Ну и свалил я от Огнетня, с его страдунством и каверзными вопросами. Вполне мог и ваньку валять, а мог и не валять. Пофиг, в общем, о том, что я считал Данзо виновником резни Удзумаки, знал каждый встречный, секрета я из этого не делал. Повесить на меня Корневищный труп и глупо, и вряд ли выйдет. В общем, пофиг нафиг. А амулеты с кем-нибудь из троицы пришлю, пусть видит, что “все готово было” и только наличие Корневища не давало облагодетельствовать Коноху.
Дома намылил одного из троицы к Огнетню с посылкой, сам же прихватил подарочек племяннику. Да и направился с визитом к Учихам.
На этот раз фугачья супружница из детской не удалялась и даже представлена была как Микото Учиха. Карапузы наличествовали и все так же проявляли зачатки канонности. Саске сосредоточенно созерцал потолок, Наруто улыбался в целый один зуб (чем изрядно меня удивил) и тянул лапки ко всем присутствующим.
Впрочем, дентологические отклонения всяких там джинчурики меня волновали не особо, хотя Микото я пособолезновал. Ну и нацепил на Апельсина браслет-инфуин. Причем хотел на лапу верхнюю, но был Учихами перенаправлен на нижнюю. Объяснил в общих чертах семейству Учих “нафига”, в том смысле что откачивает “мысли Лиса”. Ну и, на всякий, уведомил, что ежели и я, и медик Удзумаки помрем, то до шести лет лучше носить приблуду неделю через неделю. Так-то присмотрим, но если нет, то… Ну Учихи прониклись и покивали.
Раскланялся я, но перед выходом Фугаку меня прихватил и позвал пожрат, в учиховскую столовку, в квартале находящуюся. Ну, во-первых, на халяву покушать — дело в высшей степени меняугодное. Во-вторых, явно хочет Фугаку о чем-то, скорее всего, корневом, поговорить. Так что выразил я согласие Учиха-доно компанию составить.
А в отдельном кабинете (вот хороши у пучеглазых полицаев столовки, коррупционеры клятые), после пары десятков перемен блюд, затеял Фугаку такой разговор.
— Удзумаки-доно, помня наши беседы, понял я, что подозревали вы Данзо Шимуру в нападении на ваш клан и атаке Лиса. В силу недавних событий, хотел бы попросить Вас поделиться своими соображениями, — на этот спич я попучил на Учиху очи, помахал свитком с барьером от прослушки, ну и активировал после кивка. Вообще, страна непуганых идиотов.
— Учиха-доно, соображения мои более умозрительные, нежели фактические. Однако обоснования подозревать Данзо Шимуру у меня были. Коль интересно Вам мысли столь юного шиноби слушать, вполне могу и рассказать.
— Удзумаки-доно, скромность украшает, однако мудрость Ваша широко известна, — на столь смачный лизок я благодарно кивнул, — С интересом и благодарностью выслушаю Вас.
— Что ж, Учиха-доно, смотрите, как мне видится ситуация. В ночь атаки, спустя буквально четверть часа от атаки Лиса, к воротам квартала Удзумаки прибыла пятерка шиноби в форме АНБУ. Старший их продемонстрировал главе клана, почтенному Кен-доно, свиток. Который, как я понимаю, так и не обнаружили? — Пучеглаз отрицательно помотал головой, — После же, Кен-доно направил меня и двух членов клана, для создания трехгранного барьера, должного ограничить активность Биджу. Дальнейшие события той ночи я вам подробно описывал, не думаю, что есть нужда повторять, — Фугаку кивками и кривляниями убедил меня, что провалы в памяти к числу его достоинств не относятся, — далее, по прибытии Данзо Шимура, со всеми прочими, я увидел, что на напавших АНБУ смотрел он исподтишка до того, как я обвинил их в атаке. Это раз. По мере обвинений, выражал он лицом, пусть и неявно, но для человека наблюдательного очевидно, недовольство. Как задержанием нападавших, так и снятию с них масок, а главное — услышав что не единственный я выживший. На основании этого, была у меня уверенность, что нападение на клан Удзумаки его рук дело. А вот нападение на Кушину Удзумаки-доно, вот тут не знаю. Был ли Данзо Шимура в курсе нападения? Почти наверняка, что так, слишком быстро пришли АНБУ к нашему дому. А вот нападал ли — тут вопрос. Кушина Удзумаки, даже беременная, даже рожающая, шиноби была не из последних, силой и способностями не обделенная. И Минато Намикадзе отнюдь не из последних, а из первых шиноби был. И возникает тут вопрос, если бы Шимура, который хоть к Лису не приближался, но на виду был, отправил убийц к Кушине Удзумаки, то где они? То, что атака была, я не сомневаюсь, однако, что один или два шиноби АНБУ сестру мою убили, под охраной Намикадзе притом, не верю ни капли, не было и нет столь сильных шиноби в АНБУ. А гибель большого отряда заметна бы была. И выходит, по моему разумению, что на сестру мою атака была, Шимура об атаке был почти наверняка в курсе. Однако нападали не шиноби Конохи. Кто, сколько и прочее, да и были ли они — Вам, Учиха-доно, лучше знать, как ведущему расследование, — на этом спич я свой закончил и редиской захрустел.
— Благодарю Вас, Удзумаки-доно, за Ваш рассказ, небесполезен он и интересен, — произнёс Фугаку. — Есть еще один вопрос, как по-вашему, что сподвигло Шимуру на преступление, ему вменяемое?
— Воля Огня.
— Простите, Удзумаки-доно, мне послышалось? — выпучил соответствующий пучеглазу орган Фугаку.
— Отнюдь, Фугаку-доно. И если пожелаете, я свою позицию обосную и объясню, — Учиха потерянно кивнул, — Вы, Учиха-доно, как мне известно, поклонник ниншу Воли огня, — повторный пучеглазый кивок, — но, как мне ни удивительно, даже вы забыли, что Коноха рождена не одним, а двумя путями.
— Проклятье ненависти! Оно толкало мой клан на ужасные преступления!
— Безусловно, так, однако давайте рассмотрим оба пути как абстракции, не поддаваясь эмоциям. Все же, как бы один путь был ни близок, а второй ни вызывал гнев, оба они породили Коноху. Итак, Воля Огня, если рассмотреть её прямо, путь жертвенности и передачи таковой близким. Умри и зажги Волю Огня в других, так это и звучит. К чему привело следование, слепое или нет — неважно, клан Сенджу, говорить не надо. Проклятье ненависти, хотя, признаться, название, по-моему, не самое удачное, подразумевает: живи сам, храни родных и залей кровью врага весь мир, если он покусится на твое, точнее — твоих родных. Как по мне, оба пути глупы поодиночке, и оба ведут к гибели. Только разумное объединение обоих путей способно породить разумную, развивающуюся и непобедимую Конохагакуре. Впрочем, это философия, а Шимура, на мой взгляд, возомнил себя Огнем Воли Огня. Не жалея ни себя, ни других он уничтожал то, что, на его взгляд, Воле Огня не соответствовало. Вот такое мое мнение, Учиха-доно. Ни доказывать его, ни спорить о нем я не буду, в его основе — моё ниншу, мой путь шиноби.
— Признаться честно, поражен Вашей позицией, Удзумаки-доно. Слышать слова в защиту Пути Ненависти от Удзумаки — никогда бы не подумал, что такое возможно. Однако слова Ваши не пусты, а наполнены смыслом. Благодарю Вас, Удзумаки-доно, за столь приятную и поучительную беседу.
На том доели и распрощались. Ну, будем надеятся, что план “внести в твердую чакра-голову немного здравого смысла” начал осуществляться.
Вечером хоронили Шимуру. Народу было преизрядно, сам покойный был, вроде, им, но изрядно в ритуальном гриме. То ли грибочки есть не хотел, то ли все-таки не он, Корневище нехороший. Впрочем, загримированное сожгли, поскорбели и разошлись.
Поспать нормально опять не смог, опять приперлась Эйка, опять размножаться. Надо б ей или снотворного, или психиатра, — засыпая под утро, думал я.
15. Близок час, ужасный час
С утреца, позевывающий я призадумался, а не потеребить-ка мне Огнетня насчет ряда моих хотелок? Но, обдумав, решил, что медленное движение вероятнее приведет к достижению цели. Потому как если Обезьяныч добросовестный лопух, закрывавший глаза на творящееся, то он сейчас в сомнениях и печали, и из-за моего давления может психануть. А если гнида приматожопая, то мои “хотелки и пожелалки” лишь добавят мне как неприятностей, так и точек давления. Так что нафиг Огнетня, принял я мудрое решение и пошел завтракать.
После жестокого надругательства над моими нежными чувствами на тренировке пополз я в любимый подвал. Да и призвал лютую, необоримую орду духов. Мелких и жалких, мда. В общем, забацал я с десяток трио из кристал-заряд-разум, да и направил обследовать-составлять карту подземных и внутрискальных пустот Конохагакуре и окрестностей. К вечеру, думаю, управятся, глубину им я в полкилометра задал, так что будет у меня карта подземелий, нычек и прочих мест прельстивых. Надо уже разбираться, что в моем хозяйстве творится, — думал хозяйственный я.
Ну и в силу вынужденного ожидания, засел я за добытые, как дарами, так и бартером, нестихийные техники чакры. Вот, что любопытно, было их, только припертых кланами Конохи, не хиденов каких лютых, а вот вполне доступных любому шиноби, с полторы сотни. Ну, про то, что требовательны они к объему чакры и контролю более, чем стихийные, я знал, однако там такие перлы были, что и биджудама в сторонке курит. Правда, таковые перлы были “групповой техникой”, нафиг мне притом не нужной.
Но сам факт любопытный. Еще была пара так называемых “пространственно-временных дзюцу”, но, признаться, лезть к ним я пока опасался. Вот распотрошу архивы-тайники, изучу все, подумаю — вот тогда и можно будет пробовать или нафиг посылать. А то оторвет, например, ненароком, мне тулово с мозгами два, от мозгов раз. Просто по “незадокументированному свойству”, о котором никто не знал.
А вот на чем мое внимание остановилось, это техники “создания оружия”, “иглы чакры” и, наконец, наши родимые, хиденисто-клановые “Несокрушимые Запечатывающие Цепи”. Последние я пробовал пару раз, но уж сильно “тяжеловаты”, в смысле контроля и чакры, оказались. В принципе, штука несложная и полезная, псевдоматерия из чакры с нанесенной шодомахщиной различной сложности. Ими и по морде бить можно было, и чакры лишать, и лютые по действию и размерам печати-круги составлять за секунды.
Однако был нюанс — каждое звено повторяло другое, было проработано, и надо было досконально всю шодомахщину держать как образ при создании. Или связка желание-море чакры косяки выправляли. В общем, для филигранного владения надо было мне качать мозги, первые и вторые. Потому как “моря чакры” не было, да и как-то самооскорбительно и внутренне неприемлемо дубиной из “моногочакры” махать, как по мне.
А вот создание оружия и игла были техниками в чем-то схожими, но на шодомашество не завязанными. При этом, особенно учитывая мои “мерцательные” навыки боёвки, крайне полезными. Все та же псевдоматерия, правда, с рядом свойств, зависящими от, как ни смешно, знаний и воображения пользователя. Например, создающий оружие хотел “всепротыкающее ковыряло”. Ковыряло преобразовывалось, пол-раза “всёпротыкало” и нафиг рассеивалось, потому как чакру жрало в безумных количествах. Из-за того, например, что “всёпротыкаемость” основывалась на межкварковых взаимодействиях. Ну или еще какой дичи. А вот, представив кромку из мономолекулярной, сверхплотной, но не чрезмерно, материи, при небольших затратах чакры, можно было создать не только “всёпротыкающее”, но и всережещее пыряло. И тыкать и резать, с вполне приемлемыми чакрозатратами.
А поверх этой, мономолекулярной-сверхплотной прелести, можно было вполне свободно шидомахство какое присобачить, мне приятное, а вражинам болезненное. В общем, сидел я и делом любимым занимался, гадости придумывал и козни строил неближнему своему.
И тут произошло нашествие карапузов. В лице Масами и Ичиро, родственничков малолетних. Приперлась сия орда в мои пенаты для алчного разграбления. Ну и, заодно, пропищать нагло, что мол “Хизуми-аники, ой, Хизуми-доно, мы все сделали!”. И тычут в меня, спиногрызы неприличные, доспехом.
Проверил я “все получилось”. К прискорбию моему, хоть и не все, пара мелких огрехов была, но докапываться до такой мелочевки у меня рука не поднималась. А вот потыкать пальцем, по подзатыльнику умеренно-легкому отвесить, да и демонстративно поправить — вполне поднялась. Ну и разграбился я, на богатства несметные, как и обещано было мелким.
И задумался. Мы как были, так и остались “на осадном”. И вот получили карапузы денежку малую (да щаззз, малую, среднюю минимум!). Алчно строят свои карапузистые планы на закупки фигни всякой да вкусняшек. И вот, Хизуми-доно их щаз обломит, мол “дома сидим”. При всем моем выдающемся педагогизме, это уж совсем былинное свинство выходит. Ну вот реально, мелочь почти месяц пахала, для своих силенок, стоит признать, более чем продуктивно, а я их обломаю.
Нафиг, принял я мудрое и волевое решение, прихватил карапузов на буксир и поперся к Эйке. И уведомил эскулапа нашего, что идем мы с мелкими гулять. Да, под охраной и по людным улицам. И настороже буду. Но идем, ибо торчат тут члены клана уже долго, мелкие в чем-то молодцы, а в ничтожной мере — даже красавчики. Да и (шепнул уже на ухо Эйке) хоть побываем где-то, кроме футона главы.
Эйка цвет лица под цвет волос перекрасить попыталась, да не осилила. Но в целом довольная побежала одеваться. В единственном я её обломал, Карин и маловата для прогулок, да и в случае чего — чрезвычайно уязвима.
А пока Эйка экипировалась и раскраску боевую наносила, зашел к Ацуко и сообщил, что ежели той возжелается, то погулять-пообщаться с подругами сможет завтра. Там с графиком посмотрим, но завтра весь день точно. А за мелочью мы с Эйкой проследим.
По совершении этих, беспримерно благих деяний, с минуту лопатки проверял, да над головой пространство сканировал, на тему крылов режущихся и нимба зарождающегося. Ни фига не обнаружил, видно, для выполнения всех условий, надо еще пару городков со всем населением спалить, да катаклизм какой многожертвенный сбацать.
В итоге отправились мы компанией по кондитерским да магазинчикам Конохи. Мелочь радовалась, Эйка пафосно гордилась, ну а телохранители бдели. Как, впрочем, и я, ибо “надо выгулять а то ппц” и “все будет хорошо” — две большие разницы. Но для выгуливаемых челом изображал расслабленность и довольство, так что выгуливались они вполне продуктивно. Мелочь опустошала кондитерские (я же злорадно представлял диатезные мордочки и коварно наказал Эйке всякие некритичные покраснения не лечить). Эйка посетила несколько магазинчиков, в ювелирном даже сам ей сережки-кулончик прикупил, при всем прочем, заслужила.
Ну а в конце нашего променада затащил я компанию в ресторанчик Акимичи, зверски обломав сластолюбивое большинство. Ибо, при всех прочих равных, перетопчутся. Я с ними по всяким местам престранным и нафиг не нужным полдня таскался, а сейчас Хизуми-доно кушать изволит, и не данги всякие премерзкие, а мяско свежезажаренное, что и самим сладкоедам не вредно будет.
Ну а в процессе поглощения затеяла Эйка “личный разговор”. Причем, реально, нашла время и компанию, высокомудрая. Нет, я понимаю, общаемся нечасто, но тут сама, стоит признать, виновата. Полчаса разговора вечером никуда её “размножательные планы” не денут. Причем, я не раз и не два пытался “а поговорить?” С сомнительным притом эффектом.
