Моя жизнь в девяти с половиной платьях

Здесь нужно наверно пояснить, для тех, кто не знает. Секретари почти обязательно на работе ходят в традиционной униформе из чёрного короткого приталенного платья с широкой юбкой, с белым передничком, отделка белыми оборками или кружевом, нижняя юбка или просто подол в несколько слоёв. Хотя, на кафедре секретарь поверх этого наряда часто надевает белый халатик, так как часто бывает вынуждена выходить в клинику и лаборатории. И у секретарей есть четыре варианта договора: без процентов, с доплатой в треть оклада, с половинным и полными процентами доплаты. Это оговаривается ещё при заключении договора. Я это прекрасно знала, но как-то не придавала этому никакого значения. И только сейчас до меня дошло то, что я давно знала. Проценты касаются того, оказывает секретарь интимные услуги своему начальнику или нет, то есть сразу расставляются точки над ″Ё″ и убираются причины возможных конфликтов. Треть доплаты предполагает услуги до пяти раз в месяц. При половинном — до десяти раз, с полной доплатой — в любой день и даже не только начальнику, а тому, на кого он или она укажет. Я всегда знала, что секретари кафедры за своё место держатся и все работают с полной доплатой и на бабушку смотрят влюблёнными глазами, сильна у меня бабуля. И сейчас Марину привели к нам домой со вполне конкретными целями. Моё похотливое естество тут же радостно отреагировало, а моя совесть возмутилась его предательству по отношению к моей любимой...

― Ты раз встретилась со своей Светой, — мои переживания для бабушки секретом не были. — И когда она пожелает обратить на тебя свой взор? А ты будешь одуревать от спермотоксикоза? Нет уж, тебе учиться нужно, чтобы без проблем поступить в универ и я совершенно не желаю из-за тебя краснеть. Поэтому сегодня Марина может быть, тебе что-нибудь новое покажет, и каждую пятницу ты будешь получать здоровый полноценный секс. Считай это моим приказом! Всё пошли кушать, Марина уже ждёт...

При таких интонациях спорить не стоит, это я знала с далёкого детства. Но при этом совершенно не представляла себе, как мне с Мариной себя вести. На кухне она деловито шуровала у плиты и чтобы не забрызгать свой наряд надела мой фартучек, что смотрелось довольно комично. Обед получился очень даже ничего, только котлетки немного подгорели, не до черноты, а скорее просто мы привыкли к скорее не жареным, а парным котлетам.

А в спальне меня ждал второй сюрприз, вместо моей узкой кровати стояла двуспальная роскошь. Я привела Марину в свою комнату и замялась от того, что не знала как себя вести и вообще, что делать. Не набрасываться же мне на неё, как голодный пёс на сахарную косточку. Но Марина оказалась куда опытнее меня и с весёлыми прибаутками как-то походя взяла меня в оборот и я толком даже не успела понять, как уже сжимала руками её узкую упругую талию, а она радостно повизгивая скачет на моём агрегатике. Под её пышной юбкой оказалась роскошная круглая попочка, а в чулках полные упругие ножки. Не подкачали талия, грудь и личико. Вообще, я бы сказала, что её тело было словно вдумчиво создано для сладострастия. При этом она действительно открыла мне некоторые новые интересные моменты. А когда она начала собираться домой, я усталая и ещё не до конца отошедшая от наших ласк совсем не хотела шевелиться и удивилась, почему бы ей не остаться у меня до утра. Я была уверена, что бабушка меня не осудит. Но Марина меня нежно поцеловала и прошептала, что оставлять на ночь спать с собой можно только любимых, а если таких нет, следует спать одной. Тогда я посчитала эти слова глупостью, а вот потом убедилась, что это совсем не так и имеет глубокий смысл...

Виноватой и предавшей я себя перед Светой не чувствовала. Ведь бабушка совершенно права в том, что наша встреча — всего лишь игра случая и школьной традиции и она мне ничего не обещала и ко мне ничего не испытывает кроме любопытства и лёгкого интереса. В чувствах она мне не признавалась, как впрочем и я ей. И вся наша встреча от начала до конца строилась как однократная без каких-либо обязательств и смыслов. А то, что бабушка говорила о том, что моя разбуженная чувственность, если не будет утоляться, может даже создавать проблемы, я сполна прочувствовала за прошедшую неделю. Может не в полном объёме, но то, как в течение последних дней сексуальное напряжение во мне нарастало я ощутила.

В каком же я была шоке, когда во вторник в коридоре ко мне вдруг подошла моя Света и при всех обняла меня и начала целовать, между поцелуями шепча мне, какая я дурында, что не понимаю, что подойти к ней первой должна была я как младшая, но она не выдержала и сама вот подошла. Как мы сумели расцепиться, чтобы пойти на уроки не знаю и как я досидела до конца урока, только весь урок КомБ у меня вибрировал сообщая о получении новых записок от моей Светочки и я отправляла не менее страстные ответы. Учительница уже недовольно косилась на меня, но говорить ничего не стала, ведь я уменьшила экран до пары строчек, а сама набирала сообщения на ощупь опустив руки под парту. А после урока понеслась на встречу с моей любимой, и потом мы сидели в кафе, целовались, прижимались коленками, нахально лазили ручками под платьями, так, что всё закономерно закончилось в туалете, где я впервые узнала, как это можно делать стоя...

Потом мы каждый день встречались в школе и как минимум целовались, а два-три раза в неделю были близки. Ох, где мы только этим не занимались. И хоть бабушка разрешила и даже рекомендовала нам встречаться у нас дома, Свете ужасно нравилось делать это в самых неожиданных и даже не слишком удобных местах, особенно, где был момент риска, что нас увидят и осудят. Однажды мы даже пробрались после уроков в учительскую, где я взяла её прямо на большом столе в центре комнаты, а после успели выскочить и незамеченными убежать, когда уже послышались голоса поднимающихся по лестнице учителей. Не знаю, кто это был, но если бы нас обнаружили в учительской, скандал мог получиться грандиозным.

Я никогда не лихачу даже сейчас на пятом десятке жизни. Хоть мобиль на хорошей дороге легко разгоняется до двух сотен километров и при этом хорошо держит дорогу, но я не люблю скорость. Для меня комфортная скорость от шестидесяти до восьмидесяти, а в хорошую погоду и под настроение могу ехать и тридцать, чтобы любоваться природой по пути, а не мельканием за стеклом. Бабушка считает, что так на мне отразилась гибель моей мамы, которая была жуткой лихачкой и однажды ехала со своей любимой и их мобиль вместо поворота по прямой улетел в поле. Говорят, что обе умерли мгновенно, даже не успев осознать, что именно произошло. А машину об какой-то бугорок смяло так, что даже наши университетские удивительные мастерские не взялись её восстанавливать. Тела из искорёженных обломков доставали почти целый день. Мне тогда было всего два годика. Само собой, я ничего не поняла и не помню. И если бабушка эту тему старается ненавязчиво обходить и отделывается округлыми общими фразами, то куча других людей словно получают какое-то необъяснимое удовольствие в смаковании подробностей и мелочей и, особенно в том, чтобы донести их все до меня. И хоть я не могу воспринимать близость и родственность к маме, ведь я её совершенно не помню и воспринимаю её, как картинку с сохранившегося голоснимка. Но когда кто-то в очередной раз, едва не капая слюной от возбуждения начинает рассказывать мне подробности, я не пытаюсь пережить рассказываемое, я стала с искренним интересом разглядывать рассказчика, мне хочется понять, заглянуть под кости черепа, ухватить, что же им в эту минуту движет. После первого такого рассказа я расплакалась и убежала, а потом случайно услышала, как мне показалось, жутко довольным голосом: ″Какая нервная истеричная девочка...″. Когда я не показывала никаких реакций, меня называли ″чёрствой″ и ″замороженной″. Нет! Не понимаю я таких людей. И не зависимо от влияния прошлого или без такого, но ездить быстро не люблю и не буду.

Вообще, у нас не принято приобретать вещи в личное пользование, проще и удобнее пользоваться ими в режиме аренды. Это гораздо удобнее и дешевле, все вопросы ремонта и обслуживания свалены на обслуживающую организацию, а собственник должен сам заботиться об уходе за своим мобилем, что совсем не просто. Вот только я уже говорила, что привыкаю к своим вещам и мобиль для меня — живое существо, даже не вещь, а приятель. И на маленькой скорости мы с ним можем сливаться полнее всего, очень хорошо чувствуется его отзыв на даже самое малое движение руля или педалей. А обслуживание мобиля и замена БАГов

* * *

по договору с ремонтным отделом университета для меня очень удобна и, по сути, почти ничем кроме расценок не отличается от арендуемых машин. Разрешение управлять мобилем обычно дают с шестнадцати лет, но могут не дать и в восемнадцать. И до восемнадцати запрещено разгоняться в городе больше сорока километров в час, а за городом не больше семидесяти. Ещё в городе желательно прилепить на магните оранжевый фонарик на крышу, сообщающий о том, что за рулём начинающий водитель. Для получения разрешения нужно в отделе уличного движения городской управы пройти двухчасовой психологический тест и собеседование с психологом, сдать знание правил уличного движения и на учебной площадке показать свои навыки управления мобилем. Для управления большими грузовыми машинами или профессионального вождения лёгких машин требования гораздо сложнее и жёстче. После десятого класса бабушка на стоянке возле главного здания универа показала мне, как водить мобиль, а потом я несколько часов каталась сама, выполняя её задания. Так, что когда через неделю я без проблем получила разрешение на вождение мобиля, не увидела в этом ничего удивительного. Вообще, водительские права стремятся обязательно получить мальчишки, для них это показатель и почти фетиш, а из девочек в классе права есть только у меня и ещё одной девочки. Когда я получила права, бабушка оформила на меня разрешение использовать её мобиль. За это она мне вменила в обязанность ездить на зарядку, в мойку и отгонять машину на регулярное техническое обслуживание.

С появлением у меня Светочки выяснилось, что мобиль оказывается ужасно удобная вещь для встречи и любви. И хорошо, что бабушка предпочитает не самые маленькие и экономичные машинки, а скорее мобили среднего размера, поэтому на задних сидениях мы с моей подружкой вполне помещаемся. А с наступлением тёплых майских дней, мы стали часто после занятий уезжать в лес, где моментально находилась полянка, где так удобно расстелить надувной матрас и заняться с любимой очень взрослыми играми... У меня даже одно время появилась навязчивая мысль уговорить бабушку поменять мобиль или взять для меня другой в виде пикапа-универсала с длинным задним отсеком, в котором можно наглухо затонировать стёкла и вместо сидений поставить лежак-кровать во всю длину. А то, что он влезет, я судила по тому, что такие используются для перевозки лежачих больных, значит длины салона точно должно хватить. Бабушка очень веселилась моим фантазиям и советовала сразу присматривать не такую вульгарную поделку, а сразу брать дом на колёсах. Вообще, такие правда есть, ими пользуются разные геологи в экспедициях и охотники-промысловики, там на шасси грузового десяти, а то и пятидесятитонного мобиля полностью автономная квартира со всеми удобствами, а сзади ещё и кузов для груза. Нет, я конечно смелая девочка с авантюрной жилкой, но там в кабину нужно по лестнице залезать, а колёса выше моего роста...

Наступил день последнего звонка, когда нам ещё оставалось учиться почти неделю, а выпускные классы — двенадцатые и девятые уходили готовиться к экзаменам, чтобы с первого дня наших каникул начать их сдавать. Наш директор ужасно любящий красивые ритуалы по этому поводу построил перед школой все классы. Самый здоровенный одиннадцатиклассник из соседнего класса с первоклашкой на плече, которая еле удерживала в руках здоровенный латунный колокольчик оббежал строй под одинокие звяки старающейся первоклашки. Выступили обе классные двенадцатых классов, директор и одна активная девочка из выпускного класса. Потом выпускников и первоклашек, у которых сегодня тоже объявили начало каникул, отпустили, а мы хлопали их уходу. Потом отпустили и нас. До перемены осталось всего четверть часа, их присоединили к перемене, а третий урок должен начаться по расписанию...

Из толчеи на входе меня выдернула моя любимая и утащила в глухой закуток около дверей школьного спортзала. Там громоздились какие-то коробки в штабеле, за ними мы уже несколько раз уединялись. Света была словно пьяная и возбуждённая, она буквально набросилась на меня и получила своё. А потом стянула с себя школьное платье:

― Я же знаю, что оно тебе всегда нравилось. — Протянула мне его. — Мне оно больше точно не понадобится, а тебе подарок.

Я не успела ни поблагодарить, ни спросить, а в чём она сама отсюда выйдет, как она достала из сумки и стала надевать тоненькое почти прозрачное платье. Я бы в таком просвечивающем насквозь выйти на всеобщее обозрение не рискнула, а ей даже нравилось эпатировать окружающих. Я убежала на урок, а вечером дома подогнала платье по себе. Вообще, мы с любимой часто мерили наряды друг дружки, и я хорошо знала, что в плечах она чуть уже, но шире в груди и бёдрах. Платье в плечах мне оказалось впору, а в груди я чуть подпорола и ушила боковые швы. К счастью, у нас дома была швейная машинка, и бабушка меня давно научила с ней обращаться. Перед сном я достала уже постиранное и высушенное своё новое платье. Конечно таких шикарных бёдер, чтобы заполнить нижнюю часть платья у меня не было, но у меня были любимые многослойные нижние юбки и назавтра я пошла в школу уже в своём новом платье. Было немного непривычно с коротким рукавом, я привыкла к платьям с манжетами. И ещё довольно неудачной оказавшуюся мне длину почти ровно до колена я компенсировала тем, что сантиметров на десять выпушились ниже края подола края слоёв нижней юбки. Раньше мне может сделали бы замечание, но теперь уже мы стали выпускниками. И это платье было не просто красивое, оно ещё служило мне напоминанием о моей любимой.

А потом Светочка пригласила меня на свой выпускной вечер. Мы с ней ездили вместе выбирать платья. Я сначала хотела такое же платье, как моё нарядное с высокой талией, но Света уговорила меня выбрать светло-персиковое с верхом утянутым в корсет, а подол косо обрезанный — спереди чуть выше колен, а сзади почти до пола с пышным подъюбником. Вместе с её пышным бархатным тёмно-коричневым мы смотрелись изумительно и в мечтах мы уже танцевали с ней этих шикарных платьях...

* — гусями называют унитазы с выступающим вверх мысиком, когда садишься на него, он оказывается спереди между ног и это уменьшает опасность забрызгать мочой части платья и можно даже не придерживать рукой свой агрегатик. Струйка всё равно попадёт куда нужно.

**— Карабас-Барабас в исполнении Этуша в приключениях Буратино, если мне память не изменяет.

— БАГ — батарея аккумулирующая и генерирующая, фактически — универсальный сменный топливный элемент.