставляла обработанный столбик остриём вниз и тяжёлым камнем вбивала в землю. Весьма утомительная работа, а ведь ещё надо ухаживать за больным.

Все девять опор забила в квадрат по три на сторону и обвязала рамой из стволов потоньше. Хорошее место тропический остров. При желании найти можно что угодно. Вот и верёвки тоже на любую толщину из лиан создаются совсем без проблем. Гибкие, крепкие и длинные. А высохнут, задеревенеют, и не развяжешь. В средней полосе даже не знаю, как бы выкручивалась, наверно, кору лентами нарезала и в косы-верёвки плела. Сам настил сложила из расщеплённых бамбучин, нашла рощицу бамбука неподалёку. Получилось крепко и почти ровно. Уложенный сверху слой широких пальмовых листьев послужил мягким матрасом. Управивишись ближе к вечеру, с трудом, на пределе сил, затащила де Графа на этот настил.

Следующий день с утра отдыхала и собирала еду. На жаре запасы долго не хранятся, надо постоянно их пополнять.

В полуденный зной решила делать сиесту. Перегреться здесь запросто, так что никаких активных действий и хождения под солнцем. Только сидеть в тени и заниматься творчеством.

Припомнив, как накануне долбила камнем по деревьям, и сколько времени заняло их свалить, решила озаботиться о более приличном инструменте. Портить кинжал, единственную хорошую вещь, на рубке деревьев казалось кощунством, но для изготовления инструмента он подходил. Дырку в деревяшке проколупать ещё острым лезвием оказалось не так сложно. Вбив в неё подходящий для топора камень, чьи поиски заняли какое-то время, надо же и плоский, и с острой кромкой, и нужной формы, для верности обвязав конструкцию лианой, отправилась на лесоповал. Как раз спала жара, и до заката оставалось достаточно времени.

С топором, пусть и таким примитивным, работа пошла веселей. На ствол теперь уходило минут десять против почти получаса. Топор к концу дня всё же развалился, не выдержало дерево и треснуло по всей длине рукояти. В этот день "сваи" хижины так и пролежали на земле. Ведь надо ещё приготовить еду и поухаживать за больным. Не самое приятное занятие, но жизненно необходимое. В жарком и влажном тропическом климате промедление грозит язвами на коже.

Я долго решалась, потом плюнула на условности и полностью раздела мужчину. Не замёрзнет, а мыть и убирать легче. Из рубахи свернула подобие подгузника. Не хочу ещё и лежанку отмывать, хотя до этого вряд ли дойдёт, хватит сменить подстилку из листьев.

Свою одежду облегчила ещё раньше. Рубашка лишилась рукавов, а штаны превратились в шорты на ладонь выше колена. Всё равно здесь от их длины ничего не зависит, только зря истрепаются о кусты и камни. А лишняя тряпка в хозяйстве не помешает. Обгореть не боялась, ещё до кораблекрушения принимала солнечные ванны, получив золотистый загар. На острове уже за первые дни он начал постепенно переходить в коричневый.