Капкан времени-2. Звенья прошлого

Пока я размышляла о нашем прощании с Беном, господин в красном осмелился приблизиться к нам и остановиться на расстоянии нескольких метров. Ам'мел поддался вперед, и я, заметив выступающие когти из его рук, быстро схватила демона за запястье. Не хватало еще стычки с одним из самых уважаемых стариков.

Шуршание за спиной привлекло мое внимание. Лэм вышел вперед, ровно держа спину и высоко подняв голову. Я и не думала, что он все еще способен подать себя в нужном свете. Лэм обогнул троицу в моем лице и еще двух парней, один из которых рвался в бой, а другой витал где-то в облаках, и остановился напротив Красного, держа дистанцию. Красный, как я его прозвала благодаря фраку вызывающего цвета, коротко кивнул и прижал кулак к сердцу. Лэм повторил это движение, но с места не сдвинулся. Наверное, это у них приветствие такое странное — мне не понять.

Красный сделал один крохотный шаг, не отрывая руку от груди. Лэм скопировал его, как зеркальное отражение, и теперь Красный и Лэм, представители двух миров, стояли друг напротив друга, не моргая глядя прямо в глаза. Когда прошло около минуты, а ни один из стариков так и не шелохнулся, я шепотом спросила Бена:

— Долго они еще будут нам глаза мозолить?

Бен вышел из оцепенения и повернулся ко мне.

— Мне кажется, нам пора сматываться.

От толпы не укрылся наш разговор. Я поймала на себе несколько настороженных взглядов из первых рядов. Кто знает, что хранят эти туземцы в рукавах? Я, вот, колы прятала, так что всего можно было ожидать.

— Солидарна с тобой,— ответила я. Дух старины глубокой навеял мне тягу к литературным словечкам.— Только как мы это сделаем?

— Tace!— громыхнул Красный. Глас разнесся по поляне, окутывая каждый уголок, забираясь в каждую щелку. Повисла тишина. Мы переглянулись с Беном. Я еще хранила остатки знания латыни, да и если бы не изучала этот язык вовсе, догадалась бы о значении. Старик призывал к молчанию. А точнее не призывал, он приказывал! Честно, этот Красный мне уже не нравился.

— Quomodo audes loqui populo tuo per salutationem? *(с лат. Как смеют твои люди разговаривать во время моего приветствия? — перевод может быть неточным, прим. автора.)— Красный держался спокойно, но тон его перебирал октавы и срывался на визг.

— Что он сказал?— прошипела я Бену на ухо, все еще удерживая Ам'мела, который норовил вырваться и вцепиться Красному в горло. Демоны иногда теряют контроль над собой, и тогда их сущность прорывается наружу. На Ам'мела могло повлиять перемещение или недостаток энергии в жилах.

Бен наклонился к моему уху, и меня невольно обдало жаром от его дыхания, скользящего по шее.

— Он спросил, как мы смеем разговаривать в его присутствии,— перевел Бен. Ухты, он еще помнит школьные уроки. Что ж, общение с местными чурбанами облегчит нам задачу.

— Раз он просил не разговаривать, может, мы и не должны тогда разговаривать?— предположила я, на что Бен пожал плечами.

— TACE!— вопль проник в каждый уголок сознания, заставив тело покрыться мелкими мурашками. Красный зыркнул на меня и не отрывался до тех пор, пока я пристыжено не опустила глаза, как провинившаяся ученица, разлившая воду на классный журнал.

— Haec non populus meus, Domine,— Лэм перешел на язык Красного. Откуда старик знал латынь? Я вопросительно глянула на Бена, но он вслушивался в слова и больше не рисковал пояснять мне речи Красного.— Profuit puella ueniat. Mox amicis relinquunt.**(с лат. Это не мои люди, Лорд. Девушка помогла переместиться сюда. Они скоро уйдут.)

— Magica interdico!— провозгласил Красный, демонстративно подняв вверх руку.— Saga occidere!

Сердце тревожно сжалось. Не требовался перевод, чтобы понять, что Красный не намерен видеть нас в своем мире. Я запрещаю магию. Убить ведьм. Вот, что он сказал.

Фрак заколыхался за спиной, когда Красный развернулся и направился в противоположную сторону, откуда пришел, назад в толпу.

— Sino, Domine!

* * *

(с лат. Позвольте, Лорд!)— прокричал ему вслед Лэм, но Красный не обернулся.

— Похоже, теперь точно пора линять отсюда,— пробурчала я так, чтобы парни меня услышали. Я резко дернула Ам'мела за рукав,— пошли!

В подтверждение правильности моих слов до нас донесся приказ Красного, прежде чем он скрылся из виду.

— Carcere! Cras urit.

Не дожидаясь команды, Бен схватил Лэма за морщинистую руку, притянув к себе. Глаза старика расширились от страха, когда Бен послал мощную волну в него. Иллюзия сделала Лэма невидимым, стирая последние очертания тела и растворяя цвета в воздухе.

— Молчи, если хочешь жить,— рявкнул Бен, чего я раньше никогда за ним не наблюдала. Затем парень грубо оттолкнул Лэма под деревья, скрывая старика в гуще травы. Из толпы вырвалось несколько мужчин в черных фраках с охотничьим ружьем в руках. Ребятки быстро развиваются.

Каждый сам за себя. Не дожидаясь, пока в меня всадят в пулю, я сорвалась с места и кинулась в лес. Кочки то и дело попадались на пути, и я только и успевала, что перепрыгивать через них и увиливать от хлещущих по лицу веток. Царапины и синяки на коже гарантированы, но они не сравнятся с желанием жить. Ам'мел и Бен следовали точно попятам, не отставая ни на секунду. А я просто бежала и бежала сломя голову, не осознавая куда. Это было и не особо важно, главное — выбраться из леса на автомобильную дорогу. Или на проселочную, какую угодно! Оттолкнувшись от соседнего дерева рукой, я перемахнула через особо высокий холмик и, приземлившись мягко на траву, побежала дальше. К слову, демоны устают, только когда теряют много энергии. Чтобы потерять способность бежать, мне надо было преодолеть расстояние в сотни миль. Был и второй вариант — принужденная потеря энергии, когда ночные охотницы или ведьмы высасывают твои силы, чтобы убить. Тогда, да, счет сравняется. Но я успею добраться до конца леса, а прислужники Красного уже выдохнутся.

Ам'мелу тоже не составлял труда долгий бег. Но насчет Бена я беспокоилась. Он хоть и спортсмен, когда-то был, еще в школе был звездой баскетбола, но не профессиональный бегун, а это значит, скоро нам волей-неволей придется остановиться.

— Ты как?— спросила я на ходу у Бена, мчавшегося бок о бок со мной. Колдун увернулся от низко склонившейся ветки и ответил:

— Нормально.

Все ясно. Бен уже пыхтит. Плохо дело.

— Ам'мел!— позвала я демона, забежавшего вперед. Ам'мел притормозил и позволил себя догнать.— Нам нужно спрятаться, срочно.

Острый слух улавливал далекие крики в зарослях и шум приближающихся врагов. Лесу не было предела.

— Давайте свернем,— я неопределенно махнула рукой в сторону, и мальчики послушно сменили курс. Впереди показался просвет. Слава Богу, дальше будет светлая территория! Или даже дорога! Ох, не могу об этом думать, не могу возлагать ложные надежды. Но там точно был конец, мы выберемся из чащи!

Корни деревьев заплетались под ногами. Оставалось рукой подать до окраины леса. Бен уже тяжело дышал, но не подавал виду.

— Еще немного,— подбодрила я. Ам'мел уже выбежал из леса, и свет заиграл в его темных волосах. Демон резко замер, не отрываясь от пустоты.

— Что случилось?— я подбежала к Ам'мелу сзади и остановилась около него, потрясенная пейзажем. Скатываясь по обрыву, камни летели вниз и терялись в зияющей дыре. Бен шумно переводил дыхание поодаль. Только этого не хватало! Просвет просветом, но откуда в лесу обрывы?

— Прыгаем?— спросил Ам'мел, и я не поняла, шутит ли он или говорит всерьез.

— Ты первый.

Расстояние до земли на противоположной стороне обрыва превышало десяток метров. Впервые я пожалела, что Ам'мел не вампир — смог бы нас перебросить.

— Что будем делать?— я повертелась по сторонам в поиске подходящего варианта для очередного полета в воздухе. Топот приближался.

Прежде, чем я успела придумать запасной план, Бен вскинул руки и повторил трюк с Лэмом. Я посмотрела направо. Просто невероятно, Ам'мел исчез!

— Ты можешь наложить заклятие на себя?— спросила я Бена, подходя ближе к нему. Вроде бы человеческому глазу моя оболочка теперь недоступна, но лично я не чувствовала вообще никаких изменений.

— Попробую,— прохрипел Бен,— но не уверен, что на это энергии хватит.

Я бы с удовольствием предложила ему похлебать своей, если бы он был полумертвым существом, а я была бы красоткой-ведьмой. Красотка осталась, а ведьма где?

Бен растопырил пальцы и провел ладонью по лицу, опуская руку вдоль тела. Изображение замерцало, и вскоре Бен превратился в хамелеона, полностью сливаясь с пейзажем.

Я увидела их быстрее, чем услышала возбужденные возгласы. "No! No!",— кричали преследователи, озираясь по сторонам. На крохотный участок земли, освещенный солнцем, выбежал мужчина. Шляпа его сбилась набок, лохматые кудри волос обрамляли немолодое лицо, мокрое от пота. Держа ружье крепко в руке, он обогнул обрыв, пройдя всего в нескольких дюймах от меня, прижавшейся спиной к дереву. Задержав дыхание, я проследила, пока он уйдет, и поспешила убраться вглубь леса, подальше от бездны. Ам'мел и Бен уже успели скрыться, а если и нет, я все равно не видела их. Пробираясь боком мимо кустарников, я облюбовала тесное местечко за шиповником и присела за ним.

Предательский хруст вырвался из-под сапога и, казалось, оглушил всю округу. От страха, я поддалась инстинктам и перевоплотилась в карлика. Большая ошибка. Огромная. Ошибка, которая стоила мне свободы. И не потому, что графы, или как их там, услышали хруст. Перевоплощение — один из самых сложных процессов, затрачивающий львиную долю энергии. Даже если бы меня поймали, я смогла бы драться и по силе превосходила бы обычных смертных мужиков. Вместо этого я непроизвольно вырыла себе яму. Человек во фраке обернулся на шум и, точно прицелившись, нажал на курок. У охотников развитый дар. Они выпускают пулю в воздух, ориентируясь только на звук. Похвально. Люди, привыкшие каждые выходные выезжать за город с ружьем наперевес, наверняка научились пристреливать добычу слету. Холодное серебро впилось в плечо, проникая глубже под кожу, пуля пробивала себе дорогу через мясо к костям. Но не мне описывать подробности. От болевого шока я потеряла сознание. Черт побери!

Глава 16

Я не слышала трелей птиц. Мне были чужды их многоголосые переклички. Глупость. Простой набор звуков. Как люди могут находить в однообразном кряканье дух природы, восхищаться им? Те, кто смекнули, чем дело стало, берут в руки диктофон и записывают "шум природы", как это называют, делят на категории, а потом тиражируют и продают наивным любителям прекрасного.

Я не видела моря. Что такого зачаровывающего в море? Море — это вода. Вода — водород и кислород, химические элементы. Как может океанский бриз вызывать восторги? Как может бирюза радовать глаз? Это же просто материальные ценности. Не духовные, нет, материальные. И раз вы спорите со мной, то вы уже в этом сомневаетесь. Человек, уверенный в своей правоте, не будет спорить. Он выслушает и промолчит.

Знаете, когда всю свою жизнь вы проводите во мраке, в тени счастливых людей, неся за плечами груз воспоминаний, вы по-другому смотрите на мир. В последний раз я видела солнце на поляне, в тот день, когда скрижаль исчезла. Половину своего существования я провела в темноте, ведя ночной образ жизни. И не по своей воле. Ха! Куда уж там? Как будто я бы сделала себе такой подарок. Судьба наградила меня за все хорошее. Кто я теперь? Нас называют демонами. В разных мифологиях это слово имеет разное значение. Демон — это дух, который вселяется в тела и полностью их себе подчиняет. Демон — это черт, вылезший из ада, чтобы сеять зло на Земле. Демон — это один из образов Люцифера, который он принимает, чтобы сойти с трона и осмотреться по сторонам.

Я скажу вам, кто такой демон. Это состояние. Это та оболочка, которую мы принимает после превращения. Демон — это человек, душа которого постепенно превращается в пыль и оседает на дно камнем в почках. Демон — это монстр. Без пощады. Без сожалении. Те смерти, что мы несем, остаются только на нашей совести. А что с ней? С совестью-то? Ее нет! Она следует примеру души, сжимает кулачки и безвольно падает навзничь. И весь этот мучительный путь с момента превращения до полного заледенения чувств демон проходит в забвении, не осознает, что с ним становится, что он теряет. Он больше не человек. Да, выглядит так же, но камень на месте сердца никогда не забьется чаще. Сердце — автомат для поддержания жизни, для перегонки остатков крови. Роботы. Машины. А единственная цель — заполучить чужую энергию. И только после подпитки взор начинает проясняться. Таинственный огонек прошлой жизни разгорается в ослепительную звезду. Но он не вечен. Огонек меркнет. Нет, я не наркоманка, хоть мои размышления и похожи на вызванные дозой бредни. Не пробовала и не собираюсь. Да если бы и хотела, теперь от наркотиков не будет никакого эффекта.

Я каждый день встречала рассвет. Вы видели рассвет? Я не обращаю на него внимания. Рассвет — верный знак того, что пора спать. Я выключаю свет, задергиваю шторы и ложусь в кровать, накрываясь одеялом. Когда звонит будильник, солнце уже клонится к горизонту. А мне все так же по барабану. Я встаю, готовлю себе "завтрак", отсылаю написанную прошлой ночью статью в редакцию, чтобы заработать гроши, выхожу на улицу и дышу вечерним воздухом. Да, ночь — моя стихия. Прохожу по темным улицам, освещенным редкими фонарями, захожу в бар, цепляю себе мужика, которого не жалко, а дальше по плану. Обычно мои жертвы даже не помнят, что с ними случилось. Конечно, я ведь не ошибаюсь и выбираю либо пьяных в стельку, либо ловеласов, для которых каждая новая девчонка как две капли воды похожа на предыдущую.

Попробуйте хотя бы неделю прожить, не греясь под лучами солнца. Сможете? И при этом не войте, как это тяжело. Когда проживете во тьме месяц, привыкните к ней. Уверяю, вы подружитесь. Ночь не так плоха по своей натуре, особенно если все, кто в ней прячутся, ничего не могут с тобой сделать. Мало того, они твои приятели, сообщники. Вампиры охотятся в другом районе, поэтому демоны обычно с ними не сталкиваются. Я и сама редко имела с кровососущими общее дело.

И вот теперь подумайте, как я после всего того, через что прошла, могу ценить такие мелочи, как звуки природы? Копайте глубже, мне неважно ничего, что не связано непосредственно с моей жизнью. Она не насыщена событиями. Нет. Она просто другая, и ее надо прочувствовать, прежде чем осуждать.

Я открыла глаза. Тьма. Ничего удивительного. Я просыпалась во тьме, каждый раз упираясь взглядом в потолок. Но это была не моя тьма. Она была чужой даже для такого циничного существа, как я.

Ухо уловило шуршание в нескольких шагах от меня. Я все еще не пришла в себя. Точнее я слышала, видела, но не осознавала.

— Как ты?— прошелестели слова в голове, и я повернула голову в сторону, откуда они доносились. Щека коснулась холодной поверхности пола, наспех залитого бетоном. Воспоминания хороводом пронеслись мимо, оставляя за собой долгий след размышлений.

— Хуже некуда,— ответила я, фокусируя взгляд на человеке. Бен опустился на колени передо мной и с тревогой заглянул в глаза. Что он там мог увидеть? Безграничную пустоту, ничего более. Я и сама себя ужасалась. Все время после превращения я старалась сохранить в себе те остатки прежней девочки, что еще недавно упивалась книжонками о любви, а в свободное время махала направо и налево колом, ловко пронзая им демонов.