| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Удивительное зрелище!
- "Нравится?"
Моя мысль легкой теплой волной пронеслась в поверхностном слое, привлекая к себе внимание.
- "Да." — Ррус отвечал с небольшой задержкой и несколько отстраненно: все внимание уходило на работу с собственным разумом. — "Это все..." — он запнулся, дернулся от прострелившей голову боли: распался крупный кусок закладок, отдаваясь эхом изменений по всему разуму.
Я запустила очередной исцеляющий каскад. Никто не говорил, что снятие всей этой дряни не проходит без последствий для организма... принимающих очень даже физические формы. Тем более, если снимать настолько быстро.
- "Выглядит ужасающе, не так ли?"
- "Пугающе." — поправил меня Найлус. — "Этого нельзя заметить... Я не знал."
Я чуть поправила распад сложного, крепко связанного конструкта, который так долго создавал Гаррус, пытаясь загнать себя в рамки своего же понимания "хорошего турианца".
Эта монстуозная конструкция распадалась тяжело. С болью. Гаррус, даже понимая, ЧТО ЭТО, все равно тяжело принимал необходимость сломать и разрушить все то, что столько лет было смыслом его жизни.
- "Мрир... не получится ли из меня..." — он замолк, а конструкт чуть окреп.
- "Нет, Ррус. Ты САМ решишь, что и как ты будешь делать. Без постороннего влияния. Это будет твое осознанное решение, а не сделанный от безысходности выбор, калечащий твою личность." — я легонько гладила его по голове, хоть он и не чувствовал сейчас прикосновений, полностью зацикленный на своем же разуме. — "Осознай, кто ты и каков ты. Прими себя таким, какой ты есть. Признай свои светлые и темные стороны. И только потом — делай выбор. А мы тебя примем ЛЮБЫМ."
- "Даже если я превращусь в кровавый кошмар?" — глухо спросил он, окрашиваясь темный флером тревоги.
Найлус его понял:
- "Да хоть в монстра." — искристый смешок. — "Будет у нас собственный домашний монстр. Справедливый и честный монстр."
- "Тебе Аэтериоса мало?" — фыркнула я.
- "Аэте — не наш монстр. Он Сарена." — флегматично отозвался Найлус, для которого подобной проблемы не было в принципе. — "Ррус, не говори ерунды. Захочешь своими руками передавить всей уголовников этой галактики, я поработаю твоим личным пилотом, на своем корабле. Чтобы тебе добираться было удобнее."
Монструозный конструкт как-то сам собой истлел, не выдержав мощного давления.
- "Даже если я захочу прилететь на станцию Омега и зачистить ее?" — с легкой язвительностью в эмоциях спросил задетый за живое Гаррус.
- "Да хоть весь Траверс перестреляй. Может, хоть ты порядок в этой клоаке наведешь." — лениво сформировался ироничный ответ, сбивший накал эмоций Гарруса. — "Я даже трупы помогу тебе убрать, хоть и не люблю возиться с покойниками."
Что на такое ответил Гаррус не нашел, но, получив яркую волну поддержки, успокоился и вернулся к работе. Я ему помогала вычищать то, что он не мог или не рисковал трогать. Это было очень интересно, хоть и довольно опасно вот так работать вместе с хозяином разума. Но Ррус нам доверял безгранично и ничего не скрывал: иногда, при распаде закладок, всплывали образы прошлого. Неприглядные. Кровавые. Глубоко личные и до сих бор отзывающиеся дерганной болью.
Тяжелее всего распадались наведенные комплексы неполноценности и сомнения в собственной профпригодности: видя перед собой пример отца, Гаррус пытался идти по его стопам, следовать его правилам и даже подгонял себя под те же рамки. Точнее под то, как он понимал эти правила и рамки. Но получить нужный результат не удавалось, из-за чего Гаррус не единожды ругался с отцом, не понимая, что он делает не так и что от него хочет отец.
Слова отца "Делай как должно или не делай вообще" по какому-то странному выверту подсознания он воспринимал как "Следуй ЗАКОНУ" и "Делай ПРАВИЛЬНО". Почему? Без понятия. Полагаю, даже сам Гаррус этого объяснить не сможет. Зато результат этого непонимания сейчас выворачивает ему разум наизнанку и еще не единожды аукнется в будущем.
К сожалению, прямо сейчас он не готов к полному переосмыслению... Все должно быть своевременно... И как бы мне ни хотелось ему помочь, но... до понимания этой вроде бы незначительной, но КРАЙНЕ ВАЖНОЙ разницы в понятиях "делай как должно" и "делай как правильно" Гаррус Вакариан должен дойти сам и только сам.
А как только он эту разницу поймет, у него и недопонимания с отцом исчезнут. Я же могу только поддержать его... даже в его ошибках. Иногда требуется лично наступить на грабли и получить по лбу...
Конструкт сопротивлялся грубой силе, лишь усиливаясь, вытягивая на поверхность все то, что Гаррус так сильно пытался забыть или задвинуть в дальние уголки сознания: ругань с отцом, непонимание сестры, мягкий урок матери, опять — ругань с отцом, вмешательство в его работу, допущенные ошибки, режущие слова... Гаррус быстро и красиво сваливался в реминисцентный коллапс в собственном разуме.
- "Ррус!" — моя мысль сбила формирование петли и вернула потревоженный конструкт в состояние покоя.
Парень задыхался от боли: острая, рвущая на части душевная боль перешла в боль физическую, отдаваясь на теле отнюдь не фантомными повреждениями. Пиковые, жесткие нагрузки на нервную систему вызывали вполне естественную реакцию организма: лопнувшие от резкого скачка давления капилляры, фантомные боли и судороги.
- "Гаррус, УСПОКОЙСЯ!"
Я резко, рывком выдернула его из видений прошлого, мощным всплеском энергии возвращая трезвость суждения. Найлус, буквально на пару минут выпавший из слияния, прибежал из кухни с графином воды.
- "Успокойся." — я выдернула Рруса из его же разума. — Попей.
Найлус вставил в подрагивающие руки стакан.
- ПЕЙ!
Гаррус, силком усаженный и придерживаемый более сильным сородичем за плечи, с трудом преодолевая дрожь, отпил воды, закашлялся и сплюнул кровавый сгусток. И только теперь обратил внимание на свой вид.
- Что... — он удивленно смотрел на покрытые кровавыми разводами руки, на стекающую по нагрудным пластинам тонкие, стремительно синеющие ручейки.
- Да ничего страшного, это просто кое-где полопались капилляры из-за резкого скачка давления. Выглядит страшно, но вреда практически никакого. — я обхватила его за плечи. — Все. Успокойся. Ты и так сегодня сделал огромную работу.
- Я не закончил.
- А я разве говорила, что ты должен все снять сразу? — я покачала головой. — Гаррус. Спешка нужна, как говорят люди, при ловле блох и при поносе. А при работе с собственный разумом она недопустима.
- Так... — он запнулся, не зная, как правильно выразить свои сомнения и опасения.
Я улыбнулась.
- Я прослежу, чтобы никаких накладок не было. Не пытайся изменить все сразу. Это невозможно. Ты поснимал огромный пласт всякой ерунды. Пусть твой разум приспособится. Потихоньку дойдет дело и до того конструкта, который ты сейчас не смог сломать.
- Но я видел...
- Защитную реакцию закладки: она всегда бьет по больному. Твой разум прекрасно знает, чем может сам себя уязвить побольнее. Вот ты и получил своеобразный ответ: "рано" и "не трогай". — видя непонимание, пояснила другим образом: — Это как физическая боль — реакция организма на недопустимые действия. Если сунешь руку в огонь, организму это не понравится, и он поставит тебя в известность. И чем больше ему это не понравится, тем больнее будет.
- Я понял. — Гаррус устало потер лицо. — Не все сразу и не спешить.
- Именно! Даже магическое лечение требует какого-то времени. Да, небольшого, по сравнению с естественным заживлением. Но все равно — требует.
- Как твое самочувствие? — спросил Найлус, вновь протягивая ему стакан с водой.
Гаррус выпил воду и вернул стакан, поблагодарив коротким кивком.
- Ощущение, словно... — он запнулся, подбирая слова. — Словно я протрезвел от запойного пьянства под тяжелыми наркотиками. — легкий жесткий смешок. — Это — нормально?
- Обычная побочная эйфория от раскачки нервной системы. Завтра узнаем, каков будет результат на самом деле. — безмятежно отозвалась я, поцеловав его в нос.
Он моргнул, смешно шевельнул носовыми пластинами, а потом сгреб меня в охапку, почти сразу испачкав в синей крови.
- Найлус, а я тебе опять испачкал кровать. — с усмешкой в голосе произнес он.
- Я этого не переживу. — фыркнул тот, лениво развалившись прямо поверх свежего, еще мокрого синего пятна. — У меня пол шкафа бельем забито: мне его лень стирать, и я просто выкидываю его в утилизатор.
- Тут уже до матраца достало. — несколько раздосадовано буркнул Гаррус, ногой скомкивая простыню.
- Значить, будем спать на мокром и кровавом матраце. А завтра купим новый!
- Зачем? — я вытянула руки, быстро сплетая заклинание массовой очистки, которую мы обычно применяли в общаге Академки после глобальных пьянок. — Сейчас все почистим! Только встать надо.
Гаррус легко встал и спрыгнул с кровати, без усилий удерживая меня на руках. Найлус уже был на ногах и с интересом разглядывал висящее у моей руки светящиеся от щедро вложенной энергии и проявившееся визуально плетение.
- Что это?
- Бытовое заклинание массовой чистки. — охотно ответила я, активируя свое творчество.
По комнате прошла мягкая светящаяся волна, и кровать приняла девственно чистый облик, вместе с лежащими неопрятной кучей еще недавно угвазданными простынями и убитым пледом. Следующее плетение, только чуть другой конфигурации, почистило нас.
- Бытовуха, это самый первый раздел, который прилежно учат в свободное время все студенты, независимо от направления: что светлые, что темные. Засираемся мы все одинаково, а чиститься как-то надо. — я хмыкнула. — Только учтите. Это заклинание ЧИСТИТ, но не убирает!
- Полезно. — оценил Найлус.
- Очень! — подтвердил Ррус, легко укладывая меня на простыню и садясь рядом. — Мрир... ты же понимаешь... — он наклонился, практически всем телом нависая надо мной. — Я... — он запнулся, глянул на выразительную физиономию сородича, и поправился, — мы НИКОГДА не отпустим тебя. Что бы ни случилось... Никогда...
Спокойный, уверенный голос... Гаррус просто констатировал факт. Не пытался что-то доказать или, тем более, угрожать, он всего лишь ставил меня в известность о принятом решении со свойственной ему честностью и прямотой.
- Никогда? — иронично уточнила я, обхватывая его руками за шею и легонько соскальзывая кончиками пальцев по плечам вдоль строгих прямых линий клановый татуировок, перечеркнувших его грудь строгими ломанными линиями цвета их крови.
Он вздрогнул всем телом.
- Никогда. — подтвердил Найлус, садясь рядом.
Ррус неожиданно отстранился, поднял меня и усадил на колени к себе спиной, крепко обнял и ткнулся носом мне в спину чуть выше лопаток. Эмоции взбурлили, выплескивая в ментал
- Моя... — едва слышно выдохнул он, а у меня от горячего дыхания и всплеска эмоций пробила дрожь. — Наша...
- Наша. — эхом отозвался Найлус, скользнув пальцами по щеке.
Я перехватила его руку, повернула кисть и поцеловала ладонь.
- Я никуда не уйду. — я улыбнулась. — Если сами не пожелаете.
- Никогда... — тяжелая гребенчатая голова склоняется к моему плечу, Найлус медленно вдыхает мой запах, скользя жесткими губами по шее, практически синхронно с Ррусом. — Не в этой жизни, Имрир... — острые зубы прихватывают кожу и легко ее прокусывают, длинный язык слизывает выступившие капельки крови.
- Не в этой жизни... — эхом повторяет Гаррус, и еще один нежный укус...
Само собой возникло ощущение, что я совершенно не понимаю сути произошедшего действия... чуть ли не ритуала... важного, критично важного, который я ОБЯЗАНА понимать... Мне нужно узнать, что...
А потом связные мысли разбежались...
Уставший, вымотанный морально и физически человек вышел из лифта и медленно пошел к дверям крохотной квартирки, снимаемой в мультивидовом районе на задворках жилого лепестка. Очередной день прошел впустую: пробиться через секретариат Совета и получить аудиенцию не удалось, обращаться к послу — бесперспективно и глупо. Остается изо дня в день ходить в Башню в ожидании чуда... Когда-то же должно повезти...
- Дин Кахоку. — спокойный низкий вибрирующий голос прозвучал неожиданно жестко в тишине коридора давно спящего дома.
Высокий темнокожий турианец в легкой черной броне оторвался от стены и подошел к насторожившемуся мужчине.
- Меня зовут Хэймон. Нам есть, о чем поговорить.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
