Зан вошла с внутреннего двора, распахнув двустворчатую дверь, открывавшуюся в обе стороны, и шагнула в просторное светлое помещение. Когда Зан оказалась здесь в первый раз, она искренне поразилась огромному количеству всевозможной утвари, шкафов, шкафчиков и, конечно же, невообразимых размеров печи. Сейчас она лишь мельком скользнула взглядом, отметив, что в кухне кроме обычно находившихся там трех женщин-поварих (тоже, кстати, совсем не людей), были еще и двое гвардейцев, тренировавшихся с ней утром, но закончивших еще час назад. Они уже успели наесться и теперь просто болтали с поварихами. Один присел на подоконник, чуть не касаясь макушкой развешанных над ним головок чеснока, а второй просто облокотился на разделочный стол.
Зан коротко кивнула им и прямиком прошла к специальному шкафу-леднику, где хранились всевозможные скоропортящиеся продукты, выудила оттуда копченый окорок, сняла с полки краюху мягкого белого хлеба, вооружилась внушительных размеров тесаком и уселась за массивный дубовый стол, занимавший чуть не половину кухни. От восхитительного аромата, который исходил от мяса, у Зан потекли слюнки. Она с трудом удержала себя, чтобы не вгрызться в него прямо так, зубами, не позаботившись отрезать. Зан давно уже знала за собой эту особенность: безумный голод после того, как приходилось вымотаться физически. Правда, стоило ей как следует поесть, и силы восстанавливались очень быстро. Гораздо быстрее, чем у других людей. Зан усмехнулась, вспомнив, какими глазами смотрел Али-Хазир на хрупкую, казалось, ничего не весящую девушку, поглощающую столько же пищи, сколько трое здоровенных мужиков-гладиаторов. Потом, когда она на арене расправилась с теми рабами, он смотрел на нее уже совсем другим взглядом.
Острый нож легко полосовал мясо на ровные дольки, а вот хлеб крошился. Зан водрузила ломоть мяса на кусок хлеба и вгрызлась зубами в свое нехитрое лакомство, чуть не заурчав от удовольствия. Поймала на себе слегка удивленный взгляд одной из женщин-поварих, улыбнулась ей, буркнув с набитым ртом:
— Вкусно!
Та улыбнулась в ответ. Зан отметила, что за три дня, прошедшие с захвата адмиральского дома, отношение хозяев поместья к ней немного изменилось. Словно после того, как она дралась вместе с ними, она по-настоящему стала одной из них. Или это потому, что боярин выказал ей свое доверие? В любом случае Зан это устраивало: она сумела подобраться к своим врагам еще ближе. Она дождется, пока они станут полностью ей доверять. Вот тогда она окажется на расстоянии удара!
Зан вернулась из своих мыслей к реальности, уже приканчивая второй кусок. Сгрызла основательно подкопченную корочку, мельком подумав, что она как раз понравилась бы Кору. Но звереныш, вернувшись с ночной охоты, отсыпался в их комнате, прямо на подушке Зан, и не пожелал составить ей компанию в набеге на кухню. "Значит, мне больше достанется!" Мысль была уже не жадной. Голод отступил, и силы тоже начали восстанавливаться. Во всяком случае, рухнуть плашмя и не двигаться больше не хотелось. Зан для порядка отрезала себе еще один кусок, но прежде чем взяться за него, поднялась и достала с полки кувшин с водой и кружку: копченый окорок был довольно соленым.
Она как раз возвращалась на свое место к недоеденному мясу, когда в кухню вошел еще один мужчина, а точнее, еще довольно молодой парень. Хозяин Леса — мгновенно определила Зан. Она научилась безошибочно выделять их среди людей по совершенно нечеловеческой пластике движений. Стол, за которым расположилась Зан, находился в стороне от двери, поэтому вошедший парень не обратил на нее внимания, а может быть по тому, что к нему сразу же кинулись другие два гвардейца. Мужчины обнялись как старые друзья, хлопая друг друга по плечам и обмениваясь приветствиями.
— Какими судьбами, Намо?!
Зан наблюдала за ними, механически дожевывая кусок мяса и запивая его холодной и очень вкусной водой.
— Я с Ледем приехал, — объяснил тот, кого назвали Намо.
— Где он тебя нашел: ты же вроде в Догате был?
— Вот там и встретились. А из Догаты уже вместе на корабле плыли.
— Значит Ледь наконец приехал?
Зан доела мясо и теперь не спеша пила воду. Последний вопрос ее тоже интересовал. Во время подготовки к нападению на адмиральский дом (Зуру предпочитал говорить "операция", но Зан называла вещи своими именами) она несколько раз слышала, что они ждут приезда какого-то Ледя. Зуру даже предлагал отложить операцию, но боярин не стал ждать. Значит, теперь этот самый Ледь появился.
— Он к Хозяину пошел, — кивнул головой Намо. Один из гвардейцев покосился на Зан, как-то сразу ощутимо напрягся, встретившись с ней взглядом. Все верно, при ней они всегда говорили "боярин Родослав" и никак иначе. Намо проследил направление взгляда гвардейца и обернулся.
— Это Зан Звон Стали, — объяснил тот. — Она недавно в гвардии.
Намо шагнул в ее сторону, внимательно вглядываясь в лицо девушки, словно пытался в нем что-то разглядеть. Его ноздри вдруг дрогнули, будто он... принюхивался. Зан напряглась, уже понимая, что происходит что-то странное. Другие Хозяева Леса, хоть и были зверьми, никогда не делали так. Может быть, потому, что скрывались от нее: уж слишком странным на человеческом лице выглядело это совсем не человеческое движение!
— Верно. Это она! — парень вдруг взялся за рукоять меча, висевшего на поясе, и потянул, вынимая его из ножен. Зан вскочила из-за стола, опрокинув табуретку, на которой сидела, тоже тянясь к рукоятям норлы, привычно висящей за спиной. Когда на нее нападали, ее тело начинало двигаться даже быстрее разума.
— Ты что, Намо?! — один из гвардейцев попытался его остановить, но тот лишь небрежно стряхнул его руку со своего плеча.
— Это она! Я узнал. Это ее я искал в Догате!
— Эй, Намо, или как тебя там, ты вообще о чем? — вступила в разговор Зан, она совершенно не понимала, почему именно этот Хозяин Леса вдруг решил начать убивать ее, а в его намерениях сомневаться не приходилось!
— Ты меня забыла? А я на всю жизнь запомнил твой запах, человечка! — взгляд темно-серых глаз, впившийся в ее лицо. Темнее, чем у Зан, цвета стали его меча, уже поднятого в боевую стойку. — Восемь лет назад. Лесная дорога где-то на границе Вольных Княжеств и Салевы, жалкий караван в две телеги и почти без охраны... Ты не помнишь, как вы убили мою мать?!
Зан грязно выругалась, помянув всех Темных Богов. А она-то думала, что это только с Хозяином ей удается встречаться в самых неожиданных местах! Жизни скольких же еще Зверей вплетены в ее судьбу?
Она вспомнила. Восемь лет назад; лесная дорога, ведущая на юг; маленький караван, почти не опасавшийся разбойников, потому что брать у них было особо нечего. Три белоснежные кошки — трое Лесных Хозяев, напавшие на него. Мать и двое подросших котят, выведенных ею, наверное, на первую настоящую охоту. Две маленькие рабыни, забившиеся в самый дальний угол телеги, в надежде, что там их не учуют, и третья, решившая, что следует убить хотя бы одну из кошек. Ножом загрызенного охранника она ранила одного из котят. Просто поцарапала, но кошка-мать бросилась на выручку своему детенышу, забыв об осторожности. Тогда-то ее и достал меч другого уцелевшего охранника. Котята убежали в лес — их никто не преследовал, а тело женщины (да, теперь уже женщины) осталось лежать на лесной дороге.
Зан всмотрелась в парня, стоявшего перед ней, невольно отмечая сходство. Высокий, худой, с ярко-рыжими волосами. Только вот у той женщины они казались потухшими, словно опавшая осенняя листва, а у него горели в лучах проникавшего сквозь высокие окна солнца.
— Твою мать убила не я! Ты знаешь это, — Зан отступила в сторону от стола, перешагнула через валявшийся табурет. Ей нужно было свободное место.
— Не волнуйся! — усмешка в уже совсем не человечьих глазах. — Ты просто осталась последней из того маленького каравана на лесной дороге.
Он метнулся к ней гораздо быстрее, чем мог уловить глаз простого человека. Стальным росчерком сверкнул меч, сверху и слева несущийся на Зан. Норлы-клинки, мгновенно оказавшиеся в ее руках, серебряными змеями метнулись ему наперерез. Встретили, перехватили, оплели. Зан могла бы своим коронным приемом свести лезвия, сбрасывая с них чужой клинок, но вместо этого повернула руки, вынуждая своего противника либо выпустить меч, либо продолжать удерживать, вывернув запястье под совсем не удобным углом. Она переместила вес всего тела на левую ногу, а правой с размаха ударила по запястью мужчины. Он вскрикнул, невольно выпуская меч, хотя, наверное, это больше было похоже на рык. Зан развела клинки-норлы в свою любимую двуручную стойку: один метит в живот, а второй в шею, и ринулась на мужчину. Ей ни на минуту не пришло в голову, что с потерей оружия тот успокоится!
Мужчина стремительно отступил назад, уходя из-под удара ее клинков. Позади него был стол, и человек, налетев на него спиной, наверняка потерял бы равновесие. На это и рассчитывала Зан, тесня его. Но Намо, даже не оборачиваясь, а словно почувствовав препятствие за спиной, просто вскочил на стол и тут же спрыгнул по другую сторону от него.
— Прекратите немедленно! Я Хозяина позову! — один из гвардейцев, воспользовавшись тем, что между противниками оказалось естественное препятствие в виде стола, попытался вклиниться между ними.
— Убирайся! — зарычал на него Намо. Он тряхнул рукой, на которой повис парень, и тот кубарем покатился по полу. Зан ругнулась, хотя она ведь и не думала, что без оружия он стал менее опасен.
Словно в подтверждение ее мыслей по кухне прокатилась волна раскаленной силы. Намо замер, сосредоточенно глядя в одну точку, а в следующее мгновение контуры его тела вздрогнули и поплыли, словно капля чернил, упавшая в воду. Он не пытался вернуть потерянный меч, он выбрал более действенное оружие — собственное тело.
Гвардейцы, которые до этого оттеснили женщин-поварих в угол кухни и оттуда наблюдали за происходящим, ринулись к выходу. Зан некуда было идти. Она смотрела, как человеческое тело на ее глазах переплавлялось в тело огромной кошки. Белоснежной с черными разводами на спине и боках, с серыми человечьими глазами. Еще доля секунды и смена облика будет завершена, и зверь бросится на нее.
Зан щелкнула рукоятями клинков, соединяя их в стальной шест, и прыгнула вперед через стол, двумя руками раскручивая перед собой сверкающую смертоносную мельницу. И кошка метнулась ей навстречу. Зан вскочила на стол и тут же присела на корточки, выставив над собой руки с зажатой в них норлой. Огромная лапа шире, чем ее предплечье, с когтями в два эцба длинной полоснула по рукояти, как раз по тому месту, где за долю секунды до этого находились пальцы Зан.
Девушка вновь схватила норлу, так вовремя подброшенную в воздух, и метнулась со стола. В первый раз кошка пролетела над ней, но кто знает, сколько ей нужно времени, чтобы развернуться? Нисколько! Зан почувствовала ее приближение: огромной смертоносной тяжести, несущейся на нее. И стремительно развернулась, выставляя перед собой норлу. Не на нее? Похоже, на этот раз Хозяин Леса решил избрать другую тактику. Побоялся, что человечка все-таки успеет развернуть свое оружие клинком вперед?
Огромная кошка с пола скакнула на шкаф, стоявший у стены слева от Зан. Оттолкнулась от него лапами, оставив на деревянной поверхности глубокие борозды от когтей, и уже оттуда, сверху и сбоку, метнулась на Зан. Слишком быстро! Так быстро, что черные разводы на ее шкуре слились в смазанное пятно. Зан поняла, что она не успевает развернуться. Значит, обойдемся так!
Она крутанула норлу вокруг запястья, перехватывая одной рукой поверх другой для большей надежности, и укладывая длинный клинок вдоль своего предплечья. Клинок, ставший и щитом и доспехом...
Когти кошки со страшным скрежетом полоснули по стали норлы, и Зан, не выдержав удара, принятого на плечо, покатилась по полу. Налетела затылком и плечом на угол какой-то тумбы, и только потом поняла, что остановив кошку, все-таки не смогла удержать свое оружие: даже двойной хват не помог. Ее норла валялась под столом в четырех аммах от нее. И она не успевала до нее дотянуться, потому что прямо на нее, через стол уже летел Хозяин Леса, похоже, твердо решивший расправиться с ней!
Зан зашарила руками по сторонам, пытаясь найти хоть какое-то оружие. Наткнулась на табуретку. Ничего такую, увесистую, — из цельного дуба. Ухватила ее за ножку. Белоснежный зверь летел на нее, и Зан не успевала даже перекатиться по полу, уходя от удара когтей, от клыков в огромной раззявленной пасти... Только ударить навстречу своим жалким дубовым оружием! Интересно, почувствует ли он вообще удара?
Другой уровень зрения рухнул на нее, мгновенно изменив мир вокруг. Ярко рыжее, до умопомрачения сложное и такое красивое кружево кошки, падающей на нее... Ее собственное, серебряное и кажущееся таким бледным. Зан нырнула вглубь него, безжалостно зачерпывая плещущуюся там силу. Она не думала, что будет после: если не сделать ничего сейчас, то "после" просто не будет! Сила из глубинных узлов хлынула к поверхности, в руку, уже замахнувшуюся табуреткой, в ноги, поджатые к груди, готовые принять удар огромного тела. Рухнувшего...
Массивная деревянная доска впечаталась в череп кошки и со страшным треском разлетелась в щепки. Человек не может бить с такой силой! Хозяин Леса взвыл от боли, а Зан в стремительном толчке распрямила ноги, ступнями, обутыми в легкие сандалии, — прямо в белоснежное беззащитное брюхо. Зверь был раза в два тяжелее ее, у нее просто не должно было получиться скинуть его с себя! Но кошка отлетела к стене, тяжело приложившись об пол боком. У человека просто не может быть столько силы!
Зан взвилась на ноги, одним движением перемахнув через стол, стремясь, чтобы он вновь оказался между ней и зверем. Не об этом ли говорил Зуру, когда утверждал, что она может быть сильнее? Зан вынырнула на первый уровень зрения: в кухне было слишком много мебели, и на том уровне она не слишком хорошо ее различала. Под ногой что-то звякнуло. Зан нагнулась и подхватила меч Намо, который выбила у него еще в самом начале. Железяка, судя по ее размеру, наверняка была тяжеловатой для нее, но сейчас она просто не почувствовала ее веса!
Кошка, мотая тяжелой головой и продолжая скалить огромные клыки, двинулась на нее. Один шаг, такой плавный, кажущийся таким медленным... Обманчиво медленным! Потому что уже второй переходит в стремительный прыжок, покрывший расстояние до стола. Всего один остался до девчонки, так спокойно стоящей посреди свернутых со шкафа кастрюль. Обманчиво спокойно! Потому что меч, небрежно опущенный и отведенный чуть в сторону, готов взвиться в любой момент. Хозяин Леса не может этого знать, но она-то чувствует, как серебристая сила густой волной растекается по ее кружеву, пульсирует в нитях, скапливается в узлах... Она сможет ударить, и предела не будет!
Кошка прыгает... Через двустворчатые двери, распахнувшиеся на этот раз внутрь, наперерез ей влетает еще одна, такая же белоснежная, в темных разводах.
Два зверя рычащим клубком тел покатились по полу. И воздух словно вспух, взрываясь горячей волной, дрогнул маревом, смазывая очертания. По полу катились двое людей. Нет, не так: два Хозяина Леса, принявшие человеческий облик! Один, рыжеволосый, полностью обнаженный, в котором Зан опознала Намо, оказался внизу, а второй, в темной одежде с такими же темными волосами, схватил его за плечи, с силой тряхнул, приложив затылком об пол. Зан не видела его лица, но в его фигуре, развороте плеч было что-то очень знакомое... Хозяин Родослав? Если бы не волосы, также собранные в хвост, но гораздо более длинные.
