Три ошибки Императора

А разве это не стоит риска?

— Что я должна сделать?

— Шанг Сунг сейчас составляет план, — ответил Лю. — Он считает, что прорваться во дворец можно, если: занять внешнюю защиту чем-то другим, пройти через главный портал и телепортироваться внутри дворца. Последнее сможешь сделать только ты. Он говорит, что у вашей семьи есть какая-то власть над пространством.

— Действительно есть, — кивнула Китана. — Помнишь, я всегда появлялась именно там, где была нужна? Я могу перемещаться и строить порталы почти в любые места. А мама может это еще лучше.

— Да! — вспомнил Лю Канг. — Мы узнали, что Шао Кан собирается получить землю при помощи дара вашей семьи. Ты не знаешь, как это возможно?

Китана секунду обдумывала его слова, а затем резко побледнела.

— Не может быть...

— Чего не может быть?

— Мне он приказать не сможет, но над мамой он имеет власть... и если он прикажет, и она сделает... — Китана повернулась к Лю, испуганно глядя ему в глаза. — Мама способна смешать Землю и Внешний Мир! Земля станет как бы его частью, и Шао Кан сможет перемещать войска там, как по своей территории! Мама не сможет полностью объединить миры, но хватит и немногого!

— Это действительно так? — Лю вскочил с камня. — Но почему он сразу так не поступил?

— Победить в Смертельной Битве, а не подобным приемом — значит победить красиво, — опустила голову Китана. — Шао Кан это любит. Но... если не удалось победить красиво, значит можно просто победить. Как угодно.

Девушка вскинула голову, отбрасывая назад волосы.

— Лю, у вас совсем немного времени. Месяц... может, чуть больше. Император не станет тянуть.

Воин опустился рядом с принцессой и бережно взял в руки ее ладонь.

— Ваша Земля — прекрасный мир, — продолжала Китана. — Так похоже на Эдению... Я не хочу, чтобы и с ней случилось это!

Свободной рукой она обвела круг, показывая на запустение, царившее в этом месте.

— Не будет, — твердо сказал Лю, глядя прямо в глаза девушки. — Клянусь жизнью, что я этого не допущу.

— А если ты погибнешь?

— Я постараюсь не погибнуть. Потому что ты — есть.

Земля, школа Лин Куэй. Великий Мастер

Лин Куэй — жестокие убийцы.

Лин Куэй — те, для кого нет иных идеалов, кроме приказов Мастеров.

Лин Куэй — те, кто не живут долго и умирают страшно.

Так думают все.

И во многом это — правда.

Вот только никто не знает, что за горечь и ярость бушуют в сердце Великого Мастера, когда очередной воин гибнет от своей Стихии. В такие минуты он проклинал мудрость предков, нашедших способ стать многократно сильнее.

И уж тем более никто не знает, каким ударом для него становится каждый побег. Каждый уход тех, кто мог бы изменить что-то, кто находит в себе силы вырваться из цепей догм и правил.

Остаются те, кто не умеют рассуждать. Или те, кто понимает: их мастерство — не чета возможным преследователям.

Великий Мастер сидел за столом в потайной комнатке, вход в которую был скрыт в стене его покоев. Сидел и размышлял, глядя на мозаику, занимавшую всю противоположную стену.

Каждый воин Лин Куэй, с начала обучения и до смерти, отображался там. Чем лучше себя чувствовал боец, тем ярче сияли огоньки цвета Стихий.

Мозаика не указывала точного местоположения воина, но позволяла безошибочно судить о том, жив он или нет.

В Лин Куэй об этой мозаике не знал никто. По одной простой причине: эта тайна передавалась лишь от одного Великого Мастера к другому. Если же кто-то погибал, не успев назначить преемника, то выбранный получал это знание, надев Медальон Силы.

Великий Мастер сидел неподвижно, глядя на блистающий лазурный огонек.

Саб-Зиро.

Один из лучших воинов нынешнего поколения. Уступающий своему погибшему брату лишь в боевом опыте.

Отныне — предатель.

Посмевший пойти против Шао Кана, который помогал клану столетиями; не вернувшийся в Лин Куэй.

Предатель должен умереть.

Короткий и однозначный закон.

"Ты так и не смог уподобиться Стихии, мальчик, — подумал Великий Мастер. — Ты не смог обратить свое сердце в кусок льда, а душу — в иней. Возможно, благодаря этому, ты бы жил дольше".

Но закон есть закон.

Долг превыше всего.

Великий Мастер вышел из комнатки, пересек свои покои и послал вызов своему помощнику.

"Киборга ко мне. Быстро".

Последний проект Лин Куэй вызывал у Мастера смешанные чувства. С одной стороны, киборгизация была одним из видов спасения смерти от Стихии; с другой же, мысль о превращении человека в бездушную машину, претила Великому, как и многим из его коллег.

Но отказать Шао Кану — поставить клан под удар.

Клан превыше всего.

"По крайней мере, ходят они бесшумно, как и при жизни," — подумал Великий Мастер, наблюдая за приближающейся фиолетовой фигурой.

Остановка. Поклон.

— Найди Саб-Зиро и убей его, — приказал Великий Мастер. — Как хочешь. От меня иди к Мастеру Сеншаю, он тебе даст более подробные инструкции. Выполняй.

Киборг молча развернулся и вышел.

"Ну вот, — вздохнул про себя Великий Мастер. — Таково наше будущее".

При всей его восприимчивости Великий Мастер не заметил легкого дымка, растянувшегося по стене. Тем более, что он испарился сразу после ухода киборга.

То медленнее, то быстрее, дымок улетучился из школы, все дальше и дальше, к ближайшему холму. И там из сероватой дымки соткалась человеческая фигура.

Серые глаза внимательно наблюдали за тем, как из ворот школы появилась фигура киборга.

— А вот это ты зря, Великий, — произнес человек.

И хищно улыбнулся.

Земля, Лос-Анджелес. Кейдж и Соня

Тела убитых увезла полиция. Разумеется, у них возникло множество вопросов, но одно легкое заклинание Шанг Сунга мигом удалило интерес. А удостоверения Сони и Джакса послужили гарантией того, что он не вернется.

Скорпион и Шанг Сунг отбыли обратно в Храм Света — подумать. Джакса снабдили телепортационным амулетом, объяснили, что и как с ним делать, и он отправился домой — думать, что писать в отчете шефу.

Джон и Соня остались одни.

Был уже вечер. Соня с полчаса пыталась смотреть телевизор, но программы показались ей совершенно идиотскими (впрочем, так оно и было).

Выключив телевизор, Соня решила, что лучше поговорить с живым человеком. Тем более, что поговорить наедине ей давно хотелось...

Кейдж сидел на подоконнике у себя в комнате, не включив света.

— Только не говори, что в окно меня прекрасно видно, — попросил он, когда девушка показалась на пороге. — Сам знаю. Но Шанг Сунг уверяет, что с возвращением Джарека во Внешнем Мире поднимется такое, что им временно будет не до нас.

Соня кивнула: актер в точности угадал ее реплику. Это ей понравилось... а вот тусклый голос Кейджа ей не понравился совсем.

— Что с тобой, Джонни? — она присела рядом, в тени от занавески.

Кейдж помолчал, а затем медленно произнес:

— Мой учитель, когда уходил, сказал: "Тебе три раза суждено поменять свою судьбу. Один раз уже был — когда мы встретились". Второй раз был, когда я стал актером. А третий — когда получил приглашение на Смертельную Битву.

Джон вздохнул и добавил:

— Правда, понял я это лишь сейчас.

Вновь молчание.

— Знаешь, я только сейчас понял, как сдерживался все эти годы. Учитель ведь показывал мне не как драться, а как убивать. Потом, когда я в кино пришел, мне подробно объяснили, что драться на площадке всерьез неприемлемо. Вот я и принялся "смягчать". Смотрел с презрением на тех, кто преподает так называемые "спортивные", ослабленные искусства — а сам становился таким же! Врал самому себе из года в год, и так талантливо, что сам поверил!

Кейдж в волнении стукнул кулаком по подоконнику.

— А потом пришла Смертельная Битва. Понимаешь, Соня, — СМЕРТЕЛЬНАЯ! Первый шанс в жизни доказать, чего я стою в реальном бою! Доказать прежде всего себе!

И вот сегодня, когда в нас постреливали эти подонки, знаешь, что я себе представлял? Как они окажутся на расстоянии удара, какими именно ударами я буду убивать! Убивать!

Смертельная Битва изменила меня... хотя нет, я изменился сам. Отныне я знаю, на что способен... и буду вынужден это скрывать! Иначе в кино мне нет дороги.

А кино — это большая часть моей жизни.

Нынешний фильм я доведу до конца; было бы форменным свинством бросить его на середине. Но что будет дальше — не понимаю.

Если я буду притворяться, то это означает постоянный страх перед тем, что я сорвусь. Придется нанимать дублеров. Конец репутации и, возможно, карьере.

Если я буду работать в полную силу, то рано или поздно кого-то искалечу. Конец репутации и, возможно, карьере.

Смертельная Битва — это не просто турнир. Каждый, побывавший на арене, до смерти будет носить ее в себе. Я знаю это.

Кейдж умолк.

Соня хотела возразить, сказать, что он не прав... но вдруг вспомнила, как отчаянно ругала адвокатов, ухитрявшихся вытаскивать мерзавцев, чья вина была очевидна. Как, скрипя зубами, была вынуждена беречь здоровье тварей, заслуживших смерть. Как первые минуты схватки с Кано были наполнены яростной радостью от того, что никто не помешает убивать...

И вместо логически выверенных и психологически безупречных доводов Соня выдохнула, касаясь руки актера:

— Я тебе помогу.

Обитель Старших Богов. Рэйден

Величественное здание, возвышающееся на несколько километров. Монументальная и строгая архитектура. Внушает ту же мысль, что и дворец в Синнфе — ЗДЕСЬ ТЕ, КТО ПРАВИТ.

Рэйден возник на верхней площадке лестницы, и сразу же направился в просторный зал, с громадными окнами, венчавший цитадель.

Могучий человек в белой одежде обернулся на его шаги.

Впрочем нет, не человек.

Бог.

Старший Бог, воплощение Ветра.

— Что случилось, Младший? — холодно поинтересовался Ветер, ожидая, пока Рэйден поклонится.

Дождался лишь вежливого кивка и скрещенных на груди рук.

— Мне нужны Небесные Оковы, Старший, — прямо ответил Рэйден.

— У меня нет причин тебе их давать, — покачал головой Ветер. — Ступай.

Рэйден остался на месте.

— Я отпускаю тебя, — повторил Старший Бог.

— А я не ухожу, — заметил Рэйден. — Мне нужны Небесные Оковы.

— Зачем, позволь спросить? — несколько удивленный твердостью Младшего, поинтересовался Ветер.

— У землян нет шансов победить Шао Кана в открытом бою, — честно сказал Рэйден. — Я просчитал все варианты. Лишь с Небесными Оковами есть возможность выиграть.

— Смертельная Битва проиграна, — махнул рукой Ветер. — Зачем еще атаковать Шао Кана?

— Чтобы не допустить покорения Земли. Каким бы то ни было способом.

— А какая разница? — пожал плечами Ветер. — Земля ничуть не хуже, и не лучше других миров.

— Я — Хранитель Земли, — по слогам произнес Рэйден, опуская голову. — Я обязан ее защищать.

— Защищай в пределах разумного. Небесных Оков я не дам.

Хранитель вскинул голову, и на какое-то мгновение Старший пришел в замешательство, увидев, как пылают его глаза.

— Я — Хранитель Земли, — повторил Бог Грома. — Я требую Небесные Оковы.

— Требуешь? — вскипел Ветер. — Да кто ты такой, чтобы требовать?

Один взгляд — и со всех уголков зала ринулся ветер. Одновременный удар такой силы обратил бы в кровавое месиво кого угодно.

Но вокруг Рэйдена вспыхнул кокон молний, и ветер разбился о блистающие стены.

— Я требую, — спокойно донеслось из-за полыхающей завесы. — Иначе мне придется принять меры.

— Какие еще меры? — расхохотался Старший, усиливая нажим.

— Я закрою Землю для Старших Богов.

Ветер мгновенно стих. Секундой позже рассеялись и молнии.

— Не посмеешь, — тихо вымолвил Старший.

— Посмею. Шао Кан выиграл девять турниров, и имеет право открывать порталы... но от вас я Землю закрою. Властью Хранителя.

— Как ты смеешь?! Как ты смеешь говорить это мне, из-за какого-то мирка?

И вот тут Рэйден рассвирепел. Легким движением он скользнул вперед, разводя руки. Фигуру Хранителя вновь оплели молнии.

— А КАК ЕЩЕ Я ДОЛЖЕН ПОСТУПАТЬ? — Голос Рэйдена гремел не хуже его Стихии. — КАК? ПОСЛЕ ТОГО, КАК ЛУЧШИЕ ЛЮДИ ЗЕМЛИ ГИБЛИ У МЕНЯ НА ГЛАЗАХ? ПОСЛЕ ТОГО, КАК Я ПЫТАЛСЯ УБЕРЕЧЬ СВОЙ МИР ОТ РАЗРУШЕНИЯ? ПОСЛЕ ТОГО, КАК Я ПОЛУЧИЛ ШАНС НА СПОКОЙСТВИЕ ДЛЯ ЗЕМЛИ?

Старший Бог отшатнулся. В эту секунду Рэйден был действительно величественен и страшен; и Ветер неожиданно вспомнил, что в жилах вроде бы покорного Младшего течет та же кровь, что и в жилах неистового Шао Кана.

Кровь Шиннока, прозванного Воплощенным Огнем.

— Я дам тебе Небесные Оковы, — нехотя произнес Ветер, следя за тем, как гаснут слепящие молнии. — Держи.

Движение руки — и нечто сияющее поплыло к Рэйдену. Тот поднял руки, впитывая в себя сияние.

— Благодарю тебя, Старший, — с легкой иронией кивнул Рэйден и направился к выходу из зала.

— Во имя чего ты это делаешь? — устало спросил ему вслед Старший Бог.

Рэйден ответил, не останавливаясь:

— Именем Земли.

Внешний Мир, дворец Императора. Джарек и Рейко

— Правильно, Синт. Только удар чуть выше надо направлять. Риван, смени угол атаки, будет эффективнее. Илат, если я стою к тебе спиной, это еще не значит, что я тебя не замечаю. Интенсивнее работай, интенсивнее.

Своих подопечных Рейко тренировал сам, стараясь выправить абсолютно все недостатки. Во время занятий его не отвлекал никто, даже Шао Кан (последнему хотелось иметь как можно более эффективных воинов).

И потому Рейко очень удивился, когда в зал заглянул Джарек.

— Рейко, можно тебя?

— Керан, за старшего, — бросил генерал, направляясь к дверям. — И сам не отлынивай.

Между Рейко и Джареком давно установились дружеские отношения; Джарек был одним из немногих землян среди высших воинов, а Рейко выглядел как человек. Не во всем, конечно, но по сравнению с Горо и Мотаро...

— Что случилось?

— Я только что с Земли, — сообщил Джарек. — Император послал меня и членов "Черного Дракона" на уничтожение Избранных.

— Он больше не доверяет моим людям? — с холодком осведомился Рейко.

— Не знаю. Извини, но дело не в этом, — Джарек набрал воздуха в грудь и выдохнул: — Шанг Сунг и Скорпион живы. Они на Земле и помогают Избранным.

У Рейко дернулась бровь. Более ничем он не выказал своего удивления — генерал всегда славился самоконтролем.

— Уверен?

— Не узнать скорпионов гарпун нельзя, — кивнул Джарек. — А Шанг Сунга я видел мельком, но у него тоже запоминающаяся внешность.

— Расскажи подробнее.

Джарек рассказал. С момента прибытия на Землю и до окончания схватки.

— Крайне интересно, — задумчиво сказал Рейко. — Ты уже доложил Императору?

— Еще нет, — покачал головой Джарек. — Хотел узнать, в каком он настроении.

— В терпимом. Но вот если от него такую новость утаить — рассердится.

— Лучше, если ты доложишь. Точнее, я буду позади.