Когда падают звезды

Кто-то взялся за ручку с той стороны двери. Кто это мог быть, сомнений у Майи вопрос не вызывал. А вот то, что она сделала дальше... Девушка поступила как воришка, просто испуганный воришка, пытающийся скрыться от расплаты. Единственная оставшаяся в голове мысль, кричала о том, что нужно бежать, а так как бежать было некуда, то хотя бы спрятаться. Подхватив подол платья, Майя скользнула за стеллажи, в нишу, как казалось девушке, способную полностью скрыть ее от постороннего человека, даже если он решит пройти в центр комнаты, но главное — не к окну.

Потом она много раз корила себя за этот поступок, и не меньше благодарила небеса за свою же трусость. Поступи она по-другому, и как сложилась бы ее жизнь? Скольких минут отчаянья можно было избежать, и сколько мгновений счастья потерять?

* * *

*

— Друг, ты хотел со мной поговорить? — Дамиан поймал Дэррека в тот момент, когда он взялся за ручку двери ведущей в библиотеку. В последнее время эту комнату он предпочитал для работы и отдыха даже своему кабинету.

Герцог обернулся на звук голоса, встретился взглядом с размашисто шагающим к нему другом.

— Да, хотел, проходи... — он открыл дверь, пропуская вперед товарища. — Налить чего-то? — пока Дамиант устраивался в кресле, Дэррек прошел к столику с напитками.

— А у тебя богатый выбор? — он осмотрел комнату, не смог припомнить, чтобы бывал здесь раньше. Уютно, красиво, впрочем, как и во всем доме. Ничего особенного. Разве что красивейший глобус у окна.

— Ну не настолько богат... Для некоторых посетителей не находится достойного напитка, но думаю, тебя устроит ассортимент.

— Тогда давай.

Налив в стаканы янтарную жидкость, он подошел к Дамиану, вручил ношу и устроился на своем привычном месте — лицом к стеллажам, ближе ко входу.

— Что тебя гложет, друг мой? Неужели требуется моя помощь, или, возможно, поддержка моральная? Я весь внимания, к твоим услугам! — он картинно развел руки, призывая к откровению.

— Старый Винсент уже предлагал тебе место своего помощника? — Дэррек не любил получать такую информацию из третьих рук, а тут получилось именно так. Он был уверен в друге, но не собирался делать вид, что ничего не произошло.

Улыбка сошла с лица Дамиана, мужчина вмиг стал серьезным, поставил стакан на стол — такие разговоры не вяжутся с легкомысленным потягиванием чего покрепче.

— Нет. Официально нет. Но это пока, — тон серьезный, не в пример обычному.

— А почему я узнаю о такой возможности не от тебя, друг? — Дэррек сделал ударение на последнем слове, друг или не друг? — А от вездесущего Винсента младшего. Который этим еще и шантажировать меня пытается?

— Чего он хотел? — ответа на вопрос у него не было, может просто ждал официального обращения с предложением, может не был уверен, что такое поступит, а может на самом деле решил приберечь новость на всякий случай, никто ведь не знает, что принесет завтрашний день.

— Поручиться моим голосом, как и остальные участники выборов. Чего еще он мог хотеть? Я ведь не симпатичная девка, чтоб хотеть от меня лобзаний! — когда Дэррек ставил и свой стакан на стол, ему показалось, что он уловил какое-то движение на противоположной стороне комнаты. Наверное, солнечный зайчик, отблеск от стекла.

* * *

*

Если сначала у Майи еще возникали самоубийственные мысли выдать себя, сделать вид, что у нее упала сережка, закатилась за стеллаж, и она ее так разыскивала, то теперь, после услышанного, она понимала, что это невозможно. Она не просто подслушала, она подслушала то, что ее ушам не предназначалось ни при каких обстоятельствах. Ее отец тоже восседал в Палате, пару раз обронил замечание о том, что в следующем году предстоят выборы, что от них будет зависеть многое. Но Майя и подумать не могла, что все настолько повязано.

— И что ты ему сказал? — девушка опять затаила дыхание, боясь выдать себя малейшим шорохом.

— Ничего, послал подальше. Он пришел не в то время. Ты-то понимаешь, что подставляешь меня?

Дамиан опять не ответил. Конечно понимал, ведя какие-то, пусть даже и очень окольные разговоры с председателем палаты за спиной Дэррека, он ставил того перед выбором, поддержать друга, по сути, лишь потому что это его друг или сделать реально свой выбор.

— Поверь, как только он официально предложит, ты узнаешь об этом первый. Я-то прекрасно понимаю, что меня туда берут как не совсем желательный придаток к твоим голосам. Залог твоей поддержки, — он горько усмехнулся, такое осознавать было крайне грустно, а соглашаться, невзирая на это понимание, — унизительно.

— Неплохой залог. Метящий на место в созвездии государственных лидеров. Лично я бы сто раз подумал, стоит ли кровь, которую ты попьешь в правительстве, моей жалкой поддержки.

— Дэррек, тридцать, у тебя минимум тридцать голосов, ты шутишь? — хоть осадок от понимания своей мелочности остался, комплимент друга достиг цели. Дамиан в сотый раз поверил в свои силы. — Кроме того, если все сложится хорошо, к осеннему собранию получим еще пару голосов. Может Дивьера? — мужчина усмехнулся.

Как Майя ни пыталась не дышать, не двигаться, не шевелиться, услышав свою фамилию, она дернулась. Нет, теперь-то лучше прямо тут повеситься на поясе от платья, чем выйти пред ясны очи беседующих.

Уловив это движение, Дэррек хмыкнул. О нет, ему не показалось, это был не солнечный зайчик, это мышка, мышка, облаченная в бабочек. Он прекрасно запомнил этот узор. Когда Майя утром вплыла в столовую, он даже потерял на мгновение дар речи. А теперь подол платья отчетливо выглядывал из-за дальней полки. Сколько еще раз ему суждено застать ее за слежкой? Что за удача у этой бедолаги?

— А что Дивьер? — Дэррек продолжал изучать выглядывающий из-за угла лоскуток ткани.

— Не притворяйся! Бедняжка Соня смотрит на тебя такими глазами, что я иногда сомневаюсь, влюблена ли она в тебя или ты — ее религиозный культ.

Дэррек усмехнулся, ну что ж, похоже, добыча сама добровольно лезет в капкан.

— Пока что по мне рано отправлять службу, но когда придет пора — я не против, чтобы грехи мне отпустил такой ангел, как Соня.

— Не заговаривай мне зубы! Когда ждать свадьбы? Не думал, что тебя сможет задеть она. Признаюсь, ставил на Розу, а вот как оно получилось...

— Не разбрасывался бы ты ставками. Я не собираюсь на ней жениться.

Обухом по голове, это как? Майя бы сказала, что это когда глохнешь на мгновение, а сердце стучит даже в ушах.

— Почему? — вопрос прозвучал так, будто этого варианта Дамиан не рассматривал в принципе.

— Меня не интересует женитьба.

— Но ведь она-то тебя интересует! — Дэрреку так и хотелось сказать "такой взрослый мальчик, а ничего не понимаешь", но, с другой стороны, благодаря наивным вопросам Дамиана, еще один зритель, а скорее даже слушатель, уж точно поймет, о чем идет речь.

— Неужели ты думаешь, что я женюсь на всех, кто меня интересует? Спроси у Розы.

И опять пыльный мешок опустился на темя Майи. После этого она оглохла уже действительно и, казалось, окончательно. Насколько это низко. Насколько мерзко. Майя не знала, сколько прошло минут или часов, сколько еще они сидели в креслах, ведя беседы о чем угодно. У нее в голове крутилась одна мысль: что делать?

Он играется чувствами наивной Сони, элементарно забавляясь. Растопчет и не заметит. А кто потом сможет собрать разбившееся сердце?

* * *

*

Вынырнув из вихря крутившихся в голове мыслей, Майя поняла, что комната опять пуста, не слышно ни единого шороха, медленно на ватных ногах девушка вышла из укрытия, еле добрела до ближайшего кресла. Теперь создавалось впечатление, что солнце светит, издеваясь, слишком ярко, слишком вызывающе. Тоже забавляется над людьми.

Что делать? Срочно собирать вещи и силком тянуть Соню из этой западни? А дома, а что дома? Как объясняться? С Соней, с мамой? Она подслушала разговор, не предназначений для ее ушей, может она все неправильно поняла? О Ях, а как же это можно неправильно понять?

Рассказать все Соне? Нет, она не поверит. Не поверила в историю с поцелуем, не поверит и сейчас. А даже если и рассказывать, то что? Он и мысли не имеет на тебе жениться? Откуда я знаю? Подслушала. И кому поверят: благородному рыцарю или сующей нос не в свои дела сестре?

Может сказать Витору? Да, это выход, он поверит, ведь Майя и о нем услышала многое, чего не могла бы узнать откуда-то извне. Но нет... Витор решит, что она все-таки шпионит в пользу герцога. Ведь раз уже подумал так, а теперь что мешает повториться недоверию?

Что же за безысходность такая?! Майя скользила взглядом по окружающим ее предметам, будто надеясь найти подсказку в них, раз сама найти решение не способна. Нужно срочно найти Соню. И если рассказать ей пока что ничего нельзя, то хотя бы быть всегда рядом Майя была обязана.

* * *

*

Ну что ж, сколько времени нужно, чтобы она прошла стадию шока, отвержения, подбора возможных вариантов решения проблемы, и, наконец-то, не найдя лучшего выхода, пришла к нему с разбирательствами? День? Может неделя? Нет, все зависит от того, подтвердит ли он опасения, или нет. Дэрреку надоело ждать, ходить вокруг да около. Особенно после вчерашней новости. Пора было сворачивать балаган.

— Так что? Боитесь?

— Нисколько. Как договорились — в восемь в беседке.

— Вот и отлично, — Дэррек коснулся своим бокалом бокала собеседницы, закрепляя договоренность звоном хрусталя. — Я буду ждать вас.

Сверлящий его затылок взгляд был практически осязаем, если бы Майя могла, она, наверное, убила бы силой мысли. Развернувшись, Дэррек убедился в этом. Сколько ненависти... Во время войны не часто встретишь такую уверенность в глазах воина, а тут девчонка, а кажется, готова сражаться зубами, ногтями. Прошла мимо, прямиком к сестре. И эти бабочки... Вот сейчас они наверное спикировали бы на него, имей хозяйка возможность дать им такой приказ.

— О чем вы говорили с герцогом? — Соня удивилась поведению сестры, обычно покладистая, сейчас она преисполнялась решимости.

— Ни о чем особенном, а что? — Соня попыталась высвободить руку из плена сестриных пальцев, но это оказалось не так просто. К счастью, никто не обращал внимание на это странное поведение.

— Чего он хотел? — Майя отчеканила каждое слово отдельно, не допуская возможности увернуться от ответа.

— Майя, — Соня же была крайне удивлена, не ожидала такой реакции от сестры. — Что стряслось? Ты меня пугаешь. Герцог спросил, интересуюсь ли я астрономией, ты ведь знаешь, сегодня как раз первый день звездопада, можно будет понаблюдать, в одной из беседок есть телескоп. Да отпусти же ты руку, мне больно! — просьбу Соня прошипела, потому что сестра и вправду сдавила ее слишком сильно, наверняка останется синяк. — Что с тобой такое? Весь обед ведешь себя странно.

— Прости. — Майя отпустила руку сестры. — И что, ты пойдешь? — только бы сказала нет, только бы посмеялась над глупой затеей.

— Конечно же, да! Ведь это так интересно! — услышав ответ, Майя чуть не застонала в голос.

— А как же кекс? Когда мы задуем свечки на моем торте?

— Маюшка, не глупи, ужин в шесть, и у нас будет целый час на твой торт, а потом я пойду, может и ты с нами?

— Да! — Майя снова схватила сестру за руку. Значит, так тому и быть! Она будет следовать за сестрой настоящим хвостом. С раннего утра и до позднего вечера, а если нужно — и ночью. О Ях, но ведь это невозможно, не сегодня — так завтра, не завтра — так послезавтра. Отсрочка не значит победа.

— Ты устала, Маюшка, давай я провожу тебя в комнату, ты отдохнешь. Мне кажется, ты переволновалась, неужели этот несносный Витор опять что-то вытворил? — теперь уже младшая сестра взяла старшую под локоть. Та была растеряна, блуждала взглядом по помещению. Майя пыталась найти выход, хоть какой-то выход, а со стороны это должно было выглядело как элементарный приступ паники.

* * *

*

— Я просила передать герцогу, что тебе тоже стало интересно посмотреть на звездопад, потому что ты к нам присоединишься. Что же ты никак не успокоишься? — Майя мерила шагами комнату сестры, причем сначала ходила кругами, потом вдоль стены, потом — от камина до кровати и наоборот. Если бы она причитала при этом, смахивало бы на дьявольские ритуал.

Вот уже битый час Соня наблюдала за этим марафоном. В один момент у нее даже разболелась голова. Поняв, что сестра не станет внимать ее совету, а объяснить, что с ней происходит, попросту не может, Соня решила занять выжидательную позицию. Так делал их папа, когда у мамы выдавался плохой день. Внимательно слушал, со всем соглашался, пытался не вмешиваться, чтобы не нарваться на лишний скандал. А скандалы были. Точнее мамины попытки и папино стальное терпение, которое только подживляло огонь гнева. К счастью, такие дни выпадали не так часто, а после того, как ураган утихал, за ним следовал полный штиль, ради которого можно было и перетерпеть. Соня подумала, что видимо и у Майи настал этот самый сложный день.

Девушка закалывала выбившиеся локоны шпильками, излучая спокойствие, и лишь боковым зрением следила за мельтешащей в зеркале сестрой.

В дверь постучали. Даже если бы Соня тренировалась в свое время в упражнении со шпагой или занималась бегом, ей не удалось бы опередить сестру.

Майя распахнула дверь так, что стоящего в проеме дворецкого чуть не снесло потоком воздуха. На его обычно бесстрастном лице читался испуг. Старичок, видимо, даже забыл, зачем пришел. Лишь через несколько секунд опустил глаза на поднос, который держал в руках, взял с него конверт — отдал Майе.

Не письмо. Маленький конвертик, в таких обычно передаются поручения, назначаются встречи или тайные свидания.

Соня за это время успела подойти к двери, но вот на ее протянутую руку сестра не отреагировала никак. Младшая Дивьер была практически возмущена, это ведь ее комната, а значит и записка предназначается ей. Вот только сказать этого девушка не успела, Майя открыла послание.

Соне осталось только наблюдать за реакцией, чтобы по ней определить, чего же ждать. Глаза Майи жадно забегали по строчкам. Видимо, девушка была слишком взволнована, так как перечитывала одно и то же несколько раз. А потом, подняв взгляд, Майя не нашла в себе сил сказать ни слова, Соне даже показалось, что она готова заплакать. Но так ли это, узнать не удалось. Майя отбросила записку, и больше не сказав ни слова, вылетела в дверь.

— Черти что! — Соня проводила взглядом сошедшую с ума сестру, потерла ушибленное плечо (проносясь мимо, Майя больно задела ее, но даже не остановилась), подняла конверт, оставшийся на полпути от входа к кровати, а потом и само письмо, лежащее чуть дальше, села в кресло:

"Не стоит ставить под угрозу хрупкое здоровье сестры, которая и без того часто подвергается простудным заболеваниям, сегодня ночь будет прохладной, для нее звездопады повторятся и когда потеплеет".

Все ясно. Она обиделась. Причем, похоже на Соню. Она ведь не отменила эту затею, даже помня, о том, что сегодня День рождения Майи. Нет, конечно, она никуда не пойдет. Герцог поймет, и для нее тоже звездопады повторятся. Вот только куда понеслась эта сумасшедшая? Как найти ее, чтобы сказать, что сегодняшний вечер только их?