Берегись принцессы или Dragon in distress

— В Эрлее этому обучают с детства.

— Прыгать со второго этажа? — не смогла сдержать удивления Итарина.

— Не только со второго этажа и не только прыгать, но и этому тоже. Первое, что должен освоить каждый эрлейский мальчик — это мастерство преодоления препятствий без ущерба для здоровья и с наименьшей затратой энергии.

— А как это? — поспешила задать следующий вопрос девушка.

— Он должен представить весь путь до цели, спланировать все движения и сделать их максимально емкими, — пояснил мужчина.

— Но я не заметила, чтобы вы выстраивали в голове стратегию дальнейших действий на том балконе, — засомневалась Итарина.

— Со временем этот процесс становится автоматическим и не требующим особых усилий.

— Как интересно. Я бы тоже хотела этому научиться! — в восторге воскликнула Ее Высочество и снова поинтересовалась. — А почему эрлейские воины не носят защиту, как отриссийские?

— Ну почему же, бывает, носят, но не железную и лишь во время реального боя, — ответил князь.

— А какую, если не железную? — немедленно уточнила принцесса.

— Кожаную.

— Да, я что-то об этом читала, но мне всегда казалось, что подобный доспех ненадежен, — с интересом взглянула девушка на собеседника, ожидая его слов.

— Очень распространенное заблуждение, — ответил эр Харш. — Наши мастера владеют особой техникой выделки, которая обеспечивает твердость, не уступающую железу, но весит такая защита гораздо меньше.

— Особая техника выделки... и в чем секрет? — не могла не поинтересоваться Ее Высочество.

Князь улыбнулся, и произнес:

— На этот вопрос, увы, я вам пока ответить не могу. Государственная тайна.

— Жаль, — вздохнула девушка и добавила. — Интересная у вас страна, князь.

— Думаю, лучше вам звать меня Акран и на 'ты', — ответил он.

— Почему? — девушка непонимающе посмотрела на спутника.

— Для соответствия легенде, — пояснил эрлеец. — Обычно влюбленные друг другу не выкают и не обращаются по титулу.

— А... ну да. Это было бы разумно, — согласилась принцесса.

— И удобно. Не правда ли, Итарина? — добавил мужчина, первым применяя на практике новую манеру общения.

— Все верно, Акран. Действительно, очень удобно, — согласилась Ее Высочество и озорно улыбнулась.

Предложению хоть ненадолго забыть о придворном этикете сущность Итарины возрадовалась. Все-таки эти бесконечные 'вы', 'князь' и 'а не будет ли вам угодно' изрядно утомляли и за столько лет жизни во дворце уже набили оскомину.

Потратив какое-то время на колебания — а стоит ли задавать вопрос, жегший ей язык — принцесса все-таки решилась:

— Акран... — на секунду она замялась: называть его по имени первой было ново и непривычно, но потом встряхнулась и продолжила. — Акран, я знаю, что уже спрашивала об этом, но мне действительно нужно знать настоящую причину: почему ты поехал выручать меня сам, а не стал дожидаться известий во дворце?

Князь посмотрел на серьезные глаза невесты и в свою очередь спросил:

— Хочешь честный ответ?

Девушка кивнула.

— Ты же понимаешь, что, скорее всего, он тебе не понравится? — уточнил мужчина.

Итарина снова кивнула. Она не была такой наивной, чтобы поверить, будто мужчина бросился в погоню, вполне рассчитывая на бой с драконом, лишь из-за ее прекрасных глаз и фигурки, облаченной в откровенный традиционный эрлейского наряд.

— Хорошо. Мой отец умер три месяца назад, эти месяцы ушли на традиционное прощание, к тому же мне нужно было хоть немного освоиться с делами. До истечения шести месяцев, в которые я должен жениться, осталось всего три. Этого времени мне не хватит, чтобы найти новую невесту. Одни только переговоры о браке занимают четыре месяца в эрлейских княжествах, а в Отриссе и того дольше. В добавок период траура по предыдущей, если бы Варраш не оказался столь дружелюбен, — озвучил истинную причину князь.

— Понятно, — Ее Высочество несколько минут обдумывала услышанное, а потом произнесла:

— Давно ты знаешь о нашей помолвке?

Акран недоуменно на нее посмотрел.

— С момента ее заключения — уже лет десять где-то, — ответил он и задал встречный вопрос. — А ты нет?

— Нет, я узнала о ней в день официального обручения. Отец неохотно делится информацией. Ты присутствовал тогда? — принцессе были очень интересны подробности. В конце концов, это определило ее судьбу.

— Нет, но я был свидетелем событиям, благодаря которым эта договоренность между нашими отцами появилась, — ответил мужчина и наткнулся на пламенный интерес в янтарных глазах, устремленных на него. Усмехнувшись, он продолжил. — Так получилось, что в тот год Великий Тшер приехал в Отрисс в разгар осеннего боя зверья — кажется, это так у вас называется — и, конечно, был приглашен на охоту. Травили матерого вепря, и перед самой развязкой он кинулся на лошадь короля Кантела. Та не успела отскочить и упала на бок от сильного удара, придавив собой всадника. Следующий удар быстрого разъяренного животного предназначался твоему отцу, но на помощь подоспел мой отец. Он всегда очень метко кидал кинжалы и в этот раз не промахнулся. Дикий кабан упал без дыхания в какой-то ладони от пытавшегося освободиться всадника. Не знаю почему, но в оплату долга жизни тшер потребовал всего лишь словесного согласия на свадьбу между своим наследником и дочерью короля. Тебе тогда было лет десять?

— Девять, — растерянно прошептала девушка.

— Девять. Он-то и видел тебя от силы раза два, но чем-то ты ему понравилась. Помимо очевидной политической выгоды, конечно.

— Конечно, — усмехнулась Итарина. — Династические браки не заключаются лишь из симпатии и приязни.

— Ты так спокойно реагируешь, — удивился Акран.

— По-твоему мне следует закатить истерику?

— Э-э-э нет, истерика, пожалуй, будет лишней, так что не надо, — эрлеец выставил перед собой раскрытые ладони в предупреждающем жесте, чем вызвал веселый смех принцессы.

— Так и быть, не сегодня, — милостиво согласилась она. — Вообще, как мне сказала моя подруга, в подобном развитии событий масса плюсов: ты не старый беззубый дед, а вполне приятный молодой мужчина. Могло быть и хуже.

— Позитивно мыслящий человек твоя подруга. А если бы твой жених оказался старым беззубым дедом, что бы она сказала тогда?

— Не знаю, может, что он скоро окочурится от старости и не сможет приставать с супружеским долгом? — Итарине было весело, она улыбалась, а в ее глазах мелькали смешинки.

— Практичный подход к делу, ничего не скажешь, — мужчина иронично приподнял бровь и на минутку залюбовался такой открытой, естественной и не скованной рамками придворного этикета девушкой.

— О да, Лея очень практичная, — подтвердила девушка.

— И все-таки, почему ты так спокойно относишься к тому, что твою судьбу решили за тебя? — почему-то Акран хотел узнать ответ на этот вопрос.

— Мой отец не тот человек, которому можно сказать нет, и если есть всего два варианта: выйти замуж за того, за кого он сказал, спокойно, без нервов и глупостей, и выйти замуж с несогласием, наказанием и негодованием, — я выберу первый. Он более нервосберегающий, что ли, — просто ответила Ее Высочество. Задать тот же вопрос мужчине она почему-то не решилась, а спустя совсем немного времени они подъехали к городским окрестностям, и ей стало не до вопросов личного характера. Да и тему разговора следовало сменить: все чаще стали попадаться по дороге попутчики либо покидающие Тарт люди, едущие или идущие навстречу.

* * *

Приморский город был не очень большим, все-таки это не главный порт Отрисса Энлай, но вполне уютным. Восточный въезд, которым они воспользовались, был недалеко от береговой линии. Наверное, поэтому первые районы, которые им нужно было миновать, пропахли солью, рыбой и потом, конским и людским. Не самый приятный запах, но Итарина, прежде никогда его не обонявшая, с интересом принюхалась.

— Очень необычный запах, — задумчиво протянула она.

— Чем же? — подобное утверждение от девушки он не ожидал.

Все известные ему отриссийские (да и эрлейские) дамы отреагировали бы презрительным 'фи' и демонстративным прижатием к носу надушенного платка, или, на крайний случай, запястья. Так что такая реакция его заинтриговала.

— В воздухе витает столько ароматов, но на самом деле в каждом из них есть нотка соли, а море так вообще только ей и пахнет, и, тем не менее, она не заглушает и других оттенков.

— И тебе эти запахи не кажутся противными? — спросил Акран.

— Приятного в них мало, — пришлось согласиться Итарине, — но это же запах труда, а значит, противным он быть не может. Каким бы труд ни был, он сам по себе, как явление, благороден.

Мужчина неопределенно хмыкнул и чуть более внимательно, чем обычно присмотрелся к девушке. Однако она этого не заметила, поглощенная царившей вокруг суетой, только набиравшей обороты. Мимо них, то и дело, сновали тележки, повозки, люди с корзинами и без. Каждый спешил по своим делам. Ранним утром праздно шатающихся на улицах просто не могло быть: не то это время для разгильдяйского ничегониделания.

Не отвлекаясь от рассматривания окружающих, принцесса задала вопрос:

— Откуда мы начнем поиски?

— С центральной площади,— последовал лаконичный ответ.

— Почему именно оттуда? — решила уточнить Ее Высочество.

— Потому что именно там располагается рынок, а где рынок, там и сплетни, — терпеливо пояснил Акран.

— Неужели у лотка с овощами или мясом можно узнать о происходящем в ювелирных лавках? — удивилась девушка.

— Сплетни из ювелирных лавок и мастерских — это цветочки. На рынке можно узнать даже последние дворцовые новости: кто теперь новая фаворитка Его Величества и почему королевский повар заказал соли больше обычного — не иначе скоро будет большая охота.

— Неужели? — изумление девушки было таким искренним, что князь улыбнулся и ответил:

— Информация расползается со скоростью ветра, Итарина.

Принцесса в ответ лишь нерешительно кивнула и задумалась. Или о ценности и значении информации, или о том, что в бедных кварталах неплохо бы заменить сточные желоба на трубы, или все-таки о том, что найти одно небольшое, но, несомненно, ценное ожерелье в целом городе будет не так уж и просто.

Спустя недолгое время они действительно выехали к центральной рыночной площади. Оставив лошадей у околорыночной коновязи, эрлеец кинул мальчишке, отвечавшему за сохранность четвероногого транспорта, пару медных монет и повел Итарину вглубь начинавшей собираться толпы. Торговая площадь начинала кипеть жизнью с самого рассвета, а они приехали спустя более чем на час после этого, так что толчея была уже вполне приличная. Чтобы не потеряться в людской круговерти, князь взял девушку за руку. В первое мгновение, ощутив свою ладошку в плену большой и твердой мужской руки, принцесса растерялась, но поймав вопросительный взгляд эр Харша, встряхнулась и небрежно пожала плечами, мол, все в порядке, просто задумалась. Мысленно напомнив себе, что нужно соответствовать придуманной легенде, да и к тому же так будет намного удобнее, она уже через несколько секунд перестала обращать на этот факт внимание, полностью поглощенная происходящим вокруг.

Как ни крути, но жизнь даже большого города крутится вокруг торговых скопищ, что уж говорить о маленьком. В городках, подобных Тарту, рынок был чем-то вроде места общения и препровождения досуга одновременно, своеобразной культурной достопримечательностью. Тут крутились последние новости, но можно было посмаковать и обсудить не только 'свежачок', но и давнишние события, по какой либо причине зацепившие умы или сердца людей. Тут же по праздникам выступали бродячие артисты, стихоплеты, менестрели. На центральной площади вывешивались все объявления: от королевских указов, до извещений о трудовых вакансиях. Ну и казни, конечно, тоже проводились тут.

Акран эр Харш уверенно рассекал толпу. Его широкие плечи оберегали Итарину от случайных и намеренных толчков. Безошибочно определив среди прилавков дородную торговку овощами и фруктами с кучей больших кузовов неподалеку, он двинулся прямо к ней.

— Подходите, господин! — бойко воскликнула та, наметанным глазом усмотрев покупателя при деньгах. — Лучше моего товара на всей площади не найдете. Порадуйте женушку фруктами заморскими.

— Да, мы пока не женаты, хозяйка. Только через неделю она мне женой станет, — ответил мужчина дружелюбно улыбаясь.

— Так тем более задабривать невестушку надо, чтоб не сбежала. Девицы они страсть какие пугливые, — не растерялась торговка.

— Правда твоя, — согласился Акран, повернулся к невесте и спросил:

— Милая, чего бы тебе хотелось? Смотри сколько фруктов.

Девушка заинтересованно осмотрела прилавок и ткнула пальцем в первый попавшийся плод, оказавшийся дыней.

— Вот это хочу, — определилась Итарина и, преданно заглянув в глаза жениху, спросила. — Можно?

— Конечно, радость моя, тебе все можно, — подтвердил он и, повернувшись к торговке, сделал заказ. — Нам три таких, да послаще.

— Конечно, соколик! Разве ж я такую пару чудесную обижу? Лучшие дыньки вам отберу. Из самих Эрлейских Княжеств их муж привез, — приговаривая, она взвешивала товар и складывала в небольшой мешок.

— Спасибо, — поблагодарил князь женщину и протянул ей серебрушку, забирая мешок, а потом, будто спохватившись, спросил. — А скажи хозяйка, нет ли тут на рынке мальчишки попроворней? Чтоб помог багаж донести.

— Как же нет, соколик? Есть, конечно, — доброжелательно ответила женщина и неожиданно крикнула. — Да-а-ав!

От неожиданности Итарина вздрогнула и непонимающе посмотрела на жениха, но тот стоял со спокойным выражением лица, как будто так и надо, и ждал. Спустя пару секунд у прилавка появился вихрастый парнишка лет четырнадцати и весело выпалил:

— Звали, тёть Шейна?

— Звала, Дав, вот тебе клиенты. Помоги хорошим господам с багажом.

Паренек посмотрел на пару и кивнул. Когда они все вместе отошли от прилавка, мальчишка обернулся и безапелляционно заявил:

— Три медяшки за поклажу.

— Если покажешь мне лавку самого пронырливого ювелира, дам тебе пять и без поклажи, — ответил эрлеец.

На секунду на лице мальчика промелькнуло удивленное выражение, которое быстро сменилось эдакой разгильдяйско-бесстрастной маской и он произнес:

— Семь.

— Четыре, — был ответ князя.

— Пять так пять. Очень уж вы мне нравитесь, и невеста у вас красивая, — пошел на попятную парнишка. — Есть один такой ювелир у нас. Его мастерская как раз недалеко. Скупает все, а на оплате так и норовит монетку зажилить. Недавно я ему целое ожерелье жемчужное притащил. Красивое — сплошное загляденье! Так он сначала долго упирался и цену сбивал, а в итоге отсыпал мне пару серебрушек и выгнал. Я хотел ожерелье забрать, а он, гад, не отдал, сказал, стражу кликнет, если не уберусь подобру-поздорову, а они меня как вора в тюрьму запрут.

По мере повествования мальчишка вел спутников сквозь толпу в выбранном им направлении. От обиды на последней фразе его голос зло зазвенел. Акран и Итарина, услышав об ожерелье, переглянулись и эр Харш спросил: