Записки Старого Когитатора

А выходит — этому “стилю” сотни тысяч, если не миллионы лет. И, кстати, Обиженка даёт ответ на вопрос, откуда стиль некронятины в Египте. Похоже, являлся в снах его Непонятность к фараонам и жрецам. Иначе не выходит не то, что каменный, а даже бумажный цветок.

А у меня дома? В нашей галактике? Вот варп знает. Вплоть до того, что варпов пролом пронёс меня не сквозь пространство, а сквозь время, пригорюнился я. Нет расхождений в известном, в обозримом землянам, промежутке истории с историей местной. Впрочем — в варп эти мысли. Так, не так — ни хрена не изменится.

А пока я переживал всяческие озарения, экзистенциальные кризисы, ну и прочую безблагодатщину, некрон деловито топал между замершими в стазисе слаанешитами и нашими. Временами останавливался, склонял голову, постукивал своим уасообразным посохом.

Наконец, дотопал до нашей композиции, с ещё более дырявым, чем до встречи со мной, извращугой неприличным, ну и моей огнесжигательной персоной.

— Вот удача! Отменное добавление в коллекцию, — на чистом высоком готике… да нет!

На ЧИСТОЙ латыни выдал некрон! Это было невозможно, потому что этого не могло быть! Но это было. И от натурального, буквального и фактического фалломорфирования, невзирая ни на какой дурацкий стазис, меня остановило только многолетнее занятие псионикой и самодисциплиной сознания, да.

— Нет, это положительно замечательно! — продолжала латинствовать железная мертвечина. — Игнис Сацер, Инквизитор в теле Астартес, подтверждённый святой! Убийца Лоргара Аврелиана, потрясающий экземпляр. Хотя, надо признать, в этой экспозиции достаточно Экземпляров, — хмыкнула мертвечина. — Вдобавок, сошедшийся в схватке с Эвенусом… вроде бы капитаном, живущим не менее девяти тысяч лет! Просто прекрасно. Эпично! Это станет украшением галерей Солемнейса. Не буду, пожалуй, их трогать, — через минуту произнёс нарезающий круги некрон. — И так напряжение генераторов стазис-поля запредельно. Полагаю, это парочка, — на последнее я решил, что мертвечине если и не кирдык, то точно пну скотину.

Я, конечно, всё понимаю — миллионнолетний сон… но латынь? Варповщина, ну да ладно, разберёмся со временем. Так вот, сон и всё такое… но называть МЕНЯ парочкой с этим, прости меня правила приличия, многотысячелетним извращугой… в общем, хоть на спину плюну этому “коллекционеру” долбаному.

И почесал этот тип дальше обходить “экспонаты”. Нужно отметить, что те самые скарабеи вокруг его несимпатичной персоны если не копошились, то сопровождали в количестве нескольких штук.

А я судорожно ускорился, параллельно пытаясь понять, что я чувствовал в свете и ветре от некрона. Вопрос бредовости происходящего пока отложим — это варп знает что, нахрена творится и вообще, буду об этом думать — и вправду экспонатом стану.

То есть, душа не спала, как у чувствованных мной некронов. И сказать, что некроны затупленные… Ну, наверное, можно. Правда причина этой “затупленности” довольно любопытна. Так-то это явно не пария, хотя, на удивление, определённая часть души-сознания некрона имела некое сходство… впрочем, тоже отложим. Далее, я бы, признаться, сказал, что передо мной — человек. Ну если не учитывать железное тело. Обычный, пси-пассивный человек, Омега, где-то, примерно или даже Ро. Вопрос в эмоционально-когнитивном наполнении. Я, конечно, всех ксеносов не щупал (и к лучшему), но они имели явные отличия. От жажды всякого разного эльдар (не даром их порождение — “то, что жаждет”) до весьма “биооружейных” ощущений от орков. Да и джокаэро, будучи весьма симпатичными приматами… они другие! У меня с обезьянусами реальные коммутационные проблемы, мы общаемся в формате “образ-эмоция”, их речь и когнитивный процесс я просто не понимаю.

А этот коллекционер — человек как человек. Понятные эмоции и всё такое. Но, в чём семечка — хаоситы в целом, ну и эмпиреи в частности, если действуют на разумного грубо, то… задействуют тело. Это после демонизации или осквернения пороки “впечатываются в душу”. Ну, в большинстве своём, конечно. Так-то и среди человеков найти упырей несусветных несложно, без всякого варпа, припомнил я наиболее часто мелькающие отвратительные рыла владык жизни в прошлой… жизни.

Так вот, некрон взаимодействовал со светом и ветром фактически за гранью оперирования скверны. Уровень души, только. И немного, прямо скажем. Так вот, большая часть скверны требует тела. Гормонов, нейромедиаторов, той части когнитивного процесса, который требует тела. И даже архишестерёнки от этого не избавлены, причём даже не из-за оставшегося кусочка нервной ткани. Просто они формировались как личность под воздействием эмпиреев. И не уничтожив личность — от уязвимостей не избавишься. Безусловно, можно бороться, игнорировать. Но уязвимость есть. А у некрона, несмотря на “человечность”, её не было. Он срал на пси-мусор, этому мусору не за что было у некронятины цепляться.

Притом, как понятно, сам некрон мог быть как ангелом в железе (слабо верится), так и редкостной сволочью (во что верится гораздо легче), но его гадостность была “его”, не гадила и не загаживалась имматериумом.

И так прошло, наверное, с полчаса. Кстати, я понял, что, как и в имматериуме в обществе Кристины (моя субъективная оценка времени давала ошибку в тридцать раз), я в остановленном времени неверно оценивал время. Между нашим появлением и входом некрона в “зал экспозиции” прошло не более нескольких минут.

Так вот, некрон бродил, бормотал, причём информация от него была, как минимум, странной. А именно: он говорил о тысячелетиях пополняемой коллекции артефактов и разумных. Либо железяка проржавел крышей окончательно за время сна, либо я ни хрена не понимаю. Потому что некроны спят в гробницах, точно и однозначно. Все случаи столкновения железной мертвечины с человеками есть следствие залезания в гробницы. Согласно всему мною изученному.

Так что, скорее всего, протек крышей, что неприятно чертовски. При всех прочих равных, несмотря на незавидное положение и прочие моменты, эстетствующая мертвечина была первым встреченным некроном. И наладить какой-никакой диалог очень бы хотелось, но… Если он свихнулся, то пользы от него не более, чем от паучка или червячка.

Ну и деструктурировал я, естественно, свет и ветер стазиса. Причём как выяснилось, на это мне нужны не объективные дни и часы, а минуты. То, что субъективно это недели — субъективные проблемы моей огнесжигательности. Правда, мозги завязывались в изящный бантик, точнее даже не мозги, а ум — в наличии у меня-в-имматериуме мыслящего водно-жирового коллоида я закономерно сомневался.

И, в процессе вытаскивания себя из стазиса я несколько… не то, чтобы ошибся… Хотя ошибся, стоит признать. Наш симбиоз с Кристиной был очень глубоким, она действительно была “моим демоном”. Ну, точнее, она была демоном изначально, но моим. А я ни варпа не имел наработанных рефлексов взаимодействия и разграничения душевной самостности со своим демоном. То есть, на определённый момент, часть развеянного стазисного воздействия задело Кристину. Не полностью, только крыло, но так вышло.

И, кстати, экспериментально установилось, что развеивать стазис, без вреда для стазисированного, можно не “по площади”, а “по кусочкам”. Или демоничность Кристины сказалась, не знаю точно.

Однако крыло тереньтетки дрогнуло в материуме. Сильно, слабо — не важно. Действие не сознательное, просто продолжая движение.

И некронятина это заметила, подскочив к Кристине, нарезая вокруг неё круги. Я же, незлобивым словом помянув свою рукосуистость, судорожно и уже не на пределе возможностей, а за пределами их, развеивал стазис в себе. На секунду оценив ироничность. Знал ли Шут или нет? Впрочем, пофиг: если знал, то не сказал. А как шутка, стоит признать, вышла неплохо. ОЧЕНЬ чернушно, но неплохо.

— Кристина Гольдштейн, псайкер бэта ранга, — начал трындеть некрон, нарезая круги вокруг Кристины. — Или выше, и такое возможно. Сопротивляется стазис-полю, — задумчиво произнес он, постучав металлическими пальцами по металлическому подбородку. — Возможно, — вынес вердикт он, бросив взгляд на меня, повглядывался, явно убеждаясь в моей неподвижности, и вернулся к разглядыванию Кристины. — Есть данные, что она ещё и имперская святая, да и… — выразительно уставился он на золотые крыла. — Видимо, нужно усилить воздействие, не хотелось бы терять столь уникальный экземпляр.

После чего некрон развернулся и потопал к выходу. А паучки подхватили Кристину и попёрли за ним, указывая на ряд технических деталей “локализованного стазиса”. В смысле мы не “единое полотно” в остановленном времени, а отдельные статуи.

Впрочем, эта мысль проскочила фоном. А я начал ощущать боль, разрывая стазисную структуру, слишком интенсивно, вот совсем за пределами своих сил я воздействовал.

Но ситуация иного и не предполагала. Первое: варп знает, как на Кристине скажется “усиление стазиса”, и проверять никакого желания. Второе: мы с Кристиной — “одно целое” в определённом смысле. И как скажется енто сволочное усиление на мне — непонятно.

А значит, давать железной мертвечине продолжать творить надругательство нельзя.

В общем, судорожным рывком освободившись от стазиса (по-моему, мне послышался звук раздираемой ткани — то ли рвалась реальность, то ли я — пофиг), я рванул к мертвечине. Причём коготь с правой руки пришлось сдёргивать — извращённая требуха слаанешита в остановленном времени “заклинила” оружие. А времени (да и желания) на расковыривание стазиса в поганце у меня не было.

В общем, рванул я к некрону. Не самый разумный поступок: оружия у меня толком нет, броня, точнее, остатки её, на Кадии (и, кстати, надо бы перевезти с Милосердия “лёгкий” комплект. Если выживу. Если выберемся. Если вернёмся. Много “если”, в общем).

Но подвергать мою тереньтетку всяким технонадругательством категорически не можно! Я сам над ней надругиваюсь, без всяких там “техно”, а другим нельзя!

Паучки, прущие Кристину, на меня действий не предпринимали, но некрон начал поворачиваться. Но ни варпа не успевал. Я на мгновение задумался — так-то, по уму, надо когтить паразита. Но потенциально коммуникабелен… непонятно, в общем. В итоге совершил я если не глупость, то довольно необдуманный поступок. А именно, босой ногой зарядил по блестящей металлической заднице некрона некислого пинка. Нога, конечно, была моя и астартес, но жопа-то металлическая!

В общем, по итогам моего пинка в разные стороны полетело тело металлическое, матерящееся на латыни и вопрошающее у Вселенной, что за варповщина творится, в полёте. А в другую сторону полетело тело астартес, матерящееся на латыни, низком и высоком готике, русском, английском, немецком.

Потому что ноге было чертовски больно. По моему, я даже треснул пару фаланг.

— Какой же ты твёрдый, паразит металлический! — окончил я свой малый инквизиторский загиб, поднимаясь на ноги.

— Займи своё место, непокорный экспонат! — контрагументировал некрон, также поднимаясь на ноги и мацая свой посох.

И было у меня подозрение, что этот уас ни варпа не “символ”. А оружка какая-то.

Впрочем, первой атакой была атака нанитами. Ну, или чем-то таким. Во мне появились непредвиденные металлические включения, о чём иммунитет астартес исправно доложил. Секундное наблюдение (и помощь иммунитету) показало, что эта нанохерь стремится к центральному головному уму. Ни черта не успевает, но стремится.

А некрон пырился на меня своими зелёными сенсорами, явно ожидая эффекта.

— Не помогут тебе наниты, — показал я изящный жест мертвечине.

— Досадно, но не критично. Экспонат, займи своё место, будь любезен.

— От экспоната слышу, — припечатал я мертвечину.

Впрочем, на этом диалог прервался. Вбив посох в землю, некрон кинулся на меня врукопашную. Причём, нужно отметить, что моя мысль о “крылах” таковой и оказалась. Ламеллярный плащ был явным активным манипулятором, двойным. Его и пришлось разорвать — закутывал.

А вообще, некрон был не по силам человеку. Даже звёздному. Но вопрос псионики и работы над собой, меня и Кристины. То есть, если бить по этой металлической сволочи (и пинать, да) явно не стоило, то усилия “на жим” у нас были сопоставимы, даже с некоторым моим преимуществом. Но по мне-то эта сволочь несколько раз стукнула! Больно, между прочим!

Так что в итоге мы оказались лицом к лицу. Ногами я стоял на его противных ходилках, руками разводил его противные хваталки. Ну и играл в гляделки с зелёными сенсорами.

— Ты, вроде бы, условно разумен, — произнёс я. — И способен на диалог. Вижу возможным… — начал было я.

— Какое оскорбление! — аж сильнее засиял сенсорами некрон. — Похоже, надо будет ставить в экспозицию голограмму…

Прогнувшись всем телом, некрон откинул меня, бросившись к своему посоху. А я, восстановив равновесие, за ним. Не факт бы, что успел, но…

На полпути приостановился, широко разведя руки, с ехидной улыбкой.

Дело в том, что посох в руках некрона был псионическим оружием. Более того, узоры света и ветра были частично знакомы — это были растительные узоры (древних, насколько я понимаю).

В общем, до меня колдунство не долетело. А некрон склонил голову, замерев.

— Может, поговорим, уважаемый? — озвучил я, решив побыть вежливым Инквизитором.

— С эксп… — начал было некрон, но прервался. — И о чём вы желаете побеседовать, Игнис Сацер?

— Предпочитаю — Терентий. Или господин Инквизитор, — ответствовал я.

— Тразин Неисчислимый, старший археовед галерей Солемнейса, — ответно представился некрон, не отводя от меня взгляд. — Ваша речь, господин Инквизитор, содержала слова мёртвых языков. Не использующихся не менее тридцати пяти миллениумов.

— А ваша речь, господин старший археовед, не используется сорок тысяч лет. В той форме, что используете вы, безусловно. Кроме того, ваши собратья спят. Как вы узнали про тридцать пять тысяч лет?

— Поговорим?

— Поговорим.

— Добро пожаловать в галереи Солемнейса, — сделал жест мертвечина.

Жест подразумевал “идите вперёд”, ну да и ладно. Риск немалый, но надо. Воевать его не очень хочется. И поднимать вопрос о находящихся в стазисе… преждевременно, такой вот каламбур. Судя по всему, некрон — коллекционер. И говорить о том, что я собираюсь часть его коллекции отъять, потому что она МОЯ — не самое разумное.