Проявитель

— Кать, мы уберемся.

— Ага.

Вернувшись, девушка снова начала готовить. Правда, продуктов почти не осталось.

— Кать, — позвал ее Егор.

— А?

— Не расстраивайся.

— Я не расстраиваюсь, просто думаю, ты только на еду работаешь, да?

Егор расхохотался:

— Нет. Не настолько все плохо, но готовить приходится постоянно.

— Ясно.

Катя осмотрела запасы: из здорового мороженого куска мяса мало что можно сделать, но можно придумать. Завернуть кусок мяса в фольгу, присыпав специями, и запихнуть в духовку на невысокую температуру.

— Я обычно в печи такое делаю, — сообщил Егор, доедая суп, единственное что осталось.

— Печи? — удивилась она.

Егор показал на каменную стену.

— Это печь?

— Да, видишь задвижку? Это для готовки, а так она в основном для бани.

— У тебя баня?

— С другой стороны, не видела?

— Нет.

— Посмотреть не хочешь?

— Да, я как-то не особо. Не люблю бани, — пожала плечами Катя.

— Ты просто не попадала к хорошему банщику.

— Это к тебе? — улыбнулась она.

— Например. Или к отцу, он лучше, — пояснил Егор.

— А... ну вряд ли попаду.

— Не зарекайся. Давай в субботу попарю, — предложил Егор.

— Давай, — отмахнулась Катя. — Надо мыть посуду, но к такому подвигу я не готова.

— Оставь, дети обещали же.

— Да, но...

— Кать, не надо, — серьезно сказал Егор. — Это будет перебор.

— Да? Ладно. — Она снова попробовала найти зеленый чай, и опять безрезультатно. — Черт.

— Помочь?

— Купила чай, вроде бы поставила сюда, но не могу найти.

— Тебе не нравится заваренный мной? — тон Егора насторожил.

Катя обернулась и серьезно пояснила.

— Нравится, приятный на вкус, я почти весь выпила, но понимаешь, за столько лет привыкла к кофе и зеленому чаю.

— И?

— Вот и завариваю по привычке свои чаи. Точнее заварю, если найду. Думаешь, дети могли выкинуть?

— Нет, вряд ли. — Отмахнулся Егор.

— Да, ладно завтра найду.

Егор снова покрутил головой, и Катя, обойдя его, стала разминать шею. Только сейчас занявшись этим, она поняла, что забыла о массаже. Она привыкла к своей работе, но вот уже два дня вспоминала о причине приезда моментами.

— Пошли наверх, будет удобнее, — предложила Катя.

— Пойдем.

Вопреки ожиданиям Кати комната Егора была ...никакой. В смысле спальня — это просто спальня. Низкая деревянная кровать, занимающая почти все пространство. И дерево: пол, стены, потолок. Светильник один на подоконнике. И все, ничего больше, вообще ничего, голое окно, даже без штор, правда за ним на улице дерево, но все равно.

Егор прошел к окну и включил светильник.

— А где все остальное? — не поняла Катя.

— Что?

Егор открыл дверь в соседнюю комнату, девушка ее даже не заметила. Небольшое пространство, как гостиная, одна стена напротив входа сплошь шкафы, противоположенная увешена оружием, внизу деревянные шкафчики. Посреди комнаты странный, наверное, диванчик, круглый, мягкий, покрытый сверху шкурой. По всему дому везде шкуры. У окна пара стульев на которых висит одежда. Жилая комната, сразу видно.

Здесь есть люстра, оценила Катя.

— А почему такой выбор?

— В смысле?

— Там спальня, а это гостиная?

— Спальня — это спальня, а тут просто вещи, — и видя недоумение Кати, пояснил. — Так надо, чтобы нормально отдыхать. Попадешь к отцу, поймешь, у меня все рядом — у него вообще спальня пуста и рядом ничего, отдельная часть дома.

— Необычно.

— Ко всему привыкаешь. Видела, как дети разграничивают пространство? Мы уже говорили, летом придется делать перепланировку, чтобы освободить место, хотя это больше психология.

— Не поняла?

— Это мой дом. Построенный мной для себя. Когда детям понадобится настоящее место для отдыха, они будут ставить свои дома.

Егор разделся до трусов и невозмутимо перебрался в спальню. Он поставил на пол небольшой керамический пузырек и пояснил для Кати.

— Масло для массажа.

— Хорошо.

Она взяла масло: приятный запах и подходит Егору. На ощупь масло оказалось необычным, чуть текстурным. Катя расслабилась и полностью отдалась массажу. Как и в прошлый раз, ощущение Егора под руками немного заворожило, такие тела приятно массировать.

Катя осторожно обходила пластыри и бинты, но и по остальному было, где разгуляться. Спина, ноги, руки. Перевернуть. Руки, ноги, грудь, лицо.

Егор расслабился и даже задремал. Катя осторожно укрыла его пледом и вышла. Ей почему-то было приятно, и, даже мелькнувшая в процессе мысль, что масло испачкает постель, не мешала. К тому же масло впиталось в кожу, порядком удивив Катю.

Внизу было необычно тихо, только Денис с Игнатом мыли посуду. Причем не просто мыли, но еще привели в порядок остальную часть кухни. Чуть ощутимо пахло мысом. Катя заглянула в духовку, убедилась, что процесс будет идти еще долго, и поставила таймер.

— Где отец? — поинтересовался Денис.

— Спит. Так что наверху не шумите.

— Спит? — поразились оба.

— Да, а что? — не поняла Катя.

— Да так...

И снова тишина. Все так же в молчании они все вместе закончили уборку и переместились в гостиную, тут оказалось неожиданно чисто и свежо.

— Отец не любит чужие запахи, — пояснил Игнат прикрывая окно.

— Понятно. Посмотрим кино?

— Да не хочется что-то.

— Ясно. Ну... хотите массаж сделаю? — предложила Катя.

Братья переглянулись, потом Денис уточнил:

— Сделаешь?

— Да, а что?

— Да так...

— Мне не сложно, давайте по очереди. Только надо масло принести, — вспомнила Катя.

— Отцовское не надо, я сейчас.

Игнат ушел в сторону кладовой, а Катя, пояснив, где лечь, стала разминать тело Дениса на сухую. Все бы ничего, но малость костляв, Егор на ощупь приятнее будет. Вскоре вернулся Игнат и сел рядом, пару раз утонив, точно ли не мешает, он стал задавать вопросы. Катя отвечала, что, почему и как. Игнату, в самом деле, было интересно. Катя массировала спину и показывала активные и болевые точки, объясняла про реакции.

Закончив массаж спины, предложила заняться ногами, но братья воспротивились и поменялись местами. Теперь Денис смотрел, завернувшись в плед, и уточнял.

В начале одиннадцатого закончив с обоими, Катя испытала странную сонливость. Немного посидев, все разошлись. Дети улеглись спать, и Катя после ванны забралась на кровать, поворочалась немного, но, несмотря на устлалось, не заснула. Чуть прикинув, пошла к Егору, авось не выгонит? Не выгнал и даже не проснулся, но привлек к себе и спрятал под рукой. Оказавшись в своеобразном коконе, девушка мигом заснула.

А утром все реагировали, как будто так и надо. И Егор, и дети, которых разбудил он. Потом снова были покупки, правда теперь на деньги Егора, оставленные перед уходом, и категоричным наказом самой ничего не таскать — ее будет ждать машина. Готовка, уборка, дети и уроки, которые те категорично отказались обсуждать, заверив, что сами справятся. А вечер прошел вместе, Катя нашла себе занятие — зашивать порванное. Егор объяснял детям особенности камней, те слушали и задавали вопросы. Потом был массаж с объяснениями и травяной чай, собранный Егором.

И потрясающая ночь, вызывающая волнение и нервотрепку, но оказавшаяся божественной.

В выходные они ненадолго выбрались за город, просто пройтись, Кате показали лес. Потом демонстрировали травы, камни, дали свое ощущение. Это оказалось нечто неожиданное. А вечером ее ждала баня. Парни попарились сами, Катя тоже просто посидела в парилке, Егор был еще не в состоянии париться.

Следующая неделя пролетела так же спокойно и умиротворенно. Дом, готовка, дети, Егор. Тепло и уют. Кате понравились тренировки, пусть после них и болели мышцы, но тут она сама выступила учебным пособием для детей. И Денис, и Игнат с интересом учились прислушиваться к ощущением ее тела. Как ни удивительно, но они, поняв суть, тут же смогли разобраться в остальном. И знали, как и где нужно воздействовать.

Все бы ничего, если не считать уходящего времени, но звонки родителей напрягали. Подруги и Юля поддерживали, а отношение родных было не понятно: не то были за, не то против. Катя находилась в раздумьях. Она как-то поняла, что Егор ее отпустит, если решит уйти, но они все будут рады, надумай Катя остаться. Постепенно в планах на будущее все чаще фигурировала Катя, особенно у детей. Те рассказывали, как красиво бывает у деда, интересные места у братьев, они были готовы принять Катю полностью. И это тоже немного напрягало. Она сомневалась и никак не могла решиться ни на что. Поняв, что нервничая сама, нервирует остальных, Катя сделала гениальный вывод и позвала в гости Юлю. Та, удивившись, согласилась приехать, к тому же на этих выходных планировали собраться все. Шаман с женой, дети часто упоминали бабушку, и даже Егор периодически стал говорить о матери. Николай с семьей. Причем оказалось странно молчание о бабушке было обусловлено ощущением личного, только своего, но если говорили то с нежностью, заботой и любовью. Двоюродных братьев тоже любили, но рассказывали о них много и с оживлением.

Юля приехала в пятницу вечером, и ее встречали все, кроме Егора, уехавшего еще в четверг и не вернувшегося к этому времени. Юлька произвела неизгладимое впечатление на детей внимательностью и умом. Катя лишь посмеивалась, она замечала некоторое пренебрежение к женщинам в целом, где были исключения, такие как она сама или бабушка, а тут такой феномен.

Потом был ужин, после которого парни ушли гулять, а Катя, сев на кухне, стала изливать душу. Поначалу она еще пробовала сдержаться, но поняв, что подруга не против, полностью отдалась во власть эмоций. Юля слушала, задавала вопросы, подсказала мелочи и сумела вернуть спокойствие. Катя вдруг осознала, что просто боится сделать шаг и ошибиться, хотя так же сильно боится не сделать этого шага. Слова, услышанные от вменяемого человека, мигом расставили все по своим местам.

Потом приехал Егор, и на какое-то время воцарилась суета. Но тут Юлька вытянула детей на проводы — она уезжала. Катя простилась с подругой, почувствовав себя свиньей — дернула человека просто так, но тут отвлеклась на Егора и смогла просто обнять его. Егор опешил и вдруг спросил.

— Ты решила?

— Да, я останусь?

— Наконец-то.

Он привлек к себе Катю, и они с упоением принялись целоваться.

Тут на кухню вошла статная женщина лет под шестьдесят. Она производила странное впечатление — величественное что ли. Быстрый взгляд на них и укоризненно:

— Егор!

— Мам, здравствуй.

Мама Егора задумчиво рассматривала Катю так, что той стало некомфортно. А потом вдруг улыбнулась.

— Добро пожаловать в семью. Меня зовут Антонина. Можешь называть меня бабушка Тоня.

— Катя, — пискнула она.

— Приятный голос.

Катя кивнула. Тут Егор прикрыл ее плечом.

— Мам, не пугай, — негромко попросил он.

— Не пугаю. Сынок сходи к остальным, что они там делают.

— Мам.

— Егор.

Катя чуть подтолкнула в плечо.

— Иди. Все будет в порядке.

— Точно?

Егор внимательно изучил Катю и негромко сказал.

— Я рядом.

— Хорошо.

Он ушел, а Катя растерялась, она понятия не имела, как себя вести.

— Ужин? Чай? Правда, только травяной, почему-то тут не любят другие чаи.

— Это у них от меня, — улыбнулась Антонина. — Что они тебе заваривают?

— Вот.

Катя достала термос и передала маме Егора. Потом, подумав, начала собирать на стол.

— Наверное, все проголодаются, а дети едят много.

— Это точно. Мальчишки всегда много едят, — с улыбкой отозвалась та. — Как вы познакомились с Егором?

— У Юли...

Катя, вздохнув, принялась рассказывать, Антонина помогала с готовкой. Когда первоначальная неловкость прошла, девушка вдруг осознала, что ей спокойно, Антонина не подавляла и не мешала, она была правильной и ... теплой, что ли. Доброжелательность, понимание, отсутствие осуждения.

Катя разговорилась и расслабилась. Через какое-то время на кухню ввалились все, причем довольные и воодушевленные. За столом все поместились, пусть и с трудом. Судя по тому, как копалась в еде Антонина, ее чем-то не устроила готовка, но вслух ничего сказано не было, остальные ели и нахваливали. Правда все снова смели, но Катя уже почти привыкла к таким размахам.

После ужина толпа переместилась в гостиную. Ну, кроме Николая, тот что-то ушел проверять. Дети принялись обсуждать массаж, и ощущение 'принятия' братья не поняли. И тут Егору страшно повезло — он стал подопытным кроликом.

Катя подсказывала, Денис и Игнат демонстрировали навыки. Шаман сидел и что-то мастерил, а Антонина, устроившись рядом и положив голову мужу на плечо, наблюдала за всей этой суетой.

Николай вышел на улицу. Катя немного растерялась.

— Катя, — позвала ее Антонина. — Чаю?

— Да, спасибо.

Катя села рядом и, взяв кружку, подала ее Денису. Тот просто кивнул.

— Ой, простите, я уже привыкла, в этом доме все остальные знают лучше, что мне пить, — смущенно пояснила Катя. — И кофе найти не могу, хотя все поклялись, что не выкидывали. Странно да.

Антонина рассмеялась и укоризненно заметила:

— Так нельзя.

— Вы о чем? — не поняла Катя.

— Я об отводе глаз, который они сделали.

— То есть я просто не вижу? — сообразила Катя. — ЕГОР!

— А что Егор? — возмутился тот. — Тебе надо было отучаться от кофеина.

— Но не такими же методами! А зеленый чай? Там было две пачки.

— Мусор, а не чай, — отмахнулся он.

— Но...

Катя повернулась к Антонине:

— Вот видите, это просто немыслимо.

— Бывает, — посочувствовала Антонина. — Давай я сбор сделаю. Тебе что-то не нравится, раз хочется кофе.

— Все нравится.

— Но?

— Утром он приятный, а вечером хочется более терпкого, но самой мне ничего добавить не дают.

— Не стоит, травы надо знать, — пояснила Антонина. — Я посмотрю.

— Спасибо.

Вернулся Николай и без возражений занял место Егора, доверившись в руки детей. Правда, пришлось вмешаться Кате, вместо массажа там началось поглаживание.

— Тут не так. Видите, все мышцы напряжены, значит сначала нужно расслабить мышечный каркас, пробить эту сжатость. Тут силы рук уже не хватает, у меня точно, поэтому я использую свои кости. На точки напряжения нажать.

Катя показала давление локтем. Николай чуть дергался, действовало. Катя снова отошла, и на спину Николая обрушились более острые детские локти. Кстати, эффект был лучше, пусть и более болезненным. Остальные взрослые посмеивались, глядя на эту экзекуцию. Катя прижалась к Егору и изредка поправляла. Когда странный сеанс массажа закончился, желающих насладиться не осталось, все разошлись. В смысле, дети ушли по своим важным делам, взрослые остались в гостиной, но ненадолго. Вскоре все перебрались на террасу.

Катя просто расслаблено слушала семейный разговор. Она убедилась, что оба брата нежно любят мать и уважают отца. Не было напряженности или неловкости.

Николай вроде бы был рад, но словно излучал напряжение. Катя не понимала этого, но ощущала, как впрочем и остальные.