Бримс скрипнул зубами, от накатившего чувства бессилия. И ведь всё из-за проклятых Светорождённых! Тьма, как же он сейчас понимал К'ирсана Кайфата с его ненавистью к Длинноухим. Всеми фибрами души Магистр желал отомстить им за Муар, за ловушку в Долине цветов, и... за потерянного друга, за Архимага.

Но слабость длилась всего один миг, и вот уже изощрённый в интригах мозг принялся просчитывать варианты и выстраивать схемы. В памяти же, словно на листе бумаге, начал вырисовываться план ближайших действий. И первым пунктом там была строчка: "Возобновить работу с К'ирсаном Кайфатом, отследить возможные связи в Нолде".

ГЛАВА 5

Заложив руки за спину, К'ирсан Кайфат подошёл к перилам открытой террасы и с любопытством посмотрел на дворцовый сад. Сейчас было время прогулки его сына Яр'мира, и король не мог отказать себе в удовольствии понаблюдать за тем, как делающий первые шаги малыш отмахивается от квохчающих вокруг него нянечек. Мархуз знает, каким К'ирсан был в его возрасте, но мальчуган развивался на диво быстро. Шустрый, смышлёный, талантливый... Несмотря на то, что К'ирсан успел на него наложить печать Истинного имени, сын то и дело пытался воззвать к уснувшему до поры Дару. Пусть неосознанно, однако ведь пытался! И сложись всё иначе, вместо толпы служанок его сейчас могли бы окружать боевые маги, готовые в любой миг перехватить выброс Силы юного чародея.

Да, что там говорить, непроста жизнь отца будущего великого мага... К'ирсан усмехнулся и вновь вернулся в Малую Приёмную.

— Так, прости, на чём мы там остановились? — спросил он, у скучающего за столом Чиро Кунише.

— Ваше Величество, что вы такое говорите? — укоризненно начал начальник Тайной канцелярии, но ощутив неудовольствие К'ирсана, быстро перестроился: — Кхм, да... На том, как восприняли ваши подданные, слияние всех ваших владений в единое государство.

Чиро посмотрел на короля и, дождавшись поощрительного кивка, продолжил:

— Так вот, после того как на прошлой седмице высочайшим указом земли трёх королевств было решено именовать Империей Сардуор, а ваше величество милостиво приняло титул императора... ни моими людьми, ни людьми Мигуля Шесть струн никаких вспышек недовольства замечено не было. Общий настрой скорее благожелательный, но без всплесков и проявлений бурных эмоций. Да будет мне позволено сказать, большинству нет никакого дела до того, как называется их страна. Тем более, что с воцарением на престоле вашего величества, все мы ощущаем себя больше подданными империи, чем жителями каких-то мелких королевств. — Неожиданно Кунише замялся и глянув куда-то в сторону, сообщил: — Вот только императором вас никто звать не спешит. Владыка как-то ближе...

— Ну и мархуз с титулом. Что там с соседями? — поинтересовался К'ирсан.

Чиро вздохнул.

— Да всё то же самое, вл... мой император! Грязь и ничего кроме грязи, — сообщил он. — Тирания, сатрапия, территория Зла... Хорошо Нолд "выручает": после бойни в Долине цветов страны Протектората Истинных не иначе как порождениями Тьмы считают. Всех мархузов на них повесили, нам почти ничего не осталось.

Здесь глава Тайной канцелярии немного замялся, явно решая, продолжать доклад или нет. Немедленно заинтересовавшийся Кайфат, для которого подобные встречи давно уже стали частью обычной рутины, Чиро не торопил, терпеливо ожидая, когда он соберётся с мыслями. В выборе своего давнего соратника он не сомневался, а раз так, то зачем зря дёргать человека?

Наконец, Кунише собрался с духом.

— Впрочем, про нас тоже не забывают... Не стесняются даже до грязных слухов опускаться! — сказал он, облизав пересохшие губы. — Да простит меня Владыка, но в своей наглости Светлые... больше просто некому!.. дошли до того, что объявили вас беглым рабом, некогда прислуживавшим их дикарю эл'Даргу!

На последней фразе голос бывшего Щепки сорвался, и он закашлялся.

Однако Чиро зря волновался — К'ирсана новость ни капли не удивила. С таким тёмным прошлым как у него, было бы странно, если враги не вытащили на свет самые неприглядные эпизоды. И он давно был к этому готов.

— А эльфийским ренегатом меня не называют? Или возродившимся Древним?.. Хотя нет, лучше членом королевской фамилии Закатной империи, вернувшимся из мира мёртвых в тяжёлые для народа Сардуора времена... Как звучит, да? — с тихим смешком принялся рассуждать король. — Таких историй обо мне нет? А вот это упущение. Бороться с байкой про рабство, как и с любыми другими слухами, глупо и бесполезно. Зато вбросить десяток ещё более безумных, которые затмят любые выдумки врагов, дело хорошее... Так что займись этим вместе с Мигулем.

— Будет сделано, Владыка! — закивал Чиро с видимым облегчением. Правители обидчивы и не любят, когда им приносят неугодные вести. На столь спокойную реакцию К'ирсана он явно даже не надеялся. Впрочем, от следующего вопроса он удержаться всё же не смог. — И... ваше императорское величество, а вы... к Древним точно никакого отношения не имеете?

Чем вызвал у К'ирсана уже настоящее, а не поддельное веселье, надолго обеспечив хорошее настроение. Даже после окончания аудиенции и ухода Щепки, король нет-нет, и начинал снова ухмыляться. Если уж подозрительный начальник Тайной службы так воспринял эту наспех придуманную сказочку, то что говорить про остальных. Десяток подобных историй, и любая попытка Светлых очернить К'ирсана, пусть даже подкреплённая какими-нибудь доказательствами, вроде купчей на раба, будет обречена на неудачу.

Ну разве плохо? Все бы проблемы Кайфата решались столь же просто. А то куда не сунься, везде воз сложностей и телега трудностей. С чем-то одним разберёшься, так другое вылезает. Вон, вчера делегация от гномьей общины Старого Гиварта приходила. Жаловались, что Пять Королевств, созданные Длинноухими на севере, даже после заключения договора с К'ирсаном не спешат открывать границы для гномьих торговых обозов. И Хозяева Порубежья просили увеличить число морских караванов в Порубежье... Как будто у Кайфата свой торговый флот имеется, а Тёмные за просто так конвои организовывают.

И ведь пришлось пообещать подумать...

Или тот же клан Серебряной луны. Его глава вдруг вообразил, что за верную службу королю и на фоне борьбы с последними сторонниками прежней власти в новых землях, он может попробовать урвать лишний кусочек владений для своих людей. Вроде бы ничего серьёзного, но падение в Бездну начинается с малого. И К'ирсан был вынужден приглашать слишком хитрого деда во дворец для задушевной беседы. Придавленный волей и аурой короля, ханец быстро сдулся и забыл обо всех притязаниях, спихнув ответственность на увлёкшихся помощников, Вроде бы проблема была решена, но осадок-то ведь всё равно остался! И вот уже Чиро Кунише получает приказ утроить усилия по вербовке агентов среди клановцев...

А ведь были и другие подобные случаи, происшествия, мелкие и не очень конфликты, и во все надо вникать, кого-то мирить, кого-то наказывать. И так день за днём, седмица за седмицей. В таких условиях головоломные занятия в Заклинательном покое или на Малом полигоне, тяжёлые тренировки с ханьцами из охраны или выматывающие ритуалы в Кругу магов или шаманов стали чем-то вроде передышки. Возможности отдохнуть от политических дрязг и сопутствующей им грязи.

За этими размышлениями К'ирсан сам не заметил, как покинул кабинет и спустился в дворцовые подвалы. Никаких встреч в планах больше не было, и он мог смело посвятить остаток дня изысканиям в Заклинательном покое, полностью отдавшись своему истинному призванию — магии...

Прошлогодние сражения со Светлыми эльфами обогатили копилку знаний К'ирсана идеей создания парочки новых заклинаний. Всё в духе правила: то, что нас не убивает, делает лишь сильнее. У врага оказалось оружие, которое в боях стало очень неприятным сюрпризом для Кайфата, и пусть Длинноухие не достигли успеха, король-маг всё равно желал заполучить в свои руки нечто подобное. То, что не сработало против него, вполне могло хорошо себя показать против других.

Его заинтересовали прежде всего заклинания — по словам Мокса Лансера, читавшего о них в хрониках Эпохи Войн — Объятий Света и Цепи боли.

Первое применил против Кайфата во время покушения тот самый Длинноухий, что заявился в гости в виде Астральной проекции с чудовищно мощным артефактом наперевес. Положа руку на сердце, если бы не Гхол, К'ирсан того боя бы точно не пережил. По запасам Силы Перворождённый был вне конкуренции, да и в плане владения Искусством оказался полон сюрпризов. Первая же его атака Объятиями Света едва не достигла цели: обычные Щиты лопались под их воздействием точно мыльные пузыри. И Кайфату пришлось уходить из эпицентра удара подкреплённым магией прыжком.

С Цепью боли было ещё интереснее. Сама концепция заклинания, проникающего практически под любые защиты и атакующее магов болью очаровывала короля-мага своим изяществом. Зачем ломиться сквозь барьеры чужих чар, если можешь сделать так, что враг попросту окажется не способен их поддерживать?

Вот над этими двумя заклинаниями К'ирсан и бился последнюю пару десятков седмиц. Медитации и работа со знаком Ир'рг помогли восстановить большую часть вражеских плетений, и всё, что ему оставалось, это исхитриться и обойти главное ограничение на их использование — собственную неспособность работать со Стихиями Света и Воздуха.

Опыт в подобной переделке классических чар у него накопился колоссальный, так что поначалу К'ирсан ожидал быстрого результата. Казалось бы, разложи заклинание на элементы, перепиши символами Истинного алфавита, привяжи к своему Источнику, либо к Астралу, а там и об оптимизации задумайся... Чего проще?! Но на деле всё оказалось гораздо сложнее. Как выяснилось, отдельные фрагменты плетений были попросту не предназначены для работы с доступными Кайфату энергиями, и их требовалось заменить чем-то иным. Одно тянуло за собой другое, структура заклинаний всё больше усложнялась, а результат их применения всё дальше отклонялся от оригинала. В какой-то момент король-маг получил два абсолютно новых плетения, настолько громоздких, что их применение в реальном бою пусть даже Кругом магов стало по-настоящему непростой задачей. И похоже, что без шанса как-то исправить ситуацию в лучшую сторону.

Особенно сильно К'ирсана в этом смысле разочаровал собственный вариант Цепи боли, названный им Шоком. Он ведь уже представлял, как вкладывает эти чары в тот же пульсар, наделяя его способностью поражать врагов под самыми надёжными Щитами, как вдруг такое разочарование. Головоломная конструкция из нескольких сотен символов мало того, что из-за запредельной сложности уничтожала саму идею внезапного удара, так ещё и конфликтовала с большей частью доступных К'ирсану чар.

С Объятиями Света и того хуже. Недоступность данного аспекта Силы, вынудила заменить поражающий элемент чар на нечто иное, гораздо более смертоносное. И Кайфат выбрал на эту роль жутковатую магическую субстанцию из Выдоха Вечности. Те самые, всепожирающие зелёные пузырьки, для защиты от которых Светлым понадобилось спешно вспомнить о запретной магии Крови.

Прекрасная идея, вылившаяся в создание плетения с претенциозным названием Гнев Вечности, которое... даже в неактивной форме так било по мозгам, что король-маг постоянно терял концентрацию. И никакие ухищрения здесь не помогали. Способностей К'ирсана оказалось недостаточно для владения чарами подобного уровня, и что-то ему подсказывало, столь высоко задранную планку он не возьмёт никогда.

И как тут быть?

Последующие два часа К'ирсан провёл в глубокой медитации, то так, то эдак прокручивая наброски новых плетений. Разбирал их на составляющие, звено за звеном собирал вновь, и опять раскладывал на базовые элементы... Такие манипуляции не использовали Силу, требуя от мага лишь высочайшего уровня контроля над своим духом и разумом. И пусть у Кайфата и того, и другого было в избытке, успеха занятия не принесли. Всё, чего он добился, это исправление мелких огрехов и появление окончательной уверенности в том, что Шок и Гнев Вечности использовать подобно обычным чарам не получится ни у кого.

Так и напрашивалась идея запихнуть их в очередной артефакт, но какой материал выдержит столь могучие конструкции? Древние создатели зуу'ль'теков может и нашли бы ответ на данный вопрос, но не он.

Выйдя из транса, Кайфат несколько минут просто сидел, глядя перед собой остановившимся взглядом. Неудача больно била даже не по самолюбию, а по вере в собственные способности. Для привыкшего обходить любые препятствия и выкручиваться из любой ситуации мага, попадание в подобный тупик... раздражало.

Наконец, К'ирсан с сомнением покосился на приставленный к стене меч. После заключения в него выхолощенной сущности Ловчего, верный клинок стал медленно превращаться в нечто большее, чем просто личное оружие мага. Артефакт переродился или скорее всё ещё перерождался во что-то принципиально иное. Появлялись новые свойства, закреплялись и становились неизменными старые. Искра бессмертного бестелесного создания сцементировала все вложенные ранее чары, сделав практически невозможными любые серьёзные изменения энергетической структуры меча. Добавить в эту устоявшуюся систему сразу пару новых плетений, да не какую-то банальщину, а нечто поистине могучее и тяжеловесное, попросту не получится.

Ради интереса, К'ирсан прикинул, какого уровня придётся проводить ритуал для заключения в клинок Гнева Вечности. Звезда из двадцати восьми лучей, двойная вязь из всех символов Истинного алфавита, как минимум десяток опорных конструктов из магии рептохов и рептохорсов, плюс прорва золота в качестве основы для постройки колдовской фигуры — без этого даже начинать не стоит. Сюда же стоит отнести обязательное участие помимо самого К'ирсана ещё троих чародеев, каждый из которых будет отвечать за свой аспект Силы — Древнюю магию, Астрал и что-нибудь стихиальное, скорее всего Огонь и Землю, как наиболее близкие для материала клинка. Увы, но всего этого точно будет недостаточно, если завершающей точкой ритуала не станет жертвоприношение. Причём коровой или иной скотиной здесь не обойтись. Для обряда подобной сложности требовалось нечто другое, одновременно рождённое на Торне и вместе с тем абсолютно чуждое ему. И даже кровь иномирянина, текущая в жилах К'ирсана, здесь помочь не могла.

— В общем, невозможно! — зло бросил К'ирсан, развеивая висящие перед ним строчки формул. — Только зря время потратил...

Упруго поднявшись на ноги и прицепив на пояс клинок, Кайфат повернулся к выходу. На сегодня здесь делать больше было нечего, но некое неявное чувство заставило его замереть на месте. Чувство опасности молчало, но что-то явно было не так. Сильно не так. Во всю ширь развернув свою ауру, К'ирсан принялся обшаривать пространство на сотню саженей вокруг силовыми щупами, попутно чутко прислушиваясь к любым магическим и астральным возмущениям.

Ничего, тишина. Всё ровно так, как должно быть. Заговорённые стены дворца по-прежнему нерушимы, колдовская защита помещений никак не нарушена, а охранники бдят на своих постах. Но почему проклятое чувство никак не желает проходить? Зудит и зудит, словно надоедливая мошка, раз за разом напоминая — ищи, ищи, рядом происходит что-то нехорошее.