Чёрно-белый человек

— А как же ваши фильмы и книги про войну, которыми вы так гордитесь, — ехидно спросила американка, тоже не удосужившись оторвать свою вовсе не анорексичную задницу от кресла, — там ведь не до улыбок.

Виктор замялся, не находя быстрого ответа и вдруг почувствовал на своей руке Ма́шину ладошку. Посмотрев на неё, понял, что она готова ответить и кивнул.

— Не знаю, как Вы, а я очень хорошо знаю, что такое война. Потому что я на ней была.

Переждав удивлённые охи и ахи, Маша заговорила снова:

— Я больше года воевала со своей болезнью. Было очень тяжело и больно. Я видела горе и слёзы моих родных и близких... Но я победила. И теперь они улыбаются... А вообще... Не знаю, будет ли вам интересно то, что скажет совсем еще молодая девушка, но я всё-таки хочу сказать... — она обвела взглядом зал и, не услышав возражений, продолжила:

— Для современного цивилизованного человека война — абсолютное зло. По крайней мере — так должно быть. И не важно какая война: горячая, холодная, гибридная, информационная, торговая... Тот, кто начинает войну — заслуживает только суда. Хотя бы суда истории... Но во́ сто крат хуже тот, кто к войне подталкивает других, пытаясь чужими руками ослабить своего противника. Тот, кто это делает, не только мерзавец, но и трус. А вот тот, кто старается войну предотвратить или прекратить — он знает наверняка, что благодаря его усилиям люди будут меньше плакать и больше улыбаться... Поэтому я тоже очень довольна нашими результатами и абсолютно согласна с Виктором в том, что огромное количество людей, просматривая наши клипы, улыбаются, а не плачут. Хотя... надо честно признаться, во время работы мы о таких вещах, как вопросы войны и мира, не задумывались...

Когда Маша закончила, именно итальянец первым вскочил со своего места, громогласно выкрикнул "Brava!" и захлопал. На этот раз — весьма энергично. Теперь к нему присоединились все без исключения.

Пока журналистская братия выражала горячую поддержку Машиному пацифизму, Виктор без конца повторял про себя: "Ай да Машуня! Ай да молодец! Твои слова — да всем президентам, премьер-министрам, канцлерам, депутатам, сенаторам с конгрессменами — запомнить бы накрепко!"

Когда стихла это почти овация, всё тот же горячий житель Аппенин воскликнул:

— Сеньорита Мария! Пообещайте, что следующий ваш фильм будет на итальянские мотивы! И вся Италия будет у Ваших ног! — чем вызвал волну смеха и аплодисментов уже в свой адрес.

— Обещать не буду, но мы обязательно задумаемся на эту тему, — улыбнулась в ответ девушка.

После этого их ещё минут сорок мучили вопросами о реальных планах, личной жизни, пристрастиях и предпочтениях. В общем — обо всём, что всегда и везде интересует журналистов и, естественно, их читателей и зрителей.

* * *

Вся следующая неделя запомнилась Виктору и Маше с Алексеем как очень добрая, и при этом очень реалистичная волшебная сказка. Они выполнили практически всю намеченную программу, исключив только речную прогулку по "шелковой ленте". Очень устали, но усталость эта была приятной. К тому же сильно выручал вертолёт.

Встречу с пандами оставили на самый конец поездки, посчитав, что положительные эмоции после наблюдения за этими "черно-белыми Винни-Пухами", как их назвал Арсентьев, — самое то для завершения такой восхитительной поездки! В Чэнду их встретил лично главный зоолог заповедника и повёл какими-то специальными тропами, которыми могли пользоваться только сотрудники. Когда они увидели первого мишутку, господин Ли Синьчэн притормозил их и сказал:

— Я видел вашу пресс-конференцию и тоже хочу рассказать одну легенду. О пандах. Хотите?

— Ну конечно! — хором откликнулись гости.

— Сначала панды были почти целиком белыми, только ступни — черными. С ними по соседству жила маленькая девочка, с которой они очень дружили. Но случилась трагедия, и девочка погибла. Панды очень сильно горевали, много плакали и вытирали слёзы с глаз лапами. Так чёрный цвет попал с лап им на глаза. Потом они начали утешать друг друга и обниматься. И чёрными стали их ноги, плечи и уши...

— Это очень трогательная легенда, — вздохнула Маша, — но... грустная.

— Зато теперь люди смотрят на панд и... улыбаются, — возразил Ли Синьчэн и низко поклонился девушке.

Потом они целый день наслаждались прекрасным парком, нафоторграфировались и вволю наобнимались с пандами [13], кормили малышей, играли с ними, немного понаблюдали за малыми (рыжими) пандами, посмотрели других обитателей заповедника... Маша просто захлёбывалась от восторга, мужчины от неё тоже не сильно отличались в выражении эмоций, хотя Алексей, видимо, гораздо бо́льшее удовольствие получал от наблюдения за девушкой.

А когда они вернулись в отель, их ждал сюрприз. Маша, открыв дверь своего номера, увидела посреди комнаты большую коробку и тут же позвала Виктора с Алексеем. Когда они вошли, показала им на коробку и протянула лист бумаги, который лежал на ней.

— В знак признательности и нашего восхищения вашим творчеством компания China Robotics передаёт вам в дар продукт нашего творчества, — прочитал Руденко.

— Вот и я ничего не поняла, — сказала девушка, глядя на то, как её любимый дядюшка чешет в затылке.

— А чего тут думать?! — лейтенант оказался самым прагматичным, — открывайте и смотрите, что там.

Вскрыв упаковку, Маша радостно взвизгнула, и выхватила из коробки больше, чем полуметровую плюшевую панду, выглядевшую совсем как живая.

— Ого! Тяжёленькая! — она разглядывала игрушку, с видимым усилием удерживая её на вытянутых руках.

— Да она почти живая! — Алексей листал толстую брошюру, выуженную из коробки. — Это же робот!...

В аэропорт все трое приехали сонные, как осенние мухи. Просто почти всю ночь не могли наиграться, отбирая друг у друга инструкцию по эксплуатации и пульт управления, который представлял из себя полноценный смартфон. А по возвращению в Москву Ань-Ань (так назвали своё детище создатели — в часть настоящей панды, отправленной аж в 1960-м году в московский зоопарк) почти на месяц выбил из рабочего графика Машу с Виктором. Они только и делали, что снимали свою возню с игрушкой, пробуя всё новые и новые функции. Правда, надо сказать, эти ролики пользовались почти такой же популярностью, как и песчано-мультяшные клипы.

[13] В заповеднике Чэнду действительно можно пообниматься с молодыми пандами. Очень недолго. И это оч-чень недешёвое удовольствие.

ГЛАВА 12

Поздним вечером того дня, когда Виктор, Маша и Алексей садились в самолет, увозивший их в Москву, по узким и темным улочкам Латинского квартала Парижа, плетясь нога за ногу, Кристоф шёл на встречу, которой ему хотелось бы избежать любой ценой. Но никакой реальной возможности для этого не видел. Он вышел к Сорбонне, в которой проучился всего несколько месяцев в позапрошлом семестре, с горечью посмотрел на купол часовни Святой Урсулы, стоящей перед основным корпусом, тяжело вздохнул, поправил тощий рюкзачок на плече и поплёлся дальше. Он с грустью вспоминал эти месяцы учёбы. Было одновременно трудно, весело и интересно. У него даже появилась подружка — испанка, учившаяся в параллельной группе. Всё было замечательно до тех пор, пока он однажды не проиграл приличную сумму в баккара Пьеру. Пьер, числившийся здесь же, в Сорбонне, но уже на третьем курсе, предложил проигрыш отработать. Так Кристоф стал пу́шером. Из университета он ушёл, но связи со студенческими тусовками не потерял, наоборот, даже постарался их ещё и расширить.

Поначалу новый бизнес казался простым и выгодным. Ну а чего такого? Студенты народ простой, весёлый, немного безбашенный, жадный до всего новенького, неизведанного. Подошёл, рассказал как всё становится классно после того, как попробуешь, предложил первую дозу со скидкой. Получил денюшку, отложил свою "честно заработанную" комиссию, раз в две недели, а то и раз в месяц передал собранные деньги, получил новый товар. И всё по новой. Через пару месяцев Кристоф обзавёлся и постоянной клиентурой, да и новички появлялись регулярно. Несколько раз, правда, пришлось выслушать угрозы сдать его полиции, но до их реализации дело так и не дошло. Да и не боялся он особо. Схема была давным-давно отработана, попадались его "коллеги" редко, что-то серьёзное могло грозить только в момент, когда забираешь товар из закладки. Да и тут можно было попробовать отбояриться, мол: "Вот, нашел, несу в полицию...". Ходили слухи, что такое кому-то удалось, но он в такие чудеса не верил. "Ну, риск в любом бизнесе есть, чего уж там", — успокаивал себя Кристоф. Он уже подсчитал, что ещё три-четыре месяца и можно будет подыскивать себе какое-нибудь более приличное жилье, чем та конура почти на бульваре Переферик, в которой он обитал. Да и гардероб обновить лишним не будет.

Так всё и было бы, если бы не странные дела, которые начались с середины ноября. Тогда впервые сократилось количество новичков, готовых расстаться с деньгами на "невинные забавы", как он любил говорить. Выручка снизилась, но совсем чуть-чуть, в пределах погрешности, по выражению Пьера. В декабре "неофитов" практически совсем не стало. И если в первый раз, когда Кристоф принес Пьеру чуть меньшую сумму, тот просто поворчал и посоветовал, причём очень и очень настоятельно "посоветовал" сделать так, чтобы такого больше не повторялось, то во второй — пришлось выслушивать откровенные угрозы и обвинения в крысятничестве. Кристоф со слезами на глазах показывал нераспроданный товар, клялся, что не взял себе ни одного лишнего сантима и божился, что в следующий раз непременно исправит ситуацию. А в январе начали отказываться и постоянные клиенты. Он совсем было начал паниковать, но ситуация чуть выправилась за счёт новой волны иммигрантов из Африки. Откуда у них деньги на наркоту, Кристоф даже не спрашивал. И так было понятно, что кого-то обчистили. Да и не до того было. Февраль же оказался совсем провальным. Ни одного новичка и минус половина константы. И теперь он шел на встречу с Пьером, зная почти наверняка, что его будут бить. Причём очень жестоко. Он даже поддел под куртку ортопедический корсет и пояс, напялил на голову шапку потолще, чтобы хоть как-то защититься от неминуемых побоев. О сопротивлении Кристоф даже не помышлял. Нет, с Пьером он один на один может и справился бы, но с ним всегда была парочка здоровенных детин, одолеть которых мог бы только какой-нибудь Сигал Норрис, да и то вряд ли.

— Это всё, что удалось собрать, — дрожащим голосом пролепетал Кристоф, передавая Пьеру тощий конверт. — Причем на этот раз я взял себе только на еду. А последнюю неделю вообще жевал одни пустые дешёвые багеты, запивая водой из-под крана.

— Меня не интересует, что ты жрёшь, — процедил Пьер. А заглянув в конверт, заорал, — Ты что, за дурака меня держишь?! Здесь меньше половины!

— А что я могу сделать?! Они теперь либо бегут от меня как от огня, либо смеются и говорят, что больше заниматься ерундой им не интересно!

— Ещё менее мне интересно, о чём ты болтаешь с этими говнюками, — как-то подозрительно спокойно сказал Пьер. И, помолчав, добавил, — Ты перестал справляться. И стал мне не интересен.

Когда Кристофу за спину шагнул один из мордоворотов, он втянул голову в плечи, готовясь принять первый удар. Но почувствовал удар не кулака или дубинки, а ножа...

* * *

Нашли его только утром. Пожилая женщина остановила патрульную машину и сказала, что вот тут, в подворотне лежит молодой человек без признаков жизни.

— Смотри-ка, Филипп, снова пу́шера подрезали, — пробурчал пожилой ажан своему молоденькому напарнику, осматривая тело, — уже второй на этой неделе.

— Откуда вы взяли, что это именно пу́шер, Бернар? — удивился второй полицейский.

— Уж поверь! Я перевидал их немало. Одних штрафов за десять лет выписал тысяч на сорок, наверное. [14] Жаль, за решётку можно упечь далеко не каждого. У меня племянница, как в университет поступила, тоже решила попробовать, вот у такого же урода и покупала, скорее всего. Хорошо, хоть одумалась вовремя. Сестра говорит, уже два месяца — ни-ни.

— Хм, ну надо же! У меня ведь с младшим братом точно такая же история. Только он ещё в школе решил попробовать. Я его чуть не прибил тогда. И вот тоже два месяца уже держится.

— Ну что ж. Можно только порадоваться, что у нашей молодёжи остались мозги в головах... Ладно, вызывай труповозку, а я рапорт составлю.

[14] В "нашей" реальности во Франции полиция может штрафовать за употребление или хранение наркотиков прямо на месте с сентября 2020 года. Размер штрафа — 200 евро. Если заплатил в течении двух недель, — скидка 50 евро, если не заплатил в течение 45 дней, — штраф вырастет до 450 евро. Франция — крупнейшая страна Европы по потреблению марихуаны и третья — по потреблению кокаина.

* * *

Примерно через два часа после произошедших событий министр внутренних дел Франции Теодор Стег входил в кабинет президента Этьена-Александра Мильерана для ежемесячного личного доклада. Ему никогда не нравился ни сам Елисейский дворец, ни кабинет президента в Золотом салоне на втором этаже. Его (кабинет) здесь обустроил ещё генерал де Голль, видимо, истосковавшийся в своём изгнании по роскоши. Ну а уж интерьер почти не менялся аж с 1861-го года. Теодора Стега раздражали вычурная ампирная мебель и обилие позолоты. ( https://fb.ru/article/248558/eliseyskiy-dvorets-v-parije-adres-foto-interesnyie-faktyi-intereryi ) Он считал, что такое убранство сильно отвлекает от решения очень важных или очень сложных вопросов. "Надо или наслаждаться всем этим великолепием, или дела делать", — ворчал он про себя всегда, когда попадал сюда.

Но сегодня он обошёлся без обычного брюзжания. Тот доклад, который он собирался представить президенту, был настолько же позитивным, насколько и необычным. Единственное, что министра немного беспокоило, — удастся ли получить запрошенное пополнение бюджета в полном объёме. "Всё-таки это не только наши заслуги... Но мои люди тоже очень хорошо поработали... Ну... поторгуемся, если что..." — думал министр, входя в кабинет.

— Судя по Вашему цветущему виду, есть чем порадовать? Я угадал? — улыбнулся Мильеран, пожимая руку Стегу.

— Мне действительно есть чем порадовать, прежде всего тем, что значительно, очень(!) значительно снизилось количество преступлений, связанных с употреблением наркотиков, — с довольным видом ответил министр, раскладывая перед президентом распечатки. — Помимо этого, в связи с высвобождением сил полиции и жандармерии, занятых в этой области, нам удалось за два последних месяца заметно улучшить показатели и на других направлениях. В результате нашей работы мы смогли по индексу преступности оставить за спиной Бельгию, Великобританию, Италию, Грецию. Даже Россию. И вплотную приблизились к Германии. [15] Без лишней скромности могу сказать, что считаю это выдающимся результатом... — здесь Теодор Стег замялся и выжидающе посмотрел на Мильерана, словно ища поддержки.

— Но!?... — подтолкнул его хозяин кабинета...

— Вы правы, господин президент, есть одно "НО", — даже не знаю, как сказать... В общем, по данным нашего аналитического управления в немалой степени нашим успехам мы обязаны... одному видеоклипу. Его сделали двое русских: молодой человек и совсем юная девушка. Именно благодаря ему очень многие стали отказываться от употребления наркотиков. В первую очередь — молодёжь. И это стало, если так можно выразиться, "спусковым крючком" механизма снижения преступности. Как это ни покажется странным, в нём нет ни слова, ни кадра ни о чём криминальном, но по многочисленным комментариям к нему однозначно можно сделать вывод о том, что благодаря просмотрам данного ролика полностью или частично пропадает тяга к наркотикам.