Самая правильная ведьма

Зелье, зелье... Мира вновь посмотрела на бутыль. Знахарка Матрена Патрикеевна... древняя как жизнь и мудрая, много знает... так может у нее спросить? Сколько ведьмочка ходила к старушке за отварами, та каждый раз давала дельные советы, от чистого сердца и души желая Мире — ведьме! — добра. Столь необычное отношение поначалу настораживало, а затем девушка привыкла — ну мало ли у кого какие причуды, тем более у такого пожилого человека.

Так может и в самом деле сейчас помощи попросить? Не задаром, естественно, деньги у девушки были, жадничать она не собиралась, справедливо рассудив, что на тот свет еще никто с собой и монетки не забрал. Мира кивнула самой себе и стала собираться, хотя собственно и так была готова, но дурная голова ногам покоя не даёт. Несколько заполошно девушка перемыла оставшуюся со времен Егора посуду, подмела пол на кухне, протерла пыль, задвинула шторы во всей квартире. Затем подумала и шторы раздвинула — уж больно мрачно стало внутри. Нервное настроение подстегивало ведьмочку, и та умудрилась еще и ванную отскрести, загрузить стиральную машину и чайник отмыть прежде, чем выйти из дома.

— Ты куда это намылилась, красава? — раздался голос рыжего, когда девушка была в прихожей.

Мира сильно вздрогнула и недобро зыркнула на зависшую в паре шагов на уровне ее лица конопатую физиономию.

— Тебе чего надо? Дела закончились?

— Чего злая такая? Случилось что-то? — тон рыжего стал обеспокоенным.

Мира затряслась от злости:

— Случилось? Со мной? Да как можно? Только вот узнала, что умру скоро, а так, в общем-то, ничего особенного. Не обращай внимания, мелочи жизни.

Рыжий ангел усмехнулся — облегченно:

— Ты из-за этого расстроилась... а я уж подумал, что опять куда-нибудь вляпалась. Я Касса и так задергал последнее время, теперь придется его проповеди в два раза чаще слушать, а это, да будет тебе известно, еще то удовольствие.

— Зачем же беспокоишь его тогда? Если из-за меня, то не стоит, — гордо ответила уязвленная Мира. — Мне оно без надобности, сама разберусь.

Ангел хмыкнул и подмигнул:

— Ага, ты про вампиров вспомни, я тебе что говорил — не фиг к ним лезть, ты же все равно полезла, наплевав на меры предосторожности.

— Ну и нечего было беспокоиться, — парировала Мира, — сожрали бы меня и дело с концом.

— А четвертый ранг? Ты думаешь, охота мне было опять ползунки протирать в бухгалтерии? Я эти зарплатные ведомости в кошмарах до сих пор вижу! Нет, спасал и спасать буду! Хоть ты тресни!

— Сам ты тресни! — рявкнула Мира и шлепнула ладонью по тому месту, где висело лицо ангела. Тот даже не моргнул, а рука со свистом рассекла воздух, пройдя сквозь Петра, не встретив сопротивления. Мира, хотя и подозревала что-то в этом роде — физические тела полупрозрачными не бывают и в воздухе не зависают без заклинаний, кроме тех же вампиров, да и с последними никто достоверно не знает — все равно ошеломленно выдохнула и спросила:

— Ты... то есть дух? Привидение как бы? У тебя нет тела? Елы-палы, а выглядишь как настоящий! Бледный только слегка... и стену сквозь тебя видать кое-где...

— Почему нет? — важно ответствовал ничуть не обескураженный недостойным порывом ведьмы Петр. — Есть, конечно, только на земле оно мне без надобности, так обхожусь, ликом. А что?

— Да нет, ничего, — Мира заинтересовано покосилась на нимб, сияющий ярче солнца в полумраке прихожей. — А золотулька твоя тоже фикция?

— Какая фикция? Какая фикция? Ты думай, чего говоришь! — вскипел ангел. — Самый что ни на есть настоящий. Ангелам без нимбов никак.

— А он снимается?

— Вот ты любопытная!

— Ну скажи...

— Да какая тебе разница, снимается он или нет?

— Ну, Петрушечка...

— Нет, не снимается!

— А попробовать можно?

— С ума сошла? Кто ж тебе свой нимб потрогать даст?

— Ну пожааалуйста...

— Нет!

— Ну...

— Нет, я сказал! Отвали, убогая!

Мира, не слушая сердитые взвизгивая Петра, протянула руку и попыталась схватить солнечный символ Истины, но ощутила пальцами лишь воздух.

— Уууууу, — протянула с сожалением. — А то как прикольно было бы тебя за него оттаскать, чтоб неповадно в следующий раз обзываться было.

— Какая ты злючка! Я ж любя, от всей души.

— Мне оно без разницы, любя ты или как, но уважения я к себе требую. — Голос Миры звучал сурово, глаза смотрели прямо и грозно, брови сошлись над переносицей.

Только на Петра ее гримасы не произвели ровным счетом никакого впечатления. Он уже что-то сосредоточенно подсчитывал в уме, шевеля губами, затем воскликнул:

— Совсем забыл! Вечером Касс обещался прийти, помочь с проклятиями!

— Это как? — взявшаяся за дверную ручку Мира замерла, обернулась через плечо. — Чем он может помочь?

— Ну для начала определить, что именно надо убирать в первую очередь как наиболее весомую угрозу твоей жизни. Он такие штуки на раз проделывает, опыт как-никак.

— Я и без него знаю, что в списке на удаление под номером один проходит родовое проклятие, что же еще? Кстати, — ведьмочка резко сменила тему, — это ты позвал тогда Рича, так? Тоже ему явился?

Ангел хитро прищурился:

— А тебе зачем? Хочешь еще раз увидеть парня? Соскучилась? Понравился, да? Понравился! Я так и знал, он парень видный, девки к нему так и липнут, так и липнут, как мухи на мед.

Мира от подобных намеков отмахнулась и продолжила:

— Тебе можно вот так запросто всем подряд являться, что ли? Приятель твой вроде говорил, что это запрещено.

Петр скривился, будто лимон без сахара съел, но ответил:

— Касс — ангел-хранитель Рича этого. Когда ты вампиров окликнула, я понял, что дело — труба и если я не помогу, то четвертый ранг получу быстрее, чем ты скажешь "мама". Пришлось прибегнуть к крайним мерам.

— Крайним мерам? Это как?

— Я кликнул Касса — это недолго, он разбудил своего подопечного, указал на творящийся в городе произвол и все дела.

— То есть твой Касс тоже является Ричу? И как тот реагирует? — Мире действительно стало интересно. — Не психует?

— Коровушка ты моя, сама подумай, Рич у нас кто?

— Парень, — не совсем понимая, к чему клонит Петр, сказала Мира.

— Ясно, что не красна девица. Я не про это. Ты — ведьма, а он?..

— Колдун, — еще более загадочным тоном произнесла девушка. — И что с того?

— О, Истина в высшей инстанции! Ты сегодня просто блещешь умом! И самое удивительное, что ты совершенно права, о светоч разума! Иногда, вот ровно в такие моменты, мне кажется, что уж лучше согласиться на четвертый ранг... давай попробуем еще раз. Колдуны — они какие? Это для тупых подсказка. И для тебя, естественно.

Тут до Миры дошло. Она хихикнула. Рыжий кивнул:

— У них с Кассом что-то вроде взаимовыгодного сотрудничества. Мой дружбан ему информацию для опытов и экспериментов подкидывает время от времени, а Рич за это Касса не палит перед всеми и услуги иногда оказывает. Вот как вчера.

— Ну вы, ребята, даете, — протянула Мира восхищенно. — Устроились, надо же. А как же правила?

— Правила-шмавила, — рыжий возвел глаза к потолку, — кому они нужны, эти правила.

— Но ты же ангел, ты не можешь так себя вести и говорить такие вещи, — искренне возмутилась Мира. — Вам не положено...

— Слушай ты, доморощенная специалистка по ангелам, — выпалил Петр, — что нам положено, а что нет — не твоего ума дело. И кстати, куда собралась?

Мира решила на оскорблении внимания не заострять, но запомнить и при случае отомстить, как сделала бы на ее месте не только любая ведьма, но и самая обыкновенная человеческая особь женского пола. Самым миролюбивым тоном она поведала Петру о своих планах, тот одобрил. Поймала себя на мысли, что собственная участь уже не вызывает такой дрожи — смирилась? Привыкла? Или получила пусть и призрачную надежду на спасение?

— Мда, колдуны — они такие. Когда тебе надо — днем с огнем не сыщешь, а как им что потребуется — душу вынут, но добудут.

Мира согласно кивнула и потянула за ручку двери.

* * *

Матрена Патрикеевна девушку встречать не вышла, как обычно, хотя колокольчик у двери звонил громко. Немного постояв возле порога, Мира нерешительно направилась к прилавку и постучала костяшками пальцев по дереву.

— Эй! — окликнула негромко. — Матрена Патрикеевна! Это я, Миранда! У меня к вам дело одно, можно?

Тишина. Мира постучала громче и позвала еще раз. Дверь, ведущая в кладовку, отворилась и на пороге показалась знахарка.

— Ох, милая, опять пришла? Чавось на ентот раз приключилось?

Мира невесело улыбнулась:

— Да вроде ничего и не случилось, а вроде как и случилось. Сама не знаю, как объяснить. У вас есть минутка, я за советом пришла, Матрена Патрикеевна.

Старушка озадаченно нахмурилась:

— За советом? Каким ж таким советом те подсобить, милка? Нешто в беду попала?

Мира привычно огляделась по сторонам и, убедившись, что никто их не подслушивает, сказала:

— Колдун мне нужен, Матрена Патрикеевна. Желательно сильный и с опытом полевой работы. Не знаете, как такого разыскать? Вы не думайте, я заплачу!

Старушка некоторое время молча смотрела на девушку, словно та заговорила на тролльем гррыкающем языке, а потом вдруг хихикнула — молодо, задорно:

— Ужо обычное дело для девки красной полюбовника себе искать средь мужей знатных, но колдуны... милка, оно те на кой ляд нать-то? Дюже лютые и на расправу скорые они...

Мира не была оторвой, но и не самого робкого десятка тоже, и обычно редко стеснялась, предпочитая сама вгонять в краску, но тут покраснела до ушей.

— Я не... то есть, не с этой целью... мне не полюбовник нужен, Матрена Патрикеевна! А голова его только!

— Головушка токмо нужна? — старушка явно озадачилась. — Что ж ты, милая, в секту какую попала, что колдовские головы рубить навострилась? Дело энто не благодарственное, милая, за него ж, окаянного злодеюку, родственнички а ну как наотомстят, жить не захочется.

— Да тьфу, Матрена Патрикеевна, мне его голова в смысле знаний нужна, обряд один провести. За деньги, естественно.

— Какой такой обряд надобен?

Мира хлюпнула носом и поняла, что осознание конечности собственной жизни в который раз обрушилось подобно приливной волне. Это было похоже на безумные качели — то выть хотелось от отчаяния, то апатия накатывала. Девушка не могла решиться рассказать обо всем практически незнакомому человеку, но по-другому нельзя. Справившись кое-как с нахлынувшими так не вовремя чувствами, ведьмочка произнесла:

— Прокляли меня, Матрена Патрикеевна. Говорят, жить осталось недолго — по крайней мере, благополучно. Вот, хочу попробовать проклятие это снять.

— Ох, до чего ж погано, милка! — знахарка вышла из-за прилавка и вплотную приблизилась к девушке. — Да чего ж злодеюки удумали-то с тобой такое дело нечистое сотворить, изверги! Кто ж подсобил-то?

Мира от нежданного сочувствия еще больше расклеилась и слезы сами собой навернулись на глаза. Стало безмерно жалко себя. Вытерев их кулаком, девушка пожала плечами:

— Да кабы знать, кто, я б сама к нему направилась и морду начистила, а только от родителей мне в наследство досталась радость эта.

— Ох, ты ж горюшко горькое, беда неминучая! Ну да ты не кручинься, милка, покумекаю я, да справлю тебе совет какой-никакой. Есть у меня родственничек один... знатный колдун, да токмо гордый стал, как ума понабрался, к бабке родной почитай уже годик не заглядывал, все некогда ему, некогда... а когда времечко-то появится, дык меня уж на кладбище свезут.

Мира благодарно улыбнулась, не веря, что вот так запросто Матрена Патрикеевна может свести ее с колдуном, да еще, судя по ее словам, собственным внучком. Может и вправду поможет или хотя бы присоветует чего дельного? К кому обратиться, что вообще делать в такой ситуации, если сам не захочет или не сможет проклятие снять.

— Ты ить присаживайся, горюшко, я за минутку обернусь... — старушка засеменила ко входной двери.

— Я заплачу! — выкрикнула Мира ей вслед, но Матрена Патрикеевна только махнула рукой — мол, не говори ерунды, после чего вышла из лавки на улицу, плотно притворив дверь.

Куда она пошла — Мира не спросила; ни к чему лишнее любопытство проявлять, старушка оказалась не так проста, раз в родственниках близких колдуны у нее имелись. Ведьмочка присела на ветхого вида стул — ноги ее уже не держали. Осторожно поерзала, выясняя степень расшатанности, но стул на удивление крепко стоял на всех четырех ножках.

Ждать пришлось не минуту и не две, а полчаса. За это время девушка успела отсидеть пятую точку, сделать пять кругов по комнате с целью повышения своего образования и расширения кругозора в области трав и отваров, посмотреть в окно, побарабанить пальцами по прилавку, еще раз присесть на стул и застегнуть на ветровке пуговицы — в помещении было прохладно.

Наконец, входная дверь открылась, мелодично зазвенел колокольчик, и на пороге показалась Матрена Патрикеевна. Одна. Мира непонятно с чего расстроилась, словно старушка клялась и божилась привести ей колдуна прямо сейчас и таким образом раз и навсегда избавить от всех бед и треволнений. Вид у старушки был довольный как никогда.

— Ну вот и зеркало на чой-то сгодилось... — пробормотала она себе под нос, — а то пылится штуковина диковинная в сарае без дела... зятьком подаренная ужо почитай годков десять назад... Буде те, милка, колдун сердцем черственный... внучок мой родной, токмо не сегодняшним днем прибудет, а завтра ввечеру, грит, делов у него, окаянного, выше крыши... но быть обещался, глянуть, чего да как, тоже. Так что ты, милочка, приходи часиков в пять, а уж на месте и порешаем, как быть, да чего делать.

Мира вначале ушам не поверила, а как дошло, так на радостях обниматься полезла к знахарке. Та шутливо отбивалась и ворчала, что, мол, лезут всякие да обслюнявить так и норовят. Ведьмочка даже деньги пробовала совать, за что схлопотала по рукам — мол, ничего не надо. Мира звонко чмокнула старушку в морщинистую щеку, та пригляделась к ней поближе:

— Синяки-то твои как есть поисчезали, — заметила с удовлетворением. — Хоть и стара я стала, да рука верная, твердая осталася.

— Как есть, как есть, — подтвердила счастливая Мира, вновь приходя в прекрасное расположение духа.

Сейчас ей казались такими мелочами и завтрашний визит в участок, и объяснительная по поводу отсутствия на Шабаше. Все вдруг стало ничтожным, когда на кону оказалась ее жизнь.

Еще раз горячо поблагодарив знахарку, девушка вернулась домой. До вечера далеко — день был в самом разгаре, солнце стояло высоко, и погода наладилась. Мира клятвенно себе пообещала никуда из дома не выходить, дабы не провоцировать усиление проклятия — кто знает, что послужит катализатором и спустит воображаемый курок. Дома безопаснее.

Вместо прогулки ведьмочка решила заняться старыми коробками, запрятанными далеко и надежно — там хранились вещи, оставшиеся от родителей. Она редко в них заглядывала — сначала было слишком больно смотреть на знакомые вещи, потом стало не до того, а в последнее время воспоминания притупились настолько, что и желания не возникало их освежить. Только несколько фотографий, которые девушка в свое время вставила в рамочки, стояли на прикроватном столике в спальне. На них были запечатлены все трое — счастливая среднестатистическая семья. Кому она могла помешать? Кто не поскупился на такие расходы — а наложить серьезное проклятие стоит серьезных денег — дабы извести семью Новиковых на корню?