Оранжевая страна. Фельдкорнет.

— Где она?

Кровать Лизы была аккуратно застелена, коробки с шляпками стоявшие в уголке на месте, а вот одного чемодана все же нет. Неужели не успел?..

— Мистер Игл, вам не кажется, что вы немного бесцеремонны... — подруга Лизы, в одной прозрачной ночной рубашке, спиной ко мне, стояла перед зеркалом и невозмутимо расчесывала свои длинные волосы.

— Извините меня Софья Николаевна... — я отвернулся к стене. — Давно Лиза уехала?

— Сразу после того, как вы с ней сегодня встретились. Очень быстро собралась, вызвала извозчика и без всякий объяснений уехала. К сожалению, Карл Густавович и остальные доктора были на сложной операции, так что ее никто не мог задержать. Думаю, она хотела успеть на поезд отправляющийся в Кейптаун — сегодня как раз шел последний...

— Спасибо... -я кинулся в дверь, лихорадочно подсчитывая, как далеко могла уехать Лизхен. Зараза... поезд ушел в семь, а сейчас уже начало двенадцатого. Телеграф! Надо отправить телеграмму по станциям. Господи, какой же я...

— Михаил Александрович... — Софи меня остановила. — Мне кажется, она вам оставила письмо и еще кое что... — девушка протянула мне коробочку из-под алмазов, к которой был прикреплен атласной алой лентой, небольшой конверт.

Легонечко зашуршала разрываемая бумага...

— 'Мишель, ты прелесть. Никогда тебя не забуду. Извини, спасибо тебе за все, крепко целую. Твоя Лизхен. Меня можешь уже не искать. Береги себя. P.S. Свою долю камешков, я забрала. Остальное тебе отдаст Софи. Не вздумай за ней приударить, я буду ревновать...'

Я открыл коробку и пересчитал алмазы. Не хватало ровно трех, самых больших камней, мелкие Лиза не тронула...

— Идиот!!! — вырвалось у меня. — Какой же я идиот!!!

— Не думаю...

Я поднял голову и посмотрел на Софью. Девушка уже накинула на плечи шаль и взобралась с ногами на кровать.

— Не думаю, — очень спокойно повторила она. — Лизонька могла вскружить голову любому, даже самому деревянному мужчине. Я ужасно завидовала ее актерскому таланту. В ней удивительным образом сочеталось, столько абсолютно не сочетаемых качеств, что мог позавидовать любой гений. Так что нечего казниться Михаил Александрович. Я так понимаю, требовать у вас пояснений бесполезно?

— Это не моя тайна Софья Николаевна. Может быть, со временем, но не сейчас.

— Хорошо, — кивнула Софья. — Если у вас есть несколько минут, то я могу ответить на ваши вопросы по поводу Лизы. Все же, я считалась ее подругой и прожила рядом эти четыре месяца.

— Один вопрос, пока всего один. Скажите, что ее сподвигло сбежать и отправится к Кимберли? Остальные потом — я очень спешу.

Меня действительно волновал пока только этот вопрос — он не очень-то вписывался в уже сложившуюся мозаику. Действительно, зачем шпионке покидать постоянное место базирования, где она прекрасно залегендирована и находится в полной безопасности? Зачем лезть под пули?

— Хорошо, я попробую ответить, но прежде отройте вон тот шкафчик. Я не против принять в терапевтических дозах немного арманьяка. Думаю, вам тоже не помешает...

Я безропотно разлил дорогущий арманьяк 'Шато де Сигогна' по серебряным рюмкам. Очень верно Софи придумала — без алкоголя у меня сейчас мозги взорвутся.

Девушка молча отсалютовала мне и отпила коньяка, я немедленно последовал ее примеру, почувствовав как терпкая жидкость прокатившись по пищеводу, действительно немного привела мысли в порядок.

— Так зачем, Софья Николаевна?

— Если честно, Михаил Александрович, то не знаю... — Софи пожала плечиками. — Что-то говорили, про какого-то Антона, но поверьте, никто его никогда своими глазами не видел. К тому же, поверьте, Лизхен совсем не та девушка, чтобы все бросать и за кем-то бежать сломя голову.

— Понятно... — я поколебался и еще раз наполнил свою рюмку. — А еще чего-то подозрительного, вы не замечали за ней?

Софья тихонечко рассмеялась:

— Все было подозрительно, абсолютно все. Начиная с того, что вопреки своим словам, она никогда не училась в Париже, заканчивая тем, что Лиза имела очень хорошую медицинскую практику, что в наше время из ряда вон выходящий случай. Но, я не стала делится с кем либо своими подозрениями, не считая их существенными. К тому же, мы прекрасно ладили с Лизонькой. Но вы кажется куда-то спешите Михаил Александрович?

— Да, спешу... — я подавил в себе желание немедленно вытрясти из Софи все подробности. — Не будете ли вы любезны, встретится со мной завтра?

— Буду... — коротко ответила Софья. — В любое свободное от работы время.

— Да... могу ли я, попросить вас, не предавать огласке, мой визит?

— Как скажете... — Софья слегка насмешливо на меня посмотрела своими серыми глазками.

— И пожалуйста не называйте меня Михаилом Александровичем. Мистер или господин Игл, для вас можно, просто Майкл.

— Хорошо... — девушка состроила серьезное личико, но не удержалась и прыснула в кулачек. — Идите уже, просто Майкл. Я буду отдыхать...

Я от чего-то сконфузился и отправился в бургомистрат. Ладно, будем считать Лизхен меня сделала, красиво сделала. Пока... от чего-то мне кажется мы с ней еще встретимся. Может быть... Зараза, камешков жалко, но спасибо, что до конца не обобрала...

— Стоп!!! — я осадил жеребца холодея от неожиданной отгадки. — Бернстайн сказал, что ему передали Лизу, как агента, всего две недели назад. Как это могло случиться? В это время Лизхен была возле Кимберли, значит резидент не мог этого сделать. Либо должен был сообщить Бернстайну, что агентесса убыла. Что-то тут не так... Назад...

На крыльце госпиталя, мирно покуривал трубку, уж знакомый мне, пожилой русский санитар.

— Флегонт Иваныч, ты случайно не видел, как сегодня вечером уезжала Елизавета Георгиевна?

— А когда это? — удивился мужик. — Чегой-то не припомню, а я почитай целый вечер здесь торчу. Аркадий Михалыч, приставил черных шугать. Ох и вороватый народец енти арапы. Чуть зазеваешься, враз чего-нить сопрут.

— Около семи-восьми вечера... — я всерьез озадачился.

— Не... — отрицательно замотал бородой санитар. — Точно нет, в енто самое время, я аккурат на посту был. Не было Лизаветы свет Георгиевны. Она барышня вежливая, всегда остановится, пару ласковых слов скажет...

— Спасибо Флегонт Иванович. Ладно, пойду я.

— Завсегда пожалуйста... — пыхнул трубкой санитар. — Может еще что подсказать? Я такой, приметливый.

— А кто из женщин врачей арапчат привечает? — я вспомнил слова Бернстайна и решил на всякий случай уточнить.

— Дык, Софья Николаевна. Она у нас по деткам. Они арапчата, страсть ее как полюбляют...

Софья? Твою же кобылу в дышло!!! Тогда где Лиза? Странно, она никуда бы без своих шляпок не поехала. Тем более, времени собраться хватало. А они на месте...

— Ой, вот же садовая голова!!! Етить твою наперекосяк!!!— санитар вдруг выругался и с досадой стукнул трубкой об колено. — Ляксандрыч, ты уж прости старика. Видал я Лизоньку. Вроде как они прогуляться с Софьей Николаевной перед сном выходили. Поздно, все остальные уже легли. Часа два с половиной назад. Я краем глаза зацепил — отлучался по маленькому. Тут у нас за домом померанцевая рощица есть, духмяно там, славно. Вот туда видать и ходили. Тока, я не припомню, что бы они возвращались... — Флегонт озадаченно почесал бороду.

— Покажешь братец рощицу? — у меня от неприятного предчувствия сердце прихватило в ледяные тиски.

— Не вопрос Ляксандрыч, а чевой-то ты встревожился? Неужто...

— Потом...

Санитар запалил керосиновый фонарь и мы побежали за госпиталь. Поместье стояло почти на самой окраине города, сразу за ним располагались апельсиновые и мандариновые рощи, а потом уже несколько ферм. И в эти места спокойно забредало зверье — Лиза жаловалась, что гиены и шакалы очень часто воют по ночам. Черт-черт... да не может быть...

— Иваныч, давай... — я не договорил и зацепившись за корягу кубарем слетел в небольшой овражек.

— От ты и растяпа... — санитар подсветил фонарем. — Живой Ляксандрыч? Ох етить... — он неожиданно охнул и стал быстро спускаться ко мне. — Сюда гляди, тутой она...

Я обернулся и увидел под кучей хвороста подол зеленого платья... платья Лизы...

Ветки полетели в сторону. Так, что тут у нас... под лопаткой маленькое запекшееся пятнышко крови, звери вроде не добрались... надо бы ее перевернуть...

— Твою мать... — меня как будто током ударило — Лиза едва слышно застонала. — Иваныч, лети назад и поднимай всех докторов, а я ее сам донесу.

Санитар опередил меня всего на пару шагов, к счастью, доктор Ранненкампф не спал — проведывал тяжело раненого и Лизу сразу забрали на операционный стол. А я отправился к...

— Это опять вы? — Софья была уже полностью одета и стояла возле окна.

— Лиза все рассказала...

— Правда? — девушка села на кровать и невинно улыбнулась. — Ну и почему она сбежала? И вообще, вам не кажется, что время немного не подходит для визитов?

— Вас видели...

— Не понимаю, о чем вы? — Софья недоуменно пожала плечами и полуобернувшись поправила подушку. — Вы пьяны? Извольте... — одновременно с последними словами девушки, грохнул выстрел — она успела выстрелить из маленького пистолетика...

Противно вжикнуло над ухом, но я уже в броске выбил из ее руки оружие. Легонечко стукнул за ухом и положил бесчувственное тело на кровать.

— Это она? — в комнату забежал подполковник Максимов.

— Она... — я сделал шаг назад и подобрал дерринджер. Тот самый, из которого в меня целилась Лизхен при первой встрече. — Что с Лизой?

— Не знаю. Идет операция, все врачи там... — Максимов оторвал шнур с портьеры и связал руки Софье. — Как вы догадались?..

— Ненавижу!!! — Изметьева уже пришла в себя и попыталась достать подполковника ногой. — Грязные варвары! Скоты...

— Случайно... — я присел на стул и неожиданно ощутил как устал. — Ей сначала удалось меня провести как ребенка и свалить вину на Лизу. А ее, она попыталась убить во время прогулки. Если бы не Флегонт Иванович... -я махнул рукой и полез в шкафчик где стояла бутылка арманьяка.

— Наливайте уж и мне... — Максимов отодвинулся от Софьи, бившейся в истерике. — Тут такое дело. Есть мнение, что надо как-то замять этот скандал. Понимаете, буры и так относятся к добровольцам не очень хорошо. А этот случай... словом вы понимаете...

— А Бернстайн? — я разлил янтарную жидкость по стопкам.

— Будет молчать про нее, в обмен на гарантии жизни...

— А она?

— Что она? — угрюмо буркнул подполковник. — Уедет Софья Николаевна... Внезапно...

— Если умрет Лиза, я ей помогу... 'уехать'. Если нет, занимайтесь сами... — я махнул стопку и не почувствовал никакого вкуса. — Вы говорили с бурскими генералами, насчет моего предложения?

— Да, успел, — Максимов тоже выпил. — Отряды в любом случае уже выступили. Говорят, хуже не будет. А Кронье, все сведения предадут гелиографом*...

Гелиограф — оптический телеграф, устройство для передачи информации на расстояние посредством световых вспышек. Главной частью гелиографа является закреплённое в рамке зеркало, наклонами которого производится сигнализация серией вспышек солнечного света (как правило, азбукой Морзе) в направлении получателя сигнала.

Я задумал закинуть бриттам дезу с помощью Бернстайна; он уже передал липовую шифровку, в которой сообщил, что по направлению к Пардебергу, с целью деблокирования генерала Кронье, вышли сильные отряды буров общей численностью в десять тысяч винтовок, при десяти орудиях и пяти пулеметах. Фельдмаршал Робертс, будет просто обязан ослабить окружение и выдвинуть большую часть своих сил навстречу бурам. Чем, теоретически, может воспользоваться Кронье и прорвать осаду. В реальности, он на это так и не решился, а попытки его деблокировать оказались очень слабыми и неорганизованными. Впрочем, я думаю, они и сейчас таковыми останутся — выступило едва три с половиной тысячи человек при одной скорострельной пушке. Не знаю, что из моей затеи выйдет, но во всяком случае, попытаться можно. От меня не убудет...

Пока мы разговаривали, я обыскал комнату и нашел деньги с алмазами. Попытки допросить Софи, ничего не дали, но по некоторым ответам, стало понятно, что Софья оказалась законченным англофилом, причем в радикальной форме. Млять... эта сука люто обожествляла все британское и фактически сама напросилась в шпионки. А еще, я нашел здоровенный пакет с кокаином. Софья Николаевна Изметьева, оказалась законченной кокаинщицей. Откровение однако, впрочем достать порошок, в девятнадцатом веке никаких проблем нет — в любой аптеке, средством от насморка считается. Зараза... такая же миленькая мордашка, а оказалась редкостной сукой. Вот и верь после этого женщинам...

— А теперь потрудитесь нам все объяснить, — в комнату вошли доктор Ранненкампф и доктора Никитин с Вебером.

— Что с Лизой?

— Ей повезло. Еще чуть-чуть... — Никитин показал на пальцах, сколько не хватило для смертельного удара. — Лизу ударили стилетом или чем-то подобным. Возможно, длинной и тонкой шпилькой. Впрочем, мы не боги, все еще очень неопределенно. Следующие пару дней окажутся решающими.

— Этим? — я подвинул к докторам, длинный граненый стилет с причудливой ручкой.

— Возможно... — Ранненкампф повертел в руках оружие. — Спрашивается за что?

Я не стал отвечать, предоставив такую возможность Максимову, а сам вышел на улицу и крепко задумался. Много, очень много странностей. Про русско-голландский отряд очень много писалось, выпустили даже сборник писем его врачей и медсестер. Весь личный состав чуть ли не поименно известен. Даже Флегонт Иванович Маслов упомянут. Но вот Чичагову Елизавету Георгиевну и Изметьеву Софью Николаевну, я что-то не припомню. Как бы, в этом может и не быть ничего странного, просто не упомянули по каким-то причинам, да и неразберихи в то время хватало. Но все равно настораживает... А не запустилась ли, с моим появлением здесь, некая цепная реакция, способная перевернуть реальную историю, с ног на голову. К примеру: я шлепнул, какого-нибудь персонажа, вовлеченного в знаковое событие определяющее известный мне ход истории, следовательно его не произошло и... И что? Черт, так можно и голову сломать. Мыслить глобальными категориями, явно не твой конек, Михаил Александрович...

— Хотел вам сказать спасибо за Лизу... — рядом со мной присел фон Ранненкампф и стал раскуривать трубку.

— Не за что Альберт Карлович. Не могли бы вы рассказать про нее?

— Лизхен удивительный человек... — покачал головой доктор. — В первую очередь, она врач от бога. Мой опыт по сравнению с ее талантом практически ничто. Да, конечно практики у Лизы маловато, но идеи опережают время на порядок, к примеру: по интубации...

— Альберт Карлович, как так могло случиться? — мне не улыбалось нырять в дебри медицинских терминов, поэтому я тактично прервал доктора. — Насколько мне известно, женщины даже не могут официально учится медицине?

— Да... — кивнул Ранненкампф. — Стереотипы. На самом деле, мы совсем недалеко ушли от варваров. Но могу сказать, что в первую очередь, в этом виноваты сами женщины. Очень немногие желают учиться. Другие цели, другие устремления. Хотя вот есть такие исключения...