Не буди ведьму_Первая книга цикла

— Ну почему все время я? — взвыла Римма, потирая нос.

— У тебя теперь горбинка будет! — заключила я, рассмотрев физиономию подруги.

За комментарий меня чуть не пришибли. Я в очередной раз порадовалась, что наложила заклятие на себя первой потому, что когтистые пальчики не навредив, прошли сквозь меня! Но отложив разборки на более подходящее время, мы вернулись к решению насущных проблем: помимо наложения прозрачности пришлось еще и подлечить красивый носик Риммы, чтобы он и дальше оставался ровным. Мы вместе просочились сквозь стены, обошли несколько выставочных залов, и, наконец, отыскали необходимое. Артефакты покоились в стеклянной гробнице, я сунула туда свои загребущие ручки и... ничего не смогла ухватить — не учла, что в состоянии бесплотности невозможно брать в руки что-то превосходящее по весу пушинку.

— Блин! Что же делать? — выругалась я, оглянулась на Римма и офи... то есть обалдела. Подруга (это чудо в перьях) влезла в витрину и примостилась напротив зеркала, чтобы посмотреть идет ли ей древняя диадема из монеток.

— Ну как? — поинтересовался "призрак в доспехах".

— Знаешь, вилка у тебя в пузе, очень даже хорошо смотрится! Лучше бы на шухере постояла! — бубнила я, думая о том, как сделать свои руки... плотными. Точно! Пульсация магии в кончиках пальцев отозвалась легким покалыванием — подействовало, руки стали твердыми... Но сначала надо было сунуть их под стекло...

— Как же все сложно! — взвыла я. Только с третей попытки мне удалось достать кулон и нож, правда еще и вазу какую-то потянула, случайно. Она выскользнула с полки, и, миновав стекло, упала на пол. Гул разнесся эхом по пустым залам музея. Мы с подругой одновременно выглянули, просунув головы прямо сквозь стену. Но пустынный коридор так и остался молчаливым, а охранник — глухим на оба уха!

— Кажись, пронесло! — стерла со лба несуществующий пот Римма, и впервые проявила интерес к безделушкам, за которыми мы сюда приперлись. — Дай посмотреть что ли, че такого в них?

В момент передачи кулона из рук в руки нас застукали на месте преступления. Мы замерли, попав в свет фонарика. Дяденька-охранник, мужчина лет 50-ти, вытаращил зенки от ужаса — перед ним стояли два натуральных призрака, причем вороватых.

— Вы чего, мать вашу делаете? — так вот грубо потребовал у представителей параллельного мира ответа сторож.

— Нам нужно замкнуть круг! — ляпнула с перепугу Римма. Я смекнула, что надо бы поддержать подругу, когда дед задал следующий вопрос.

— Эт как это?

— Не можем мы, дедушка, ни в рай, ни в ад попасть. Дело свое не закончили. — Пояснила я и шморгнула носом для демонстрации своего крайнего расстройства фактом не завершенного перемещения. Охранник пожал плечами, и видимо, посочувствовал.

— Ну вершайте уже, а то нечего тут шастать по музею! — заявил он, и я приступила... В смысле, замахнулась на Римку кинжалом. Вначале на ее лице отразилась единственная мысль: "Почему опять я?!", но потом она скорчила более подобающую привидению физиономию и приготовилась изображать умирающего лебедя.

— Умри несчастная! Во всем твоя вина! — высокопарно молвила я, а подруга то закатывала, то выкатывала глаза и прислоняла руку ко лбу аки Дездемона.

— Простите, а за что вы, собственно говоря, хотите ее казнить? — внезапно заинтересовался навязчивый зритель, и я поняла, что кое-что упустила в этой драме.

— Ну так, — неуверенно протянула я, и тут же выкрутилась. — Она у меня кулон украла! Любимый! Который мне любимый подарил!

И швырнула его в руки Римме. Та поймала, закивала, мол, действительно некогда ее потянуло на кражу — но ничего уж тут не поделаешь — инстинкты!

— Не хорошо! — покачал головой сторож.

— Так я продолжу? — получив одобрение, я с размаху сунула кинжал подруге подмышку, она хлопнулась на пол и... неожиданно провалилась сквозь него. Как такое могло приключиться — понятия не имею! Но факт есть факт. Я осталась наедине с шокированным дедом, который уже раззявил рот, чтобы заорать: "Изверги! Варвары! Музей обокрали!".

— Все кончено! Теперь она почивает в мире! — заключила я, щелкнула пальцами и постаралась дематериализоваться, то бишь полностью раствориться в воздухе...

Подругу я нашла пятнадцать минут спустя, когда та выбрела из подвала музея. Она все еще была прозрачной, и даже сверх нормы. О себе ничего лучшего сказать не могу, потому как доигралась, не рассчитала силы и стала невидимкой. А Римму чуть не довела до непроизвольной трансформации в пантеру, когда решила обратить на себя ее внимание. Как она верещала! Ну, когда я вылезла из стены и, хотела потрогать подругу за плечо.

Минут через пять Римма смирилась и уже привычно ругалась матом, понося все наше поголовье магов-ведьм вместе взятых. Я выслушивала это, пока мы добирались до Сашкиной работы. Тут нужно уточнить, как конкретно мы добирались: по ветру! В смысле, мы поняли, что нас даже простое дуновение сквознячка способно отнесли на приличное расстояние. Повезло с попутным ветерком — до друга долетели ровно к часу ночи. Маг, Александр, как раз мирно подремывал (одним глазом, так как вторым бдил посетителей зала) за стойкой. И тут...

— Вы не подскажите, как пройти в библиотеку? — мы решили начать с классического вопроса, перед тем, как ошарашить друга новостью.

— В час ночи? — сверился с часами администратор и, не повернув даже к нам головы, быстренько, скороговоркой, описал путь к ближайшей областной.

— А сколько градусов ниже нуля? — снова допытывался какой-то придурок (в моем лице), не позволяя магу видеть сны.

Душа его не выдержала этих издевательств и Сашка обернулся... Обернулся и обомлел: мило скалясь во все призрачные зубы Римма угадывалась по очертаниям в помещении, и рядом с ней я — хоть глаз выколи, а меня не увидишь!

— Что? — заикнулся друг.

— В прятки играли! — объяснила я, опережая его вопрос.

— Где ты? — едва не опрокинул стул маг, силясь меня разглядеть.

— Спряталась хорошо! — фыркнула невидимка Дина и поводила ручкой перед носом парня. Он глядел на все это дело, и его мина стала уж больно хитрой. Сашка развалился в своем кресле на колесиках, закинул одну ногу на другую и выдал:

— Вы ко мне пришли за помощью!

Догадливый какой! Нет блин! Мимо проходили, и решили довести до нервного тика, причем совершенно безвозмездно!

Римма зашипела — ее бесплотность не устраивала. А еще ее злили ведьма-недоучка и маг-тормоз!

— В Интернете повисеть пришли! — злилась моя призрачная подруга. — Я кроме, этой хрени, ничего держать не могу! — намекнула на артефакты она.

— Тюрьма по вам плачет! — назидательно проговорил маг и даже статью кодекса процитировал.

— Если ты сейчас же нас не расколдуешь!.. — бросилась на него Римма, но, как бы ей не хотелось потрепать его за грудки, удалось только посодрогать немного воздух.

— То что? — заинтересовался Саша.

— Мы будем являться к тебе каждую ночь, и петь матерные частушки! — вступилась я, а Римма тут же устроила репетицию, и как заорет не своим голосом...

В общем, все посетители заозирались и дважды прочистили уши, потом проверили динамики наушников...

— Ладно, — сцедил сквозь зубы маг. — Но при двух условиях. Первое: вы должны попросить у меня прощения и... — он растянул гаденькую ухмылочку на физиономии. — Молить меня о пощаде.

Мольбы мы устроили ему такие, что администратора чуть не вытурили с его же места работы. Второе условие заключалось в моем отказе от помощи Константина. Но подумайте хорошенько, как я могла отречься от собственного спасения?

— Саш, — уговаривала его я, пытаясь вразумить. — Представь себе, что ты болен СПИДом или раком. И добрый доктор говорит, что есть лекарство. Рисковое, но есть! И что ты скажешь? "Ой, ну я подумаю... Как-то сам переживу...", так что ли? Я хочу нормальной жизни, Саш! Никакой магии, упырей, маньяков, адской боли, домовых и прочего!

— Ты считаешь свой дар болезнью? — вскочил с места друг и снова обратил на себя подозрительное внимание посетителей.

— А чем это еще считать? — злобным шепотом ответила я. — Ты знаешь, каково это, когда тебя хотят убить твои родственники?! Каждый день я ожидаю, когда случится приступ, и снова не смогу двигаться, превращусь в зомби или живую мумию. Ты представляешь, как это больно, когда через твое тело пропускают электричество такой силы, что мозги плавятся?! Или тебе показать?

В невидимости был один плюс — слез никто не видел. А вот угрозу мою Сашка почувствовал, когда в него вонзились всего несколько молний. С силой все равно не рассчитала и окружающая аппаратура начала сходить с ума, давать сбой, даже искрить.

Разобидевшись на друзей и не желая иметь на своей совести сожженный Интернет-клуб, я выхватила артефакты у подруги и сбежала. Тогда я еще не подозревала, что Вселенная тоже имела свойство обижаться.

Плотность вернулась ко мне, когда я врезалась лбом об дверь собственной квартиры. И в последующие три дня магия меня просто игнорировала. Мне даже казалось, что она вообще покинула мое тело... Вот только Васю я все равно видела, выслушивала от него нравоучения и прочее — что свидетельствовало о реальности моих глюков и присутствии волшебства в крови.

Четвертые сутки ознаменовались дикой болью. Приступ едва меня не убил, зато хлеставшая из тела энергия разворотила половину мебели в комнате и устроила замыкание в электроприборах. Папа ума не мог приложить, как все это починить. А я не могла придумать, как объяснить произошедшее.

Друзья на протяжении всего этого времени не появлялись. На наши общие места для прогулок я нарочно не выбиралась. Так что... Дружба наша прекратилась...

Одной очень звездной ночью, я покинула студию. Собиралась отправиться домой и хорошенько выспаться. Но у самых дверей проходной меня поймал Константин. Некромант загадочно улыбался, завидев меня. А я задумалась: "Ну как можно сохранять такое оптимистическое настроение с его-то родом занятий?!"

— Ну что, милая, — его обходительность конкретно сегодня меня бесила до ужаса! — Займемся твоим лечением?

— Пожалуй, — выдохнула я, понимая, что терять мне совершенно нечего.

— А где друзья? — он огляделся по сторонам.

— Не важно! — фыркнула я. — За артефактами идем?

Где-то без четверти двенадцать, я сидела на огромном каменном столе и с отвращением наблюдала, как некромант оживляет две тушки. Кажется, это были собаки... Зрелище не из приятных. Константин нарисовал мелом вокруг них какие-то заковыристые значки, вроде тех пентаграмм, которые рисовал Сашка, порезал себе большой палец и кровью начертил символы на полусгнивших мордах.

— Надеюсь, ты потом руки помоешь! — не выдержала я. Константин усмехнулся, шепнул что-то у самого уха одного пса, потом второму сказал нечто ласковое и зверюги, сверкая жуткими глазами, резво поднялись на лапы, встав у двери импровизированного храма, а точнее, такого себе, захолупного гаражика в очень живописной местности.

— А зачем это? — мне откровенно скучно было сидеть и ждать, пока он делал последние приготовления.

— В вашем городе, есть много всяких жадных личностей, которым хочется поживиться дармовой силой! — деловито пояснил Константин, достал специальные кожаные ремешки и подошел ко мне. — А теперь, давай тебя привяжем...

— Зачем? — меня начинали смущать эти его ролевые игры!

— Как ты думаешь, ты сможешь стерпеть боль в три, а то и четыре раза сильнее, обычного твоего приступа? — тоном учителя младших классов поинтересовался он.

— Наверное, нет. — Задумалась я, и все же позволила себя привязать. Чтобы побороть жуткий дискомфорт, мне нужно было хоть на что-то отвлечься, и я снова начала донимать некроманта расспросами. — Аланис, ну о который вы рассказывали при нашей первой встрече, была подружкой или просто знакомой?

Константин замер поблизости. Он как раз сейчас занимался чертежом очередной пентаграммы вокруг меня. Наверное, воспоминания о таинственной девушке-ведьме с такой же проблемой как у меня, для него были болезненными. И все же, поразмышляв на тему, стоит ли просвещать любопытную Варвару в моем лице о своей личной жизни, он присел рядом и, с тоской рассматривая собственные руки, словно видел на них не отмывающуюся грязь, заговорил:

— Она была моей матерью, — его голос дрогнул и постепенно перешел в шепот, — То были времена, когда девушки становились матерями в очень юном возрасте. Аланис рано выдали замуж, боясь, что она останется старой девой и не принесет семье никакой выгоды. Ведь дар у нее проявился достаточно рано (прости, что соврал об этом, просто забыл). Это вообще-то редкость. Каждый чародей, ведьма и прочие получают крошечную частичку, потом учатся ее развивать. Знаешь ли, Вселенная обычно скупится раздавать кому нипоподя магию. Хотя есть личности, которые ухитряются урвать себе кусок, с помощью особых ритуалов или жертв. Но те глупцы долго не живут, ведь есть такие интересные существа, как Судьи и они бдят разделение сил между Добром и Злом. А когда тьма превышает или даже просто на определенный участок земли становится слишком много колдовства, словно счетчик срабатывает, и Судья подымается, чтобы смести с лица земли неугодный городок и позволить жизни заново наполнить окружающее. В общем, все начинается сначала. Но что-то я отвлекся. Ты спрашивала об Аланис. Так вот она была исключением из правил, как и ты. В день ее рождения Вселенная слишком уж расщедрилась и одарила таким подарочком, что все повитухи не знали куда деваться и кому молиться. Девочка появилась на свет слепой, и поразительно молчаливой для нормальных младенцев. Быстро научилась ходить. Интереса к обычным мирским делам не проявляла. Говорила мало, но по делу. Лечила животных и людей. Семейка благодаря этому нагрела руки на деньжатах. А потом Аланис влюбилась. И как понимаешь, не в того, на кого указал перст жадного отца, а в самого обычного пьянчужку. Семья естественно не собиралась позориться из-за такого выбора сумасшедшей дочери и парня совершенно безнаказанно убили. Но не учли того, что Аланис могла видеть духов. А любимый пришел пообщаться, пожаловаться на горе... И тогда она впервые серьезно рассердилась. Сила в ней вскипела так... Короче, отец настолько испугался собственной дочери, что избил ее до полусмерти, наплевав на ее беременность, так как искренне надеялся на выкидыш. Дочку ведь срочно нужно было выдать замуж и переложить все заботы о ней на плечи мужа. Не знаю, как им это удалось, ведь ведьму все-таки сложно контролировать. Наверное, постарались, запугали или она настолько обессилила от тоски и боли, но свадьба состоялась. Правда трижды гасили вспыхивающие то там, то тут пожарища — свечи и факелы подозрительно себя вели. Дошло дело и до первой брачной ночи, которую супруг Аланис не пережил. Да и родители ее тоже утром не проснулись. Обижать женщин, а тем более ведьм, себе дороже выйдет. Те идиоты совершенно этого не понимали, за что и поплатились. Аланис сбежала из родного города. Ее приютили в какой-то маленькой деревеньке старухи-целительницы. Слабые бабы. А у несчастной как раз начались такие приступы, как у тебя. Осложнялась ситуация приличным сроком беременности. Аланис умирала, и бабульки отыскали одного мага-скитальца, упросили его помочь. Он-то и провел обряд, освобождения от Дара Вселенной. Было конечно сложно, потому что ребенок ведьмы внезапно решил, что хватит ему в чреве сидеть. Плюс к родам начался сильнейшим приступ. Магия хлыстала во все стороны так, что случился пожар, а пронзенные потоками силы бабульки не выдержали и умерли на месте. Жив остался только колдун, проводивший ритуал. Он меня и забрал. Растил по своему усмотрению...