К сожалению, и с этой стороны нельзя было разглядеть место падения — уж слишком обширны были заросли кустарника. Решившись, наконец, Макс начал спускаться в низину. Идти пришлось в открытую — склон был гол, как женское колено. Каждое мгновение ожидал выстрела, но его не последовало.
Макс все больше склонялся к тому, что чудо, все же, случилось, и он каким-то непостижимым образом прикончил-таки Охотника.
У подножия склона пришлось подобрать несколько мелких камешков и бросать их перед собой, чтобы не угодить в аномалию. Таковых на пути попалось три штуки. Первая отреагировала на бросок камня яркой вспышкой и оглушительным разрядом молнии, ударившей разветвленным кустом во все стороны. К счастью, до Макса она не дотянулась, хотя парень почувствовал, как волосы встали дыбом. Другая, заменая даже невооруженным глазом благодаря мареву над землей, породила шар раскаленного воздуха — у Клинцова от нестерпимого жара даже дыхание перехватило. Когда сердцебиение пришло в норму, он обошел опасный участок стороной. Третья камень проигнорировала. Может быть, потому что это была не аномалия в привычном понимании этого слова. Это было растение, представлявшее собой распластанные по земле щупальца, похожие на корни. Если бы такие расинулись в траве, Макс бы их не заметил, но на голой земле они, по меньшей мере, привлекали внимание. Ради спортивного интереса Макс поднял палку и попытался поддеть один из корешков. Тот отреагировал агрессивно — тут же обвился вокруг палки и сжал ее так, что она разлетелась в щепки. Одновременно с этим к Клинцову рванулся десяток других щупалец. Однако они не дотянулись до добычи — не хватило им самую малость. Макс с опаской наблюдал за тем, как потрескалась земля, под которой что-то зашевелилось. И хотя никаких электрических эффектов не было и в помине, он снова почувствовал, как на голове зашевелились волосы. От одной мысли о том, ЧТО скрывалось под землей, становилось жутко. Не желая более раздражать хозяина щупалец, Макс заложил большую петлю, обходя опасное место.
К кустам он приближался не спеша, часто останавливаясь и прислушиваясь. На последнем этапе он крался вдоль разрушенного дома, тихо приминая ногой высокую траву. Еще медленнее он преодолевал последние метры, нервно поигрывая пальцем на спусковом крючке автомата.
Как оказалось, кусты скрывали покатую надстройку с входом в подвал — точно такой же, с которого началась эта история. Ее скрывали густые заросли, потому-то Клинцов и не заметил ее издалека. К входу вела тропинка, дверь была распахнута.
Макс ни минуты не сомневался, что именно здесь стоял Охотник, но ни тела, ни малейшего следа не было видно. Значит, ОН был жив, возможно, ранен, и, скорее всего, скрывался в подвале. Крепко вжимая автомат в плечо, Макс начал приближаться к тропинке, думая о том, а сможет ли пуля калибра 5,56 пробить доспех Храмовника? Каждое мгновение он ожидал, что тот выскочит из подвала, как черт из табакерки, но вышло иначе.
Охотник появился за спиной — где бы он до этого ни прятался. Он подошел бесшумно, как будто был облачен ни в тяжелую броню, а в гимнастический костюм. Макс не услышал его приближения, скорее почувствовал и резко развернулся всем телом, одновременно уходя с линии огня. Так и есть, Охотник — целый и невредимый. Действуя на рефлексах, Клинцов надавил на крючок и всадил в грудь Охотника с десяток пуль. Он видел, как они отскакивают от бронепластины и с противным жужжанием разлетаются во все стороны. Но Охотнику они не причинили ни малейшего вреда — он даже с места не сдвинулся, хотя должен был отлететь назад от ударов пуль с близкого расстояния.
Слишком поздно Клинцов сообразил, что нужно было брать бронебойные патроны, хотя... Был бы от них толк?
А еще он только сейчас понял, что противник заманил его в тривиальную ловушку, что все это время он тупо игрался с охотником на Охотника, что, будь такое желание, он давно бы прикончил Макса и не сделал этого по одной единственной причине — он хотел взять Клинцова живым.
Короткое замешательство Макса длилось не больше секунды, но этого времени хватило Охотнику, чтобы сократить разделявшее их расстояние.
Черт побери, как он это делает?!
Так как ствол автомата уперся в живот Храмовнику, Максу оставалось только надавить на спусковой крючок. Но даже этого он не успел сделать. Мимолетное движение, и рука Охотника вырвала оружие из рук Клинцова, и отбросила его в сторону. Макс сделал шаг назад и выхватил пистолет, но и его постигла участь "англичанки". Хвататься за нож не было смысла, но что еще оставалось Клинцову? Однако его упрямство, похоже, начало раздражать Охотника, тот вскинул руку с растопыренными пальцами, и Макс почувствовал, как его ноги оторвались от земли. Такого не могло быть в принципе, но... было.
Он беспомощно висел в воздухе, касаясь носками метелок колоска лугового, и чувствовал, как стальной обруч сжимается вокруг его горла. Напрасно он старался его разжать — невозможно прикоснуться к тому, чего не существовало в материальном плане.
А Охотник подошел еще ближе. Ростом он был на голову выше рослого Клинцова — за два метра. Массивная — благодаря шлему — голова приподнялась, глаза, скрытые затемненным плексигласом маски, уставились на Макса. Взгляда он не видел, но чувствовал, как он, словно гибкие иглы, проникает в мозг и копошится там в поисках полезной информации.
И это было больно.
Макс закричал. Набравшись сил, ударил кулаком по забралу. С таким же успехом он мог пытаться набить морду бронзовому памятнику — Охотник даже не пошевелился, а Клинцов разбил себе костяшки. Но он не сдавался и продолжал бить, пока это не надоело Храмовнику. Легкое движение головы, и тело Макса пронзила такая боль, как будто ему попытались выкрутить все возможные суставы. Затрещали кости, заскрипели жилы.
Макс снова закричал.
Наконец, Охотник нашел то, что искал, иглы покинули мозг Клинцова. После чего в его руке в перчатке появился странный на вид пистолет, похожий на бластер из фантастики 50-х годов. Какой-то странный, нелепый. И лишь разглядев ампулу в рукояти, Макс сообразил — это не пистолет, а инъектор. Этот гад собирался что-то впрыснуть в организм Клинцова.
Макс был против. Поэтому, когда инъекор начал приближаться к его шее, он задергался, пытаясь отстраниться. Но все его старания были похожи на попытки мухи вырваться из паутины. И тогда он сделал то единственное, что мог, что неожиданно пришло в голову. Скрюченными пальцами правой руки он вытащил из кармашка разгрузки Шокер и ткнул им в шлем Охотника.
Результат получился даже лучше, чем рассчитывал Макс — Храмовника отбросило назад, как будто его в грудь лягнул конь. При этом, учитывая комплекцию Охотника, конь был явно механическим. Тот отлетел метров на десять назад, но каким-то непостижимым образом устоял на ногах, проехав по земле еще около метра.
Чего нельзя было сказать о самом Максе — когда воздействие Охотника внезапно оборвалось, он поленом рухнул в траву и понял, что не в силах подняться.
Охотник выпрямился, покачал головой, мол, не выйдет, парень...
...и тут же его отбросило назад еще раз.
Даже не так. На этот раз его не отбросило, а затянуло. Ничего более впечатляющего Клинцов в жизни не видел. Вот стоит перед ним дядя в броне — весь такой из себя неуязвимый, неприступный, как скала. Раз — и в следующий момент его сгибает пополам, как сломанную сигарету, и он отлетает назад со скоростью света и при этом резко уменьшается в размерах. Пролетел он немного, метров пять, и за время полета успел превратиться в точку, которая ярко вспыхнула и погасла.
Макс от удивления даже рот раскрыл.
Это как?!
Представление завершилось легким колебанием пространства в том самом месте, где произошла вспышка, и в радиусе полутора метров от нее. И все стало, как прежде... Хотя нет, из ниоткуда выпал дымящийся металлический шарик диаметром не больше грецкого ореха — все, что осталось от Охотника. Или точнее будет сказать — то, во что он превратился, спрессованный необычной аномалией?
Так или иначе, но дело было сделано. Хотя и не так, как намечалось, и даже не так, как могло бы, если бы...
После удивительной трансформации охотника, Макса окончательно отпустило. Он встал, убрал Шокер, поднял новый арт и какое-то время перекидывал его с ладони на ладонь. Горячий! Потом долго рассматривал, как будто пытался разглядеть прибор, за которым он, собственно, сюда и явился. Увы. Шарик был гладкий, оплывший, тяжелый. Не такой тяжелый, как целый Охотник, но все же. Его однородность не вызывала сомнений. Если в нем и был заветный прибор, то теперь он сжался до размеров молекулы.
Макс задумчиво сунул арт в кармашек. И что теперь делать? Охотника грохнул, но что толку? Ждать следующего?
А может...
Клинцов с опаской покосился на подвал: что если там сидит еще один Охотник? Вряд ли, конечно, но кто его знает?
Подняв с земли автомат, Макс медленно зашагал по тропинке. Приблизился к входу, заглянул внутрь. Темно, но где-то в самом низу, наверное, из-под двери пробивался свет и был слышен гул генератора. По разбитым ступеням Клинцов спускался осторожно и почти беззвучно. Подкрался к двери. Так и есть, внутри горел свет тусклой лампочки ватт на 10. Надавил на дверь — она открылась без скрипа. Сразу за ней начиналось помещение с панцирной кроватью, шкафом, тумбочкой, столом и парой стульев. В углу пыхтел небольшой генератор, выбрасывая выхлоп через трубу в потолке. Слева, за решеткой — еще одна комнатка. Что там — не видно. Как Макс ни прислушивался, не услышал ни звука.
Вошел.
Похоже, Охотники здесь отдыхали. Если они вообще нуждались в отдыхе. Кровать была разобрана, несвежее белье помято. Ни рюкзака, ни винтовки здесь не было видно.
А за решеткой что?
Макс вошел в соседнее помещение. Там освещения, как такового, не было вовсе, а света из соседнего помещения было недостаточно. Понадобилось какое-то время, чтобы глаза привыкли. И когда это произошло, Клинцов разглядел тесный коридор и слева еще две комнаты за такими же решетками, что и на входе. Макс приблизился в первой, заглянул внутрь и увидел человека, сидевшего прямо на полу. Мужику было лет тридцать. Заросший щетиной, помятый, с фингалом под глазом и исцарапанным лицом. Но больше всего Макса поразили его глаза — они были совершенно белые. Мужик сидел на полу в позе йоги, смотрел белесыми шарами на вход, не шевелился и, казалось, даже не дышал.
Решетка была заперта на висячий замок, но, вроде бы на столе лежали какие-то ключи.
Однако прежде чем вернуться к выходу, Макс заглянул во вторую комнату. Там никого не было.
Ладно...
Один из ключей подошел к замку, Макс распахнул решетку, вошел. За все это время пленник так и не шелохнулся. Со стороны казалось, будто он медитирует. Если бы не его глаза. Впрочем, и этому можно было найти объяснение: незнакомец был настолько погружен в транс, что его глаза попросту закатились.
— Парень?— тихо позвал его Макс.
Никакой реакции.
Тогда Клинцов осторожно потряс его за плечо.
И снова ноль внимания.
Лишь наклонившись поближе, Макс заметил на голове незнакомца необычный обруч. С какими-то прибамбасами. Датчики, что ли?
Может, в нем все дело?
И не об этом ли обруче говорил Полковник?
Макс протянул руку, замер. А вдруг незнакомец умрет, если с него снять эту штуку? Задумался. Нет, не было у него вариантов, придется рискнуть. Опасливо прикоснулся к обручу, потянул вверх и снял его с головы мужика. Тот резко обмяк и, как кулек, рухнул набок.
Умер?
Макс прикоснулся к сонной артерии — пульс, хоть и слабый, прощупывался. Пару раз легонько ударил незнакомца по щекам — никакой реакции.
Идея пришла неожиданная, дерзкая и, возможно, опасная. Клинцов достал Шокер. Возможно, он не поможет, возможно, весь заряд ушел на Охотника, а если нет, возможно, это убьет ни в чем не повинного человека.
Или нет?
Макс сжал Шокер в левой ладони, а правой прикоснулся к груди незнакомца. Разряд получился не хуже, чем с помощью дефибриллятора. Мужика выгнуло дугой, одновременно с этим он сделал глубокий вдох и выпучил глаза, вернувшиеся в нормальное состояние. После чего попытался схватить Клинцова за горло. Силы ему было не занимать, и Макс начал жалеть, что привел в чувство этого психа. Церемониться он с ним не стал, коротко врезал кулаком по морде, придавил коленом горло и тихо сказал:
— Успокойся, я не причиню тебе вреда.
— Ты только что меня ударил,— прохрипел мужик.
— Сам виноват. Я тебя спас, а ты меня придушить пытался.
— Мне твоя рожа не понравилась.
— Взаимно.
— Погоди...— спохватился незнакомец.— Спас? Ты меня спас? От чего?
— Тебя, похоже, Охотник поймал и посадил в этот подвал.
— Охотник? Этот тот, о ком я думаю?
— Я мысли читать не умею, но, думаю, да, ТОТ САМЫЙ ОХОТНИК.
— На кой я ему сдался?— задумался незнакомец.
— Не знаю...— равнодушно пожал плечами Клинцов.— Кстати, не знаешь, что это?
Он показал спасенному обруч.
— Не-а... А должен?
— Я снял его с твоей головы.
Незнакомец удивился.
— Не, не мой, точно. Я таких не ношу.
— Жаль... Тебя как звать?
— Леха.
— А я Макс.
Леха завертел головой:
— Мы где?
— В какой-то заброшенной деревне в трех километрах севернее Нейтралки.
— А-а... Это та, что возле базы Номадов?
— Да.
— И как меня сюда занесло? Мы с корешем к Каменоломне направлялись, там после Выброса часто арты разные появляются, место прикормленное. Но, выходит, не дошли...— Он поморщился.— Черт, ничего не помню... А кореш мой где?
— Не знаю.
— Все чудесатее и чудесатее... Может, уберешь колено и слезешь с меня, раз уж спас?
— А... Да, извини.
Макс встал, предоставив Лехе свободу, но стоял чуть в стороне и автомат держал наготове.
— Вещи мои не видел?— потянулся Леха.— При мне рюкзак был. "Калаш" еще.
— Здесь их нет.
— Ну и ладно,— легко сдался Леха.— У меня на Нейтралке кредит открытый. Новый ствол себе куплю.
— Здорово.
— Ну, пошли, что ли, пока Охотник не приперся?
Он первым направился на выход, Макс шел следом, держа живчика на прицеле:
— Это вряд ли.
Леха обернулся, с интересом посмотрел на Макса.
— Уверен?
— На сто про.
— Верю... Но все равно нужно отсюда валить. Не нравится мне здесь.
Они поднялись наверх.
Леха огляделся, снова потянулся, обернулся.
— Ты со мной? Я на Нейтралку.
— Я еще здесь задержусь.
Макс хотел пошарить по кустам, поискать винтовку Охотника. Как ни крути, а оружие уникальное. А может, еще что найдется.
— Как знаешь... Я пару дней в баре бухать буду. Так что, если надумаешь, подходи, с меня простава.
— Договорились,— кивнул Макс.
— Покедова,— и Леха, легкой походкой огибая аномалии, направился к южному склону. Клинцов провожал его взглядом и автоматом. Не понравился ему Леха, было в нем что-то... неприятное. Мало ли что выкинет?
Леха не спеша добрался почти до конца деревни, а под конец резко ускорился, словно шел в отрыв. Макс даже удивился — куда это он так шустро, неужели собирается взобраться по почти отвесному склону? Не реально!
