— Маршал Блюхер отдал приказ: 'Японцев, наступающих на нашу территорию в районе севернее высоты Заозерная, немедленно уничтожить на нашей территории, не переходя границу. Обратить внимание на прочное удержание в наших руках этой горы и немедленно принять меры к установлению артиллерии на огневые позиции с задачей преграждения противнику какого бы то ни было продвижения на нашу территорию'. В соответствии с ним организована оборона в данном районе, — Шапошников показал на карте оборонительные позиции, одновременно перечисляя силы обороняющихся.

— Хорошо. Но, — Сталин еще раз неторопливо затянулся, повернувшись к сидящим за столом. — Товарищ Ворошилов, вы уверены, что наличных сил хватит для успешного отражения наступления японцев?

— Я считаю, товарищ Сталин, что товарищу Блюхеру на месте виднее, — дипломатично ушел от ответа нарком обороны.

— А вы, — повернувшись, Сталин показал трубкой на карту, одновременно вглядываясь в лицо начальника Генерального Штаба, — Борис Михайлович, как считаете?

— Поддерживаю мнение товарища Ворошилова, — столь же дипломатично ответил Шапошников. — Полагаю, товарищ Блюхер владеет обстановкой.

— Хорошо, — старательно не замечая помрачневшего лица Берии, ответил Сталин. — Садитесь, Борис Михайлович. В ногах, как говорится, правды нет, а есть усталость, — пошутил он, улыбнувшись и тут же снова став совершенно серьезным. — Есть мнение, что товарищи военные правы. А что у нас с Чехо-Словакией? Товарищ Литвинов?

— Нами предприняты определенные усилия в Лондоне, Париже и Праге, с целью согласования единой позиции по противодействию нацистской агрессии со стороны всех заинтересованных стран. К сожалению, англичане и французы уклоняются от обсуждения конкретных мер, отделываясь общими рассуждениями о желательности мирного решения вопроса. Сделанное мною в мае Боннэ предложение начать переговоры между СССР и Францией по техническим вопросам оказания военной помощи Чехословакии в случае нападения на нее Германии, включая вопрос о проходе советских войск через Румынию и Польшу пока осталось без ответа.

— А что скажет разведка? — жестом попросив Литвинова замолчать, спросил у Берии Сталин.

— Получено подтверждение, что действительно в Ютербоге тридцатого мая состоялось секретное совещание генералитета, на котором Гитлер заявил: 'Мое непоколебимое стремление — уничтожить Чехословакию в результате военных действий в самое ближайшее время'. На этом совещании утвержден представленный ОКВ план войны с Чехословакией, а также положение о штабе ОКВ и его полномочиях в военное время. Затем он огласил приказ о проведении операции не позднее 1 октября текущего года. По донесениям из Лондона личный помощник Гитлера капитан Видеман привез в Лондон и вручил министру иностранных дел Галифаксу 'личное послание' Гитлера премьер-министру, содержащее предложения по урегулированию чехословацкого вопроса. Есть непроверенные сведения, что предложения будут англичанами приняты.

— А что скажет товарищ Ворошилов?

— Товарищ Сталин, наркомат продолжает выполнять решение Главного Военного Совета о преобразовании Белорусского и Киевского округов в Особые. А также формировании Витебской, Бобруйской, Винницкой, Житомирской и Одесской армейских групп, а также Кавалерийской группы в составе 2-го и 4-го кавкорпусов к первому сентября. Полагаю, что мероприятия могут быть ускорены и закончены не позднее пятнадцатого августа. К этому же сроку будут готовы части авиации особого назначения, предназначенные для передислокации в Чехословакию.

— Есть мнение, что установленные сроки передвигать не стоит. Но мы хотели бы знать, как решены вопросы с Польшей и Румынией?

— Поляки категорически не соглашаются на пропуск наших войск и авиации. Румынское правительство через французского посла в Бухаресте дало понять, что 'закроет глаза на пролет советских самолетов на высоте три тысячи метров и выше, поскольку эта высота практически недосягаема для румынской зенитной артиллерии' , — немедленно вступил в разговор Литвинов.

— Поляки ведут какие-то секретные переговоры с чехословаками, — добавил Берия. — Точные сведения о предмете переговоров получить не удалось. Одновременно они усилили давление на немцев по вопросу Данцига и на Литву, предлагая последним признать аннексию Вильно.

— Первомайские демонстрации в Польше собрали до полутора миллионов человек под лозунгами защиты республиканской Испании и Чехословакии. Полиция проведению демонстраций не препятствовала, — добавил Литвинов.

— Получается, что поляки ведут какую-то хитрую игру? Так, товарищи? — окутавшись дымом, Сталин внимательно рассматривал сидящих за столом.

Чехо-Словакия. Недалеко города Хеб.

Командир сводного 'егерского' батальона восьмого Силезского полка майор Павлик внимательно рассматривал в бинокль здание школы, мысленно оценивая занятую бандитами позицию. Результат рекогносцировки не радовал. Почти две дюжины инсургентов, вооруженных примерно десятком винтовок, таким же количеством пистолетов-пулеметов и как минимум парой ручных пулеметов, засели за стенами школьного здания. А община здесь богатая, школа капитальной постройки, стены в полтора-два кирпича. Мало того, что крыша покрыта хорошей черепицей, вместо чердака, судя по окнам, пристроена мансарда. На которой, похоже устроена одна из пулеметных точек. И подходы к школе со всех сторон открыты, от пятисот до шестисот метров чистого поля, даже кустарник редкий, не укроешься. 'Неплохо устроился Дракула со своими бандитами' — подумал Карел, — 'черти бы побрали этого любителя английской словесности'. Он еще раз взглянул в бинокль на несколько лежащих тел — следы неудачной атаки первой роты. Выбить гейнлейновцев прямой атакой можно, но только если не бояться больших потерь. Вот на это недавно произведенный майор пойти не только не хотел, но и не мог. Командование полка до сих пор относилось к его кандидатуре настороженно. Не помогло ни изменение отношение к службе после развода с женой, ни даже прямое покровительство генерала Войцеховского. Чин майора, и тот дали только недавно, после назначения на сводный батальон. И никакого сомнения, что полковник Элиаш воспользуется малейшей оплошностью, чтобы наказать новоиспеченного генеральского любимчика по полной программе. Кроме того, терять настоящих бойцов, добровольно вызвавшихся служить в самой опасной, по настоящему боевой части, Карелу не хотелось, поэтому он и не спешил принимать решение. Окружившие школу две роты егерского батальона насчитывали всего сто восемьдесят пехотинцев. Пехоту поддерживала пулеметная рота, но тоже не полного состава. Два восьмидесятимиллиметровых миномета, имевшихся на ее вооружении, снабженные только легкими минами, уничтожили бы бандитов в несколько залпов. Но... только на открытой местности. Для поражения здания нужны были шестикилограммовые фугасные мины. А их в распоряжении майора не было. Можно было вызвать артиллерию, однако Карел сомневался, что она появится раньше завтрашнего дня. Пока согласуют, пока отдадут приказ, пока артиллеристы соберутся... придется ждать ночь. Однако эта группа уже не первый раз ускользала из полного окружения. Павлик не хотел дать им не малейшего шанса избежать заслуженного возмездия, особенно пользуясь ночной темнотой. Пулеметы... майор мысленно обругал себя последними словами.

'Как он, пулеметчик, мог забыть самое важное!' При формировании батальона вооружение выдавали в основном сверхштатное или которое не жалко. Именно поэтому его егеря были наполовину вооружены пистолетами-пулеметами ЗК-323, а в пулеметной роте, кроме трех старых немецких станковых пулеметов MG.08 были и два новых, но не принятых на вооружение армии, крупнокалиберных ZB-60. Надо только уточнить, где они сейчас. При выходе из казарм они точно были на повозках.

— Иржи, вызови поручика Филипа.

— Есть, пан майор! — пренебрегая свистом пуль, молодцевато вытянулся денщик. И тут же исчез за кустами.

— Пан майор, поручик Филип по вашему приказанию прибыл!

— Войтех, где у нас те игрушки, которые мы получили из арсенала завода в Брно? — жестом отправив денщика на наблюдательный пост, спросил майор.

— Пятнадцатимиллиметровки, пан майор? — уточнил поручик. — На позиции. Один на левом фланге, вон в тех кустах, второй прямо за нами.

— Как полагаешь, они справятся со стенкой в два кирпича? — майор Павлик никогда не боялся советоваться с подчиненными. С умными профессионалами, естественно. Поручик как раз к таким относился.

— Так точно, пан майор! — с энтузиазмом отозвался Войтех. — Хотел вам предложить...

— Я уже сам догадался, — улыбнулся Павлик. К своим недавним сослуживцам по двенадцатой пулеметной роте он относился намного лучше, чем к своей бывшей жене. — Значит, говорите, один пулемет бьет фронтально, а второй — Косоприцельным огнем? Иржи!

— Я, пан майор.

— Находишь капитанов Земана и Соботку, и передашь, чтобы тщательнее укрыли солдат. Через, — майор посмотрел на часы, — четверть часа откроют огонь пулеметчики. Из пятнадцатимиллиметровок. Понял?

— Так точно, пан майор. Бегу...

Еще через час здание школы вблизи напоминало дуршлаг, тот самый, который используют хозяйки на кухне. Бронебойные пули прошивали насквозь кирпичные стены, тела, парты и все остальное, что попадало по пути. Кроме пуль, укрывшихся в школе боевиков поражали летящие во все стороны осколки кирпича и щепки, от которых укрыться было еще сложнее, чем от основного огня. Именно поэтому всего час стрельбы короткими очередями и несколько израсходованных лент полностью подавили всякие попытки сопротивления. Несколько уцелевших израненных бандитов сдались, а остальные... изуродованные тела и их фрагменты вытаскивали на поляну перед школой. Собиравшие их солдаты выглядели совсем нерадостно. Некоторых рвало. Не удержался и отошел на некоторое время в кусты и поручик Войтех, за компанию с прибывшим из Хеба полицейским комиссаром и двумя субалтернами из роты капитана Соботки. Остальные офицеры сдерживали свои чувства, хотя кое-кто выглядел белее свежевыпавшего снега.

Когда уже начинало темнеть, а нескольких задержанных бандитов усадили в полицейские машины для перевозки в тюрьму, к школе подъехал настоящий кортеж. Несколько полицейских машин, пара 'шкод' и подлинный аристократический 'роллс-ройс'.

— Еще только этих нам не хватало, — сплюнул майор, всегда тщательно следивший за политическими новостями.

— Кто это, пан майор? — спросил капитан Соботка, отвлекшись от созерцания складываемого из кусков тела предполагаемого главы банды, остзейского немца, известного под кличкой Дракула-восемь-восемь.

— Миссия лорда Рансимена, чтоб ее дьявол уволок, — лицо Павлик перекосилось, словно ему пришлось сжевать целый лимон. — Англичане уверяют, что приехали примирить нас с немцами. С этими... — и он указал на только что появившегося солдата, несущего искореженный попаданием пули ручной пулемет и две винтовки.

— Будет большой скандал, — констатировал Соботка. — Эти островитяне раздуют такое... Не посмотрят на то, что бандиты убили двоих полицейских и взорвали стрелку на железной дороге.

— Да уж, — вздохнул поручик. — Если о двоих убитых при нападении на полицейский участок в городе до сих пор во всех газетах пишут, то уж о нас теперь такого понарисуют, что только держись.

— Успокоились, панове. Всем молчать, в разговор вступать только с моего разрешения, — глядя на подходящую толпу штатских, скомандовал майор.

Великобритания. Лондон.

Горящий в камине огонь, коньяк и виски в бокалах, сигарный дым... Казалось, трое джентльменов собрались в клубе, чтобы приятно провести время. Но какая-то неуловимая атмосфера, присущая скорее государственному заведению, чем месту отдыха и озабоченные лица присутствующих противоречили этому впечатлению. Что было бы неудивительно, если уточнить адрес встречи. Даунинг-стрит, десять известен всему миру как резиденция премьер-министра правительства Его Величества Короля Великобритании. Компанию хозяину кабинета, премьер-министру Артуру Невиллу Чемберлену составляли два не менее почтенных господина — только что вернувшийся из дикой восточной Богемии лорд Рансимен и министр иностранных дел лорд Галифакс.

— Джентльмены, я полагаю, мы можем приступить к обсуждению, — отставив в сторону бокал, заметил Галифакс.

— Да, давайте начнем, — кивнул Чемберлен, очнувшись от размышлений, — Извините, милорды, но послание Адольфа Гитлера меня крайне встревожило и заинтересовало. Он что-нибудь передавал на словах?

— Да, — вступил разговор Рансимен, — канцлер Германии утверждает, что Советский Союз, воспользовавшись нашей с Францией слабостью, серьезно укрепил свои позиции в Чехословакии, подталкивая ее к войне с Германией. Он выглядел очень уставшим и встревоженным.

— Вот как? — непритворно удивился Артур Нэвил Чемберлен. — Неожиданный довод. Мне помнится, это именно Гитлер публично заявлял о том, что Германия должна силой оружия защитить немцев в Судетах.

— Говорил, — кивнул лорд Рансимен.— И повторяет это постоянно.

— Тогда почему он считает, что именно Чехословакия стремится к войне с Германией?

— Потому что Прага не уступает справедливым требованиям Берлина. Я, как вам, джентльмены, известно, посещал Судетскую область чтобы лично наблюдать происходящее там. Я видел, что обитатели тех мест живут фактически на военном положении. Причем вся его тяжесть направлена именно против жителей немецкой национальности. Можно констатировать, что чем больше Берлин пытается договориться с Прагой, тем сильнее чехи попирают права немецкого населения.

— Вы можете озвучить конкретные примеры, милорд? — заинтересованно спросил Галифакс.

— Например, введен запрет на пересечение границы жителям приграничных территорий без особого разрешения администрации. А все жители, которые желают из приграничной полосы посетить по своим делам иные районы Чехословакии должны отмечаться у местной администрации и получать специальные документы.

— Варварство какое-то, — проворчал Чемберлен.

— Это еще не самое страшное, сэр. Чехи недавно официально ввели военное положение и комендантский час в некоторых районах, а также запрет на нахождение там иностранных граждан. Мы сумели посетить один из таких районов и видели, как специальная часть армии, так называемый егерский батальон, расстрелял из тяжелых пулеметов местную школу, в которой пытались укрыться лица, протестовавшие против чешского деспотизма.

— То есть, вы хотите сказать, расстреляла безоружных демонстрантов?

— Не могу утверждать это с полным основанием, сэр, мы появились уж после того, как школа была обстреляна, и чехи вытащили из нее убитых. Рядом с ними каратели положили якобы найденное при них оружие. Но по моим данным, убитых у егерей не было, что служит косвенным доказательством, что все не так однозначно.

— Помнится, кроме немцев, какие-то претензии к чехам имели и поляки? — поспешил уйти от скользкой темы Чемберлен

— Да, они претендовали на Тешинскую область, в которой примерно треть населения составляют поляки. Кроме того, к Чехо-Словакии имеют претензии венгры, — поспешил на помощь его лордству Галифакс.