Обрести крылья. Становление.

— Видимо, нет, — медленно покачал головой тот, — и мне это весьма не нравится! Кто знал об этом?

— На Совете кроме драконов присутствовали я и Раян, он тоже кое-что сообщил о Ринавейл. Но Раян встречался с принцем и ректором и рассказывал им о Совете!

— Возможно, он не счел эту деталь важной, — примирительно сказал Кэл, — в конце концов он не дипломат и не шпион, а боевой маг!

— Раян наш друг, но я не уверен, что его нельзя назвать шпионом, — подбирая слова, проговорил Рейн, — мне кажется, он занимается добычей разных сведений для ректора... Хотя насчет тари эр Шатэрран он действительно мог умолчать без всякой задней мысли, тем более, если она исчезла! И что, ее не нашли?

— Насколько я знаю — нет, во всяком случае, так было летом, — покачала головой я.

— Странно, как можно было не найти драконицу... У них специфические ауры... — протянул Кэл.

— Возможно, она уже мертва, — холодно отрезала я и спросила, обернувшись к Рейну, — а расскажи-ка мне, друг мой, каковы подлинные отношения между троном и Академией? Похоже, мы со всего размаху вляпались в большую политику, и мне надоело брести в тумане!

— Ну ты и сказанула — вляпались, — проворчал Рейн, — как будто во что-то...

— Дурно пахнущее? — иронично подняла бровь я, — а тебе не кажется, что это весьма точно характеризует нашу ситуацию? Подумайте сами: я располагаю важными для короны сведениями, Таэршатт скорее всего знают о звезде, и я не могу решить, что страшнее: что о ней знает Каэхнор, который может захотеть использовать нас в качестве восстановления своего положения, или что об этом узнают Шатэрран! Вы понимаете, какой мы желанный приз и как пока слабы?

— Но мы же не будем служить... да тому же Каэхнору! — возмутился Рейн.

— У всех есть слабые места, — покачал головой Кэл, — а у драконов большой опыт заставлять других делать что угодно. Лин права, Рейн, мы желанная добыча. Осталось только заинтересовать своими персонами эльфов, и считайте, что открыт сезон охоты на звезду! Так что нам надо знать, на кого мы можем рассчитывать! Так как насчет ее вопроса?

Рейн вздохнул и вцепился себе в волосы:

— Да не знаю я! На виду все замечательно, а как на самом деле... Может, отец знает? И кстати, насчет эльфов, — он явно смутился, голос его становился тише с каждым произнесенным словом, — думаю, они уже знают о звезде... Наш бывший сокурсник Артарион Дэйранэ из Тайной службы Эллориэсэля...

— Да что у вас тут творится?! — не выдержал Кэл, — интриги, тайны...

— Тайны есть у всех, — тихо произнесла я, отвернувшись.

— Лин, — неожиданно мягко произнес Рейн, — какие бы тайны ты не хранила, я уверен, что ты не сделаешь ничего дурного никому из нас, а это все, что меня по-настоящему волнует! Ну и в то, что ты желаешь дурного Каэрии, я тоже не верю, так что держи свои тайны при себе. А относительно всего остального...

Прервавшись, он о чем-то задумался, а затем кивнул своим мыслям:

— Поехали ко мне домой! Отцу надо узнать о том, что рассказала Лин, и вы правы — нам надо узнать ответы на наши вопросы!

— Хорошо, — кивнула я, — Кэл?

— Ты можешь ехать и без меня, если хочешь, — мягко ответил он.

— Могу, но не хочу! — твердо заявила я, заставив его улыбнуться.

— А как мы поедем? — резонно спросил Кэл.

— Недалеко есть конюшни, идем, — подхватился Рейн.

Через полчаса мы въезжали в ворота Верхнего города: стражники низко поклонились, едва завидев родовой перстень Рейна. Он предложил нам пришпорить лошадей, что мы и сделали. Так что еще через десять минут мы натянули поводья во дворе роскошного особняка из золотистого камня, похожего на тот, из которого были сложены здания Академии. Спешившись и вручив поводья лошадей спешно подбежавшим слугам, мы с Кэлом последовали за Рейном, который вдруг весело улыбнулся:

— Вот я и заманил тебя к нам, Лин! А то мама мне уже много раз повторяла: почему ты Лин не пригласишь? Я ей, конечно, объяснял, что ты просто страшно занята, но...

— Я с удовольствием встречусь с тари Лариной, но сначала нам нужно поговорить с твоим отцом, — покачала головой я.

Мы поднялись по невысокой парадной лестнице и вошли в двери, предупредительно распахнутые перед нами слугой. Войдя, мы оказались в просторном помещении, чем-то напомнившим мне холл оперного театра: мрамор, зеркала и широкая лестница, ведущая на второй этаж.

— Идем, — нетерпеливо поторопил нас друг, стремительным шагом направляясь к лестнице.

Поднявшись, мы подошли к одной из дверей, но только Рейн хотел ее толкнуть, как вышедший ему навстречу слуга склонился в поклоне.

— Крен, отец дома? — спросил Рейн.

— Да, тар Рейнвар, он в своем кабинете, но велел всем говорить, что занят.

Рейн нахмурился, потом махнул рукой:

— Все равно идем! У него кто-то есть?

— Нет, тар, прикажете доложить о вас и ваших гостях?

— Не нужно, мы войдем без доклада, — покачал тот головой.

Слуга поклонился и открыл дверь, пропуская нас. Войдя, мы оказались в большой комнате с роскошными деревянными панелями изумительной работы. Комната была поделена на зоны: более уютная недалеко от двери — камин, сейчас не разожженный, с несколькими креслами перед ним, столиком с какими-то графинами и стаканами, и "деловая" — роскошное бюро из красного дерева, шкафы, полные книг, полки со свитками. За столом изучал какие-то бумаги отец Рейна, который, не отрываясь от них, недовольно проворчал:

— Ну кто еще?! Я же велел меня не беспокоить!

— Это я, отец, — ответил Рейн, заставив того отложить бумаги и тревожно нахмуриться, поднимаясь нам навстречу:

— Сынок, что ты здесь делаешь? Ты же уехал в Академию! О, какие гости, — обратил он внимание на меня, — неужели очаровательная нари Алиэн наконец почтила наше скромное жилище своим присутствием? А вы, я так понимаю, тар Кэлларион? Рейн о вас много рассказывал!

— Тар Виран, — склонила голову я, — прошу прощения, что мы оторвали вас от дел, но у меня есть информация, которая может быть вам небезынтересна.

— И у нас есть к тебе ряд вопросов, — подхватил Рейн, — где мы можем поговорить?

Канцлер выслушал меня и сына с заинтересованным лицом, а затем кивнул на кресла:

— Садитесь, прошу вас.

Мы разместились, тар Виран вдруг прищурился и позвонил в колокольчик. Поманил вошедшего слугу и что-то тихо прошептал ему на ухо. Затем вальяжно откинулся на спинку кресла, подождал, пока закроется дверь, и произнес:

— Нари Алиэн, я вас внимательно слушаю!

Впрочем, весь его чинный вид слетел, стоило мне начать говорить. Он чуть наклонился вперед и вперил в меня немигающий взгляд, словно впитывая каждое мое слово. Когда я закончила, он сжал кулаки:

— Проклятье, как жаль, что мы не знали этого ранее! Нари Алиэн, — он вдруг пристально вгляделся в мое лицо, — и как это все вяжется с последними известиями? Мне интересно ваше личное мнение!

Вздохнув, я рассказала ему об идее с подменой. Выслушав меня, канцлер чуть рассеяно покивал, а потом спросил:

— Нари Алиэн, откуда в вас это? Такое впечатление, что интриги для вас привычны, как дыхание! Я понимаю, почему такая мысль пришла в голову мне, прожженному интригану и политику, но откуда это в столь юной девушке? Вы не переодетая принцесса часом?

Слава Богам, последние слова он произнес с легкой насмешкой, показывая, что шутит — иначе, боюсь, у меня возникла бы паника. А так я просто улыбнулась ему уголками губ:

— Я много читаю, тар Виран. В том числе и о политике.

— Что ж, книги могут многое дать, хоть и не заменяют опыта. Хотя, судя по вашим рассуждениям, иногда и без последнего можно великолепно обойтись! Примите мою искреннюю благодарность, и я обещаю, что буду держать вас в курсе относительно этой ситуации. Если вам это конечно надо... — чуть приподнятая бровь провоцировала на ответ.

Переглянувшись, мы помолчали, а затем Рейн негромко пояснил наши опасения относительно всевозможных претендентов на силу звезды, на что его отец, помявшись, сообщил нам кое-что. Как оказалось, Тирриан давно предполагал, что такое возможно, так что каждый раз, когда хоть один из нас покидал Академию, за ним негласно следовала охрана.

Мы переглянулись, умный ход! Действительно, в Академии достать нас было нереально, а после ритуала наша сила значительно увеличится, так что проще всего к чему-то нас принудить было именно похитив одного из нас и шантажируя остальных. М-да, после ритуала придется учиться пользоваться силой в ускоренном темпе, не сидеть же нам постоянно взаперти!

— Передайте нашу искреннюю признательность принцу, — негромко сказала я, на что канцлер кивнул.

— Тар Виран, могу я спросить кое-что? — задумчиво проговорил Кэл.

— Конечно, тар Кэлларион, слушаю вас, — заинтересованно взглянул на него канцлер.

— Что известно о том, как у Шатэрран получилось провернуть все это? Я кое-что знаю о Таэршатт, они надменны сверх меры и считают себя лучше всех, даже прочих драконов, так что добровольно пойти на подчиненное положение Шатэрран... Да и нынешний глава клана никогда не пользовался симпатией ни у воинов, ни у советников клана! Вам не кажется странным такой заговор?

В глазах канцлера появилось уважение:

— М-да, ну и группа у вас подбирается! Тар Кэлларион, ваши вопросы хороши, если бы мы еще знали на них ответы! Заговор безусловно странен, и мы просто не понимаем, как он мог удасться! Единственная идея — о воздействии на разум Таэршатт со стороны Шатэрран... Она бы объяснила все, но разве это возможно? Воздействие в таком объеме?

— Нереально, — покачал головой Кэл, — пожалуй, кратковременное влияние такой мощи теоретически возможно, но долговременное, направленное на сохранение тайны... Нет, слишком много магов Духа для этого надо, больше, чем их вообще живет в Аллирэне! Хотя... Нет, это тоже невозможно!

— О чем вы? — тар Виран сдвинул брови.

— Видите ли, тар канцлер... Я изучил все, что написано о звездах, и знаю точно, что будь все лучи магами Духа и обладай Лин хотя бы его начатками... Ну, нам бы это было под силу.

— А почему невозможно? — подавшись вперед, спросил канцлер с азартом, — это бы все объяснило!

Кэл удивленно посмотрел на него, затем оглянулся на Рейна, который отрицательно мотнул головой, понимающе усмехнулся и снова посмотрел на собеседника:

— Во-первых, маги Духа встречаются редко и почти никогда не бывают драконами: сила Огня мешает развитию иных видов магии, вот почему среди драконов так мало магов иных стихий — для того, чтобы овладеть другим видом магии, им нужно как бы отодвинуть магию Огня. А это очень сложно и доступно только обладающим исключительной силой воли. А во-вторых... Для звезды нужны редкие качества, особенно для сердца! Знаете ли вы, что Лин чувствует боль любого из нас, причем душевную — как свою, а физическую слабее, но при сильной боли и нахождении луча недалеко от нее — также остро?

Отец Рейна потрясенно взглянул на него, затем перевел взгляд на меня и покачал головой:

— Боги, но это... Сын, почему ты мне ничего не сказал? Я и не предполагал, что у вас такая сильная связь! Неудивительно, что ты считаешь Лин своей названой сестрой!

Рейн смутился, а я ласково улыбнулась ему, прикоснувшись к его руке:

— Спасибо тебе, друг мой, я тоже тебя люблю и очень хотела бы иметь такого брата!

Тар Виран вздохнул:

— Теперь я понимаю, почему звезд так долго не было в Аллирэне. Такая искренность и доверие... Если честно, я вам завидую, хоть и придется вам нелегко! Спасибо, тар Кэлларион, за ваши пояснения! И вы правы — вариант со звездой снимается. Но... Вся эта история с шахтой — там речь шла о каких-то амулетах, контролирующих сознание...

— Тар Виран, дело в том, что таких амулетов пока попросту нет. Да и в шахте все было организовано Таэршатт, и я уверен, что все это происходило по воле и под контролем Каэхнора! А это значит, что либо мы чего-то очень важного не знаем, либо удача заговора минимально связана с магией! Поэтому я и задал свой вопрос, полагая, что у вас есть шпионы в кланах. Или хотя бы у Шатэрран, все же вы с ними граничите!

— Тар Кэлларион, — начал канцлер.

Кэл прервал его:

— Зовите меня Кэл, ведь в нашей звезде мы все друзья и даже более того! Как правило, сформированная звезда связывает себя побратимством, но мы все уже и так считаем себя братьями и сестрами, за маленьким исключением, — на последних словах он взял мою руку и нежно поцеловал в центр ладони, на секунду прижав ее к своей щеке.

Его собеседник воззрился на сына, который подтверждающе кивнул ему, а затем улыбнулся:

— Я рад этому! Значит, у Рейна теперь две названые сестры и трое братьев? Вот Ларина порадуется, — глаза его заискрились смехом, — что ж, Кэл, я отвечу на ваш вопрос. Поскольку вы все проявили себя как знатоки политики, не буду скрывать: у нас есть шпионы во всех человеческих королевствах, чья политика может нас хоть как-то затронуть, и в Картаэле. Ни в драконьих кланах, ни в Эллориэсэле, ни в гномьих королевствах их нет! Кое-какие сведения мы узнаем от купцов, но и только!

Кэл покачал головой:

— Я могу понять, почему их нет у гномов или Светлых эльфов, но в кланах... Ведь там слуги — только люди, а они могут многое узнать! Неужели вы могли упустить это?! Простите, но это возможно только в том случае, если в вашей Тайной службе есть высокопоставленные персоны, работающие совсем не на вас!

— Кэл, — задумчиво проговорил тар Виран, — а вы не хотите после окончания Академии принять подданство Каэрии? Нам очень пригодятся те, кто может делать такие выводы из столь скудной информации! Вы правы, после прошлогоднего заговора, — он невесело улыбнулся мне, — мы выяснили, что это действительно так, но исправлять ситуацию с агентами у Шатэрран было уже поздно, они попросту никого к себе не впускали! Так как насчет моего предложения?

— Благодарю, тар Виран, но я воздержусь, — покачал головой Кэл, — жаль, что приходится брести впотьмах.

— Мне тоже, только теперь я в полной мере осознал, как опасно для вас неведение, — кивнул тот, — могу лишь обещать сообщать вам все, что может касаться звезды. Хотя... Похоже, что касаться вас будет все! М-да... Надо обо всем сообщить принцу, вы поедете со мной во дворец?

— Нет, — довольно резко отказалась я, не дав сказать друзьям ни слова, — публичность нам тоже во вред, так что чем дальше мы будем держаться от принца — тем лучше!

— Хм, возможно вы правы, — пожал плечами канцлер, — жаль, что я так мало смог вам помочь! Забавно, вы всего лишь студенты Академии и большинство из вас не подданные Каэрии, но вы сделали для нашей страны и правящей династии больше, чем многие аристократы!

— Это скорее повод грустить о преданности нашей аристократии, — довольно резко заметил его сын, — и возвращаясь к помощи... Отец, есть ли меры не допустить распространения информации о звезде?

— Сожалею, сынок, но уже слишком поздно, да и магов мы не контролируем, — развел руками тот.

Мы переглянулись и Кэл уже собирался задать вопрос, как в кабинет зашел слуга, неся поднос. Тар Виран хитро улыбнулся и подмигнул мне: