Капкан для Империи

— Да не сидите вы с каменным лицом, — посмеиваясь, сменил нить разговора собеседник. — Я не пророк, я лишь скомпилировал доступные мне слухи. Если я в чём-то ошибаюсь, так скажите мне!

— Пока всё абсолютно верно, — выдавливаю из себя кислую улыбку. — Кстати, а как вас зовут? — запоздало интересуюсь я.

— Боги! Да я же до сих пор не представился! — всплеснул руками собеседник. — Моему отцу, даруй ему богиня Амертис здоровья, взбрело в голову назвать меня Зааком. Это в честь благого Заака Федониса. Занятная, знаете ли, история связанная с моей почтенной бабкой, имевшей счастье у данного благого исцелиться. Но сейчас не об этом, а о том, что вы, как и все мои знакомые, называйте меня пожалуйста просто Зак. Вот и ладно. Тогда продолжу.

Несмотря на давление со стороны вашего отца и гильдии, ваша компания не только не сдулась, но и начала набирать обороты. Немало способствовала этому правильная торговая политика: вы не хватались за дешёвые и сомнительные артефакты, а начали со снабжения имперских мануфактур рудой. Далее же, как ни странно, вам сыграл на руку конфликт с гильдией. Проиграв противостояние, она не решилась звать вас в свои ряды, да и вы наверняка бы отказались, отчего в столице появился относительно независимый оценщик. Не думаю, что вашей независимости позволят существовать долго, но уверен, ещё где-то год они выждут. Так вот, к вам начали стягиваться разные, опальные, точнее имеющие конфликты с гильдией, дворяне и торговцы. Кто-то хотел выгодно продать, а кто-то не менее выгодно купить. А так как столица не есть город при лабиринте, в ней, чтобы продать артефакт необходим лишь сертификат владельца, а чтобы купить, достаточно чтобы торговец имел регистрацию в имперской канцелярии и мог выписать новый сертификат.

Я веду к тому, что на текущий момент вы обзавелись не только репутацией надёжного человека, но и довольно широким кругом клиентов, среди которых имеются пугающе влиятельные люди. Люди, на которых мы не можем выйти прямо, так как иметь с нами дело даже опосредованно, им, будем откровенными, не к лицу. Да и мы, что душой кривить, не особо и много можем им предложить. Точнее не могли до недавного времени.

В этот момент я напрягся, даже не знаю отчего, но напрягся. Хотя знаю, сейчас собеседник перейдёт к сути, и то, что встреча меня ни к чему не обязывает — чушь собачья.

В этот момент к нашему столу подошел трактирщик и поставил на него две большие деревянные кружки. Запахло так, как могло пахнуть только в одном случае, когда перед тобой свежеразлитое Гортомирское — золотистое.

Казалось, потеряв всякий интерес к теме разговора, Зак взял кружку и начал медленно цедить пиво. Дабы унять охватившее меня волнение, я последовал его примеру, краем глаза заметив, что трактирщик зал покинул и мы здесь сейчас совершенно одни.

Словно проверяя всё ли в порядке с кошельком, я провёл по бедру, проверив наличие боевого жезла — рукотворного артефакта, позволяющего любому мало-мальскому магу использовать смертоносную магию.

Этакая волшебная палочка-пистолет, преобразующая личную магическую энергию в смерть. Хотя ей ещё попасть надо.

Прочитав меня словно открытую книгу, собеседник ухмыльнулся, после чего с ноткой усталости произнёс:

— Я не владею магией, зато имею в наличии пару отточенных боевых навыков по специализации ассасин. Пока вы будете доставать свою "палочку-выручалочку", я три раза успею перерезать вам горло. Но мы ведь серьёзные люди... — отсалютовав мне кружкой, Зак принялся с неподдельным удовольствием допивать вторую половину её содержимого.

Ого, в моё сознание поступил новый блок информации. Оказывается, наряду с магами в этом мире хватает неких владельцев боевых навыков или так называемых Магических рыцарей. Суть их в том, что они преобразуют циркулирующую в ментальном контуре энергию не столько в магическую, сколько в телесную силу, что позволяет им использовать разные, обычно завязанные на оружие разрушительные умения.

Ага, так вот что за энергию я чувствовал от заросшего лейтенанта и неприятного капитана.

Да уж, чем дальше в лес, тем толще партизаны.

— Хотя знаете, сделаю вам подарок в честь нашего будущего сотрудничества, — допив пиво и поставив чашку на стол, обратился ко мне собеседник. — Если владелец боевых навыков вот так, запросто, набирается пред вами пивом, знайте, он либо полный дурак, либо не собирается пользоваться своими способностями в ближайшие сутки.

— Алкоголь блокирует преобразование ментальной энергии в телесную, — вспомнил "я" то, что мне настойчиво вдалбливали на втором курсе магической академии.

— Не блокирует, а заметно ухудшает, — поправил меня собеседник. — Но вы не подумайте, если я не собираюсь марать руки, это ещё не значит, что в случае несогласия вы выйдете отсюда живым...

Став очень серьёзным, Зак засунул руку за пазуху, после чего положил на стол небольшой, размером с указательный палец матовый кристалл. Камень вставлен в серебряную оправу и к нему крепится изящная серебряная цепочка.

— Что это? — машинально поинтересовался я.

— Распознайте, вы же оценщик, а не я, — безразлично пожал плечами Зак.

Беря кристалл неуверенной рукой, применяю магию распознавания предмета.

По мере поступающей в мозг информации, сознание торговца преисполняется паникой и, как ни странно, восхищением. Я же начинаю догадываться, а вслед за догадками просыпается надежда.

Не берусь даже предполагать, как они это делают, но мне целенаправленно рассказывают историю. И история эта вовсе не о судьбе неудачливого торговца, она о том, что мне необходимо делать дальше. Похоже это и есть та помощь, о которой говорил таинственный собеседник. Должна ей быть. Обязана!

Увы, от сделанных выводов я настолько разволновался, что невольно проснулся. Хотя, успокаивающее ощущение, что я увидел всё что мне необходимо было увидеть, присутствовало.

И не буду скрывать, мне очень не терпится увидеть продолжение...

Глава 7: Проклятие и благословление

* * *

Властвуют ли над животными наши планетарные боги? Обидно, но нет. Почему обидно, спросите вы. Да потому, что между собой и вседержителем животным не нужны посредники...

* * *

Если бы двадцать лет назад Катарине Эллер сказали, что она станет пробуждённой, вряд ли бы она посмеялась, скорее всего банально бы хмыкнула в ответ. Не более. Да что говорить, скажи кто в те времена, что она побывает за пределами своего небольшого южного королевства, это наверняка воспринялось бы ею не более чем желанием подбодрить.

Но всё меняется, и судьба частенько сдаёт человеку самые неожиданные карты. И вот, эта стройная, внешне уверенная и обманчиво молоденькая красавица в строгой студенческой мантии, петляет по запутанным столичным переулкам, намереваясь найти особняк некоего Орхо Гирандота.

Встречные мужчины через одного провожали её взглядом. Те же, которые этого не делали, явно вели внутреннюю борьбу, чтобы не поглазеть на обладательницу густых каштановых волос. Заговаривать же с зеленоглазой красавицей-незнакомкой не решался никто. Имелось в её облике что-то уверенное и очень самодостаточное, ясно говорившее противоположному полу, что ловить здесь стопроцентно нечего.

Катарина же, из-за ширмы своей моложавой внешности, цепко изучала город и его жителей, размышляя в процессе, куда её занесло и что из этого всего выйдет.

Отчего-то жители империи считали находящуюся далеко на юге Лигу свободных королевств сказочно богатым местом, в котором нет зимы и всегда светит солнце.

Солнца действительно хватает, как и нет на Юге привычной здесь зимы. Южная зима это четыре сырых и холодных месяца, когда небо периодически прорывает идущим часами непрерывным дождём.

А вот что касается богатства...

Побывав на юге империи первый раз, Катарина была крайне удивлена количеством недовольных имперской социальной политикой людей. Имеющий четырёх коров крестьянин мог часами ворчать о своём недовольстве высокими налогами, трудовой и продуктовой повинностью, которые почти всегда объявляют во время частых в империи военных кампаний.

Имеющий четырёх коров крестьянин! Четырёх коров, кур, гусей и пару свиней, одну из которых он зарежет на светлый праздник весны, а второй умилостивит пантеон Четырёх в так называемый "мёртвый месяц", когда за окном устанавливаются самые сильные морозы. И это при том, что как в первом, так и втором случае, свинина окажется в его животе.

Безумные в своём недовольстве люди...

Да, юг богат, но южное богатство рассредоточено столь неравномерно, что, пожалуй, за голову должны хвататься даже боги. Когда в бедные южные деревни приходят монахи Ордена, крестьяне сами строят перед ними своих маленьких детей в надежде, что у тех обнаружатся необходимые Ордену задатки. И дело здесь даже не в горсти серебра, которую семья получит если ребёнок пройдёт отбор. Нет. Родители знают, что пусть судьба ребёнка после орденских тренировочных лагерей не обязательно сложится хорошо, но это чуть ли не единственный шанс родной кровиночки выбиться из бедности и серости обираемых городами южных деревень.

Родители Катарины денег от Ордена не получили, они платили их сами. Почти все долгие двенадцать лет её обучения. И это была известная практика, когда средене-зажиточные семьи выбирали для своих детей не академию или университет, а суровую Орденскую подготовку. Плата же взымалась за свободу, которую выпускник получал после окончания учёбы и тренировок. Ведь если за тебя заплатил Орден, то после обучения ты принадлежал ему очень долго, чаще всего до конца своей жизни. Не особо продолжительной жизни.

Южные Свободные королевства имели во многом уникальную структуру и злые имперские языки не без основания называли их "Королевствами торгашей". Не даром же, наряду с Орденом, объединяла и склеивала юг Торговая федерация. Суть же Лиги свободных королевств отражал удивительный по своему цинизму и меткости отражения происходящего слоган: "У каждого есть свобода умереть на улице или достичь высот". И в этом, наряду с ужасом социального расслоения, заключалось одно из ощутимых преимуществ торгового юга над имперским севером, а именно, в отсутствии жёсткой феодально-кастовой системы. Ведь в Империи между знатью и простолюдинами была воздвигнута почти непробиваемая бюрократическая стена, за нерушимостью которой власть имущие пристально следили.

Да что говорить, Катарина — пятый ребёнок не самого богатого торговца, руководила сейчас дорогостоящей секретной миссией и это в относительно молодые по местным меркам тридцать пять лет.

Можно смело сказать, что она достигла всего того, о чём могла мечтать средняя местная женщина — силы, власти, денег и вечной молодости.

Относительно вечной молодости...

В этот момент перед внутренним взором женщины всплыло строгое, изуродованное страшными шрамами лицо. Сверля её взглядом, от которого её частенько бросало в дрожь, старший наставник тогда произнёс:

"Статистика, девочка моя, крайне ненадёжная вещь, ведь обычно это статистика стада, но не статистика пастухов. И всё же и она имеет право на жизнь. Я очень рекомендую тебе никогда не забывать, что по статистике пробуждённые живут обычно меньше своих непробуждённых коллег. А те известные из них, кто умер естественной смертью, умещаются на пальцах одной руки".

Но ничего, она точно проживёт долгую жизнь, ведь у неё было хорошее начало. Она была птенцом, которому чтобы вылупиться и увидеть солнце, пришлось пробить множество слоёв очень твёрдой скорлупы.

Первый магический навык, без всяких указывающих на него признаков, проявился у неё в пятнадцать лет, в момент, когда она и не мечтала о доле лучшей, чем помощница и телохранитель отца или всесторонне подготовленная служанка в богатом доме, такие пользовались на юге большой популярностью.

Имелось конечно и немало других, более перспективных вариантов, но в них либо требовалось раздвигать ноги, либо чрезмерно рисковать своим симпатичным личиком.

Во время общей базовой тренировки у неё внезапно открылась способность искажать вокруг себя пространство. Подобное в терминологии Ордена называли "спонтанное проявление навыков". С этого момента за неё взялись серьёзно, дополнив и углубив программу обучения. Наряду с общей теоретической и боевой подготовкой, добавилось серьёзное изучение магии и медитативные практики по развитию и усложнению ментального контура.

Продвинутый уровень обучения давался ей до обидного тяжело. Наставники даже начали в шутку называть Катарину "пьяницей", так как спустя час работы с ментальным контуром, она уставала настолько, что её начинало шатать от усталости и потери координации.

Однако именно в этот момент в шестнадцатилетней девушке открылось редкое, возможно даже параноидальное упорство. Здесь не обошлось, конечно, без влияния идеологии Юга. Даже её довольно мягкий отец, во время её редких отпусков домой, неустанно твердил: "Не хочешь подохнуть в канаве Катарина, карабкайся вверх. Ломай ногти, сдирай кожу, но карабкайся. Карабкайся по грязи и по головам".

И она карабкалась, скрипела зубами, плакала по ночам от насмешек подруг и наставников, изнывала от собственной надуманной глупости, но карабкалась.

Это ли послужило причиной или столь удачно сбросили карты природа и боги, неизвестно, однако, на удивление всем, спустя год у неё открылась вторая магическая способность так называемого "особого типа", а именно, появилось нередкое, но всё же очень ценное "Асинхронное мышление". Способность позволяющая многократно ускорять внутреннее время, отчего происходящее вокруг словно замедлялось. Подобное позволяло получать огромное преимущество на поле боя, да и много где ещё кроме. Данный навык относился к группе "неконфликтных" и это было в её случае очень хорошо, так как обладание несколькими боевыми или магическими способностями сулит не только преимущества, но и может выйти для их носителя боком.

Теперь на молодую девушку обратили пристальное внимание более высокие структуры Ордена, после чего её перевели на индивидуальное обучение с опытными наставниками. Также она узнала, что ей, скорее всего, суждено навсегда стать частью Ордена, ведь текущий уровень её обучения могли позволить своим детям очень немногие.

Данное знание Катарину не расстроило, наоборот, несказанно обрадовало. Ведь имелась в виду привилегированная часть Ордена, а не тот расходный материал, который организация предоставляла в найм, являясь, по сути, огромного размера частной военной компанией.

И всё же, жизнь её превратилась в ад. И дело даже не в очередной раз возросшей сложности обучения и тренировок, а в том, что она, строго говоря, всё ещё являлась обычной, наполненной не менее обычными надеждами девушкой. Дочкой торговца, верящей, что в девятнадцать лет её мучения закончатся и она навсегда покинет Орден, свободной, самостоятельной и востребованной.

Сейчас же из неё делали командира, психически стабильного, готового к любым ситуациям, готового убивать и принимать решения. Делали, ломая, сжигая и растаптывая юность, надежды и человечность. Слегка облегчали её тяжёлые будни разве что уроки по обольщению и женственности, а также занятия танцами, музыкой и обязательное знакомство с широким кругом литературы.